Всегда возвращаться

      Кажется, всё это началось с того момента, когда я попросил Тома научить меня целоваться. Я знал, что у него уже была девушка. И даже не одна. Я не ревновал, понимая, что мой брат никуда от меня не денется. Когда-то мне сказали, что однажды мы вырастем, заведём свои семьи и будем жить отдельно друг от друга, но я только посмеялся: разве это мыслимое дело — жить отдельно от второй половины себя? Хотя Том, скорее, даже первая половина меня. Родившийся на десять минут раньше, он взял на себя ответственность быть старшим братом, во всем мне помогая. Так было с самого детства и продолжается до сих пор. И так будет всегда. Мой близнец — это моя поддержка и опора. Всё, что у меня есть. Всё, что является для меня важным в этой жизни. И единственный, кого я действительно безумно люблю… До сих пор помню, как его губы прикоснулись к моим губам. Нам было около тринадцати. Том уже успел закадрить нескольких девчонок и ужасно этим гордился. А я не мог с ними даже познакомиться, жутко стеснялся. Обеспокоенный моей невезучестью, братишка решил сплавить мне одну из своих бывших подружек, со смехом говоря, что она -ничего так, и он бы с ней до сих пор встречался, если бы она не была слишком ревнивой и навязчивой. Девчонка была чуть старше нас, довольно миловидная, но я не испытывал к ней никакого интереса. Отнекивался, пытаясь увильнуть от встречи. — Да я даже целоваться не умею! — выпалил я. Это было чистой правдой. В отличие от близнеца, я был совершенно невинен. — Ну это — не проблема, научишься. И не только целоваться, — брат весело подмигнул. Фу, вот озабоченный! — А если мне не понравится? Если она поймёт, что я совсем никчёмный, и сразу сбежит? — Когда-то мы все ничего не умели, но разве это страшно? Вот если ты в двадцать лет будешь девственником, тогда да, это проблема, — Том засмеялся. — Том, а может, ты меня научишь? Целоваться, — зачем-то уточнил я. — Эм… ну не знаю. Если тебе это очень нужно, — я и не ожидал, что близнец вот так сразу согласится. Думал, что ему покажется это странным. А он просто улыбнулся. — Закрой глаза и расслабься. Тебе должно понравиться. По крайней мере, девочки не жаловались.       Я так и сделал. Прикосновение губ было действительно приятным и тёплым. Я мало что понял, наш первый поцелуй вышел неуверенным и скомканным, больше похожим на простое скольжение… Мне показалось мало этого урока, и я попросил ещё. Том снова поцеловал меня, и я вроде понял, что нужно делать… — Спасибо, братик! — я крепко обнял его и скромно чмокнул в щёку. — Было бы за что, — Том усмехнулся. — Надеюсь, ты теперь не боишься облажаться. — Не-а, — я хотел сказать близнецу, что мне понравился этот поцелуй, но решил, что признаваться в таком будет излишним. Всё-таки обычно братья не целуют друг друга в губы. Но если бы Тому захотелось повторить, я бы с удовольствием согласился. Однако вряд ли он решит меня целовать, когда вокруг столько девчонок…       Я надеялся, что моё первое свидание пройдёт успешно, но в тот вечер я так и не решился поцеловать забавную девчонку с рыжими кудряшками. Я точно ей понравился, она даже хвалила мой цвет волос, хотя раньше все только и делали, что смеялись надо мной, называли крашеным придурком. Это ещё самое мягкое, что мне говорили в школе. Я всего лишь робко взял её за руку, которая оказалась такой тёплой. Наверное, девушке было приятно, что я не такой как Том. Я не приставал к ней, не говорил никаких пошлостей. Возможно, мы могли бы просто подружиться, но Том был уверен, что мы весь вечер будем прятаться за деревьями в парке и страстно целоваться… Я не стал так торопиться. Целую неделю Том меня терроризировал вопросами: «Ну, когда уже, когда?». И вот, наконец-то, я смог это сделать. Просто подошёл и поцеловал. Но, закрывая глаза, я почему-то представлял, что целую брата. Трогал волосы девушки и воображал, что сейчас под моими пальцами пшеничные дреды. Отстранившись