Глупая

      — Повтори, что ты сказала?       Под прожигающим взглядом тренера Чан Аня Байцао невольно втянула голову в плечи и сделала пару шагов назад. Она распахнула глаза, в душе острыми коготочками заскребся страх, но тут же исчез и уступил место недоумению: что было в ее словах такого, что привело тренера в ярость?       — Тинхао в больнице.       — Нет, не это. Повтори то, что ты сказала дальше.       Чан Ань наступал на нее, и Байцао вынужденно пятилась назад. Интуитивно она понимала, что лучше бы промолчать, а безопаснее — ретироваться, но спина уже уперлась в книжную полку, а, значит, пути отступления были отрезаны. Кажется, ее загнали в угол. Байцао с удивлением посмотрела в побелевшее от злости лицо тренера и повторила чуть громче, на случай, если тот и правда не расслышал (хотя проблем со слухом у тренера вроде до этого момента не наблюдалось):       — Я пообещала Тинхао побыть его девушкой. — Ладони тренера Чан Аня легли по обе стороны от ее лица, Байцао судорожно сглотнула и поторопилась закончить мысль: — Это ненадолго! Всего на три ме…       Окончание фразы заглушил звук удара — Чан Ань с яростью обрушился на ни в чем не повинную книжную полку. У Байцао подогнулись коленки. Захотелось по-детски сползти вниз и шустро проскользнуть в сторону входной двери, которая спасительным пятном белела за спиной тренера.       Байцао даже дернулась в нужном направлении, но что-то на полке над ее головой загромыхало, и она предусмотрительно решила не двигаться — получить чем-то тяжелым по макушке не хотелось.       — Ни дня! — рявкнул тренер Чан Ань, и Байцао, перестав прокручивать план побега, перевела встревоженный взгляд с входной двери на него. — Ни дня ты не будешь девушкой Тинхао!       — Но… тренер, он обещал, что не будет жить без меня! — Байцао моргнула, в глазах закипали слезы.       — Ну так пусть и не живет! — отрезал тот. — Ты совсем глупая? Не понимаешь, что он манипулирует тобой?       — Тренер…       — Как долго ты собираешься не замечать очевидного? Если ты и будешь чьей-то девушкой, то только моей!       Губы Чан Аня оказались в опасной близости от ее губ, и Байцао замерла. Она и сама не знала, желала ли этого поцелуя или хотела бы избежать, поэтому сделала так, как привыкла — доверилась тренеру. Сжавшись, она закрыла глаза и приоткрыла губы.       Чан Ань в бессильной ярости смотрел на Байцао. Выражение ее лица напомнило ему о случае в Японии, когда в отель ворвался Тинхао и напугал Байцао. Кажется, теперь и он сам сделал то же самое. Пару секунд он смотрел на ее губы, колеблясь, а затем с силой долбанул по полке кулаком, и сразу же понял, что не стоило настолько выходить из себя. Грозно скрипнув, как будто выругавшись, полка накренилась, с нее посыпались книги, статуэтки, шкатулки и прочая мелочь, оказавшаяся вовсе не мелочью на проверку.       Чан Ань успел вытолкнуть Байцао, но не увернулся сам. Больную коленку обожгло болью — одна из полок выскользнула из крепления и ударила по ноге.       Вскрикнув от неожиданности, Чан Ань рухнул на пол. Закусив губу, он подтянул коленку к себе. На лбу выступил холодный пол.       — Тренер Чан Ань! — к нему кинулась перепуганная Байцао. Ее голос звенел от тревоги. — С вами все хорошо?       — Глупая, — задыхаясь от боли, проговорил он. — И вопросы такие же глупые…       — Я помогу! — не слушая его, затараторила она. — Где у вас аптечка? Давайте, я посмотрю вашу ногу…       — Уйди, — сквозь зубы прошипел он. — Я не Тинхао, в твоей жалости не нуждаюсь.       — Но…       — Уйди сейчас же!       Байцао выпрямилась, в ее глазах снова блестели слезы.       «И почему я так часто заставляю ее плакать?», — с раздражением подумал Чан Ань. Несмотря на злость, его сердце сжалось — меньше всего он хотел причинить ей боль.       Сидя на полу, он обхватил пульсирующую коленку и, сжав губы, смотрел на Байцао. Он был уверен, что сейчас она снова кинется предлагать свою помощь с той всепрощающей добротой, которая его добивала, но Байцао удивила его. Беззвучно глотая слезы, она кивнула, коротко извинилась и молча вышла из комнаты.       Чан Ань обреченно вздохнул и прикрыл глаза. Как так вышло, что он потерял контроль над собой? Неужели ревность настолько ослепила его?       «Это все проклятая коленка, — решил он. — Вроде били только по ней, но как будто и голову задели».       Криво усмехнувшись, он посмотрел на диван. Расстояние до него показалось непреодолимым.       Собравшись с духом, Чан Ань приподнялся и, пошатываясь, встал. Стараясь опираться только на одну ногу, он доковылял до дивана и рухнул на него. Сил дойти до аптечки уже не осталось. Задыхаясь, он посмотрел на кувшин с водой, стоящий на столе. Дотянуться до него он тоже пока не мог.       Откинувшись на подушки, Чан Ань обессилено уставился в потолок; грудная клетка ходила ходуном, хоть он и старался дышать правильно, чтобы унять боль.       «В какой момент Байцао полностью завладела моим вниманием? Когда ее интересы стали моими? Как я мог полюбить эту глупую девчонку?»       Поначалу Байцао была лишь способом достичь цели. Она была не в меру упряма, ее поступки раздражали, а доброту он принял за маску, которую до зуда в ладонях хотелось содрать. Но чем больше он проводил времени с Байцао, тем отчетливее понимал — она не играет в милосердие. У Байцао было много недостатков (он мог по пунктам перечислить их все), но ее нельзя было уличить в неискренности. Свет, который исходил от этой девочки, окутывал теплом, и даже его ледяная броня дала трещину, осыпавшись звенящими льдинками. Это было так заманчиво: довериться кому-то, вновь пустить кого-то в свою жизнь… Кого-то, способного сопереживать другому больше, чем себе; кого-то, в чьих огромных глазах сверкающими звездами отражается доброта; кого-то, кто, несмотря на потери, умеет радоваться жизни и лучезарно улыбаться даже тогда, когда плачет…       — Тренер Чан Ань.       Он открыл глаза и с удивлением уставился на Байцао. Она подошла бесшумно и сейчас стояла рядом с ним. В одной руке она сжимала стакан с водой, другую раскрытой ладонью протягивала ему. Он разглядел в ладошке две белеющие таблетки.       — Травить тренера — грех. Ты же знаешь это, Байцао? — он и сам не знал, зачем пытается шутить. После случившегося разговора он чувствовал неловкость.       Байцао кивнула, потом, опомнившись, замотала головой:       — Это не яд, это обезболивающее. Выпейте, вам станет легче.       Он поколебался, но затем взял протянутое лекарство и забросил его в рот. Поморщился и запил водой, заботливо поданной Байцао.       — Все? Довольна?       — Вам бы поспать. У вас глаза красные и уставшие.       «У меня точно из-за нее нервный тик начнется!»       — Байцао, ты пропустила наш разговор, который состоялся несколько минут назад? Как ты можешь стоять здесь и заботиться обо мне, когда я сказал тебе…       — Я поняла, что вы правы, тренер Чан Ань.       Он дернулся, запнулся и сбился с мысли. Байцао явно хотела избежать его гневной отповеди и избрала для этого какой-то изощренный способ.       Байцао проигнорировала его, исполненный подозрения взгляд, и продолжила.       — Тинхао действительно манипулирует мною. Я не поняла этого сразу. Вы правы, я не должна становиться его девушкой из-за страха, что он сделает что-нибудь с собой. Жалость — недостойное чувство.       Чан Ань порадовался, что уже проглотил лекарство, иначе бы оно встало поперек горла, и он бы выплюнул его. Открыв рот, с изумлением посмотрел на притихшую и удивительно спокойную Байцао. Такой он ее еще не видел. Казалось, она что-то решила для себя.       — Повтори, что ты сказала? — Пустой стакан жалобно звякнул и рассыпался осколками. Чан Ань даже не заметил, что так сильно сжал его.       — Когда вы переспрашиваете, все время ломаются вещи, — заметила Бацао и с тревогой взяла его за руку, стряхивая осколки на пол. — Вы поранились. Сейчас принесу бинты и антисептик.       — Ты правда поняла? — он дернул ее на себя и заставил посмотреть в глаза.       Несколько секунд Байцао напряженно изучала его лицо, словно ища в нем подсказку, а затем улыбнулась и вместо ответа молча потянулась к его губам. В этот раз Чан Ань не колебался: поцелуй, по началу жадный, пугающий, становился все более чувственным, нежным по мере того, как Чан Ань убеждался, что Байцао отвечает ему. Ее язык и губы двигались мягко, немного неумело, и это кружило ему голову, заставляя и без того сошедшее с ума сердца биться еще сильнее.       Он отпустил ее первым, просто потому, что не хотел пугать своим напором.       — Ладно, возможно, насчет «глупой» я погорячился…       Байцао засмеялась и покачала головой.       — Не думаю.       Как завороженный он смотрел на то, как улыбка озарила ее лицо, и в душе нарастало теплое чувство счастья, настолько яркое, что по сравнению с ним даже боль в коленке показался чем-то бледным и не достойным внимания.       Впрочем, возможно, просто лекарство, наконец, подействовало.       — Отдохните, — мягко предложила Байцао. — Вам надо поспать.       Она осторожно собрала с дивана все осколки, заставила его показать ладонь и обработала порез, а затем уложила на подушки и вытащила из шкафа легкое одеяло.       — Байцао, в таблетках точно не яд? — растерянно поинтересовался он, высовывая нос из-под мягкого пледа, которым она укутала его.       — Тренер Чан Ань!       — Ладно-ладно, верю. К Тинхао не ходи, я сам с ним разберу… поговорю.       — Хорошо. Посидеть с вами, пока вы будете отдыхать?       Неожиданно для себя он кивнул.       Байцао не стала просить его подвинуться, она просто опустилась рядом на пол. Подтянув коленки к лицу, она откинула голову назад, поймала его взгляд и улыбнулась.       В тот момент, когда поверх его ладони легла маленькая ладонь Байцао, он уже знал, что пожар, разгоревшийся в его сердце, не под силу сковать даже льду.