Если бы я знал...

В комнате воцарила сонная тишина и мрак. Настойчивые лучи солнца, пробравшись из-за занавесок освещали лицо и небольшие участки кровати Себастиана. Шатен всячески пытался спрятаться от них. Закрывал лицо руками и поворачивался на бок, но все его попытки избежать утра были бесполезны, когда из коридора послышались громкие возгласы старшего брата о том, чтобы он поднял свою задницу с кровати или проспит весь день. Громко выдохнув и нырнув под одеяло на несколько минут, будто пытаясь спрятаться от всего этого утреннего безумия, он, все же, с большим недовольством поднялся с кровати. Парня всегда бесило хорошее настроения брата по утрам. Спустившись в кухню он увидел Тора сидящего за столом. Он держал в одной руке надкусанный сандвич и в другой смартфон. Ему казалось, что блондин так занят своим телефоном, что и не заметил, как он подошел, но его сомнения развеялись, как только тот, откусив большой кусок сандвича, невнятно сказал «Доброе утро». И опять же «доброе». Кто это вообще придумал? — Утро, — пробурчал младший брат направившись к кофейнику. Если он сейчас не сделает глоток кофе, то точно убьет Тора с его хорошим настроением с утра пораньше. Блондин оторвал взгляд от телефона и внимательно посмотрел на младшего брата. Он знал каким ворчливым Себастиан бывает по утрам, но из-за последних событий он начал беспокоится. Ведь младший частенько держит все в себе и начинает всячески огрызаться из-за этого. — Все нормально? — Тор вопросительно смотрел в спину брюнета, пока тот наливал себе кофе. — Все прекрасно, — саркастично ответил парень и повернулся лицом к брату сделав глоток кофе. Он заметил вопросительный и обеспокоенный взгляд, который ему сразу не понравился. Не любил он эту вечную заботу Криса о себе. Это можно было терпеть еще тогда, когда ему было лишь двенадцать лет, но не сейчас. — Что? — немного грубо ответил шатен на эти взгляды. — Ничего... Просто я о тебе беспокоюсь, — от услышанного парень невольно закатил глаза. Именно это он и ожидал услышать и именно это он не хотел сейчас слушать. — Мне не 6 лет, чтобы обо мне пеклись. Со своими проблемами я сам справлюсь, — он старался говорить как можно более спокойным тоном, чтобы показать брату, что весь этот разговор ему безразличен, но Тор слишком хорошо знал характер брата. — Обычно, твое " сам справлюсь" означает, что ты на долгое время становишься замкнутым огрызающимся придурком. Я просто хочу избежать этого и помочь. Тебе станет легче, если ты поговоришь с кем-то. — Мне станет легче, если ты сейчас закроешь тему и отвалишь, — Себастиан с вызовом посмотрел на блондина давая понять, что ему не хочется продолжать разговор, и Тор понимал: сейчас пытаться поговорить с братом ему не удастся, так как к нему, как и к непреступной стене, невозможно подобраться. — Ладно, как хочешь, — блондин встал из-за стола и направился к лестнице, — Мне все равно нужно собираться. «Вот и хорошо,» - подумал про себя брюнет провожая брата из кухни и допивая свой кофе. Парень облегченно выдохнул, теперь не надо будет выслушивать нотации Тора. Тор… Шатену не очень нравилась эта кличка брата, но она к нему прижилась. Его так прозвали за огромные достижения в баскетболе еще в старшей школе, а сейчас он уже капитан команды в университете. Один раз матч был в сильную грозу и в одну секунду, когда Тор закинул финальный мяч в корзину прогремел гром, после этого его прозвали Тором-повелителем гроз и молний, да еще и начали шутить, что от его настроения зависит погода. Эта кличка придает ему уверенности в себе. Она стала для него все равно, что талисманом удачи, если такое вообще возможно. Мыслям шатена помешал громкий стук в дверь с черного входа на кухне, ведущую во двор. «Кто мог прийти в такую рань?» — подумал шатен, лениво щелкая замком и поднимая глаза на незваного гостя. За порогом стоял приветливо улыбающийся русоволосый парень. Кто бы сомневался... еще один вечно милый блондин. Оба друг друга стоят. «Его-то мне сейчас и не хватало...» — брюнет угрюмо посмотрел на парня и пошел к холодильнику ничего не сказав. — И тебе доброе утро, — улыбнувшись на угрюмое настроение мальчишки, сказал русоволосый, закрывая за собой дверь и направляясь к уже привычному месту на этой кухне - к стулу прямо напротив зоны готовки. Брюнет решил сделать вид будто он что-то ищет в холодильнике, на самом же деле пытался не видеть эту улыбающуюся рожу. Его и так уже начал выводить из себя вечно заботливый брат, так теперь еще и этого его лучшего друга не хватало. Как снег на голову. Чего вечно эти долбанные Крисы с утра пораньше вечно в приподнятом настроении? Себастиан запоздало понял, что попытки спрятаться за дверцей холодильника - бессмысленны, он громко выдохнул и с силой хлопнул ею, поморщившись от того, как звякнули бутылки на полках. — Все в порядке? — пытался поинтересоваться гость, но его тут же перебил Себ. — Зачем ты пришел, Крис? — русоволосый не ожидал такой резкости, хотя знал, что младший брат его лучшего друга с характером, особенно с утра. — Я забыл свой... — на этот раз Криса прервала мелодия звонившего телефона шатена. Тот достал смартфон из кармана джинсов, но, увидев кто ему звонит, быстро выключил телефон и небрежно бросил его на тумбочку. Настроение, как и это утро, были испорчены. Будто кто-то специально все это подстроил или сыграл с ним злую шутку. Злость переполняла парня и ему хотелось разнести всю кухню в пух и прах. Он неосознанно сжал кулаки и пытался успокоиться, но ощутил вопросительный взгляд собеседника на себе и это разозлило его еще больше. — Что ты там забыл? — Телефон. У тебя все нормально? — Крис смотрел на изменения в настроении Себастьяна и они беспокоили его больше прежнего. Таким он младшего из братьев еще не видел. — У меня все отлично! Тор наверху, и я на все сто уверен, что там же и находится твой телефон, так что можешь забирать его и катиться, — шатен показал рукой в сторону двери и ядовито осмотрел собеседника. — Хэй, Медуза Горгона, успокойся! Это тебя тот звонок так разозлил? — русоволосый поднял руки, словно белый флаг, давая понять, что не хочет ссориться, и кивнул в сторону мобильника на тумбочке. Парень кинул взгляд на выключенный телефон, и все вдруг стало в каких-то красных оттенках, гнев затуманил его разум и кровь кипела. Сначала брат, доставший его с вопросами, потом бывший, не перестающий названивать, а теперь этот тупоголовый качок лезущий не в свое дело. Сейчас уже вряд ли что-то могло успокоить Себастьяна, и парень, сидевший напротив него, понял это по его взгляду. — Ты меня с моим братом не перепутал? Ты его лучший друг, а не мой, так что не суй свой нос куда не надо! — Я просто спросил. Да что с тобой происходит вообще? С утра угрюмый, а теперь идет пар из ушей. Что-то случилось? Если что, я могу помочь. — Вы качки все такие тупые или ты особый случай? Я сказал, чтобы ты не лез в мою жизнь! И вообще, с чего вы все взяли, что мне нужна чья-то помощь? Мне она не нужна, особенно от тебя! — Что я тебе сделал? Задавил на машине твоего щенка? — Ты меня бесишь! - рыкнул Себастиан, прожигая в Крисе дыру взглядом. - Такой весь правильный и хороший Крис. Мечта любой девушки. Все только о тебе и твердят. Бывшая звезда школы, а теперь университета. "Крис такой умный! Крис такой замечательный!" - завел шатен давно уже известную обоим парням пластинку, писклява