и открыв глаза, я увидел не его и был разочарован. Совсем не то ощущение. Всё не так…       Вскоре я начал сомневаться, что девушки вообще меня привлекают. Мне хотелось с ними дружить, обсуждать косметику. Я так и не смог влюбиться ни в одну красавицу, которых брат находил специально для меня, даже сам отказываясь от свидания. Особенно, если девчонка была совсем неопытной, он чуть ли не вталкивал меня к ней в объятия, а я не чувствовал ничего, кроме желания поскорее сбежать. Мне надоели эти глупые попытки найти пару. Объяснив брату, что мне это не нужно, я сосредоточился на музыке, целыми днями писал песни, а если Том лез с расспросами о том, почему я такой замкнутый, и пытался вытянуть на улицу, то я просто просил его отвалить. Но всё изменилось, когда в моей жизни появился человек, сумевший меня заинтересовать. Нетрудно догадаться, что это не была девушка. Я влюбился в мужчину, который был старше меня почти в два раза и мало того, был нашим продюсером… Наверно, всё было слишком очевидно, потому что вскоре Дэвид начал оказывать мне всяческие знаки внимания, а я жутко стеснялся и боялся, что это зайдёт слишком далеко. Хотя по ночам я долго не мог уснуть, думая о нём и глупо улыбаясь своим, как я тогда считал, несбыточным мечтам, в реальности я боялся лишний раз с ним заговорить не о выпуске нашего альбома и съемках клипа. Том не мог не догадаться, что со мной творится неладное. И я рассказал ему то, что чувствую к продюсеру. Больше всего на свете я боялся, что брат меня пошлёт куда подальше с такими мыслями, а он понял меня и поддержал. — Я давно подозревал, что ты гей… И знаешь, мне кажется, что у Йоста тоже есть такие наклонности. Ты хоть замечаешь, как он на тебя пялится? Только если вы будете встречаться, то его могут посадить. И останемся мы у разбитого корыта.— Том всегда заботился о нашем будущем. — Ты, что, думаешь, я буду с ним спать? — я покраснел. Даже в своих мыслях я не заходил настолько далеко. Но Дэвид — взрослый мужчина, и если он захочет, чтобы я ему отдался, то это будет вполне естественное желание. За которое его потом могут посадить за решётку. — А зачем встречаться, если ничего не будет? — Том усмехнулся. — Какой же ты у меня ещё маленький, — близнец ласково погладил меня по голове. — Но знай, если он будет к тебе слишком активно приставать или как-то обидит, то я лично набью ему морду и не посмотрю, что это наш продюсер! Никому не позволю плохо обращаться со своим братишкой. — Он говорил это на полном серьёзе. — Я могу устроить так, чтобы вы провели время наедине, из студии пораньше свалю, и вы сможете поговорить. А может, и не только… — Спасибо тебе, Том. Вот что бы я без тебя делал? — я улыбнулся. — Только я не думаю, что всё настолько далеко зайдёт, я не хочу, чтобы у Дэвида были проблемы… — Ты бы лучше о себе подумал в первую очередь. Но я поддержу любое твоё решение. — Близнец крепко прижался ко мне. — Ничего не бойся. Я всегда рядом… — Спасибо, — я уткнулся носом ему в плечо. Всё будет хорошо, я в это верю.       Я и сам не ожидал, что всё может получиться, но Дэвид действительно пригласил меня на свидание. Теперь всё было по-настоящему. И поцелуи оказались почти такими же приятными и нежными, как с Томом. Но всё равно это было нечто другое. Я терял голову от первой влюблённости и хотел продолжения, но Йост не торопил меня, а я не мог первым предложить ему заняться сексом, не имея в этом деле никакого опыта. Мне было стыдно за то, что я боялся. Я должен был доверять ему, но никому не смог доверять сильнее, чем своему близнецу…       Мы праздновали шестнадцатилетие и чувствовали себя неимоверно взрослыми. Георг тайком принёс нам выпивку. Алкоголь быстро ударил в голову, всё кружилось перед глазами, и я решил пойти прилечь в спальне и подремать. Том, обеспокоенный тем, что я плохо себя чувствую, тут же прибежал ко мне. — Братик… — я подозвал его к себе. Не знаю, что на меня нашло, но я