Let's just do it

Бэкхен помнит, как он впервые увидел этого парня... Бледная кожа, выпирающие ключицы, складочка между бровями, идеальные глаза, красивые пальцы и... Танцы. Этот парень танцевал, как бог. Ему не было равных. Острые, отточенные движения, которые мальчик иногда путал и, смешно насупившись, извинялся перед группой, обещая работать усерднее. И, действительно, он работал. Когда все сидели на полу без сил, лишь двое все еще соображали. Один танцевал до потери пульса, а другой... А другой просто наблюдал за ним. Бэкхен не заметил, как перешел ту грань между ними, но помнит отчетливо, что все началось с очередного танца. И, вроде, ничего особенного в нем не было, но Бэкку в голову что-то стукнуло. Да так сильно, что он понял... Сехун ему не безразличен. А младший не подавал виду, казалось, ему вообще наплевать на все происходящее. Он жил танцами и усердно трудился изо дня в день. Чонин был не менее трудолюбив, и, неудивительно, не менее ревнив. От этого страдали если не все, то Сехун уж точно. Кай не мог терпеть, когда младшему все аплодировали после упорной тренировки, где он, Ким Чонин, тоже тратил немаленькие силы. И с этого все и началось. Теперь после репетиции перед зеркалом можно было увидеть две фигуры. О, нет, это был не просто танец. Бэкхен не понимал, в какой части сердца или головы у младших хранилось столько злости друг на друга. Они будто готовы были сорваться и начать бой. И не будь рядом старших, это бы определенно случилось. А тем временем Бэкхен все чаще заглядывался на младшего. Он неосознанно смотрел на него, когда тот ел, пил, да все время. И ему было стыдно. Как будто он смотрит в чужую душу и сует нос не в свои дела. Бэкхен мучался. Изо дня в день он изнывал от желания признаться Сехуну в чувствах, но ему не позволял страх. Он боялся, что младший рассмеется в ответ и оттолкнет его. Ведь макнэ выглядел таким суровым, что бедный Бэкки даже боялся представить, что он может натворить в гневе. А Чунмен, как лидер, беспокоился за такие отношения в группе, боялся, что это скажется на выступлениях. Да к черту выступления, он боялся за душевное спокойствие остальных мемберов. Ведь если грустит Бэкхен, то грустит и его сосед по комнате - Чанель. А если грустит солнце группы, то всем уже не до смеха... А Бэкхен... Он старался перебороть себя, но ничего не выходило. Каждый раз, когда он думал, что все, вот он подойдет к Сехуну и скажет, все обрывалось от одного лишь взгляда младшего. Се всегда смотрел так, будто... Сквозь. И это пугало старшего. Он боялся сделать что-то не так, разочаровать макнэ, всю группу... - Мы еще потренируемся, а вы идите, - кивнул Чонин, глядя на собирающихся одногруппников. Они с Сехуном снова задержались на репетиции, и снова у Бэкхена было чувство, что что-то не так между этими двумя. Он нехотя собрал свои вещи и ушел с тихим: "Будь осторожнее", проходя мимо Сехуна. Он боялся Кая, боялся тех вещей, на которые он был способен. И сейчас только улыбка Чунмена спасала от того, чтобы не закричать, обнять макнэ и прикрыть его от Чонина. Когда Бэкхен вернулся в общежитие, то он уже не находил себе места. А ведь только полчаса прошло. Младшие застрянут как минимум на часа три. Ожидание становилось невыносимым. Попросив Чанеля перейти в комнату лидера, он уселся на кровать и пытался не заснуть, дожидаясь танцоров с репетиции. Когда часы пробили полпервого, Бэкки уже лежал на нерасправленной кровати, обнимая подушку и поджав ноги под себя. Но его разбудили тихие шаги в его комнате. Если бы он не ждал никого, то, наверное, и не услышал бы. Бэкхен еле разлепил глаза, которые, впрочем, раскрылись при виде помятого Сехуна. Ну, как помятого... - Се, господи, что... - договорить ему не дало падение обессиленного макнэ. Бэкхен подскочил с кровати и, подбежав к младшему, он сразу же схватил его, поднимая с пола. - Что случилось, господи, это... Чонин? - почувствовав легкий кивок на своем плече, Бэкхен мгновенно открыл дверь и направился в ванную, придерживая хрупкое тело. Когда они зашли внутрь, Бэк отстранился от младшего и увидел множество ран и царапин на лице. Его будто... Избили... - Хен, я... Прости меня... - но договорить младшему не дал кашель, который здорово напугал вокалиста. Тот, в свою очередь, быстро стянул с младшего майку и задохнулся. Он был почти весь в синяках. - Се, надо... В больницу. Срочно, - строго сказал Бэкхен. - Нет, хен, прошу... Они узнают... Что он... Он изнасиловал меня, Бэкхен-а... - из глаз Сехуна полились настоящие слезы. Бэкхен не мог поверить. Макнэ, суровый и равнодушный ко всему, сейчас сидел перед ним и плакал. - Господи... Мальчик мой, - Бэк осторожно приобнял младшего, боясь причинить ему вред, и нежно погладил по голове. - Все хорошо, слышишь, я с тобой, я рядом. Все хорошо. Давай сходим в больницу, Се? Прошу тебя. Это