протягивая последние фразы. - А ты от всего этого ловишь кайф. Тебе нравится быть в центре внимания. Но я прекрасно вижу, что ты, вовсе не такой замечательный, как говорят. Ты просто смазливый качок, как и остальные тысячи смазливых качков. В тебе нет ничего особенного, — красная пелена начала рассеиваться, но злость не оставляла парня. Она сжимала его разум и слова вылетали сами собой. — Ничего ты не видишь, - начал спокойно Крис, сжимая руки в кулаках на своих коленях и пытаясь сдерживаться, чтобы не рявкнуть на мальчишку. Не хотел он этого слушать, уж точно не от Себастиана. - Ты мыслишь стереотипами. И ты прав, мы не друзья. Друзья знают меня и знают, что я не такой, каким ты меня описываешь. — Твои друзья могут говорить тебе, что угодно лишь бы не поранить твое эго! Вся твоя жизнь зависит от мнения общества. У тебя нет своих мозгов. Тебе важно только мнение остальных. Строишь из себя крутого, а на самом деле просто биомусор! Крис кусал губы, слушая брюнета, и каждое его слово было словно приговор. Он не в первый раз слышал подобные оскорбления в свой адрес, но не ожидал их услышать от Себастиана, ведь он всегда хорошо к нему относился, но никогда не мог понять, как брюнет относится к нему. И сейчас он не мог до конца осознать говорит ли парень все от чистого сердца или это просто необдуманная злость. Но мыслям русоволосого, как и продолжению тирады Себастиана, помешал блондин во время вошедший на кухню. — Хей, что здесь происходит? — Тор вошел на кухню и непонимающе переводил взгляд с младшего брата на лучшего друга. Он понял, что только, что предотвратил казнь Криса, который внимательно и даже немного испуганно смотрел на Себастиана. — Знаете, вы друг друга стоите, — шатен хотел было уйти, но остановился около старшего брата переведя взгляд с него на недоумевавшего Эванса, продолжавший сидеть на стуле не шевелясь. — Идите оба со своей заботой к черту! — он поспешно вышел из кухни и направился в свою комнату. Русоволосый и Тор молча прислушивались к его шагам, которые были слышны на лестнице, а после громко хлопнула дверь, от чего спортсмены еле заметно вздрогнули. Первым молчание нарушил Эванс: — Ну ничего себе… Чего он сегодня такой кусачий? Обычно тихо сбегает от меня к себе в комнату. — Да как сказать, — непонимающе отозвался блондин, все еще глядя в ту сторону, куда ушел его брат. — Что здесь вообще произошло? Я только переодеться отошёл и Натали позвонить, — Тор уселся на стул напротив друга. — Да, я и сам не понял… Ему кто-то позвонил, и он меня чуть не убил после этого, — пожал плечами Крис, постукивая костяшками пальцев по столу. — Нет, не обращай на внимания. У него сейчас трудное время… — блондин обеспокоено посмотрел в сторону лестницы в надежде на то, что разговор между братьями еще состоится и он сможет хоть как-то успокоить брата, а может и вернуть его пусть и не всегда веселое, но уж не такое жуткое настроение. — Что случилось? — Крис недоумевающе посмотрел на собеседника, который что-то пробубнил себе под нос. — Хемми, твой брат, приди ты чуть позже, пульнул бы в меня чашку или что по больше, так что даже не думай сейчас молчать. Я прекрасно знаю, что он тебе все рассказывает. Будешь отнекиваться, и я пульну в тебя что-то тяжелое. — Он недавно с п… — Тор прикусил губу и почесал гладко выбритую щеку. — С девушкой расстался, у них было все серьезно, но что-то случилось и они разошлись. Вот он сейчас и злится на весь мир. Так, что не воспринимай все сказанное в твой адрес близко к сердцу. Он просто зол. А по утрам им вообще можно детей пугать, — Эванс только хмыкнул от слов друга. Он боялся, что Крис скажет ему, что Себастиан его недолюбливает или еще что хуже, терпеть не может просто, поэтому от услышанного ему стало легче. — Ого, это многое объясняет… Может с ним поговорить? — Он взрослый мальчик, сам успокоится, это же его не первые отношения. Надо дать ему немного времени, — Хемсворт смотрел на друга, он видел в его взгляде беспокойство, но сейчас они должны дать ему побыть немного наедине со своими мыслями. — Ладно, держи телефон, валялся за компьютером. Мне даже интересно, как ты его умудрился вчера забросить туда, — блондин достал из кармана джинсов мобильник и протянул его другу. Тот его сразу взял, но глаз не поднял, внутри разрываясь между желанием подняться наверх, чтобы успокоить мальчишку, и пониманиет, что ведь не он первый расстается с девушкой. Переживет. - Ты говорил недавно, что у тебя что-то в машине барахлит. Посмотрим? У меня как раз время еще есть. Пошли? - Тор решил отвлечь от не слишком добрых мыслей друга, предполагая, что именно сейчас может тревожить его. Себастиан сидел на лестничной площадке, опираясь плечом о стену и прислушиваясь к голосам внизу. Он хотел было спуститься вниз и сделать себе еще кофе, раз уж вдоволь поспать ему не дали, но услышав, что Тор и Крис уходят, решил подождать. Он проводил их глазами из кухни до главного выхода в надежде, что они поскорее скроются за дверью, оставив его наедине с самим собой. Когда дверь за блондином закрылась, Себастиан выдохнул и облокотился головой о стену. Он вспомнил, как первый раз увидел Тора, шесть лет назад. Сейчас то время казалось таким далеким и невозможным. Ощущалось будто совершенно другой реальностью. Тогда мама Себастиана только начала встречаться с отцом Тора. Крису тогда было уже пятнадцать. Лучезарный парнишка, совершенно сбивший с толку замкнутого и обиженного на весь мир шатена. Мама тогда еще Стэна привела на ужин к отцу Криса в надежде, что мальчишки подружатся. На их счастье, все так и случилось. Себастиану не сразу понравился его новый старший брат, а вот Крис не отходил от парня ни на шаг, потому что всегда мечтал о младшей сестре или брате. Новый мужчина матери тоже не сразу понравился шатену. Своего отца он не знал, так как тот погиб на войне, когда Себастиан был еще младенцем. Только после он узнал, что мать Криса умерла от болезни, когда тому было шесть лет. Тогда он еще не понимал, насколько тяжело пришлось его новому старшему брату, лишь сейчас он мог в готовностью сказать, что хоть немного, но понимает Тора. Через некоторое время отец Криса и мать Себастиана поженились. И на тот момент Себ уже успел полюбить новую родню. Хоть они с Крисом и не были родными братьями, но благодаря отношениям их родителей не видели разницы, а просто радовались, что так сложилась судьба. Они не часто ссорились, но, если ссорились, то быстро мирились. Именно поэтому брюнет рассказал брату, что гей. На самом деле, тот узнал это совершенно случайно, заступившись за младшего перед каким-то бугаем в школе, на проверку оказавшимся парнем его брата. Грилло тогда решил выяснить отношения после их разрыва и хотел уже было наподдать Себастиану, если бы перед ним, как живая стена, не возник Крис, закрывая своей спиной шатена и не позволяя даже шагу ступить к брату. Тогда же шатен и рассказал о своей ориентации, надеясь, что Тор примет его таким, как он есть. И он был прав: Крис совершенно нормально на это среагировал и пообещал, что это останется между ними двумя, пока сам Себастиан не захочет в этом признаться родителям. Но, как бы братья не питали друг друга теплых чувств, Крис больше времени уделял Эвансу, и шатен, сначала считавший друга брата врагом, часто устраивал скандалы. Тор с Крисом были знакомы еще с пеленок. Их отцы дружат