Остановись на миг и вспомни про любовь

Тебя я повстречал нечаянно, невольно Иль может быть, хотела так судьба. Она ж и разлучила нас у временнóго рва − Впервые в жизни было мне тогда так больно. Но чьей души однажды ты хоть раз коснулся, Тот начинает избранником быть, С надеждой в сердце продолжает жить. Ему ты непременно скажешь "Я вернулся". Тебе известно, как великолепно время, Какую силу может оно дать. Баланс природы ты не хочешь нарушать, И в этом твое тягостное бремя. Но я тебя прошу на миг остановиться, Замедлить сумасшедший вечный бег. Ты повелитель времени, я просто человек, Что умудрился на беду в тебя влюбиться. Ты видишь все, за исключеньем чувства страсти Или умело игнорируешь его, Но Доктора прошу я своего: Остановись, взгляни. В твоей я власти.

Джек чуть не сбил с ног пожилую женщину, соскакивая с платформы. Сердце бешено грохотало в груди, когда он нёсся, не веря своим глазам, к до боли знакомой синей будке посреди площади. Он прибавил скорости, боясь, что ТАРДИС растворится в воздухе, спугнул стаю голубей, чуть не споткнулся о собственную ногу и с размаху врезался в дверь, стуча по ней ладонью. — Доктор? Доктор?! Он отступил на шаг, когда дверь открылась и из-за неё показался недоумевающий Повелитель Времени, с трудом сдержал себя, чтобы немедленно не задушить его в объятьях. Широченная улыбка расползалась на лице против воли. — Я засекал по часам, — улыбнулся ему Доктор и пояснил, увидев недоумение: — Тридцать секунд с момента моего приземления в Кардиффе, а Джек Харкнесс уже барабанит в дверь. — Какими судьбами ты здесь? – Джек всё ещё слегка задыхался от быстрого бега. — Как всегда, нужно подзарядить ТАРДИС. Где ещё, как не здесь? Доктор вышел наружу, захлопывая за собой дверь. Джеку это показалось немного странным. — Всё ещё путешествуешь один? На лице Доктора отразилось недоумение, но он быстро спохватился: — Нет, нет, у меня есть спутница. Донна. Она замечательная. Как-нибудь обязательно представлю вас, но сейчас она просто решила навестить семью в Лондоне, раз мы всё равно делаем вынужденную остановку. Джек понимающе хмыкнул. Доктор поднял на него взгляд, словно что-то вспомнив. — Я рад тебя видеть, Джек. Серьёзно. Хотя и немного удивлён, что ты так прочно здесь обосновался. — У меня на то свои причины. И я тоже рад, что ты заглянул. — Я заметил – по твоему моментальному появлению и этой улыбке, которая не сходит у тебя с лица, — Доктор ухмыльнулся сам и раскрыл объятья. Джек быстро шагнул вперёд, прижимая его к себе. Были минуты, когда он жалел, что тогда отказался путешествовать с Повелителем Времени, но… Его команда в Торчвуде нуждалась в нём. Более того, после своего отсутствия он почти с удивлением обнаружил, что нуждается в них – в каждом без исключения. Впрочем, это не значило, что его чувства к Доктору угасли: они лишь спрятались глубже в его душе, не найдя ни выхода, ни ответа, но сейчас поднимались, накрывая мощной волной. Джек отпустил Доктора с большой неохотой. — Давай ты не будешь сегодня ввязываться в инопланетные катастрофы и прочие неприятности, — предложил он, подавляя улыбку. – Вселенная протянет денёк без тебя. — Не уверен, — улыбнулся ему Доктор, но в его выражении лица Джеку почудилась грусть. — Просто пройдись со мной, — пожал он плечами. – Ради всего святого, когда ты в последний раз просто с кем-то разговаривал в спокойной обстановке, без необходимости спасать мир? Доктор запрокинул голову и, прежде чем ответить, долго разглядывал серое осеннее небо. — Давно. Очень давно, — и по одному его тону Джек понял, что это означало «ещё на Галлифрее». — Всем иногда нужна передышка, — Джек положил руку ему на плечо и легко сжал. – Даже таким неутомимым, как ты. — Пожалуй, — хмыкнул Доктор, сдаваясь. – Прогулка – не самая плохая идея. Развернувшись, они зашагали по брусчатке, удаляясь от ТАРДИС и здания Торчвуда. Взгляд Доктора был опущен к земле, и он будто смотрел сквозь окружавшие их