***
Последним, что помнила Лиза, была совершено вышедшая из себя подруга, ругающая всех и вся. Ира, кажется, впервые отбросила любые тормоза и кричала аж до слез, а Лиза разрывалась между эмпатичным возмущением и желанием закрыть уже подруге рот чем-то вроде печенья или стакана кофе. Короче, шли Ира с истерикой и Лиза на грани этого состояния по несчастному Крылатскому бульвару, пили кофе, никого не трогали, когда Ира, широкой души человек, взяла и… пожелала, на их головы. Солнце плеснуло напоследок в глаза, ослепляя и дезориентируя, по голове что-то прилетело, и Лиза провалилась в темноту. Пробуждение выдалось не из приятных. В голове был кавардак, более-менее цельных оформленных мыслей не наблюдалось, черепная коробка болела, как будто по ней долбанули кирпичом, причем не один раз. Возможно, при падении действительно пострадала голова. В груди зрел мерзкий ком предчувствия — глаза открывать Лизе было как минимум страшно. Как ни странно, кроме головы ничего больше не беспокоило, только тело ощущалось каким-то непривычно легким и…маленьким? Вопрос о том, во что они с подругой влипли в очередной раз, становился все более насущным. И, кажется, Лизу кто-то звал и тряс за плечо. Пинал. Орал какой-то бред… С трудом разлепив глаза, она зажмурилась от бьющего в лицо солнечного света и замычала. И почти сразу мощный пинок подруги отправил ее в полет. На рефлексах Лиза попыталась дать сдачи, что-то пошло не так и она окунулась в ледяную воду. Соль неприятно въелась в глаза, мозг отстраненно сообщил, что такое возможно только на море. Или в океане. Откуда на Крылатском океан, что вообще произошло?! Лиза вынырнула, чувствуя, как через нос вода попала в горло — рот она успела захлопнуть. Горько, холодно, мерзко, горло саднило, ноги сводило. Если это было началом приключения — то это самым отвратительным началом, которое только можно было представить. Ноги снизу обдало потоком воды, и мозг снова любезно сигнализировал, что вместе с Лизой решил искупаться еще кто-то, явно превосходящий ее по размерам. Все, освежились, проснулись, пора было вылезать. Подплыв к поверхности, Лиза зацепилась руками за край ДЕРЕВЯННОЙ ПАЛУБЫ и подтянулась, забираясь обратно. Краем глаза удалось поймать мелькнувшую подо ней огромную серебристо-зеленую под толщей воды рыбину. Стоило ли говорить, что Лиза ускорилась? Страха отчего-то не было, только отстраненное ироничное спокойствие. Лиза в целом подозревала о своей способности концентрироваться и сохранять спокойствие в критических ситуациях, но обычно ее критические ситуации оставались на уровне «нет денег и связи, а я в Бибирево». Тем не менее, отсутствие суши, стрёмные тени в водичке, пресной воды и еды не было и в помине, а значит, можно спокойно было начинать паниковать и заодно проверить, не призовется ли кто-нибудь на помощь. И Лиза оглушительно завизжала. Ей всегда казалось, что каждая настоящая леди должна была уметь оглушительно визжать — это было одним из факторов естественного отбора. С досок шарахнулись чайки, тени под водой резко рассосались, облака показали солнце, а Ира наконец перестала пятиться от нее к противоположенному краю палубы и замерла на месте, выпав в астрал. Видимо, устраивала массовый отлов тараканов у себя в голове, чего давно уже не случалось. Через несколько десятков секунд дыхание закончилось, а усталость взяла свое. Горло ощущалось обшкрябанным памятником культуры — было все еще ценным, но уже не тем. Забравшись целиком на плот и отдышавшись, Лиза перевела взгляд с собственных маленьких ладошек на сестру. Ее мозг, как и ранее, холодный и беспристрастный, констатировал две вещи: первую — Ира уменьшилась, вторую — Лиза, кажется, тоже.***