и семья жила неподалеку. Мальчики сразу подружились, как только прознали, что были не только тезками, но и имели много общих увлечений. Эти двое стали неразлучными лучшими друзьями. Эванс, как и старший брат Себастиана, был тем самым парнем в школе, которых часто описывают во всяких подростковых фильмах: у него были прекрасные оценки, он был лучшим игроком в команде по баскетболу, хотя никогда не пытался занять место Тора и стать капитаном. Спортивные достижения привлекали девушек, хотя Криса редко можно было увидеть в обществе какой-нибудь очередной вертихвостки, гоняющейся за статусом Эванса. Себастиан, часто наблюдавший за братом и его другом в школе, иногда удивлялся, как эти двое с такой легкостью обходились без той толпы поклонниц, что обычно крутилась вокруг них. Эти же двое даже не обращали на них внимания. У Криса была своя любовь: один раз его отец затащил в гараж и после этого он из него не вылезал. Русоволосый обожал машины и большую часть времени уделяет только своей извечной любви, из-за чего Хемми часто подшучивал над ним. Эванс же на это редко обращал внимание. Шатен открыл глаза, резко вытягивая себя из воспоминаний, заставляя вернуться в реальный мир, где входная дверь негромко захлопнулась за парнями, а в комнате тихо работал компьютер, загружая очередной фильм, за которым Себастиан хотел провести хотя бы немного свободного времени. Уж лучше так, чем напороться после на проснувшихся родителей и объяснять свое плохое настроение. Крис сидел на диване в гостиной и скептически наблюдал за тем, как суетятся его родители, собираясь к родственникам. Парень даже толком не понял, что произошло. Просто внезапно позвонила папина сестра, Дарси, и попросила срочно приехать. Сам Крис сразу же отказался, объяснив это тем, что уже давно договорился встретиться с друзьями. На самом же деле он просто не хотел оставлять своего непутевого братца одного: раз уж у него есть возможность побыть с расстроенным из-за разрыва очередных отношения Себастианом, он не упустит такой возможности. Хемсворт младший переживал, что парень может что-то натворить. Сам же Себастиан сейчас закрылся у себя в комнате, ясно дав понять, что его лучше не трогать — Ты точно не передумал? — в который раз спросил отец, когда сборы были окончены. — Может, поедешь все-таки с нами? Вдруг там действительно что-то серьезное. — Ой, пап, да брось, — Крис только отмахнулся. — Это же тетя Дарси, у нее любая мелочь превращается во вселенский кошмар. Наверняка просто рассталась с парнем и теперь некому кран починить. Мужчина нахмурился и бросил серьезный взгляд на сына: — Ну, смотри, мне, - даже как-то пригрозил старший Хемсворт, не сводя с сына глаз. — Паап, — парень усмехнулся, лукаво глядя на родителя. — Мне же не три годика. Я совершеннолетний, между прочим. — И Себастиана это тоже касается, — добавила миссис Хемсворт. — Ты остаешься за старшего. Приглядывай за ним. Как только дверь за родителями захлопнулась, Крис порылся в карманах в поисках телефона, и набрал номер Эванса: он все еще верил, что брат рано или поздно примет его лучшего друга и, возможно, у них тоже получиться подружиться между собой. Друг сразу же согласился, как только Тор предложил ему скоротать время за очередной игрой, и уже через несколько минут был в доме Хемсвортов. — Что, Хемми, уже соскучиться успел? — парень развалился на диване с бутылкой пива, которую достал из холодильника несколько минут назад. — Конечно! Что ж я без тебя делать будут? — шутливо фыркнул «Хемми» и толкнул друга в плечо. — Просто подумал, что Себу сейчас нужна компания получше, чем четыре стены. — А он так и не выходил? — на лице Криса промелькнула едва заметная тень беспокойства. — Не-а, — нахмурился блондин. — Даже с родителями не вышел попрощаться, это не похоже на него. — Ясно, — Эванс поднялся с дивана и пошел по направлению к лестнице, ведущей на второй этаж. — Пойду, попробую с ним еще раз поговорить. — Думаешь, он тебя послушает? — Ну, попытка — не пытка, знаешь ли. Поднявшись наверх, парень сразу нашел нужную дверь, помня все свои вылазки в дом друга. Себастиан сидел на полу боком к двери, и что-то печатал, уткнувшись носом в планшет. — Я же сказал, что не в настроении сейчас разговаривать! Зачем опять приперся?! — не поднимая головы, бросил он, видимо, решив, что это снова его надоедливый брат. Нет, он, конечно, любил Хемсворта, но иногда от его чрезмерной заботы хотелось сбежать куда подальше. Желательно на Марс. — Хэй, спокойнее, — Эванс тепло улыбнулся и примирительно поднял руки. — Мог бы и повежливее с гостями разговаривать. — Я тебя не приглашал, — шатен все-таки оторвался от своего гаджета и теперь исподлобья смотрел на незваного посетителя. — Себби, не начинай. Я же с добром пришел! — Крис плюхнулся на край кровать рядом с парнем, едва не прижимаясь коленом к его руке, и ткнул его в плечо, словно они были лучшими друзьями. — Давай же, пойдем вниз. Тебе развеяться надо, а не сидеть тут взаперти! — Во-первых, что-то не припомню, чтобы разрешал называть меня «Себби». А во-вторых, с какого ты решил, что я стану слушать чужого человека? — оскалился Себ, поглядывая на парня из-за своего планшета и пытаясь отодвинуться от него как можно дальше. — Отвали! — Окей, окей, я пошел, если Снежной Королеве так угодно, — Эванс немного помедлил, сделав вид, что собирается уходить, а затем, воспользовавшись моментом, ловко выхватил планшет из рук Себастиана и выскочил за дверь. — Твою мать! Вот же придурок! — выругался тот и лениво поплелся к выходу: возвращать имущество. Когда парень все же спустился вниз, оба Криса уже устроились на диване в гостиной и играли в приставку. Однако, несмотря на то, что они были увлечены игрой, Хемсворт сразу же повернулся к подошедшему брату, отодвигаясь от Эванса, и указал на освободившееся между ними место. — Посмотрите-ка, кто выполз из своего убежища! — весело воскликнул блондин. — Уж не знаю, Крис, как тебе это удалось, но ты гений. — Ну наконец-то! Хоть кто-то признал мою гениальность, — фыркнул Эванс, не отрываясь от игры, где уже в какой раз обыгрывал Тора. — Ага, — проворчал Себастиан. — Гений. Гениальный придурок. Отдай планшет. — Если его величество Снежная королева соизволит составить нам компанию — отдам, — парень подмигнул, показательно двигаясь в угол дивана, освобождая еще больше свободного места. — И правда, Себби, все-равно ведь спустился уже, — поддержал друга Хемсворт. — Не будь такой задницей, тебе это не идет! Шатен, поразмыслив несколько секунду, все же плюхнулся на диван между Крисами, нарочно пнув Эванса локтем. — Всё? Все довольны? А теперь отдай планшет! — Ну вот, сразу бы так! — обрадовался Хемсворт. — На, держи, — Эванс подмигнул и протянул гаджет парню, а затем, словно невзначай, немного коснулся его руки. Себастиан лишь злобно на него зыркнул и продолжил печатать, а Крисы вернулись к игре. Несколько раз они по очереди пытались заговорить с младшим, однако тот бросал что-то несвязное и снова утыкался в планшет. Поэтому, в конце концов оба парня бросили это бесполезное занятие, решив, что присутствие Себа — уже лучше, чем ничего. Шатен немного подождал, а затем перелез в кресло, сначала решив наблюдать за игрой, но после снова уткнувшись в планшет, просто надеясь, что теперь его точно не станут трогать. Парень все еще был зол. На себя, на брата, на этого придурка