опасно. Ты должен пойти со мной. - Я... Пообещай, что будешь рядом... - всхлипнул младший. - Глупый... Обещаю, я всегда буду рядом с тобой... - он запнулся, но продолжил: - Се, я знаю, сейчас не время, но, прошу, выслушай меня. Я... Люблю тебя. И не спрашивай, когда это началось. Сехун-а, я люблю тебя, слышишь? Ты единственный человек, который так прочно засел в моём сердце. Я дурак, нужно было раньше сказать, прости меня... - и снова он не договорил, почувствовав легкий поцелуй в уголок губ. Когда он раскрыл в удивлении глаза, то увидел напротив себя макнэ, который счастливо улыбался. - Пошли в больницу. Я тоже тебя люблю, хен... - Сехун смутился, пряча лицо в изгибе шеи старшего. Бэкхен улыбнулся и, взяв Се за руку, вышел из общежития... - С ним все уже хорошо? Он точно здоров? Ему не нужно еще каких-нибудь лекарств? - Бэкхен стоял у палаты и разговаривал с врачом, постоянно размахивая руками. - Молодой человек, с ним все уже хорошо. Синяки прошли, раны зажили, а он чувствует себя прекрасно. Успокойтесь и встречайте своего друга. Он так ждал встречи с вами. Так что... Не разочаруйте его. Бэкхен стоял и теребил в руках края футболки. Врач ушел 15 минут назад. Сехун должен был уже выйти, а его все не было... Что же опять могло произойти? Ему казалось, что прошла уже целая вечность, а макнэ все не появлялся. - Бу!!! - у Бэкхена сердце в пятки ушло. Он с детства боится таких приколов, а тут он еще такой напряженный... - Сехун-а, ты, господи, напугал!!! - насупился старший. - Прости, хен, я хотел сделать сюрприз. Хотя, нет. Вот мой сюрприз, - и губы Бэкхена мгновенно оказались захвачены в сладкий плен поцелуя, который бы старший, без сомнений, назвал самым лучшим, нежным и долгожданным... Ведь ему не разрешали навещать макнэ из-за плотного графика. А сейчас, вот, он стоит перед ним и дарит неземное наслаждение. Но воздуха перестало хватать, и Бэкхену пришлось отстраниться. Взору предстал великолепный Сехун со счастливой улыбкой на губах и немного запыхавшийся. - Я скучал, хен... Я люблю тебя, - Бэкхену вдруг стало ясно, что ему придется привыкать к такому Сехуну. Который обнимает, целует и смотрит с любовью... И он понял, что готов на все ради этого. - Хен. - М? - Давай сделаем это? - Бэкхен приподнялся на локтях и уставился на младшего. Он не понимал, что тот имеет в виду. - Просто, понимаешь... Я чувствую себя грязным после... После того, что со мной случилось. И я хочу, чтобы это чувство прошло... Потому что... Хен, давай просто сделаем это, - раздраженно пробубнил макнэ. Бэкхен еще шире раскрыл глаза. Тем временем младший переполз к нему на бедра и, наклонившись, лизнул такие соблазнительные губы. Бэкхен не удержался и, высунув язык, коснулся чужого языка, захватывая губы и вовлекая в пошлый поцелуй. Сехун гладил грудь старшего сквозь рубашку, постоянно ерзая на нем, отчего у Бэкки постоянно вырывались стоны. Когда младший оторвался от таких приятных губ, то Бэк переспросил, уверен ли он в этом. - Я слишком сильно хочу тебя, хен, - сказал макнэ и укусил за щечку, спускаясь ниже. Бэкхен задыхался от поцелуев, от горячего языка, вычерчивающего узоры на его теле. Он извивался, хватаясь за одеяло и сжимая его в ладошках. Сехун же продолжал мучить хена, избегая возбуждение и целуя лишь внутреннюю сторону бедер. - Оближи, - попросил младший, приставляя пальцы ко рту старшего и облизывая головку члена. Бэкхен сразу же вобрал пальчики в рот и начал их остервенело посасывать. Сехун готов был кончить лишь от ощущения дикого жара вокруг своих пальцев, но терпел, ведь впереди самое интересное. Когда Се вынул пальцы изо рта Бэкки, последний пошло раздвинул ноги, приготовившись к неизвестному. - Неа, хен, не угадал, - глаза Бэкхена расширились от такого заявления. - Да, прости, но ты сверху, - томно выдохнул Сехун и начал медленно себя растягивать, ерзая на возбуждении старшего. Бэкхен же готов был умереть от вида такого пошлого макнэ, который ласкает сам себя и стонет, произнося его имя так сладко и как-то по-новому... Сехун медленно насадился на немаленький член старшего, и в комнате раздались два громких стона. Бэкхен был в эйфории от такой узости вокруг своего члена, а младший просто кайфовал от того, что старший задел простату с первого раза. Медленные толчки Бэкхена сводили с ума младшего, тот же тянул время, растягивая удовольствие, которое как мед растекалось по телу. Они смотрели друг другу глаза в глаза, и впервые Бэкхен видел там не ту суровость, а любовь. Настоящую... - Я люблю тебя... - оргазм накрыл обоих сразу. Они повалились на кровать. Бэкки по-хозяйски притянул младшего к себе и нежно чмокнул в макушку. Сехун же обнял старшего и уткнулся тому в грудь. Им еще ко многому придется привыкнуть, но оба они готовы пройти через все, лишь бы видеть эти глаза напротив и читать в них слова любви...