В это же время посреди вод Гранд Лайн на всех парусах при попутном ветре шёл Оро Джексон, гордо разрезая волны золочёным носом. Роджер стоял на верхней палубе своего корабля, с лёгкой ухмылкой обозревая ясный безоблачный горизонт. За его спиной тихо препирались члены его любимой команды, его накама. Конкретно — Шанкс и Багги. «Опять что-то не поделили», — шире ухмыльнулся Роджер. Он снисходительно относился к детским выходкам этих оболтусов, пока они не пересекали границу дозволенного. И сейчас эта граница была почти пересечена, но его решительное движение в сторону сцепившихся юнг было прервано оглушительным визгом. Оглушительным, конечно, относительно, потому что до Роджера долетел только отголосок, принесенный порывом ветра, но… И его хватило чтобы Роджер насторожился. Раскинув Волю наблюдения, он с удивлением не обнаружил никого, способного издать такой звук в радиусе нескольких десятков морских миль, а значит, кричавший был намного дальше. Может, почудилось? Стоило только Голу укрепиться в этой мысли, как его отвлёк Шанкс, который непонятно когда успел прекратить драку с Багги и теперь стоял рядом с Роджером, тоже пристально вглядываясь в безмятежный горизонт. Этот оболтус был умен не по годам, но редко когда его можно было увидеть таким серьёзным, как сейчас. — Капитан, вы ведь тоже слышали? — скорее утвердил, чем спросил Шанкс. Глаза его сияли неподдельным интересом. Недалеко стоял Багги, тоже с интересом прислушивающийся к их беседе. Клоуну Воля давалась намного тяжелее, чем Рыжему, так что визга он, скорее всего, не уловил, но товарищу поверил на слово и уже был готов к новым авантюрам и приключениям. — Слышал… — протянул задумчиво Роджер. — Но не уверен, что это были люди. Мало ли… кто может оказаться на нашем пути в водах самого опасного из всех морей. Из рубки вышел Рейли, который, осмотрев палубу и найдя глазами капитана, стремительно направился к нему. Хмурый и серьезный Сильверс — зрелище не для слабонервных, так что команда, коллективно уловив приближающиеся неприятности, вся как-то дружно подтянулась к носу. Роджер свел брови к переносице. Люди-нелюди, а его не покидало предчувствие, что впереди их ждет нечто такое, что перевернет привычный уклад жизни с ног на голову и тряханет привыкших к мирным будням пиратов не хуже, чем взорвавшаяся прямо под ними бомба. Хотя, это же Гранд Лайн. Роджер утешал себя тем, что его уже ничем нельзя удивить — он достаточно повидал на своем веку, да и век этот близился к концу. — Что не так? — спокойно спросил его Роджер, никак не показывая своего короткого замешательства. — Мы сбились с курса? — Нет, с курсом как раз таки все нормально, — Рейли привычным жестом огладил короткую аккуратную бородку. — Уверен, что ты услышал тот крик. И я почувствовал два голоса примерно в двух с половиной-трёх тысячах мормиль* от нас к западу. Практически прямо по нашему курсу. Только не говори, что не заметил, — добавил Рейли, когда Роджер насмешливо поднял брови, — ведь твоя Хаки очень сильна. — Да, я почувствовал что-то. Но три тысячи миль — это многовато, не находишь? Любой звук, даже подхваченный ветром, не преодолеет такого расстояния. — Если это не звук, укрепленный Волей, — недовольно и очень тихо возразил Сильверс, так, что его услышал только Роджер и еще, пожалуй, Шанкс, всё ещё греющий рядом уши. Парень с приоткрытым ртом переводил взгляд с капитана на его старпома, стараясь не упустить ничего важного. — Да ладно тебе нагнетать, Рейли, — Роджер радостно оскалился. — Откуда посреди моря взяться людям с такой сильной волей, да еще и так кричать? Думаю, это могут быть охотники за наградой и они намного ближе, чем ты сказал. Не