Эванса. И при этом прекрасно понимал, что у него нет никаких поводов злиться. Разве что на себя. На то, что до сих пор не может выкинуть из головы лучшего друга его старшего брата. Это началось года четыре назад или пять - Себастиан точно не помнил. Тогда эти чувства захлестнули его, стали чем-то новым и совершенно сбившим с толку. Он точно помнил, как осознал, что с ним происходит что-то странное. Что он смущается при виде симпатичных парней и заливается краской, невольно поглядывая на старшеклассников из футбольной команды. Однако он не придавал этому особого значения, решив, что с возрастом «само пройдет». Так продолжалось еще несколько месяцев, пока одна встреча не перевернула мир парня с ног на голову. Все произошло, когда его мама и отец Криса только поженились и перебрались в новый дом. Они собирались праздновать новоселье и одними из приглашенных была семья лучшего друга Криса. Себастиану этот друг заведомо не понравился. Судя по рассказам брата, он был просто тупым качком, который своим обаянием может любую девушку сразить наповал. Себ таких просто не переваривал, поэтому пообещал себе сидеть в самом дальнем углу, и полностью игнорировать этого ловеласа. Игнорировать, ясное дело, не получилось, так как заботливый братец решил, что им просто жизненно необходимо познакомиться. И, к удивлению самого шатена, этот друг, которого тоже звали Крис, был совершенной противоположностью тому образу, который выдало его воображение. Эванс оказался простодушным добряком, легко сходился с людьми, мог начать разговор из ничего, а его обворожительная улыбка, казалось, могла растопить лед на вершине Эвереста. С ним действительно было легко и приятно общаться, и Себ действительно прикипел к нему чуть ли ни с первой встречи. А через пару дней парень осознал, что просто влюбился в этого обаяшку. Смириться с этим было непросто. Парень ужасно боялся своих новых чувств, но еще больше он боялся, что правда раскроется и Крис на пару с братом его засмеют. Поэтому Себастиан твердо решил «выпустить шипы» и ни при каких обстоятельствах не подпускать Эванса ближе. С тех пор шатен избегал встречи с ним, а если это не удавалось — просто пытался игнорировать, словно Криса и не существовало вовсе. Удивленный таким переменам в поведении брата, Хемсворт не раз пытался с ним поговорить, однако младший лишь отнекивался и переводил разговор на другую тему. Сам же Эванс решил, что мальчишке он мог просто не понравится, но все же решил не навязываться и оставить все, как есть. А год назад произошел еще один инцидент, который Себастиан до сих пор не может выкинуть из головы, снова и снова возвращаясь к мыслям о нем. В тот день оба Криса возвращались с вечеринки какого-то их общего друга. Эванс изрядно напился и был не в состоянии дойти до своего дома, поэтому Хемсворт, как заботливый друг и один из немногочисленных трезвых на той вечеринке, предложил переночевать у него, тем более, что его дом находился всего в десяти минутах езды. Затолкав друга в квартиру и проводив до своей комнаты, блондин пошел ставить машину в гараж. Эванс, пошатнувшись, прошел до кровати, стянул с себя футболку и завалился на кровать, блаженно вытянув ноги, намериваясь, заснуть, так и не дождавшись друга. Но в этот момент дверь в комнату отворилась и на пороге показалась хрупкая фигура Себастиана. — Слушай, Крис, ты завтра не… — парень запнулся, ошарашено глядя на Эванса, на его накаченное тело. Шатен скользил взглядом по сильным рукам, широким плечам, идеальным кубикам пресса, словно завороженный. Хотел шагнуть вперед, протянуть руку, коснуться. Так нестерпимо желал нарушить свои же правила, послать все года отдаления, просто приблизиться. Как же тогда хотелось воспользоваться ситуацией, впиться в его пухлые губы, почувствовать на себе горячее дыхание, услышать, как бархатистым шепотом парень произносит его имя. Себастиан сделал еще несколько шагов вперед. Сейчас ему было абсолютно все равно. Не волновало, что Крис может просто его оттолкнуть и потом будет издеваться, не волновало, что его ориентацию узнает кто-то, кроме Тора, и что это, вообще-то, комната его брата, который вернется с минуты на минуту. Себ забыл обо всем на свете, волна возбуждения и какой-то эйфории, что он может сделать что-то неправильное, накрыла его. Парень вплотную приблизился к Эвансу, который слабо осознавал происходящее, но внезапно дверь открылась и на пороге показался Хемсворт. — Себби, что ты тут делаешь? — хихикнул он, а Себастиан лишь шумно выдохнул, благодаря небеса за то, что его брат ничего не понял. — Я… эмм… да нет, просто хотел узнать… — шатен запнулся, понимая, что забыл, зачем пришел, однако тут же спохватился: — Узнать, чего это ты тут шумишь. Но теперь понял и уже ухожу. Не буду мешать развлекаться, — нервный смешок, и он покинул комнату. После всю неделю Себастиан ругал себя за то, что едва не сорвался, и в итоге решил, что надо срочно кого-то найти, чтобы хоть как-то переключиться. И вот, сейчас, сидя на диване, парень понимал, что переключиться никак не получилось. На часах маленькая стрелка уже давно перевалила за девять, на улице потемнело, даже закат давно догорел. Экран телевизора все еще высвечивал обычную надпись «Game over» после неудавшейся игры Хемми. Это он так пытался хоть как-то обойти по числу очков Эванса, но как-то не получилось. А сейчас и вовсе заснул, устав ждать возвращения друга. Себастиан смотрел на похрапывающего Криса, откинувшего на спинку дивана голову и закинувшего ноги на журнальный столик и думал о том, что тот точно будет орать утром, что заснул в неудобной позе, но будить его Себ точно не собирался. В некотором роде, это будет его месть брату за то, что вытянул его сюда, вниз, прямо к Эвансу. Хотя, за это же шатену хотелось благодарить брата: недавнее расставания вовсе даже забылось из-за присутствия рядом первой и, наверное, единственной на данный момент настоящей любви для Себастиана. Ему хватило лишь нахождения рядом, близости. Это помогало расслабиться. Тепло Эванса, его улыбка, иногда слишком громкие комментарии насчет игры, из-за чего даже уши закладывало. Но это заставляло забыться. Так сладко и так невозможно. Сейчас же шатен переживал лишь об одном: совсем наедине с Крисом он оставаться боялся. За себя он уже давно прекратил ручаться: запах парня, о котором он мечтал едва ли не каждую ночь, дразнил, жар прижавшегося к его боку тела заставлял иногда проваливаться в свои фантазии, только благодаря крикам Тора младший возвращался в реальность. Конечно, Себ мог спокойно уйти сейчас к себе в комнату и забыть о вечере, который, в некотором роде, подарил ему брат, но заканчивать его так быстро не хотелось вовсе. Парень бросил свой планшет на стол и тяжело поднялся с дивана. Как бы то ни было, лучше отсюда уйти, пока Крис еще назад не вернулся, потому что страх, что именно сейчас парень готов был сорваться, не проходил. Себастиан собрал грязные тарелки со стола и сгрузил в кучу все пустые коробки из-под пиццы. Раз сбегать, то хотя бы по веской причине. Когда же Эванс вернулся в гостиную, там оставался лишь Крис, почесывающий оголившийся живот, работающий телевизор и пустое место, где недавно сидел Себастиан. С кухни доносился плеск воды и едва слышно работала посудомоечная машина, прерываемая иногда храпом старшего из братьев. Войдя на кухню, Крис лишь улыбнулся