Сказка для Изабель

      Когда Институт погрузился во мрак, а охотники спали после заданий, лишь в одном окне горел свет. Алек любил это время суток и проводил его за чтением книг. Побыть наедине с собой хоть пару часов, окунуться в мир, где всё заканчивалось хорошо, было истинным удовольствием. Алек по-доброму завидовал людям, которые могли облечь свои мысли в нечто потрясающее и будоражащее воображение.       Последняя страница главы была дочитана, и Лайтвуд собирался выключить свет, чтобы погрузиться в сон. Но его планы нарушил крик из соседней комнаты, где спала сестра. Алек, не думая ни секунды, подскочил с кровати и вбежал к Иззи. Он не помнил, чтобы её когда-то мучили кошмары, но сейчас Изабель кричала во сне и звала брата. Её волосы спутались, одеяло валялось на полу. Алек сел рядом, обняв сестру, и гладил по голове, успокаивая:       — Тише, Изабель. Это всего лишь сон. Тише-тише.       Иззи проснулась, приходя в себя. Из глаз текли слёзы, а взгляд метался по комнате. Видимо, охотница не понимала где находится. Сейчас она была похожа на маленького котёнка, который ищет убежище и хочет чувствовать себя защищённым. Алек крепче прижал сестру к себе, а затем укрыл её покрывалом.       — Ты совсем замёрзла, Иззи. Что случилось?       Но охотница не хотела говорить, а лишь крепче сжимала руку Алека. Успокоившись, она ответила:       — Я видела страшный сон, Алек. Такой яркий и такой живой, будто настоящий. В нём был ты, и я…я…       Голос сорвался, комок подступил к горлу.       — Пусть этот кошмар останется в прошлом. Постарайся уснуть. Я буду в своей комнате, за стеной, совсем рядом.       Алек собирался уйти, но Иззи не отпускала его. Она посмотрела в глаза брату и тихо попросила: «Останься со мной. Как в детстве, помнишь?» Алек улыбнулся. Они часто засыпали вместе, чтобы в случае чего защитить друг друга от монстров. Не от тех, которыми пугают детей в детстве, а от реальных. Самая весёлая пора для ребенка, к сожалению, охотникам была недоступна. Но эти двое смогли сохранить братскую любовь и быть детьми настолько, насколько им позволяли обстоятельства.       — Конечно я побуду рядом, Изабель.       Алек устроился под одеялом рядом с сестрой, она свернулась возле него и уткнулась лицом ему в грудь. Иззи чувствовала себя с ним в безопасности, как ни в одном месте этого мира.       — В том сне ты умер, Алек, а я не смогла тебя спасти. Пообещай мне, что этого не случится, пообещай, что будешь всегда рядом.       — Иззи, глупенькая. Что я буду за брат, если не смогу останавливать тебя от глупых затей, которые обычно оборачиваются моей головной болью?       Изабель усмехнулась. Её угрюмый, серьёзный и закрытый в себе старший брат рядом с ней становился немного мягче. И только Алек знал, что в этой красивой и бойкой охотнице всё ещё живёт маленькая девочка. В подтверждение мыслей Лайтвуда, Иззи полусонно прошептала:       — Ты расскажешь мне сказку? Только обязательно хорошую. Пожалуйста-пожалуйста.       Алек обречённо выдохнул. Его сестра в любом состоянии могла заставить Алека делать то, на что он не был способен. Сейчас бы ему пригодилось хорошее воображение, чтобы придумать красивую историю. Но зачем что-то придумывать, когда их жизнь уже похожа на легенду?       Иззи прижалась к брату, положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Её дыхание успокаивалось, веки не трепетали. Алек подумал, что она уснула, но не тут-то было.       — Что ты за старший брат, раз не можешь рассказать сказку своей сестре? Алек тихо рассмеялся.       — Хорошо, Иззи. «Я расскажу тебе историю о двух людях. Они с детства знали, что будут вместе против целого мира. Она любила всё яркое, Он был ближе к обыденному и ничем не примечательному. Она могла создать вокруг хаос, Он всегда выгораживал Её перед всеми. Она обладала красотой, которая затмевала остальных. Но только рядом с ним, Она была чудачкой. Обычной девчонкой, которая могла сидеть в растянутом мужском свитере, Его свитере, и смеяться над чем-то. Однажды Они сидели в комнате, луна освещала горизонт. Он читал ей книгу, а Она лежала рядом с ним и слушала. Это была история о подвигах рыцарей, о коварстве и любви, несметных сокровищах и драконах. Он увлечённо читал о том, как два друга поклялись на крови, что будут вместе до самой смерти. А Она смотрела на него внимательно и улыбалась. „Мы ведь с тобой, как два этих героя, тоже будем защищать друг друга, ведь так?“ Она подскочила и побежала в свою комнату. Через минуту вернулась и принесла в руке маленький кинжал для писем. „Давай сделаем то же самое, ну давай, давай, давай“. Он не мог устоять перед этими глазами, которые молили об ещё одной прихоти. Они были детьми, но уже знали, что их жизнь может быть не долгой, поэтому так держались друг за друга. Она сделала надрез на своем запястье, более глубокий, чем нужно было, но даже не поморщилась. Он решил сделать такой же, чтобы показать Ей, что Они на равных. И тёмной ночью при свете маленькой свечи, как в средневековом замке, Они произнесли свою клятву. По-детски, но вложили в неё столько смысла, сколько ни один мудрец не сможет вложить в свои изречения. Она сияла от счастья, а Он играл с её косичками, радуясь, что смог продлить ещё на несколько минут Её хорошее настроение. Они выросли, и теперь, когда вся жизнь напоминает тот роман о воинах и чудовищах, Он всё ещё помнит клятву, которую дал Ей тогда. Он не знает, помнит ли Она, но будет хранить этот момент в сердце вечно».       Алек смотрел, как медленно поднималась и опускалась грудь Изабель. Она наверняка уже спала и не слышала и половины истории. Хотя это даже сказкой нельзя было назвать. Всего лишь воспоминание, след от которого остался на его ладони на всю жизнь. И пускай десятки шрамов покрывали его тело от бесконечных боев и ранений, но этот был самым дорогим его сердцу и самым значимым. Алек потушил свет и в полной темноте прошептал:       — И он никогда не позволит тебе оступиться, потому что Он — твой брат. Который снова клянётся защищать тебя, который пойдёт за тобой куда угодно, который всегда будет рядом. Клянётся так же, как и десять лет назад.       Алек поцеловал сестру в макушку, убрал непослушную прядь с лица и закрыл глаза. И в тишине комнаты Иззи произнесла слова так тихо, будто кто-то мог их у неё украсть:       — Она помнит. И она клянётся тебе так же, как и десять лет назад.