дальше тысячи миль. Ставлю мою соломенную шляпу на то, что это так! — Гол хулигански подмигнул возмущенному таким легкомыслием Сильверсу. — Три тысячи, Гол, — так же тихо повторил Рейли. — Помяни мое слово, добром всё это не кончится. Мне проложить новый курс? — Оставь, — бросил Роджер, отворачиваясь от своего помощника. — Я никогда не стану убегать от неприятностей, какими бы они не были. Посмотрим, что это. — Капитан, а давайте поспорим, как раз на вашу шляпу, — испортил всю серьезность момента Шанкс. — Спорим, что это девушка кричала? На палубе воцарилась мёртвая тишина, а потом бывалые пираты разразились оглушительным взрывом хохота. Даже Рейли позволил себе короткую улыбку. Отсмеявшись и вернув себе способность говорить, Роджер весело посмотрел на юнгу: — Хм, да ты романтик, Шанкс! Почему бы и нет? Спорим! — Гол протянул парню руку, принимая пари. — Что поставишь ты? Шанкс задумался на мгновение, а потом посмотрел своему капитану прямо в глаза: — Мои любимые носки, — Шанкс приподнял штанину, действительно демонстрируя носки в веселую фиолетово-оранжевую полоску. Команда снова захохотала. — Они приносят мне удачу, — возмущенно заявил Рыжий, перекрикивая общий гогот. — Заметано, — кивнул Роджер. — Рейли, разбей. Накама Золотого Роджера, свистя и улюлюкая, делали ставки. Похоже, никого не волновало, есть ли впереди опасность. В конце концов, живут все один раз, а без риска — что за жизнь?***
— Итак, посреди моря, с сошедшей с ума физиологией, агрессивной фауной вокруг, в трусах и в бусах. И как это называть? — Думаю, это, если отбросить идею того, что у меня или у тебя сотряс, и все это галюны и бред, можно назвать попаданчеством. И я надеюсь, что это одно из Четырех морей или Грандлайн. Ну, как в «One Piece», — пояснила она на недоуменный взгляд Лизы. — Точно, точно, огромное задорное аниме, — кивнула самой себе Лиза. — Почему это именно в Ван Писе? — уточнила она, вжимая волосы в стороне от себя. — Почему не в любом другом мире, где теоретически есть море? — Интуиция, — отрезала Ира. — Возвращаясь к теме, с физикой и правда какая-то фигня… Но если оказаться где-то не там, где мы были, было моим прямо вожделением, то меняться мне не то чтобы хотелось. Я вообще не об это тогда думала. Но нам сейчас сколько, по десять лет? — Меньше, — сощурилась Лиза, придирчиво рассматривая ладони и тощие ноги с торчащими коленями. — Пусть меньше, — согласно кивнула Ира. — Ну и в лучших традициях винтажного сёнэна у тебя масть подкорректировалась, — Ира кивнула на волосы сестры, в солнечных лучах сияющие фиолетовыми бликами. — Значит, не показалось, — вздохнула Лиза, зачесывая мокрые пряди назад и вздрагивая от восторженного возгласа Иры: — И глаза, глаза фиолетовые! А у меня, у меня? — нетерпеливо подпрыгнула девочка ближе. — Тоже самое, — Лиза перебрала длинные разноцветные пряди пальцами и снова не удержалась от грустного вздоха. — Пряди радужные, а вот глаза у тебя черные, то есть белок есть, конечно, но радужки не видно совершенно. За возраст обидно конечно, хотя физической формы там не было, чтобы сокрушаться, а какие-то преимущества были, — по губам Лизы скользнула коварная улыбка, за которой, однако, притаилось разочарование. — Если мне восемь, это значит, что и гибкость в порядке, и подвижности больше… но в наших условиях, конечно, может не хватить банально силы. Ира, оторвавшись от раскладывания прядей по цветам подобралась ближе к Лизе, обнимая ее похлопывая по спине: — Ничего, прорвемся… Знаешь ведь, что чем ярче внешность персонажа, тем больше места он занимает в сюжете? Не помрем же мы прямо здесь, на самом пороге поразительный приключений, а? Вот, кстати, смотри! Что это за