предметы, не замечая их на самом деле. Джек передёрнул плечами, плотнее запахивая пальто. Осень в этом году наступила рано, и ветер уже вовсю гонял по улицам опавшие листья. Небо было затянуто серой дымкой, и день казался слегка нереальным, словно чьим-то сном. Жизнь вокруг затихала. Даже в Торчвуде не было дел, и днём ранее Джек дал всем отгулы. Даже Доктор пусть и неохотно, но взял паузу, и теперь они шли в окружении желтеющих деревьев, внезапно замолчав. Джек кашлянул – он не привык к неловкой тишине. — Эта Донна – как вы познакомились? – спросил он наугад. Доктор неожиданно засмеялся. — О, это весёлая история, начавшаяся с её необъяснимого появления в ТАРДИС в свадебном платье... — Да ты шутишь! – Джек поглядел на него с недоверчивой улыбкой. Доктор расхохотался и стал рассказывать. Когда он закончил и они оба отсмеялись, Джек поднял бровь: — Когда это было? К его удивлению, Доктор резко посерьёзнел – даже помрачнел – и на пару секунд отвернулся, провожая взглядом кружившиеся в вихре листья. — Помнишь, я говорил тебе, что Роуз в параллельном мире? — Припоминаю, — неуверенно ответил Джек, не зная, к чему он ведёт. – Вот только, — до него стало доходить, — ты никогда не говорил, как именно она туда попала. — Крайне долгое и увлекательное повествование о Киберлюдях, Далеках, пространственно-временном рифте и, между прочим, Торчвуде, — его глаза сверкнули недобрым огнём на этом слове. – Суть в том, что она чуть не погибла, и в последний момент её спас… друг. Телепортировал в параллельный мир, и сразу после этого дверь между нашей и её вселенной закрылась навеки, — голос Доктора сорвался, и остаток истории он рассказывал почти что шёпотом. Дослушав, Джек в шоке покачал головой, не зная, кому в этой ситуации сочувствовал больше. — Но постой, — усилием воли он заставил себя сконцентрироваться, чтобы отвлечься от внезапного комка в горле. – Когда я встретил тебя в прошлый раз, ты был с Мартой – да мы расстались при ней! — В этом самое удивительное, — Доктор задумчиво смотрел вдаль. – Марта покинула меня, а через какое-то время я встретил Донну снова. Это поразительно. Судьба столкнула нас снова – снова с ней из всего мироздания… — Так же, как было, когда я вновь встретил тебя, — тихо напомнил Джек. – И Сара Джейн столкнулась с тобой во второй раз, разве нет? — И Марта, — вдруг добавил Доктор и пояснил в ответ на недоумённый взгляд Джека: — Слышал про переполох с АТМОС? Она была там. Теперь работает в ЮНИТе. Если бы не она, так легко планета не отделалась бы. — Ну вот, — Джек вдруг почувствовал необычное волнение, — разве ты не видишь? Те, кого ты знал, они просто… возвращаются через некоторое время. — Только не Роуз, — с мрачной уверенностью взглянул на него Доктор. — Готов поспорить, про меня ты думал точно так же, — Джек схватил его за плечо, разворачивая к себе. – Ты повидал столько невероятного, исключительного, невообразимого – да рядом с тобой нет вообще ничего невозможного! Доктор молчал, но неотрывно смотрел на Джека подозрительно блестящими глазами. Джек же не мог остановиться, начав высказывать всё то, о чём он думал так долго. — Каждый из нас, кто путешествовал с тобой, кто пережил с тобой хоть один несостоявшийся геноцид или конец света, кто помог тебе предотвратить его, меняется навсегда. Мы словно избранные, и нас буквально притягивает к тебе, — он выдохнул. – Так, стоп, кажется, я начал говорить о себе, — быстрая улыбка, – но суть ты понял. Надеюсь. К концу его тирады на лице Повелителя Времени появилась почти незаметная, но всё же улыбка. Поманив за собой Джека, он сел на скамейку напротив небольшого пруда. С минуту Доктор наблюдал за прохожими и детьми, кормившими уток, а потом просто сказал: — Спасибо, Джек. У Джека потеплело внутри, но он как можно небрежнее ответил: — Пожалуйста. Всегда пожалуйста. Доктор откинулся на спинку скамьи, оглянувшись на звонок велосипеда, а Джек смотрел на него, не отводя взгляд, и пытался