уголками губ, хотя виновник этой улыбки точно не знал, насколько расслабленным и домашним он выглядел, вертясь возле раковины и расставляя чашки в шкафчик для посуды. — Даже странно видеть тебя таким, — не удержался Эванс, проходя в глубь кухни и усаживаясь на высокий стул напротив замершего парня. — Ты такой спокойный. И пока никого не хочешь убить взглядом, даже меня. Себастиан отмер лишь через несколько секунд, поставил чашку назад на стол, выключил воду и повернулся к Крису, тот даже улыбнулся шатену, но ответной реакции не последовало. Парень напряженно смотрел в зеленоватые глаза, ловящие блики неяркого света лампы над раковиной, сжимал край стола и пытался понять, куда теперь ему бежать от этого невозможного взгляда и губ. Они снились ему с изрядной регулярностью, но сейчас были недоступны здесь, в реальности, и терпеть это становилось все невыносимее. Может, Крис ждал от него какого-то ответа, выхватывал каждое изменение выражения лица, но Себастиан лишь молчал, скрестив руки на груди и оглаживая столь любимые, но недоступные ему черты. Говорить что-либо не хотелось вовсе. Если бы можно было избежать этих ненужных сложностей, если бы можно было закрыть глаза на все эти развороты судьбы, если бы… шатен покачал головой. — Ты придурок. Вот и все, — тяжело вздохнул Себастиан, снова развернулся к раковине и протянул руку к очередной чашке, но за спиной послышался скрип стула, тяжелые шаги и парень уже даже понадеялся, что Крис просто ушел, оставив его наедине с очередным желанием раздавить что-нибудь в своих руках из-за сложившихся обстоятельств. Если бы он никогда не встретил Эванса, может, проблем бы у него сейчас было меньше? — Знаешь, а это обидно, — вдруг послышался голос Криса совсем рядом, едва ли не над ухом парня, из-за чего тот вздрогнул, едва удержав в руках чашку, и развернулся тут же к другу его брата. Он так надеялся, что тот ушел, так надеялся, что сейчас он сможет спокойно привести свои чувства в порядок, что потерял всякое ощущение реальности. — Ты ведь толком меня не знаешь, — спокойно продолжил Эванс, все также заглядывая в его глаза, опираясь спиной о стол и улыбаясь своей извечной мягкой улыбкой, от которой сейчас Себастиана коробило и пальцы предательски дрожали. — Я мог бы понять, если бы я перешел где-то тебе дорогу или сделал что-то не так. Правда. Я бы тут же извинился. Если бы знал. Но я даже толком не могу понять, что сделал не так, чтобы заслужить такое отношения от тебя. Ты же нормальный парень, Себби. Так скажи мне, что не так? — Себастиан, — на автомате поправил его шатен, опуская взгляд и закусывая губу. Он многое хотел бы сказать. Особенно рассказать Эвансу, как чертовски тяжело смотреть на него, когда тот возится с братом на заднем дворе без майки, в одних джинсах, накаченный, сильный, но не давящий своей силой, лишь обволакивающий, способный защитить. Он бы рассказал ему, как сложно ночами просыпаться с диким стояком, когда только что тебя обнимали вот эти руки с сильными пальцами, голубоватыми венками на тыльной стороне ладони, а эти губы улыбались, касались его тела, вызывая лишь стоны. Он бы рассказал, как после сложно стоять под душем и толкаться в собственный кулак, представляя, как позади стоит вот этот придурок, медленно трахает его, покрывая поцелуями шею. Он бы многое рассказал, да только смысл в этом? — Иди к черту, Эванс. С какого черта тебя это должно так волновать?. И снова развернулся, уже собираясь плюнуть на чашки, оставить все как есть и позорно сбежать, пытаясь избавиться от прожигающего его спину взгляда, от едва ощутимого из-за открытого окна на кухне запаха Криса. Как же ему все это надоело! Разве так сложно обо всем забыть? За все то время, что Себастиан маялся от безответной любви, разве сложно было просто выбросить все из головы и начать жизнь чуть ли не заново, перечеркивая то, чего бы никогда не было. И каждый раз, когда Себ задавал себе этот вопрос, ответом ему было: это невозможно. — Себби, — Эванс сжал руку шатена чуть выше локтя, развернул парня к себе и даже сделал шаг ближе, силясь разглядеть глаза парня в кухне, поддернутой поволокой почти наступившей ночи. — Может, потому что ты младший ,брат моего лучшего друга? Я не знаю, чем тебе насолил, но меня это волнует. И если бы я мог об этом забыть, я бы с удовольствием тебя даже не трогал. Себастиан смотрел на Криса, хотел было уже снова вырвать руку и послать его куда подальше, но замер, вглядываясь в зеленоватые глаза. А почему, собственно, он должен себе что-то запрещать? Почему должен бежать от чего-то вот уже три года? Если Эванс узнает, да, Себ в конец потеряет даже ту крупицу доверия и общения между ними, что имеет сейчас, но тогда хотя бы сможет расслабиться. Сможет просто не оглядываться каждый раз, когда Тор приводил друга к ним домой. Да и… живем один раз, — с этой мыслью шатен сам поддался вперед к Крису, обхватил ладонью его руку, притянул ближе и, зажмурившись, чтобы не видеть реакции на столь любимом и чертовски идеальном лице, накрыл губы Эванса своими. Просто прижался к нему в немного невинном прикосновении, полном несбыточных надежд и страха, от которого все внутри скручивалось, ожидая толчка и смеха. Но ни первого, ни, тем более, второго не последовало. Крис резко выдохнул в губы шатена, притянул его второй рукой вплотную к себе и ответил на поцелуй. Если бы было возможно, Себ бы описал то, что чувствовал, но в голове было пусто, только ощущение губ Эванса, его руки на талии, жара тела. Если бы было возможно, он бы продлил это мгновение насколько было возможно и никогда бы не смог согласиться забыть о нем. Потому что губы Криса были сладкими, а язык, умело юркнувший в приоткрытый рот шатена, заставлял лишь тихо постанывать, хвататься за широкие плечи, запускать пальцы в короткие мягкие волосы. Он мечтал об этом, он так долго мечтал об этом. Но реальность, как всегда, оказалась совершенно иной и чувств в ней было столько, что Себастиан едва ли не захлебывался в них. Он вжимался в жаркое тело, со всей страстью и жадностью отвечая на поцелуй, кусая нижнюю губы Криса, царапая короткими ногтями шею и спину под тонкой футболкой, чувствуя, как в паху тяжелеет от каждого судорожного вдоха. Эванс подхватил его под бедра, усадил на тумбочку позади шатена, запустил ладони под его легкую рубашку. Парень улыбался своими невозможными губами, заставляя забыться, не чувствовать уже мира вокруг, лишь это жаркое тело, лишь осуществившиеся в реальности мечты. Себастиан боялся, что они могли разрушиться, если он хотя бы откроет глаза, если скажет хоть одно слово. Ему нужны были эти ладони на его спине, ему нужны были эти губы, порхающие по его лицу, касающиеся щек, скул, глаз, легкими мазками проходящие по уголкам губ. Нужны были… больше воздуха… С зала послышался звучных храп Тора, из-за чего Эванс даже вздрогнул, остановившись и замерев, не доведя руки до таких соблазнительных бедер младшего из братьев. Точно… они не одни здесь. И всего в нескольких метрах спит Хемми, совершенно забывший о существовании и своего лучшего друга, и брата, с которого иногда едва ли не пылинки готов был сдувать. — Черт, — выдохнул Себастиан, все же открыв глаза и уставившись в стену за спиной Криса, ненавидя брата настолько сильно, насколько вообще это было возможно. Только что он едва ли не получил то, о чем мечтал на протяжении последних