сундук у тебя за спиной? — О, и правда, — Лиза обернулась и наткнулась на достаточно большой деревянный сундук, пытающийся по-тихому отдрейфовать подальше. Не вышло — подруги резво затащили его на свой импровизированный плот. Сундук хорошо поистрепало непогодой и местным населением водных просторов. Замок был покорёжен чьими-то огромными зубами и держался на соплях, металлические вставки потемнели и, кажется, вот вот начали бы ржаветь. — Он, он. Давай его вскроем, может, нам повезет, и там будет что-нибудь полезное? — полуутвердительно-полувопросительно пробормотала Ира. Удача — немаловажный фактор в путешествии, а в прошлом Ира и Лиза были особенно удачливы и имели хорошую интуицию на минералогические гнёзда, например. Посмотрим, будет ли им везти и здесь. — Если оттуда выпрыгнет Луффи, я за себя не ручаюсь, — закатила глаза Лиза, припоминая какие-то подробности известного тайтла. Вечная проблема Ван Писа — куча странностей. Точно и не знаешь, что произойдет в следующую секунду, может, БУМ и взрыв, а может, сундук будет пустой. В этом мире, кажется, даже Судьба бессильна и правит здесь Хаос, насмехаясь над попытками здравого смысла и логики что-то сделать. Понимая, что чтобы дотащить сундук до центра плота, придется встать, Лиза неуверенно поднялась и сделала пару пробных шагов. До этого ходить по шаткому обломку девочки не рисковали. Пока голова играла в интереснейшую игру «сымитируй похмелье без единого грамма алкоголя» лучше было сохранять сидяче-лежачее положение. Почувствовав, что обломок достаточно устойчив, она пошла к сестре, поставила сундук перед ней, а Ира достаточно легко его открыла. Как говорится, ловкость рук и никакого мошенничества. В сундуке обнаружилась легкая оловянная посуда и завёрнутые в парусину странные на вид спрессованные полоски жирного… чего-то. Внизу, под всем этим безобразием, были красные восковые бруски. — Ну и что это? — Ира аккуратно понюхала жирные полоски и ковырнула ногтем воск. Воск был твердым и так просто не поддался. Лиза, повертев в руках глубокую миску, кинула её обратно в сундук, а потом тоже понюхала полоски. — Похоже на мясо, — через некоторое время сообщила она. — И это логично. — Мясо ТАК не выглядит, — с сомнением протянула Ира. — В любом случае, с посудой может лежать только еда, так что это можно есть, — пожала плечами Лиза и попробовала откусить от полоски кусочек. Получилось у неё не сразу и с большим трудом. Ира с интересом уставилась на сестру в ожидании того, что произойдет дальше. Лиза, прожевав и проглотив, некоторое время сидела, глядя в никуда, а потом вынесла вердикт: — Неплохо. Это действительно мясо, жир, что-то кислое, типа ягод, и специи. И это отлично, — девочка посмотрела подруге в глаза и улыбнулась, — потому что непонятно, сколько мы здесь пробудем, а есть что-то надо. — Ты точно уверена, что это можно есть? — подняла брови Ира. — Точно, точно. Давай дальше разбираться. Не могли же в таком сундуке хранить просто мясо и миски? До вечера сёстры перебирали сундук. Кроме миски оказался такой же оловянный котелок литров на семь, на самом дне — забытая кем-то ложка и завернутые в промасленную бумагу сухофрукты. Под воском, который несколько часов сковыривали найденной ложкой, оказался твердый сыр. На самом дне лежала сложенная в несколько раз промасленная парусина. Её девочки вытащили на всякий случай, а все остальное сложили обратно, закрывая сундук. — Если будет шторм, нас смоет «за борт» вместе с этим едохранилищем, — заметила Лиза, глядя на закатное небо. — Если начнется шторм, нас вообще ничего не спасёт, — отрезала Ира, расстилая парусину возле сундука и второй кусок импровизированной палаткой накидывая сверху. — Так что об этом можно даже не думать. Спать идёшь? — Иду, — вздохнула Лиза. — С водой надо что-то придумать. А то без воды никакой шторм не нужен… Уснули они, крепко обнявшись, чтобы не замёрзнуть, и укрывшись оставшимся парусиновым куском, вспоминая, как именно воду в путешествиях добывал Тур Хейердал.***