представить, каково это – быть Доктором. Нести на плечах неподъёмное для обычного человека бремя знания обо всём времени и пространстве. Понимать, что как бы хорошо тебе ни было с кем-то, однажды придётся расстаться – если спутник не уйдёт по собственной воле, его всё равно заберёт беспощадное время. Даже его Повелитель не имел права нарушать вечный баланс вселенной ради собственного удовольствия. — Мир устроен слишком несправедливо, — выдавил Джек, когда сил молчать уже не было. Доктор обернулся к нему, пристально вглядываясь. — Да, — спокойно подтвердил он, и Джек был уверен: он точно знал, о чём шла речь. – Поэтому я стараюсь думать лишь о настоящем. Получать как можно больше от единственного момента времени. — Правильно, — кивнул Джек и не без труда заставил себя улыбнуться. – Тут становится прохладно. Не хочешь куда-нибудь зайти и выпить кофе? Сегодняшний день при всей своей серости определённо был особенным, потому что уже во второй раз Доктор принял его приглашение. * * * В небольшом кафе почти никого не было, кроме них двоих – только в противоположном конце зала расположилась влюблённая парочка да изредка забегали подростки, чтобы взять горячий напиток с собой. Джек неспешно пил обжигающий горький американо, грея ладони о кружку. Доктор пока так и не притронулся к своему латте, рассеянно разглаживая складки на костюме. Пальто он снял и от этого как-то сразу стал казаться ещё более худым и уставшим. Джеку до безумия хотелось сесть рядом с ним, взъерошить эту невозможную причёску, – если кто-то называет это причёской – приобнять, коснуться губами виска, забирая на себя, как он привык в Торчвуде, часть чужой боли. Но это был не Торчвуд. Доктор оставался такой загадкой, что Джек не смел нарушать установленные им самим границы. Он лишь мягко сказал: — Пей, а то остынет. Доктор посмотрел на свой кофе так, словно только что заметил его наличие, и послушно сделал глоток, тут же одобрительно хмыкнув. — Неплохо. Я думал, в этом веке разучились делать настоящий латте. — Нужно просто знать, где искать, — подмигнул Джек. Он ожидал ответной реакции – улыбки или хотя бы потеплевшего взгляда, но Доктор снова будто выпал из реальности. Мысленно подбодрив себя, Джек накрыл его пальцы, чуть постукивавшие по столу, своими. — Что такое? — Я до сих пор не могу перестать думать, — Доктор поднял на него взгляд, — как бы всё сложилось, если бы она тогда не выстрелила. Джек округлил глаза, уже собираясь уточнить, но понимание пришло всего мгновением позже. — Мастер, — вздохнул он, и Доктор сразу напрягся от одного упоминания о нём. – Хочешь поговорить об этом? — Не знаю, — глаза Доктора нигде не задерживались дольше мига, перебегая с одного предмета обстановки на другой. — Просто… на минуту я поверил, что больше никогда не буду один. За окном начал шуршать мелкий дождь. — Ты… любил его? – Джек сам не знал, что вдруг толкнуло его задать такой вопрос. — В каком-то смысле. Знаешь чувство, когда встречаешь соотечественника за границей, в другой стране? Вы сразу будто становитесь лучшими друзьями… Джек закивал, но Доктор качнул головой: — Так вот, с Мастером было не так. Между нами всегда была какая-то невидимая связь – ещё с галлифрейских времён. Я так остро чувствовал его одиночество, его боль… — Здесь дело не в Мастере, а в тебе, — хрипло прервал его Джек. – В этом весь ты – невероятной степени сочувствие любому живому существу. Однажды оно тебя погубит. — Может быть, — пожал плечами Доктор. – Нет, я понимаю, что легко бы с Мастером не было. Ни за что. Но… в этом и прелесть. И потом, мы всё равно что братья – последние оставшиеся из своего народа. Рано или поздно он бы оттаял. Насчёт последнего пункта Джек питал нешуточные сомнения, но разубеждать Доктора не было ни малейшего смысла, раз уж Мастер всё равно погиб. Некоторое время они сидели молча и даже, казалось, не шевелились. Наконец Доктор сделал большой глоток кофе и слегка встряхнулся. — Ну а