пяти лет. Так какого черта именно сейчас следовало все разрушить? — Если бы я знал, что все так обернется, я бы спросил раньше, — шатен слышал в голосе Эванса улыбку. Тот уткнулся в его плечо лбом, опалил горячим дыханием шею на границе с рубашкой и лишь крепче прижал поджарое, но аккуратное тело парня. — Если бы знал, к чертям послал все свои предположения. — Если бы знал что? — едва соображая от нахлынувшего возбуждения прошептал Себ, осторожно поглаживая Криса по волосам, запуская в них пальцы и все также глядя на противоположную стену. Он не понимал, о чем говорит друг брата, как и не понимал, что теперь будет с ними дальше. — Если бы я знал, что ты сам полезешь ко мне целоваться, я бы уже давно решился хотя бы начать приставать к тебе, — усмехнулся Эванс, все же отстраняясь от парня, легко хлопая его по бедру и заглядывая в невозможные, слишком прекрасные для мужского лица глаза. — Решил поиздеваться? — надулся Себастиан, ощущая, как горят его щеки и как предательски ухнуло сердце куда-то в пятки. Он все еще не понимал, о чем говорит Крис, и очень надеялся, что все его слова не простое сотрясание воздуха. Приставать… зачем желать этого тому, кто даже толком тебя не знает? — Не смешно, Эванс. — А я разве сказал что-то смешное? — серьезно ответил Крис, наклоняясь снова ближе к Себастиану, касаясь губами мочки его уха и проводя ладонью по бедру ошарашенного парня. — Странно желать брата своего лучшего друга, особенно если он младше тебя на три года и все еще школьник. — Желать? — недоверчиво переспросил шатен, сжимая ладонями майку Криса, все также прожигая дыру в стене напротив и боясь лишний раз вдохнуть. А вдруг это лишь сон? Вдруг Тор сейчас постучится в дверь и скажет, что пора вставать. И вообще, каникулы закончились, поэтому он снова уезжает назад в университет. А вдруг это лишь очередная его глупая фантазия? Но нет. Горячее дыхание Криса все еще опаляло его шею, а жаркое тело прижималось к нему, из-за чего возбуждение не желало спадать. Слишком ярким был такой манящий запах, слишком долго Себ ночами хотел лишь этого. — Желать, — снова прошептал Эванс, осторожно касаясь шеи Себастиана губами, снова проводя ладонями по его спине, оглаживая бока, притягивая к себе невозможно близко. Но из гостиной в очередной раз раздался храп Тора. Крис фыркнул и все же отстранился от младшего из братьев. Он совсем не хотел, чтобы этот идиот Хемми, проснувшись, увидел их здесь. Это уж точно не то, что вообще хотелось бы рассказывать другу. Себастиан же не собирался терять такую возможность из-за брата. Он вообще теперь ничего не собирался терять. Парень тут же встрепенулся, слез с тумбы, взял Криса за руку и потащил в сторону лестницы. Если Эванс его хочет, если это желание в кои-то веке оказалось взаимным, то шатену уже все равно на весь остальной мир. Слишком долго эта первая любовь была неразделенной. И Себ был готов к тому, что Крис его остановит на лестнице, посмеется над всей этой ситуацией и уйдет домой. Он был готов к тому, что все это разрушится, сдуется, как воздушный шарик, и останется только мечтой. Был готов. Но когда закрылась дверь в его комнату, шатен был прижат к стене, дверь Крис захлопнул, даже не отрываясь от парня, обнимая его за талию, вжимая в себя бедрами и мягко, но настойчиво целуя. Если Себастиан и думал, что это когда-либо будет возможно, то не рассчитывал, что Крис будет трезв, и уж тем более не думал, что все это будет по взаимному согласию. Скорее совершенно случайно и забылось бы Эвансом на следующий день. Но сейчас, когда Крис был трезв и даже не думал отпускать парня от себя, он плавился в его руках, хватаясь за сильные, широкие плечи, отвечал на поцелуй и даже не хотел думать о том, что будет утром. Не сейчас. Все это потом. Эванс оглаживал бока шатена, опускал руки на его ягодицы, сжимая иногда упругую плоть в ладонях и улыбаясь в поцелуе. Если бы Себастиан знал все, о чем думал в тот момент Крис, может, все бы это прекратилось куда быстрее. Но Себ только поддавался его рукам, тихо постанывал, когда русоволосый все же отстранился от его губ, куснул напоследок нижнюю губу и тут же переместился на шею. Если бы они оба знали, о чем думает другой, одежда бы уже давно стала ненужной. Сам процесс раздевания иногда затягивается. Эванс понял это тогда, когда утянул Себастиана на кровать и стал расстегивать его рубашку, покрывая поцелуями открытую беззащитную шею. С каждой задержкой казалось, что время неумолимо утекает, заставляя обоих парней щурится в темноте, прижиматься друг к другу теснее, не позволяя даже вдохнуть лишний раз без того, чтобы не прикоснуться к коже другого. Может, стоило на секунду остановиться, чтобы понять, что происходило между ними, подумать, нужно ли это, но Крис толкнул Себастиана на постель, придавил его тут же своим телом, накрывая искусанные губы, проводя ладонями по груди, сжимая между пальцами соски через ткань, заставляя желать куда больше. Может, им стоило бы прерваться, взглянуть друг на друга, понять, чего хочет другой, но Эванс слишком резко сдернул с шатена рубашку, с едва скрываемым наслаждением припадая к его ключицам, проводя по ним языком, опускаясь поцелуями к груди и прикусывая затвердевшую горошинку соска. Им не хотелось сейчас думать. Каждый отложил это на потом. Себастиан выгибался под столь желанным ему телом, хватался за плечи Криса, запускал пальцы в его волосы, теснее прижимая к своему телу, ощущая, как холодит ночной воздух из открытого окна влажную дорожку от поцелуев по его груди и животу. Когда Эванс начал расстегивать ремень его джинсов, шатен закусил и так уже истерзанную губу, поддаваясь рукам, приподнимая бедра, чтобы было легче снять штаны. И с удивлением и даже удовольствием заметил, как его первая и безответная любовь облизнулся, со стоном припадая к еще скрытому боксерами члену, провел размашисто языком по всему стволу, смачивая и так уже намокшую от смазки ткань. Себастиан выгнулся, простонал, но тут же закрыл рот ладонью, боясь, что его может услышать заснувший в гостиной брат. Да только это навряд ли помогло бы, потому что через всего какую-то секунду Крис стянул с парня его трусы и снова прижался губами к обнаженному члену, проводя кончиком языка по выступающей венке, прикрыв глаза и наслаждаясь судорожными вдохами шатена. Себастиан даже шелохнуться боялся, ощущая, как Эванс снял с него трусы, осторожно куснул выступающую тазовую косточку, проводя при этом ладонями по бедрами, раскрывая шатена, заставляя его раздвинуть ноги сильнее, чтобы удобнее устроиться между ними. И, наверное, ладони ни капли не заглушали стоны, когда Крис, притянув парня за бедра к себе чуть ближе, обвел языком головку его члена, вобрал его в себя, сладко причмокнув. Он закрыл глаза, наслаждаясь ощущениями, тем, как шатен запустил пальцы в его волосы, ненавязчиво, но ощутимо прося заглотить больше, обхватить губами весь член. И парень исполнил эту маленькую, но невероятно желанную просьбу: вобрал в себя член Себастиана глубже, сжимая вокруг ствола губы, помогая себе рукой. И мальчишка выгнулся лишь сильнее, закусив пальцы своей ладони, едва сдерживаясь, чтобы не вскрикнуть, когда Крис стал двигаться, проводя сжатой ладонью по смоченному слюной стволу. Шатен выгибался, подбрасывал бедра, едва удерживаясь от того, чтобы протяжно не стонать от каждого движения. О таком Себастиан и