притянул Тома к себе за дреды и поцеловал. Впервые проявил инициативу. Близнец явно не ожидал от меня такого напора и даже не отвечал, а я просто терзал его губы. — Билл, ты чё творишь?! — Том был в шоке от моего поведения. А я понял, что именно он должен меня всему научить. Не Дэвид. Я не смогу полностью довериться этому человеку, хоть я испытываю к нему чувства. Только мой брат знает меня лучше, чем самого себя, у нас одинаковые тела… Или я просто потерял контроль? — Том, научи меня… — попросил я, глядя в его глаза. Я хотел, чтобы он стал моим первым. — Ты ведь всё умеешь, а я — ничего, и я боюсь. Вдруг Дэйв мне больно сделает. — А если я больно сделаю? Я же себе этого не прощу… — Том был испуган. — Я не могу так поступить. — Лучше ты. Я тебе доверяю. С тобой я ничего не боюсь. — Я прижался к близнецу. Сердце бешено колотилось в груди. Он мне откажет? — Билл, я же не гей, — прошептал он, будто извинялся за то, что предпочитает девушек. — Но ты — мой близнец… ты такой же, как и я, — я положил руку ему на пах. — Даже там, я уверен… — с Томом я не стеснялся ничего. Я — его половина, его продолжение, и я хочу познать с ним все запреты. — Чёрт возьми, Том, я хочу тебя! — не ожидал, что скажу такое, но, как известно, что у пьяного на языке…       Брату, видимо, тоже, вино в голову стукнуло. Трезвым бы он точно не согласился это сделать. Вновь поцелуи. Задранная майка и стянутые вниз джинсы… Я плохо помню, как это происходило. Было немного больно. Я ощущал пальцы Тома в себе. Меня трясло. Я закрыл глаза. Всё будто в тумане…       Том трахал меня. Потому что я этого хотел. Потому что я его попросил. Он был осторожным, очень нежным, но мне хотелось испытать и прочувствовать всё, ведь я даже своим расплывчатым сознанием понимал, что вряд ли такое повторится. — Я люблю тебя… — эти слова вырвались из меня неосознанно, и я тогда даже не придал им значения. Просто мне было так хорошо, несмотря на то, что я ощущал боль. Я хотел этой боли именно с ним. Для Тома эти слова послужили спусковым крючком. Он отпустил себя, отключил свой разум и дал волю инстинктам. Движения стали быстрыми, резкими. Брат сжимал мои бёдра и царапал их. Наверное, хотел, чтобы остались следы. Чтобы я запомнил этот день рождения надолго. Я подавался ему навстречу и громко стонал. Том смотрел мне в глаза, и я видел в них собственное отражение. Он — такой же, как я. Не гей, говоришь? Хорошо, братик, тогда так ты объяснишь то, что ты со мной сделал? Ты трахаешь собственного близнеца, да ещё и с таким наслаждением. Уже намного позже я понял, что наши взаимоотношения не поддаются вопросам сексуальной ориентации, да и вообще не находят хоть какого-то логичного объяснения. Я — гей. Я влюблён в мужчину. Том — натурал. Он переспал с кучей девушек. Но разве это нас определяет? Нет. Главное то, что мы — близнецы…       Я никогда не забуду наш первый раз, оказавшийся далеко не последним. То, что я испытал тогда, не сравнить ни с чем. Особенно ярко мне запомнился финал нашего слияния, резкий, грубый рывок, а потом Том затих и несколько мгновений смотрел на меня, не моргая. Я почувствовал тёплую сперму брата и понял, что всё закончилось. Когда близнец вышел из меня, у меня на глазах выступили слёзы. Я не плакал, когда он был во мне, а без него я ощутил себя пустым. Не хотелось нарушать тишину какими-то ненужными словами. Том взял меня за руку, и наши пальцы переплелись. Я тихо всхлипнул, пытаясь успокоиться, но не смог. Брат собрал губами слёзинки с моей щеки и закрыл глаза. Он начал засыпать, а мне было не до сна. Эйфория закончилась, а внизу всё заныло. Что же мы натворили? Надеюсь, никому не было дела до того, чем мы занимались, ведь если кто-то узнает, то это будет такой позор! Однако я не чувствовал стыда, не испытывал никаких угрызений совести. Для меня произошедшее было правильным и нужным. Том выполнил то, о чём я просил, и жалеть тут не о чем. Я бы мог ещё долго