Афера Поттера

Через считанные пятнадцать минут все оставшиеся в Хогвартсе Гриффиндорцы сидели в гостиной. МакГонагалл, неизвестно зачем собравшая их, сквозила ребят требовательным взглядом, что заставило школьников притихнуть. Дождавшись абсолютной тишины, профессор заговорила: — Все вы знаете, что на днях наступит Сочельник, а посему Альбус Дамблдор решил устроить конкурс. Ученикам предлагается принять участие в небольших представлениях. От каждого факультета необходимо минимум 4 сценки. Ответственными я назначаю Фреда и Джорджа Уизли. По всем вопросам можете обращаться ко мне. Очень надеюсь, что вы не опозорите наш факультет перед остальными. Есть вопросы? — строгим голосом сообщила декан. Ребята хором заверили, что вопросов они не имеют, а как только профессор МакГонагалл вышла, в гостиной громом раздался восторженный гул. Рон и Лаванда, перекрикивая друг друга предлагали вырядить кого-нибудь в профессора Снейпа и пустить пугать народ, Дин предлагал пародировать Малфоя, и обязательно совместить его облик с мандрагорой, а Фред и Джордж, чуть не подпрыгивая от воодушевления, предлагали взорвать в школе фейерверки. Однако Перси, оскорбленный тем, что должность ответственного за сценки досталась не ему, а его безответственным братцам, старательно отметал все варианты, предлагаемые гриффиндорцами. То опасно, то видите ли, проявления неуважения к преподавателю, а за пародию на Малфоя-младшего старший носитель этой фамилии надерет им уши. После двух часов не умолкающих споров, ребята все же нашли подходящие сюжеты для представлений. Они были подробно изложены на пергаментах Фредом (с видом мудреца отобравшим у Перси перо). Дальше пошли распределения ролей. Только смолкшие споры возобновились вновь, особенно туго было с ролью короля. На нее претендовало аж семеро доблестных гриффиндорцев, однако суровый отбор прошел только Вуд, который до самого Рождества расхаживал вальяжной и горделивой походкой, утверждая, что он «входит в роль, как настоящий актер мирового масштаба». Ребята посмеивались, но все же относились с пониманием — не каждый день становишься королем. Оливер выклянчил у Минервы МакГонагалл корону и королевское обличье. (Вуд час, не меньше, крутился у зеркала, раздавая воображаемым подданным приказы направо и налево). Даже Почти Безголовому Нику досталась роль — он должен был сыграть пирата — грозу всех мирных людей. Сэр Николас три дня летал за МакГонагалл, пока та все же не наколдовала ему повязку на глаз и револьвер. Приведение летало по всему замку и кричало: «Полундра-а-а!» и «На аборда-а-а-аж!». Лаванда старательно примеряла образ Бабы-Яги (эту идею предложил Томас). Сам же Дин удостоился роли двоечника. Он гордо величал себя «актеро-художником». Поскольку сценок напридумывали шесть, а большая часть гриффиндорцев предпочла проводить зимние праздники в кругу семьи, то ребята получили не одну, а несколько ролей. Фред и Джордж играли старичков, а в следующей сценки маленьких детей, а затем строгих учителей (особенно понравилось близнецам таскать двоечника Томаса за уши). Заключающим номером планировалась шуточная песня, текст которой они выдумывали ну очень долго, предварительно выставив Перси за дверь, заверяя в необходимости слежки за Кевином, который исполнившись гордостью за свершение великой миссии по отвлечению старосты, целых три часа давился учебником по истории, между прочем, расширенным изданием. Работа шла полным ходом. Идея эта оказалась настолько интересной и увлекательной, что поглотила всех учеников Хогвартса, кроме, разумеется Гарри Поттера. Он часами пропадал в туалете для девочек на втором этаже, где старательно варил зелье, успевая выслушивать рассказы Миртл о ее скорбной жизни. Вернее она говорила, а Гарри ее совершенно не слушал, он давил жуков. До полной готовности зелья к употреблению было далеко, но судя по всем указаниям, Гарри был на верном пути. Еще бы, в последнее время даже сам Северус Снейп, завидев Гарри уже не сквозил его ледяным взглядом и не кривил губы в презрительной полуулыбке. Профессора зельеварения поражали необычайные успехи Поттера в его предмете. Гарри периодически задавал Снейпу вопросы не из школьного курса, что незаметно улучшило мнение Северуса о мальчике, который выжил. Однако, не смотря на все успехи в зельеварении, Гарри потерял гораздо больше, нежели приобрел. Все ребята отдалились от него. Он стал чужим для друзей. Его никуда не звали, ни о чем не сообщали, да и вообще, предпочитали проводить время отдельно. Только один раз Рон попросил у Гарри мантию-невидимку для «опасного путешествия под кровлей ночи, дабы утихомирить гнетущее их любопытство… и голодный желудок». Поттер вообще напрочь забыл о какой-то мантии-невидимке. И зачем она ему, если есть такой интересный учебник по зельеварению? Гарри с радостью сдал мантию в аренду за плату (недостающие ингредиенты для зелья), Уизли не хотел брать по-другому, поэтому сразу согласился на предоставленные условия оплаты, ибо этого добра у него было навалом. Дамблдор также стал относится к Гарри холоднее, он решительно не понимал, почему Поттер остается в стороне от всех действий, ни во что не вмешивается. Почему Гарри перестал быть другом для всех гриффиндорцев? Директор не мог позволить себе вмешаться в это, но надеялся, что Рон и Гермиона помогут разобраться легендарному мальчику в проблемах. В этот момент, гриффиндорцы не теряли времени даром, репетируя, репетируя и еще раз репетируя сценки и песню. — Лаванда, строчку про Хагрида пой громче! — сторого проговорил Перси, — Тебя же не слышно! — Которую из? — недоумевающе пробормотала девочка. — Там где «Малыш трехголовый… ла-лаааа-ла-ла, какие там слова? — А-а, поняла, хорошо. — Рон! — возмущенно гаркнул Перси. — Хо? — постарался внятно проговорить Рон, но увы, с забитым ртом это было невозможно. — Рон! Почему ты все время ешь?! Завтра Рождество, успеешь наесться хоть до упаду! Ради Бога, потерпи до завтра! — взмолился Перси, сверля брата устрашающим взглядом. — Хогого! А боше нэ буду сеоня эсть, обеаю! — с самым невинным видом проговорил Рон, запихивая остатки булки в рот с той скоростью, на которую только был способен. Перси оставалось только неодобрительно коситься на брата. К слову, он был неописуемо горд своей новой должностью — дирижер и организатор Рождественского пения. — Вуд! На песню ты выходишь без короны и плаща! Вуд! Ву-уд! Ты меня слышишь? — громко возмущался Перси. — Да слышу, — оскорбленно произнес король, удостоив наконец старосту взглядом. Перси не нашелся, что ответить, зато вошедшая МакГонагалл нашла: — Через несколько минут отбой, прошу вас разойтись по комнатам и не покидать их до наступления утра. И удачи на утреннем выступлении! — С этими словами профессор устремила на гриффиндорцев лукавый взгляд, который заметно их заинтриговал, но решив, что спорить с деканом себе дороже, ребята разошлись по комнатам в предвкушении завтрашнего события.