ты, Джек? Поведай мне, как ты справляешься со своей непонятной и неправильной вечностью, — Джек с опаской посмотрел на него, но Повелитель Времени улыбался. Он набрал воздуху, расплываясь в невольной улыбке и стал говорить. — …И я серьёзно, Доктор, это потрясающе, — Джек знал, что прошло уже не менее получаса, но о Торчвуде он мог говорить вечно. – Все они, вся моя команда – я никогда не думал, что в моей жизни будут такие люди. Я за них отвечаю, я ими горжусь, переживаю за них… Люблю. Люблю их всех. Что? – Доктор тихо смеялся. — Нет, прости, ничего, — Джек поднял бровь, и Доктор успокаивающе вскинул руки. – Серьёзно, ничего такого. Просто ты говоришь о них с таким энтузиазмом… В общем, это потрясающе. — Были дни, — неожиданно для самого себя признался Джек, — когда я жалел, что не улетел тогда вместе с тобой. Но в такие дни я смотрел на Оуэна, Гвен, Тош и Янто и говорил себе: я невероятный везунчик, раз они у меня есть, и я им нужен. — Ну, — Доктор смотрел на него, но в глазах Джеку почудилась тень грусти, — ты и правда счастлив, если тебе так хорошо рядом с ними. — Да, — согласился Джек, чуть хмурясь, но тут же улыбнулся Доктору. – Но это не значит, что я не… Он осёкся, еле успев остановиться. Грань дозволенного, твёрдо напомнил он себе. Нельзя было переходить её и всё усложнять. — Что ты – что? — Нет, ничего. Забудь, — Джек неловко отвернулся, но чувствовал на себе взгляд Доктора. — А знаешь, о чём я тебе не рассказывал? Кое-что в тот день, когда мы… победили Мастера? – любопытство перевесило, и Джек невольно поднял глаза. – Когда весь мир помогал мне обрести силу, думая обо мне и повторяя моё имя? Его глаза сверкали лихорадочным блеском, и Джек смотрел в них, словно загипнотизированный. Он медленно покачал головой. — Я чувствовал, — продолжал Доктор, — огромную энергию, идущую ко мне из каждого уголка планеты. Люди отдавали мне свою надежду, свою веру, свою поддержку… Но было и кое-что особенное. В той комнате, где был и я сам – там я почувствовал идущую ко мне любовь. Любовь такую, о которой слагают поэмы. Ради которой отдают жизнь. Которую не перестают чувствовать никогда. Джек чувствовал, как его лицо горит, но всё ещё был не в силах отвести взгляд. — Марта, — вышло еле слышно, и он прокашлялся. – Это была Марта, ты сам знаешь. — Джек Харкнесс, — чуть грустно объявил Доктор, — я был готов тогда и готов сейчас поставить всё мироздание на то, что эта любовь – одинаково сильная и почти одинаковая по сути – шла от двоих. Деваться ему было некуда. Джек молча развёл руками, зная, что всё написано у него на лице. — Ты поэтому предложил мне остаться? — Не только. Но и поэтому тоже. — Что тут скажешь, — границы остались далеко позади. Джек наклонился ближе через стол. – Доктор, я люблю тебя. Доктор смотрел на него – строгий и чуть печальный – и не отвечал. От этого взгляда хотелось убежать на другой конец вселенной, но Джеку внезапно стало всё равно. — Да, люблю! – повторил он чуть громче, чем следовало. – И всегда буду любить, как бы безнадёжно это ни было! Ты всегда останешься собой, — поддавшись порыву, он положил руку Доктору на щёку. – Всегда будешь в пути, будешь мчаться вперёд и спасать мир. И этим ты прекрасен. Мы, люди, — он горько усмехнулся, — чертовски ограниченные существа. Вечно желаем покоя, стабильности. Поэтому ты всегда один – и я не могу передать словами, как я за это извиняюсь и как мне жаль. Доктор смотрел на него своим особенным участливым взглядом, который невозможно было выносить спокойно – и Джек, злясь на свою эмоциональность, быстро смахнул подкатившие к глазам слёзы. — Всё, чего я бы хотел – быть рядом с тобой, — прошептал он. – Но завтра ТАРДИС будет готова, и ты снова улетишь. Может быть, снова вернёшься уже в другом теле. Может быть, с новой спутницей, чью влюблённость ты не будешь замечать так же долго, как чувства Розы, а потом и Марты. Ты такой, и я принимаю тебя таким – чёрт, другим ты и не можешь быть. Но