лежать и думать о происходящем, но мне помешал звук SMS-сообщения. Я с трудом поднялся и потянулся за мобильником. Мне написал Дэвид, но сейчас даже не хотелось читать, что он мне прислал, но не мог же я проигнорировать. Всё-таки мы встречаемся. Но что будет, если он узнает, что я спал с братом? Йост мне такого не простит. Как продюсер, он нас прикрыл бы, а вот как мужчина, который был готов ждать ещё очень долго, пока я созрею, точно не сможет понять. Морально я уже готов, но моему телу это точно сейчас не нужно. В сообщении было простое поздравление, и я ответил на него дурацкими смайликами с поцелуями. Ах, Дэйв, тебе лучше никогда не узнать, как мы с Томом отпраздновали первое сентября… Захотелось курить. Я нашёл в валяющихся на полу широких штанах брата пачку сигарет. Дешёвые какие-то, противные, наверно. Но сейчас было всё равно. Зажигалка у меня была, и я закурил, отвернувшись к окну. Вдыхая горьковатый дым, я потихоньку трезвел…       В дверь постучали. — Эй, вы там живые? — это был голос Листинга. Наверное, он уже пожалел, что притащил столько выпивки. Но я бы хотел сказать ему за это огромное спасибо. — Угу. Открыть? — спросил я, надеясь, что не придётся этого делать. Не хотелось ничего объяснять даже другу. — Да нет, просто звуки какие-то были, а потом тишина, я испугался, думал, помираете там с перепоя. А я к этому уже привыкший, — Георг усмехнулся. — Отсыпайтесь. Я тоже прилягу, так что если надумаете друг друга убивать, то сильно не кричите! — в шутку попросил Гео. — Хорошо, — я нашёл на полу одеяло и укрыл нас с Томом. Становилось прохладно, и мне хотелось обнять его покрепче. Я прижимался к брату, а он возился и скидывал мою руку. Наверное, ему пока ещё жарко. Не знаю, сколько мы выпили, но я явно больше. Или просто не привык пить. Мне не хотелось, чтобы наступал следующий день, ведь я совершенно не понимал, что делать дальше, как себя вести с Дэвидом. Он не должен узнать правду. Я просто не представляю, как бы это выглядело. Завтра днём я ему позвоню, пожалуюсь на похмелье. Он оставит меня в покое на целый день. На послезавтра у нас запланирована репетиция. А потом мы увидимся в студии наедине. И кто знает, насколько далеко я смогу зайти. Теперь мне не страшно, стесняться тут совершенно нечего. — Спасибо тебе, Том… — тихо прошептал я и закрыл глаза. Нужно выспаться и набраться сил.       А с Дэвидом всё было совершенно по-другому. Он не давил на меня и ничего не требовал, но я сам понимал, что на уровне поцелуйчиков мы долгое время не продержимся. И в один прекрасный день, когда я был особенно разгорячённым после концерта, всё произошло само собой. Мы просто уединились в его гостиничном номере, и я отдался новым ощущениям. Он поинтересовался, был ли у меня вообще секс. Возможно, он имел в виду какую-нибудь девушку, но чёрт, посмотрите на меня — разве во мне есть хоть один признак натурала? Я признался, что всего один раз, да и то по-пьяни, но в остальном соврал: сказал, что вообще не помню, как это случилось и с кем, просто потом было больно… Йост обещал научить меня всему и подарить наслаждение. Вначале всё было прекрасно. Пока я получал удовольствие от минета, заботливый любовник ласково растягивал меня, и я старался запомнить эти ощущения. Я был абсолютно трезвым и хотел, чтобы наша первая ночь отложилась в моём сознании. Но, увы, от самого процесса я не испытал ничего особенного. Это для меня был всего лишь секс, а вот Дэвид действительно ловил кайф от того, что я отдавался ему. Принадлежал всем телом. Он был нежным со мной. Наверняка представлял, что я ещё невинен, и надеялся, что я солгал насчёт своего первого опыта… Кончая, Йост прошептал мне на ушко: — Как же я люблю тебя…       Он восхищался мной, хотя я просто полежал под ним, как бревнышко и даже толком не стонал… Я смотрел в глаза продюсеру и с ужасом осознавал, что вся моя любовь к нему, или же просто влюблённость рассеивается, как дым. Мне