Подскочили сёстры на рассвете от дикого холода. Температура, кажется, опустилась до отрицательной, так что девчонки, с трудом заставив двигаться закоченевшие конечности, начали день с зарядки, пытаясь хоть как-то согреться. — Если так и дальше пойдет, — заметила Лиза, наблюдая восход солнца, после почти двухчасового марафона пресса, отжиманий, планок и приседаний, — мы сдохнем. Или станем культуристами. Ира согласно кивнула и сунула в рот свой завтрак — полоску мяса. К полудню значительно потеплело, но поднялся ветер. Парусину пришлось убрать в сундук, чтобы не унесло, а подруги решили провести ревизию остальных обломков, пока они еще были в зоне видимости и их ветрами и течениями не разбросало совсем далеко друг от друга. К ближайшим сплавали сами, благо вчерашних чудовищ не было видно — то ли после лизиного визга они боялись возвращаться, то ли делать на месте крушения было уже нечего. Из досок, которые притащили девочки, сделали что-то вроде вёсел, и дальше дело пошло веселее — девочки медленно подгребали к какому-то обломку и решали, что с ним делать. Пару раз удалось выковырять гвоздь, еще несколько обломков Ира с Лизой просто затащили на свою палубу — на всякий случай, другие попытались привязать, чтобы увеличить площадь плавсредства и его устойчивость. Еще дальше нашёлся кусок мачты с лежащими на воде парусами и целым клубком веревок и такелажа. Паруса были порваны морскими чудовищами, но сёстрам это было даже на руку — отдельные куски они разложили сушиться, чтобы потом использовать под постель или одежду или даже соорудить из них парус, а всё остальное попытались прицепить к плоту, чтобы сделать что-нибудь полезное потом. Лиза, оседлав мачту, распутывала более-менее целые веревки. К вечеру Ира заметила, что что-то действительно было погрызено, а что-то — нет. После детального изучения, сёстры выяснили, что не трогала местная фауна только чем-то тёмным и дурнопахнущим пропитанную древесину. А уже в сгущающихся сумерках Ира с Лизой, абсолютно измотанные, перемазанные в масле и еще черт знает в чем, случайно наткнулись на целую плавающую бочку. С трудом поймав её и с еще больши трудом втащив на палубу, сёстры одним из найденных гвоздей расковыряли крышку и открыли её. В бочке оказалась вода, разбавленная не то ромом, не то просто спиртом. Дав друг другу пять, выпив по миске воды и попытавшись герметично обратно закрыть крышку, которая, благо, была с резьбой, девочки рухнули на «кровать», закутались в парусину, создавая вокруг себя импровизированное гнездо, и вырубились.***
На этот раз просыпаться было намного теплее, так что сёстры позволили себе поваляться на пару часов дольше. Позавтракав всё тем же мясом и, для разнообразия, сыром, запив всё это стаканом воды, Ира с Лизой доплыли до последнего еще необследованного обломка — остальные унесло уже слишком далеко. Не найдя ничего нового и интересного, но отковыряв еще три гвоздя, девочки развалились на палубе недалеко друг от друга и принялись ковырять выемку для того, чтобы попытаться установить мачту. Занятие было долгим и медитативным, и довольно скоро девочки почувствовали скуку и утомление. — Ир… — М? — лениво отозвалась Ира. — А почему посуду и еду хранили в таком хорошем сундуке? — спросила Лиза, откидывая выбившуюся из связанных в узел волос. — Не знаю. А это важно? — Конечно это важно! Не могли же под