мечтать не мог. Только вот держаться долго под таким напором у него навряд ли получится. Слишком жаркими были губы Эванса, слишком юрким язык, слишком жадными мокрые звуки. Парень потянул Криса за волосы, заставляя его отстраниться, подняться к нему, накрыть его разгоряченное тело своим. — Я… так кончу, — выдохнул мальчишка, откинувшись на подушку и зажмурив глаза. Послышалась лишь усмешка и Себастиан почувствовал легкое прикосновение влажных губ к своей щеке. — Так кончай, — выдохнул Крис, сжимая его член, начиная двигать ладонью по стволу, реагируя на каждый судорожный вдох, на каждый подавленный стон. Шатен выгнулся, широко распахивая глаза, кончая себе на живот, хватаясь за плечи парня, желая прижать его к себе сильнее, вплавить в этот момент в него. Эванс вовремя закрыл его рот ладонью, лишь улыбаясь, чувствуя, как горячее дыхание оглаживает кожу. Себастиан тяжело дышал, лежа с раскинутыми руками и расслабленно откинутой назад головой. Крис же над ним лишь улыбался, выхватывая черты мальчишки в неярком свете луны из окна. Он желал его, хотел до безумия, но идти дальше немного боялся, опасаясь, что мог лишь навредить. Вот только эта бледная кожа манила к себе, а неутоленное желание затуманивало разум, заставляя осторожно проводить ладонью по подкаченному животу шатена, размазывая по нему сперму, вдавливая ее в кожу, ощущая, как под пальцами она покрывается мурашками, а по раскинутому под ним телу проходит легкая дрожь. — Крис, — тихо простонал Себастиан, протягивая к нему руку, хватаясь за рукав его футболки и притягивая к себе ближе. Этого было нестерпимо мало. За все те годы, что парень едва ли не бредил Эвансом, этого было невозможно мало. Хотелось еще, хотелось вплавляться, дрожать каждой клеточкой кожи, растекаться от одного лишь дыхания. И не хотелось все это останавливать. Ни на секунду. — Я хочу еще… Черт, — как-то горько усмехнулся шатен, прижимая к себе Криса, запуская пальцы в его волосы и утыкаясь носом в горячую кожу на шее. — Я хотел, чтобы ты трахнул меня лет с четырнадцати. И простой дрочки после всего этого мне мало. Ох, если бы Себастиан знал, как на Эванса подействуют его слова, прикусил бы язык, опасаясь, что все это могло навредить лишь ему одному. Хотя, если бы знал, навряд ли бы остановил себя. Потому что после, когда последние звуки слов опали на разгоряченную кожу, подняв табун мурашек по спине Криса, он вскинулся, ошалело глядя на распростертого под ним мальчишку, тут же потянул с себя футболку, стал расстегивать свои штаны, не сводя глаз с нагло улыбающегося Себастиана. А ведь добился своего, сученок! Разве не этого ему хотелось? Разве не об этом он мечтал? Крис прижался снова к обнаженной коже парня всем своим телом, потерся колом стоящим членом о вновь возбужденный член шатена, мягко двинув бедрами, видя в этом до невозможности ярком сейчас свете луны и закушенную губу мальчишки, и его горящие глаза, и даже смог разглядеть едва заметный румянец на его щеках. Всадить этому мелкому засранцу хотелось нестерпимо, но и мозги еще от похоти не отключились, лишь напоминая, что ему стоит вспомнить про подготовку, про то, что у этого идиота под ним все может быть в первый раз. Вот только… — Смазка, — судорожно выдохнул Себастиан, потянувшись рукой к тумбочке, выгнувшись и уже не видя удивления на лице Криса, сменившегося после довольной ухмылкой. Они очень много друг о друге, оказывается, еще не знают. Эванс потянулся за рукой парня, раскрыл верхнюю полку и пошарил в ней ладонью, вытаскивая из ее недр смазку, использованную уже наполовину. Парень только усмехнулся и склонился ниже к шатену, выдохнув прямо в его губы: — С четырнадцати, значит? Себастиан же на это только улыбнулся, довольно выгибаясь, будто выставляя на показ свое идеальное, чертовски соблазнительное тело. Может, от этого у Криса бы и сорвало крышу напрочь, если бы он из последних сил не заставлял себя вспоминать, что парень под ним, каким бы развратным не выглядел, всего лишь мальчишка. Мальчишка, которого невероятно хочется, до дрожи, до поджимающихся пальцев на ногах. — Повернись, — только и смог выдохнуть Эванс, но Себастиан тут же замотал головой, сжимая под край подушки и с каким-то диким отчаянием глядя на него. — Я хочу видеть тебя. Чтобы знать, — и смущенно опустил глаза, облизал эти невозможные губы аккуратным язычком, но после снова посмотрел на Эванса, — что это ты. Просто запомнить. Крис лишь усмехнулся, склонился ниже к шатену, коснулся уголка его губ, провел раскрытой ладонью по его бедру, закидывая ногу парня себе на талию. — Ты же не думаешь, что это будет наш единственный раз? Мне самому этого слишком мало. И вновь выпрямился, чтобы взглянуть на ошарашенного, но такого счастливого Себастиана, довольного, раскинувшегося под ним, такого невозможно милого и невозможно соблазнительного. Но раз ему так хочется, то Эванс просто не в силах отказать. Самому хотелось видеть эти глаза, целовать эти губы, вжиматься в это тело, чувствуя яркий отклик. Поэтому Крис лишь открыл баночку смазки, зачерпнул немного на ладонь и размазал ее по своим пальцам, при этом не отрываясь от глаз Себастиана, наполненных желанием, доверием и какой-то щемящей, застывшей в самой глубине тоской. Когда первый палец легко вошел в расслабленное тело, Эванс едва сдержал рык, рвущийся из груди. Мальчишка с такой готовностью принимал его, что хотелось тут же толкнуться в него, почувствовать, как эти жаркие стенки такой узкой задницы обхватывают его член, впитывают его в себя. Может, он бы и плюнул на все, глядя, как выгибается от первых осторожных движений Себастиан, как он закусывает губу и хватается за края подушки, если бы не едва заметный страх в глубине этих глаз, на свету казавшимися невозможного небесно-голубого оттенка. Боится боли… хотя даже второй палец так легко раздвигает узкий вход в это желанное тело. Нет, не боли боится. Мальчишка сглатывает, вздрагивает от уже ощутимых движений пальцев, поддается вперед, желая насадиться на них полностью, понимая, насколько их мало. В этих глазах страх не боли, которую бы Себастиан с готовностью принял от Криса, а страх, что после всего этого он никогда не сможет даже приблизиться к этому теплому, мягкому, надежному парню, в чьи объятия хотелось завернуться от всех проблем, чей взгляд внушал доверие и заставлял расслабиться. Это был страх проснуться утром и понять, что все это лишь сон. Хотя сам Эванс навряд ли бы смог разглядеть все эти чувства в свете луны. Он мог увидеть лишь ярчайшие отблески желания, лишь слегка прикрытый болью. Когда третий палец свободно входил в раздразненное и желавшее большего тело, шатен уже тихо поскуливал, прогибаясь в спине, обнимая пока еще лишь одной ногой Криса за талию, пяткой подгоняя его сделать хоть что-нибудь, чтобы это дразнящее чувство, которое точно не сможет дать разрядки, наконец-то прекратилось. И Эванс поддался на мольбы выгнувшегося из-за очередного касания к простате тела. Вытащил пальцы, тут же успокоив поцелуями к шее тихо простонавшего парня, хотел было уже потянуться к валяющимся на краю кровати штанам, но Себастиан не позволил. Вжал в себя, запустил пальцы в волосы и притянул ближе, коротко поцеловав желанные губы и тут же выдохнув в них: — Давай же… И Крис хотел бы еще что-нибудь сказать, оттолкнуть паршивца, снова потянуться к штанам, где в кармане еще мог валяться