нравились его ухаживания, нравилось мечтать о нём ночами и думать, что это невзаимно. А когда мы перешли на новую ступень в отношениях, я понял, что не особо мне это всё и нужно. Да, переспали, и да, приятно было, но никакой безумной страсти Дэвид во мне не разжёг. Стало как-то грустно, я отвернулся и закрыл лицо руками. Он тут же принялся успокаивать, подумав, что мне было больно, и я терпел. А я не знал даже, что и сказать. Йост решил, что пора спать, и крепко обнял меня. Стоило только ему захрапеть, как я, приложив немало усилий, выбрался из-под его сильной руки и, наспех одевшись, убежал в свой номер. Всю ночь я не спал и думал о случившемся. Понимал, что нет у меня к Дэвиду сильных чувств, но теперь я не знал, как это прекратить. Под утро я решил, что заниматься этим с продюсером не так уж и плохо. Но прежде я должен всё обсудить с Томом, и мы придумаем, что делать дальше. Только близнец сумеет поддержать меня в трудной ситуации. Он ведь встречался с девчонками, ничего к ним не испытывая. Значит ли это, что я тоже так смогу? Чёрт, я ведь понятия не имею, любил ли мой брат кого-то? Не знаю, есть ли у него сейчас постоянная подружка или фанаток в номер таскает. Мы несколько отдалились друг от друга после дня рождения, перестали говорить о личной жизни. Я не хотел, чтобы наша близнецовая связь порушилась… ведь ближе Тома у меня никого и никогда не будет. Всю жизнь с Дэвидом я вряд ли смог бы встречаться… — Том, я… мне нужно с тобой поговорить, — я замялся. Не знал, как начать. — О чём? Тебе снова нужна помощь? — он сказал это как-то холодно и отстранённо. Неужели так и будет от меня отворачиваться теперь? — Нет. Просто мы так давно не общались… как братья. Ни чем не делились. А у меня сейчас на душе что-то странное творится. — Ну, выкладывай. Тебя Дэвид обидел, что ли? — близнец сразу сообразил, в чём, а точнее, в ком дело. — Обидел — это не совсем подходящее слово. Вчера мы наконец-то переспали. — Ох, тогда я тебя поздравляю. Значит, мой урок был не напрасным? — Том подмигнул. Этот вопрос я решил оставить без ответа. — Было бы с чем… мне кажется, что я не люблю его. — Билл, ты чё, сдурел? Ты мне несколько месяцев мозг проедал своим Йостом! Дэвид то, Дэвид сё! Да и он тебя любит безумно, я вижу по нему. Если бы просто трахнуть хотел, не ждал бы так долго и добивался бы более настойчиво. — Я не знаю. Просто я ожидал большего. Чего-то безумного. Чтобы перед глазами звёздочки кружились. А в итоге просто чувствовал, как он во мне туда-сюда движется. Приятно, да и боли сильной не было, но… что-то не то, понимаешь? — Да, у меня тоже такое бывало с девушками. Трахаю и думаю: скорей бы уже кончить. Но, наверно, это всё же другое, ведь это я их долго добивался, подарочки дарил и прочей ерундой страдал. А тут ты снизу. Не хочу тебя с девкой сравнивать, но по сути — то же самое. Ты ведь хотел его. Сначала боялся. А после того, как я тебя… — Том кашлянул. — Ты уже был готов, ведь так? — Ну, вроде того… — я пожал плечами. — Не знаю. Хочешь совсем честно? Только такая правда тебе может не понравиться. — Лучше признавайся. Уж меня-то не обманешь. — С тобой было намного круче. И звёздочки перед глазами были. Не буквально, конечно, да и я не всё помню… — Братишка, мы были пьяны, и я сделал это только потому, что ты просил. Я хотел помочь. Ты должен был перестать бояться и окунуться в пучину любви со своим ненаглядным продюсером. — Том… — мне в голову пришла странная мысль. — А что, если бы я снова тебя попросил? Причём трезвым. Что бы ты сделал? — Нахер бы послал… — близнец усмехнулся. — Билл, я долго не мог в себя прийти после этого, а ты хочешь, чтобы я осознанно занялся с тобой сексом? — Я не знаю. Для сравнения. — Билл… Иди нахер… — Том отвернулся. Даже в глаза мне смотреть не хотел. — Не глупи, такой мужик в твоих руках, а ты к брату пристаёшь. Да будь я геем, я бы сам твоего Йоста соблазнил, — близнец засмеялся. — Да