несколько оловянных мисок и абсолютно обычное мясо использовать такой хороший сундук! — воскликнула Лиза, принимая сидячее положение и пихая Иру в бок, чтобы до той лучше дошло. — Я скорее поверю, что в сундуке есть двойное дно, тайник, чем в то, что там просто хранили бытовую мелочевку! И еду же обычно возят в бочках. Ира тоже села и заинтересованно уставилась на сестру. — А давай проверим? — спросила, наконец, она, и первой же двинулась к объекту их дискуссии. Вынув еще раз всё из сундука на палубу, девочки гвоздём стали простукивать сундук на наличие потайных дверок и прочей дребедени. Каково же было ликование Иры с Лизой, когда они-таки обнаружили двойное дно! Чтоб вскрыть его, им понадобилось всего лишь подцепить остриём гвоздя деревянную панель, и то, что они нашли там, того стоило: — Нам ооочень повезло! Мы нашли дьявольский фрукт! — не скрывая восторга, воскликнула Ира. — Теперь я точно уверена, что это Ван Пис! И действительно, дьявольские фрукты было сложно добыть, зато их обладатель, как известно, обретал какую-нибудь невероятную способность. Вот только есть дьявольский плод посреди моря было очевидно плохой идеей, но в условиях полного отсутствия изменений в безвыходном положении… — Не прошло и трех дней пребывания в чужом мире, — фыркнула Лиза, подбрасывая на пробу увесистый гибрид ананаса с карамболой. Рядом с дьявольским фруктом лежало что-то ещё — зелено-коричневое нечто, больше всего похожее на завязь какого-то экзотического плода. Что это такое девочки понятия не имели, проверять ядовитость было не на ком, поэтому следовало либо оставить неизвестное нечто в покое, либо в который раз положиться на удачу. — И что теперь делать? — спросила Ира, тыкая фрукт пальцем. Лиза задумчиво пожала плечами, а потом встряхнулась. — Давай так. Неизвестно, выживем ли мы вообще, — Ира кивнула. — Неизвестно, есть ли какое-то условие автоматического возвращения назад. Пока наш лучший шанс — это поставить мачту и надеяться на ветер, иначе сами мы не выберемся, — Ира снова кивнула. — И в целом мы ничего особо не теряем, если… скажем так, употребим в пищу эти сомнительные объекты? — Ничего, — довольно ответила на риторический, по сути, вопрос Ира. — Вот именно, — Лиза развела руками. — Но предлагаю сначала, все же, поставить мачту и поймать что-нибудь в паруса, чтобы не оказалось, что надо куда-то нырять, а никто из нас не может. Пока уберем обратно? — девочка склонилась к сундуку и издала удивленный звук, на который Ира тут же сделала стойку: — Что там? — нетерпеливо спросила она. — Какой-то дневник, — ответила Лиза, показываясь на поверхности с растрепанной тетрадью в руках. — Внутри… какие-то формулы, никаких примечаний, — с сожалением заметила она, пролистывая страницы. — И правда… Но, слушай, если он лежит с этими фруктами, какова вероятность, что они… синтетические? Девочки несколько секунд сканировали друг друга ошарашенным взглядами, после снова посмотрели на фрукты, на дневник. — Сначала мачта, — потрясла головой Лиза, забросив тетрадь обратно и следом отправив фрукты. — Не исключено, что если ты права, крушение корабль потерпел по вполне конкретной причине и кто знает, за остатками могут и вернуться. Ковырять палубу девочки принялись с удвоенным усердием, так что к вечеру уже получилось прикинуть, как именно должна встать отковырянная от мачты рея. Утром, продолжив свое дело, девочки не без проб и ошибок сумели достаточно крепко привязать к верхушке реи растяжки и вбить по периметру гвозди, к которым должен был крепиться парус. В сумерках обе чувствовали себя выжатыми и уставшими до смерти, но на пороге успеха бросать дело не хотелось. — Слушай, а если фрукт даст возможность