презерватив, но ничего не сделал, только усмехнулся, накрывая собой разгоряченное тело. Возможно, этого сейчас и не нужно было. Оба хотели почувствовать друг друга. И это было куда желаннее, ощутимее, покалывало нетерпением где-то в затылке. Эванс удобнее устроился между разведенных ног, закинул одну себе на плечо и приставил уже ноющий от возбуждения член к раздразненной дырке, в которую хотелось вбиваться, забыв обо всем. И толкнулся. Сначала на пробу ввел лишь головку, тут же вытаскивая и слыша тихую ругань со стороны Себастиана, провел членом по скользкой от смазки коже, огладил сжавшееся кольцо мышц, дразня еще больше, заставляя парня поддаваться назад. А после снова вошел, мягко, медленно толкаясь в такое горячее тело, закусив губу, прижавшись щекой к щиколотке ноги парня. Хотелось прочувствовать каждый сантиметр этого тела, втянуть в себя каждый вдох этого засранца, запечатлеть все в себе, запомнить. Вот только мальчишка не дал и опомниться, когда член вошел лишь наполовину. Поддался бедрами вперед, впуская в себя больше, сжимая стенками член, тихо постанывая и дерзко глядя в глаза Эвансу. И вот что с ним делать? Хотелось ведь нежности, отдаваясь этому их первому разу полностью, насколько это было возможно, да вот только терпения навряд ли бы теперь хватило. Крис зарычал, опустил ногу парня с плеча, подтянул к себе мальчишку ближе, из-за чего член вошел еще глубже, заставляя парня хватать широко раскрытым ртом прохладный ночной воздух. Эванс лишь улыбнулся, подхватил Себастиана под колени и стал двигаться в нем, сначала медленно, на пробу, желая прочувствовать это тело, каждый вдох, каждую дрожь, проходящую по телу от его движений. А после начиная вбиваться в него, опустившись вперед, упершись руками по обе стороны от головы парня, вглядываясь в его лицо, впитывая его тихие стоны. Когда Себастиан едва не вскрикнул, Крис поменял положение: откинулся назад, поглаживая грудь, бока мальчишки, вдалбливаясь в его тело, но в нужный момент наклоняясь вперед, закрывая поцелуями рот парня, заглушая его громкие стоны. Наслаждение накатывало. С каждый толчком воздух в комнате становился все более горячим, обжигающим. Он обволакивал, заставлял двигаться все более остервенело, сжимая бедра парня, входя в него по самые яйца, вслушиваясь в шлепки разгоряченных тел друг о друга и заглушенные ладонью стоны Себастиана. Когда оргазм уже накрывал с головой, обволакивая в невероятно сладкий кокон, Крис протянул руку к члену мальчишки, стал двигать ею в такт своим толчкам, уже даже не желая приглушать их стоны, звучащие в унисон, переплетающиеся, уже давно ставшие единым целым. Оргазм накрыл обоих почти одновременно, из-за чего Себастиан выгнулся, хватаясь за предплечья Криса, притягивая его ближе к себе в каком-то непонятном порыве, боясь, что тот исчезнет. Эванс же едва успел выйти из такого желанного, податливого тела, чтобы кончить, заляпав белесыми каплями простынь и бедра мальчишки. И это было тем самым пиком, который будто оплел их, соединил, заставил сжать ладони друг друга, прижимая их к сердцам, тяжело дыша и улыбаясь. Получили свое, заслужили за то время, когда лишь провожали друг друга взглядами, боясь даже пошевелиться, надеясь, что все их чувства, все желания лишь пыль, ненужная шелуха, которая когда-нибудь исчезнет. Но не исчезла. Разрослась, укрепилась, из-за чего стало лишь хуже. Хотя, хуже ли? Крис свалился на узкую кровать рядом с Себастианом, притянул его ближе к себе и коснулся губами его виска, не желая сдерживать рвущуюся изнутри улыбку. — Как хорошо… — шепотом произнес он, оглаживая бедра мальчишки, вжимая его в себя, будто не хотелось отпускать даже на секунду. Парень полежал рядом еще несколько секунд, прижимаясь щекой к груди Эванса, но не сдержался, все же тихо произнес: — Я влюбился в тебя в четырнадцать, — из-за всего случившегося все же решился шатен, повернув голову к русоволосому и накрыв его руку своей. Крис вздрогнул от этого признания, но губы, предатели губы, растянулись в счастливой улыбке, и он тут же прижал парня к себе крепче, зарываясь носом в его мягкие, непослушные волосы. — И понял, — продолжил Себастиан, — что лучше скрывать это. Даже от Криса. Я боялся… и не знал, чего ждать. — Я тоже, — на выдохе сказал Эванс, удовлетворенно уткнувшись подбородком в темную макушку. — Боялся реакции Тора, боялся, что все это неправильно. Хотя давно понял, что парни меня тоже привлекают. Вот только не мог признать, что какой-то сопливый мальчишка с нескладной фигуркой в свои пятнадцать заставит меня дрочить на свой образ едва ли не после каждой нашей встречи. И теперь пришла очередь Себастиана улыбаться, прижаться к Крису, развернувшись к нему лицом и обняв за шею. Кажется, они оба где-то крупно ошиблись, не решившись в нужный момент сказать друг другу все, что было на душе. Хотя, может, этот момент настал именно сейчас? И он был именно тогда, когда действительно должен был случиться, чтобы все дороги сошлись там, где положено, чтобы больше ничего не сдерживало, чтобы ничего не пугало. Это был лучший момент. И им еще многое стоило бы прояснить, многое рассказать, но Крис лишь удобнее устроился на постели, закинув ногу Себастиана себе на бедро. Да только тот точно не желал спокойно лежать, вывернувшись и сев на постели. — Мне надо в душ, — с довольной улыбкой произнес он, потянулся к этим сладким пухлым губам, желая захватить с собой их вкус, их теплое касание. — Мне тоже, — выдохнул Крис, притягивая парня снова к себе, с готовностью целуя его, утягивая снова на себя, укладывая на свою грудь, прижимая всем телом. Отпускать это новоприобретенное счастье никуда не хотелось. А утром, когда оба спускались из спальни с надеждой, что ночью не разбудили Тора, замерли на входе на кухню, видя взъерошенного и злого Криса. Он потирал затекшую шею, пытался размять ноги и устало помешивал стоящий перед ним кофе. — Знаете что, голубки вы мои, в следующий раз, когда решитесь устроить мне мягкую постель на диване, хотя бы предупредите меня, — рыкнул он, глянув на покрасневшего до кончиков ушей Себастиана, а после перевел взгляд на улыбающегося уголками губ Криса, и тут же сам усмехнулся, подобрел как-то сразу, будто и не было этой дикой для него ночи на диване в гостиной. — Ну наконец-то, — даже хлопнул по столу, не сдержав своей радости. — Я думал, вы до второго пришествия будете вокруг друг друга ходить и слюной обливаться. В кои-то веке что-то умное сделали. Хемми взял свою чашку, бросил удовлетворенный взгляд на едва ли не пунцового младшего брата и прошел мимо них назад в гостиную, собираясь теперь уже развалиться на диване во весь рост и вдоволь отдохнуть, теперь уже зная, что о непутевом братишке и лучшем друге можно не волноваться. Сами разберутся. — Вы только там не думайте, что были прямо крутыми конспираторами. Ваши голодные взгляды за милю можно было просечь, — гаркнул Тор с дивана, включая телевизор и уже не слыша смеха своего брата и чертыханье лучшего друга. Их парочка достаточно крови выпила, хватило уже переживаний за неразделенную любовь. А на кухне Себастиан прижимался к улыбающемуся Крису, обнимал его за талию, уткнувшись носом в его плечо, и понимал, что сейчас был благодарен Тору за то, что тот когда-то познакомил его со своим «придурком-лучшим-другом». Все эти годы стоили того, чтобы оказаться до безумия счастливым.