шучу. Твоё бы я не отобрал. — Ладно, забудем этот разговор. — Пропасть между нами не уменьшилась. Мы по-прежнему братья. Которые уже не смогут быть нормальными близнецами…       Концерты чуть ли не каждый день, кричащие фанаты под окнами гостиниц, бесконечные интервью и фотосессии… Я жутко уставал, выматывался физически и морально. Настолько, что мне уже не хотелось никаких свиданий с нежными поцелуями, и уж тем более — интима. Всё, о чём я мечтал — прийти в свой номер, смыть макияж, упасть лицом в подушку и спать столько, сколько позволит время. Радовало, что скоро тур закончится, и мы с Томом сможем поехать домой. Дэвид, которого наш график тоже не радовал из-за невозможности часто проводить со мной время, предлагал мне отправиться вместе с ним на отдых. Шикарный отель с видом на море. Только он и я. Я не знал, соглашаться мне или нет. Хотел побольше времени провести с семьёй, ведь я так долго не видел своих родных, а Йоста я вижу каждый день, пусть не в романтической обстановке. Но даже больше меня пугало то, что в таком случае я целых две недели буду вдали от близнеца. Пусть у нас на тот момент были не самые прекрасные отношения, мы почти не разговаривали, Том принялся за активное соблазнение фанаток, и стоны из соседнего номера мешали мне высыпаться по ночам. Не понимаю, откуда у него только силы на это взялись. Или же он вёл себя так, чтобы доказать себе, что он нормальный. Похоже, на Тома та ночь наложила более глубокий отпечаток. Я вполне осознанно пошёл на это, хоть и был пьян, а у брата просто не оставалось выбора. Ведь разве мог близнец отказать мне в просьбе, пусть даже совершенно не братской? Не знаю, правильным ли был этот шаг. Любви к Дэвиду я не испытывал, но мне были приятны его внимание и забота, однако чувства пугали. Моё состояние влюблённости испарилось неизвестно куда. Я боялся, что во время нашего отпуска Йост поймёт, что я перестал быть тем милым мальчиком, который грезил о нём ночами. Бросить Дэвида я просто не мог. Если бы он был для меня невыносимым, неприятным, тогда бы, возможно, я и решился на такой шаг, но как мужчина он меня вполне устраивает. А если мы расстанемся, то это может повлиять на успех и вообще само существование Tokio Hotel. Я боялся потерять всё, к чему мы так долго шли, подвести брата, друзей. Тогда придётся возвращаться в родную деревню и жить обычной жизнью, а я уже не мог себе этого представить… — Ты уже решил, куда хочешь поехать? — поинтересовался Дэвид, ласково обнимая меня за плечи. — Малыш, ты чего такой грустный? — Я не знаю, — пожимаю плечами. — Мне нужно посоветоваться с Томом, — честно сказал я. — Да и родители соскучились, уже звонят чуть ли не каждый день и ждут, когда мы приедем домой. — Но ведь ты можешь побыть с ними несколько дней, а потом отправиться со мной в в любую точку мира. — Я поговорю с Томом, и завтра скажу тебе своё решение, — я не мог сделать выбор сам.       Мне всегда была нужна помощь брата. Да даже к отношениям с Йостом меня подтолкнул близнец, думая, что так будет лучше для меня, что я буду счастлив с ним. Что же пошло не так? Дэвид — хороший человек, старается сделать для меня, как лучше. Несмотря на разницу в возрасте, он меня понимает, знает, что я сильно устаю от напряжённого графика, не заставляет делать ничего, если я не хочу. Пока о наших отношениях известно только Тому, но мне кажется, что Густав и Георг уже догадываются, что нас связывает нечто большее, чем отношения «звезда и продюсер». Когда я и Дэвид наедине, эти грани стираются. Но для группы он словно отец — когда надо, похвалит, а порой может так отругать! Если наши отношения продержатся ещё долгое время, то, наверное, нужно будет признаться друзьям и родителям. Но я расскажу об этом только, когда мне будет восемнадцать. Дэвид бросать меня точно не собирается. Я вижу, как горят его глаза, когда он смотрит на меня. Как учащается дыхание, стоит только ему ко мне прикоснуться. А в постели он всегда думает, как доставить мне больше удовольствия… Наверное, наши отношения были бы несколько другими, если бы не рабочая обстановка. Но у нас нет времени вместе смотреть фильмы, мы не можем просто гулять по городу, держась за руки. И неизвестно, сможем ли когда-нибудь вообще. Для фанаток я вообще невинный мальчик, мечтающий о единственной на всю жизнь. Надеюсь, никто и никогда не узнает, что я встречаюсь с продюсером. А ещё я спал с братом. Но об этом не должно быть известно даже Дэвиду.       