Омегаверс без названия

- Здесь тебе не рады. Проще было бы поговорить с бетонной плитой, а успешнее – с Джарвисом. Он точно исполнил бы приказ Тони. С Роджерсом такое не срабатывало. Старк больше получаса пытался убедить его покинуть дом, начал – как любой воспитанный человек – с вежливых просьб, оттуда плавно перешел к злости и угрозам, а сейчас настал период усталого упрямства. Тони сидел на полу в мастерской, наблюдая через стекло, как вышагивает напротив Стив, даже не подумавший ответить на его слова. Роджерсу было безразлично все, что говорит Тони. Важнее было добраться до него, выпустив на волю всех демонов, до поры скрывавшихся под плотной завесой наносной цивилизованности. Сейчас, через полгода после памятных дней в больнице, где оба переживали течку Тони и первый роджеровский гон, налет человечности снова слетел с обоих, как перышки одуванчика под порывом майского ветра. - Я не открою, - в сотый, наверное, раз повторил Старк, но Стив и ухом не повел. Он стоял за стеклом, придирчиво рассматривая дверь, размышляя, должно быть, как можно ее высадить и добраться до вожделенного Тони, чьи гормоны и сводящий с ума запах понемногу проникали сквозь замки. Старк был уверен в системе вентиляции, ему и самому было не по себе от этого запаха, от него нужно было избавляться, чтобы снова не поддаться своей природе, и вытяжка работала на полную. Но против Роджерса не было честных приемов, а тот, видно, чувствовал манящий запах не обонянием – нутром, иначе не примчался бы спустя всего пару часов после начала течки. - Ничего не выйдет, - сообщил Старк, когда Стив отошел чуть подальше и приготовился выламывать крепкую дверь. Но и преграда, и уверенность самого Тони пошатнулись под первым ударом. Стиву пришлось потрудиться, но уже через пяток размашистых ударов сверхсильного тела стеклянная дверь рухнула внутрь мастерской, выпуская на волю перенасыщенный феромонами запах. Тони вцепился в браслеты, на последних секундах думая, что вот сейчас, через пару сотых секунды оденется в броню, и Роджерсу будет его не достать. Но он медлил, сам себя ругая и ненавидя за это, и даже последний шанс, пока Роджерс разбирался с попавшимся на пути манипулятором, пропустил, мысленно отвешивая себе подзатыльники. - А вот теперь ты можешь кричать, - хрипло прошептал ему на ухо Стив, разворачивая спиной к себе и сдирая браслеты с запястий Тони, до крови царапая кожу. Шансов больше не осталось. Словно кусочки паззлов сложились в нужный рисунок, или детали совпали так идеально, что не осталось между ними и микрона. Запах Тони смешался с запахом Стива, сам Старк оказался зажатым между стеной и широкой роджеровской грудью, и словно сквозь три слоя ваты донесся треск разрываемой ткани. Стив перехватил его за запястья и до боли вывихнул руки, поднимая их выше, так, чтобы даже надежды на освобождение не оставалось. Правой же продолжал сдирать со Старка одежду, бегло, но нагло ощупывая, оглаживая и помечая каждый оголившийся кусок горящей кожи. И Тони закричал, когда штаны поддались силе Роджерса, а холодный, выхолощенный кондиционерами воздух мазнул по ягодицам и влажной коже между ними. И закричал громче, когда Стив, не стесняясь и не боясь повредить, сунул ему в задницу два пальца, потер ими внутри и вынул, вытягивая следом тонкие ниточки смазки. И еще громче кричал, когда Стив прижал его руки к холодной стене, впился в шею, оставляя на ней бурые следы кровоподтеков, распял собой, впаиваясь членом в задницу, и начал трахать так, словно ему плевать было, кто именно, почему и зачем сейчас бьется под ним, не видя возможности вырваться. А потом крики стихли, зато стоны стали громче, и общий запах берущего свою омегу альфы и омеги, отдающейся с такой готовностью, насытил помещение густым туманом, окончательно уничтожая последние проблески разума у обоих. Тони еще помнил, как его повалили на стол, как двигался над ним – и в нем – Роджерс, как терзал и зализывал укусы, по-настоящему боясь повредить, по-своему даже заботясь о Тони, но потом все снова заволокло пеленой взбесившихся гормонов. Только наутро Тони понял, насколько нужной была эта химическая амнезия. Рассматривая себя в зеркале, он даже представить не мог, да и не хотел, то, что было ночью. Но лежавший в его кровати Роджерс не был наведенным мороком и фантазией тоже не был. Он лежал, закинув руку за голову, и наблюдал за Тони. Химия снова срабатывала, по спальне поплыл первый пока только намек на запах, а Тони снова повело. Ко второму разу он успел привыкнуть к тому, как все происходит, отдал Джарвису пару команд и сам послушно подошел к разворошенной постели. - Можешь кричать, - снова позволил Стив, и Тони уже с радостью принял это как приказ.