это не значит, что я когда-нибудь перестану тебя любить. Раз встретив тебя, забыть уже невозможно. — Джек, — его рука упала вниз, и Доктор быстро сжал её в обеих своих, — мне жаль. Ты был замечательным спутником, правда… Джек яростно замотал головой. — Не надо, — попросил он, и Повелитель Времени осёкся. — Прости меня, — шепнул он и пошёл к выходу из кафе. Джек остался сидеть в оцепенении, чувствуя себя вымотанным и лишённым своей защитной брони весёлого, беззаботного, вечно флиртующего парня. Закусив губу, он попытался выглянуть наружу, но дождь лил плотной стеной, и ничего нельзя было увидеть. — Чёрт, чёрт! – воскликнул он так громко, что парочка у стенки повернулась к нему, поспешно бросил на стол деньги, подхватил пальто и помчался к выходу, невольно пробормотав себе под нос: — Allons-y! На улице было мокро и пустынно, но одинокая фигура Доктора маячила, удаляясь, не так и далеко. — Доктор! – заорал Джек на всю улицу. Тот вздрогнул и обернулся. – Получать всё от единственного момента, говоришь? — Что? – прокричал в ответ Доктор, не расслышав его из-за дождя, но Джек уже мчался к нему, обрызгивая самого себя холодной водой из луж. Он резко затормозил – на этот раз фонтан воды полетел на обоих – и быстро, пока не успел испугаться, притянул Доктора к себе, целуя в губы. Его пальцы взъерошили совершенно мокрые волосы, а другая рука легла на спину Повелителя Времени. — Мне нравится этот момент, — выдохнул Джек ему в губы и снова отчаянно поцеловал. — Мне тоже, — он не был уверен, послышалось ему это или нет, пока руки Доктора не обвились вокруг его талии, а губы не разомкнулись под его напором, увлекая в головокружительный поцелуй. Дождь яростно поливал их, и Джек уже промок до нитки, но никакая сила в мире не заставила бы их сейчас оторваться друг от друга. Время остановилось вокруг, и они стали фиксированной точкой в вечности, где бесконечно целовали и обнимали друг друга, и единственным реальным звуком для Джека был равномерный стук одного своего и двух чужих сердец. * * * — Точно не хочешь отправиться с нами? – одной ногой Доктор уже переступил порог ТАРДИС, но всё ещё с надеждой смотрел на Джека. — Хочу, — признался Джек. – Но эти, — он махнул рукой в сторону здания Торчвуда, — без меня и трёх дней не протянут. — В прошлый раз же протянули. — Ага, и чуть не побили, когда вернулся, — ухмыльнулся Джек. – Нет, серьёзно. Лети. А я здесь справлюсь. — Если что-нибудь случится… — Да. Марта дала мне свой номер, который теперь твой. Позвоню. — Можешь звонить, даже если ничего не случится, — чуть подумав, добавил Доктор. – Просто если захочешь поговорить. — Предложение заманчивое, но какова вероятность, что в это время ты будешь сражаться с гладиаторами Древнего Рима или завтракать с Людовиком XIV? Или в очередной раз пытаться вразумить Далеков где-нибудь на тысячу лет в будущем? – Джек улыбнулся, но тон вышел грустным. – Ты сам заглядывай к нам, если время будет. — Уж постараюсь, — Доктор приблизился к нему на шаг и коснулся его губ лёгким поцелуем. Не сдержавшись, Джек обнял его и на секунду прикрыл глаза, когда сильные руки стиснули его в ответ. — До встречи, капитан, — напоследок сжав его плечо, Доктор скрылся в ТАРДИС. — Увидимся, Доктор, — Джек отошёл на пару шагов и отдал честь. Со знакомым звуком ТАРДИС растворилась в осеннем воздухе, и Джек какое-то время продолжал невидящим взглядом смотреть на это место. — Джек? – он повернулся: Янто, очевидно, свернул с пути к лифту и направлялся к нему. – Доброе утро. — Привет, Янто, — вокруг не было никого, и Джек быстро прижал его к себе одной рукой и коснулся губами волос. — Всё в порядке? Ты какой-то грустный. — Нет, Янто, всё хорошо, — Джек оставил руку на его плече, заставил себя улыбнуться, как ни в чём ни бывало, и они вместе зашагали к невидимой платформе. Начинался новый день, и солнце, хоть и прикрытое облаками, светило над Кардиффом. На душе у Джека было спокойно: он не был одинок.