справляться легче? — Ира с трудом уже ворочала пальцами, привязывая кусок парусины к верхушке реи. — А если он нас ослабит? — возразила Лиза. — Может, — не стала спорить Ира. — Но я готова рискнуть. Ты со мной? Лиза отложила работу и вздохнула. Чем больше времени проходило, тем меньше она верила в благополучный исход, и стоило использовать любую возможность… — Хорошо, — наконец, огласилась она. — Давай. Не раздумывая дольше ни секунды, девчонки принялись за найденное, скрестив на удачу пальцы. Ничего сверхъестественного не произошло, по крайней мере, в первые минут десять. Однако спустя примерно четверть часа Ира почувствовала нестерпимую боль, словно все мышцы разом ошпарило кипятком, а внутренности разом стали занимать столько места, что девочке казалось, что ее вот-вот разорвет на части. Иру выгнуло дугой, она зашлась в крике, ногтями пытаясь содрать с себя кожу. Лиза не могла сделать ничего, кроме как обхватить Иру как можно крепче, чтобы та не упала в воду. Спустя какое-то время Ира просто вырубилась — сжалась в комочек и затихла. Около часа Лиза еще сидела, рефлекторно гладя подругу по голове и тяжело перекатывая в голове безрадостные мысли, а потом не заметила, как сама уснула.***
Когда Лиза пришла в себя, солнце стояло в зените. Проморгавшись и наощупь найдя Иру, Лиза попыталась вспомнить хоть что-нибудь. В голове отбойным молотком стучала мысль, что они наворотили дел, и что расхлебывать им теперь эту кашу до конца своих дней, очевидно недолгих… Лиза попыталась почувствовать в себе хоть каплю сожаления, беспокойства, но с некоторым ужасом не смогла. Не было смысла жалеть, когда дело уже было сделано, не было смысла и беспокоиться на пороге смерти. Спокойствие было неправильным, чужеродным, но пока оно помогало справляться, Лиза смирилась с ним и волевым усилием вернулась в реальность. В реальности все было по-прежнему — довлеющее море, плеск волн, песня ветра, и одновременно все было по-иному. Лиза вздрогнула, уловив медленный глухой ритмичный грохот, и только через минуту поняла, что так билось ирино сердце. Инфернальный гул — перекличка морских чудовищ на глубине… запахи дерева и пропиток, железа и ржавчины, отчетливые и резкие… По особенному пахла парусина, от сундука шел привычный уже запах высушенного мяса, специй и металла. Звуки, кажущиеся безумной какофонией, постепенно уходили на второй план, словно были нормальным звуковым фоном. Лиза задумчиво прикинула, сколько прошло времени: фрукты они съели, когда солнце уже скрылось за горизонтом, а сейчас оно явно только двигалось к зениту. То есть, как минимум, одну ночь они провели без сознания. А если больше? Это ничего не меняло, и Лиза, послушав ирино дыхание и сердце, полезла в сундук — ей страшно хотелось есть. Надо было дождаться, когда очнется Ира. Ира очнулась несколько часов спустя. За это время Лиза успела выяснить, что ее сила, баланс и скорость заметно выросли. А еще не было никаких проблем с морской водой — Лиза сначала просто опустила в воду руку, потом ноги, а потом рискнула залезть целиком, обвязав себя веревкой за талию и привязав к тяжелому сундуку. И ничего — ни слабости, ни потери сознания. Лиза по-прежнему хорошо держалась на воде. Рею с новыми возможностями удалось установить действительно относительно легко: Лиза закрепила «носовую» растяжку и подняла мачту, ловко закрепляя ее еще и по «бортам». Парус, привязанный к двум колышкам, пару раз бесполезно хлопнул, словно был живым организмом, силящимся сделать вдох, а после ожил, пленив ветер, и понес импровизированный плот вперед. Лиза с облегчением рассмеялась, хлопнув в ладоши, и с чистой совестью вернула все свое внимание Ире, постепенно