Не сбежать

Немолодая женщина не отходила от телефонной трубки четыре дня: именно столько времени прошло после пропажи её сына. Он был журналистом, вёл расследование про некого бизнесмена для журнала, во время которого и исчез. Начальство отмалчивалось, мол, последний раз парня видели по окончанию рабочего дня, значит не наше дело, сами разбирайтесь. Мать только-только задремала, раздался звонок в дверь. Она так хотела, чтобы это был её сын, даже в глазок не посмотрела, а сразу дверь распахнула, за что поплатилась... Очнулась женщина, судя по сырости и запаху, в подвале или погребе. В ушах жутко звенело, голова кружилась, тошнило – явное сотрясение головного мозга. Темнота такая, что ни зги не видно. Только и слышалось помимо звона, что кто-то скребётся, шуршит в углу. Она была связана по рукам и ногам, двигаться тяжело, даже не лечь поудобней. А шуршание всё не утихало, наоборот – добавились мычание и стоны. Всё-таки не крыса, а живой человек. И почему-то только сейчас она поняла, что её рот тоже заклеен. POV Счёт времени безнадёжно потерян. И чёрт знает: ночь или день сейчас, да и сколько вообще времени. Хотя, это должно волновать в последнюю очередь. Зато глаза ко тьме привыкли и можно разглядеть человека в углу. Но всё равно не понятно кто это. Сверху иногда доносились крики, постоянный топот ещё больше вводил в заблуждение. Но однажды всё прекратилось, и кто-то спустился навестить нас. Было страшно – а вдруг убьют? Было интересно – кто же всё-таки похитил меня, и кто ещё сидит здесь? Дверца со скрипом открылась и зажёгся свет. Ярко, слишком ярко, невозможно что-либо разглядеть. — Мать и сын... Оба у нас, отлично. — Я продрогла до костей от этих слов. Слёзы полились из глаз: неужели тот, кто разделяет со мной участь, и правда мой сын? Не верю, не хочу в это верить. Я только повернула голову в заветный угол – действительно. Это мой ребёнок, но уже не тот. Он сильно исхудал, побледнел. Как же я хочу его обнять. Конец POV — Куда смотришь, баба?! — Сильный пинок в живот, а за ним стоны. Женщина присмотрелась к появившимся мужчинам и узнала в них телохранителей бизнесмена. Один из них достал пистолет и с ехидством и неким предвкушением выстрелил в парня в углу. Пуля попала в правый бок, примерно в зону печени. Стрелявший подошёл к журналисту и прикрикнул, сорвав скотч: — Последнее слово, журналюга? — У матери сердце прихватил от этих слов. Она замычала, в надежде направить внимание мужчины на себя, за что её вновь ударили в живот. — Горите в аду, суки... — прошипел парень. — Обязательно, — бросил телохранитель и выстрелил. Пуля попала в голову. Шансов на выживание – ноль. Увидев бездыханное тело сына, женщина зарыдала, пыталась кричать, но получалось только мычание. Её схватили за волосы и поволокли к парню, заставив смотреть на него, не давая отвернуться. — Видишь, видишь его?! — кричал почти на ухо мужчина с пистолетом. — Ты следующая. — Дуло оказалось на уровне спинного мозга. Выстрел. Пуля попала прошла насквозь. Шансов на выживание – ноль. *** Три месяца прошло, мать с сыном объявили пропавшими без вести, квартиру выставили на продажу за неимением родственников. В редакции все сразу забыли про своего пропавшего работника – его никто не любил, ибо он был слишком честным. Никто даже не сомневался, что это сделал бизнесмен, на которого парень долго копал и нашёл весьма интересный факт о нём. Пошёл в полицию и не дошёл. Случай не первый и не последний, бесполезно разглагольствовать. — Дело замяли окончательно... Отлично, — мужчина, вышедший из полицейского участка, довольно ухмыльнулся. — Теперь можно быть спокойным.