приходящей в себя. Судя по состоянию Иры, а ей было явно очень плохо, то ли фрукт был бракованным, то ли это вообще был не дьявольский фрукт. Ее очевидно тошнило, и она не вполне понимала, что, собственно, рядом с ней происходит. Лиза аккуратно переместилась Ире за спину и уложила её к себе на колени. Та прикрыла глаза и попыталась отдышаться, попытки с двадцатой старания пострадавшей таки увенчались успехом. Она медленно села и облегченно выдохнула. Чугунная тяжесть и раздирающая тело боль наконец ушли, оставив после себя только слабость. Ира прочистила горло и обернулась к Лизе с явным намерением поговорить. Была у нее такая фишка: после сна или обморока ей приходили какие-то бредовые идеи в голову, и этими идеями непременно надо было с кем-то поделиться. Лиза всегда удивлялась такому странному способу мыслить — в бессознанке, но признавала, что часто именно так у них рождались стоящие планы и идеи. — Поколбасило, конечно, жуть — Ира скривилась от вида еды, но воду выпила с большим наслаждением. — Хоть убей, не помню, ты-то как? Хотя, — Ира оглядела бодрый парус и слабо улыбнулась. — По сравнению с тобой — живее всех живых, — заверила подругу Лиза. — Хорошо… Слушай, Лиз, мне тут пришла одна идея в голову. Нам нужно сменить имена! Возвращение домой все равно, кажется, откладывается на неопределенный срок, а хочется провести, знаешь, какую-то границу между там и здесь, понимаешь? — Ира всё ещё хрипела, но выглядела уже намного живее и серьезнее, чем ее чаще всего можно было увидеть. Черные глаза на секунду отвлекли Лизу, той показалось, что они посветлели, проявляя вертикальный зрачок и становясь дымчато-серыми, но когда Ира моргнула, все исчезло. — Понимаю, — не задумываясь, кивнула Лиза. — Пусть это будут только имена, но это та защита, которую стоит себе обеспечить. — Ну, можно и так выразится — прикрыла глаза Ира, сопоставляя слова и мысли. Они с Лизой часто думали об одном, но находили совершенно разные, несовместимые слова, и найти истину можно было только отбросив внешнюю шелуху и положившись на чувства. — В общем, раз уж мы нашли приключения, — а что может быть круче, чем приключения? — Стоит им соответствовать и быть во всеоружии… — Ира коварно улыбнулась, и даже несмотря на слабость, которая одолевала её, улыбка вышла в высшей степени обещающей. — И я уже даже придумала нам имена, — с нездоровым энтузиазмом заявила Ира. — Точнее, не придумала, а вспомнила придуманные нами ранее ники каких-то персонажей. — Ну и? — поняв, что Ира ждёт именно этого вопроса, подняла брови Лиза. Зная сестру, можно было предположить, что это будет что-нибудь наделённое глубоким смыслом и при этом аляповатое — как раз в духе Ван Писа. По этой части Ира была своего рода специалистом, уж очень она любила придумывать имена и клички. — Меня будут звать Хиенна Джео, а тебя — Тиэнжел Уолке, — торжественно провозгласила девочка. — Ну как? — Ира внимательно посмотрела на Лизу, ожидая её реакции. — Знаешь, очень даже ничего. Хотя нет, мне нравится, — с улыбкой кивнула Лиза. — Как раз в духе местечка, в которое нас забросило. — Не против, если я буду сокращать и звать тебя Ёлочкой или Ти? А ты меня — Хи. Ну или как хочешь. Как считаешь, нормально? — спросила-утвердила Хи. — Вообще отлично, — показав большой палец, озвучила своё мнение новоиспечённая Тиэнжел. — Только «Ёлочка» — это слишком мило. В конце концов, у нас тут экспресс-курс по выживанию в экстремальных условиях. Так что зови меня «Ёлкой», это звучит брутальнее. Где-то далеко Судьба и Удача поперхнулись чаем. Такого энтузиазма они от сестёр не ожидали, и дамочки начинали беспокоиться за сохранность этого мира. Ставки в игре стремительно росли…