Сегодня я решил лечь спать в одном номере с Томом. Мы складывали вещи, иногда шутили, смеялись и дурачились, как и должны делать обычные братья-подростки. Мне казалось, что я — ещё ребёнок, что слишком рано пришлось взрослеть. Наконец-то мы отдохнём от всей этой суеты. Я вдруг понял, что мне даже не обязательно обсуждать с близнецом отпуск — я и так знаю, что хотел бы провести с ним время в кругу семьи. Но Йост будет по мне скучать. А буду ли я скучать по нему? Мы ещё не разлучались надолго. Может, время, проведённое на расстоянии, поможет лучше понять, насколько серьёзны наши отношения? Я надеялся, что смогу полюбить Дэвида снова. Думаю, он этого заслуживает. Я не должен врать ему о чувствах. Он многое сделал для всех нас. — Том… — мы уже выключили свет и легли в постель, но мне не спалось. — Ну чего тебе не спится? — проворчал брат. — Отдыхай. Представь, что ты уже дома, живо вырубишься. — Вот об этом я и хотел поговорить. Меня Дэвид с собой в отпуск зовёт. Мол, сначала побудь с родными, а потом поезжай со мной куда-нибудь на море. Или куда я вообще пожелаю отправиться. — Билл, ну я рад за тебя, — Том явно растерялся. — Я ещё не решил, поеду я или нет. Всё же давно не видел родителей, да и с тобой в последнее время мало времени проводил. — Я ж никуда не денусь от тебя, а вот Дэвид и обидеться может. Поезжай. Недельку дома побудем, а оставшееся время проведёшь с ним. Или ты сам этого не хочешь? — Не знаю, — растерялся я. — Мне хорошо с ним, но… и без него мне не плохо, понимаешь, Том? У тебя было когда-нибудь такое? Ты влюблялся хоть раз? — Думал, что влюбился. А потом оказалось, что я просто хотел её. И когда я добился желаемого, она стала неинтересна. Да и секс был ужасным. Бревно, на которое я месяц потратил. — Говоришь, как закоренелый бабник, — я усмехнулся. — Может, я такой и есть? — Том тоже засмеялся. Не верю, что он действительно такой. Просто имидж поддерживает, так же, как и я притворяюсь безнадёжным романтиком. — Просто рано начал, а сейчас уже как-то неинтересно это всё. Фанатки все одинаковые, а с другими девчонками некогда знакомиться, и серьёзных отношений с таким графиком не получится. Так что тебе ещё повезло, что у тебя Йост. — Мне кажется, ты рад нашим отношениям даже больше, чем я, — двигаюсь ближе к брату и обнимаю его. В детстве мы часто засыпали так. Я не хотел ложиться отдельно, без Тома было неуютно. Неужели всё так сильно изменилось? Мы — всё те же близнецы, разве нет? — Возможно… — Том снова стал зевать. — Всё, спи. Не можешь сам принимать решения — это буду делать я. Поедешь, отдохнёшь, мысли в порядок приведёшь, и всё будет хорошо.       Я закрыл глаза. Слова брата успокоили меня, и я погрузился в сон. Всю ночь мне что-то грезилось, но я почти ничего не запомнил — только Тома и его губы с манящей подковкой пирсинга. Он тянулся ко мне, но я резко распахнул глаза и прогнал эти странные сны. Близнец хотел поцеловать меня? Нет, этого не должно быть. Почему я вообще об этом думаю. Что было, то было. Том не позволил этому повториться, значит, мне не стоит больше направлять мысли в эту сторону…       Родители были так счастливы видеть нас дома. Мама крепко обнимала меня и причитала, что я исхудал весь, наверное, целыми днями ничего не ел и ночью плохо спал. Том почему-то ей недоедающим не казался, возможно, из-за просторной одежды. Но на домашнюю еду мы налегали с одинаковым аппетитом. Мой телефон задрожал в кармане джинсов, и я достал его, отвлекаясь от трапезы на сообщение. Конечно же, мне писал Дэвид.       «Как добрался? Уже дома? Скучаю по тебе…»       «Всё хорошо, Дэйв, не волнуйся.» — убираю мобильник обратно и тянусь за соком. — Билл, кто тебе пишет? — мама заулыбалась. — У тебя появилась девушка? — я засмущался. Эх, знала бы она… но пока ещё рано. Через пару лет я смогу ей сказать правду. — Мамуль, я потом тебе всё расскажу, — надо придумать. Спрошу у Тома. Он, наверное, уже был в подобных ситуациях. Интересно, брат вообще делился с мамой информацией о своих подружках? Домой он точно никого не приводил. Наверно, потому что всё было несерьёзно, переспали несколько раз и разбежались. — Ладно, сынок, — она продолжала улыбаться, а мне стало немного грустно. Я не хочу её обманывать, но для маминого же блага лучше мне не говорить, как всё на самом деле. Том тихо захихикал, прикрывая рот рукой. Ага, девушка… **       Как же давно я не оставался с Томом наедине. Конечно, мы всегда были рядом в туре, за исключением того времени, которое я проводил с Дэвидом один на один, но всё равно, это было совершенно другое — то репетиция, то гримироваться надо, то концерт, интервью, встреча с фанатками… А потом просто сил нет ни на что, и нужно использовать хотя бы час-другой, выдавшийся для сна. А сейчас мы дома, и можно отдыхать сколько влезет. Дэвид позвонил около двенадцати — знал, что я ужасный соня и раньше этого времени мне даже глаза открыть трудно будет. Я не знал, скучаю ли я по нему. Какая-то часть меня хотела остаться дома и никуда не выходить. Целый день лежать в постели, а в минуты вдохновения, налетающего, словно ветер, записывать в блокнот стихи с весьма условной рифмой. Отдавать почёрканные и измятые листы Тому и снова предаваться ничегонеделанию, слушая, как брат наигрывает на гитаре незамысловатую мелодию. Другая часть меня же желала собрать вещи и отправиться в незабываемое путешествие со Йостом. Новые впечатления, жаркое тропическое солнце, бурные ночи. Только вот хотелось ещё, чтобы Том был рядом, в соседнем номере, чтобы можно было выйти утром, лениво потягиваясь и сладко зевая, пожелать ему хорошего дня и слегка приобнять. Спуститься к бассейну и, осторожно спускаясь, подвергнуться нападению брызг от любящего подурачиться близнеца. Видеть, как Дэвид смотрит на нас и смеётся. Почему-то мне виделось всё именно так, хоть я и понимал, что для продюсера мой брат интереса не представляет, и брать его с собой мы не будем, если я всё-таки решусь поехать. Но нужно ещё и маме объяснить, почему я не хочу оставаться дома, и тем более — почему уезжаю без Тома! С ним говорить на эту тему снова мне не хотелось. И я уже почти принял решение. Почти… — Том, Билл, — мы разом повернули голову в сторону мамы. Она была в нарядном платье, с ярким макияжем, словно отправляется на вечеринку. — Мы с Гордоном собираемся поехать в город на праздник. Хотели отказаться, чтобы с вами побыть, но нас так настойчиво приглашают. Да и нечасто бывает здесь что-то интересное. Вы с нами? — Мам, я не хочу… У нас столько этих вечеринок было, никакого там веселья, все только и делают, что пьют. А нам же ещё даже восемнадцати нет. — А ты, Том? — Мне тоже это неинтересно, — безразлично ответил близнец. — Мы тут сами справимся. А завтра сходим куда-нибудь всей семьей, прогуляемся… Когда она ушла, и мы с Томом оказались совсем одни, то я ощутил какое-то напряжение. Оно и до этого периодически возникало, но в тот момент чувствовалось наиболее остро. — Есть будешь? Там на столе ещё тёплый суп. — Я покачал головой. Мама вчера нас и так откормила, я точно поправился на несколько килограммов сразу. — Ладно. Я тогда пойду. — Куда это ты собрался, да ещё и без меня? — удивленно спросил я. Ведь Том ничего не говорил о своих планах на вечер. — Да так, одна девчонка, которая ещё в прошлом году говорила, что я — стрёмный, и наша группа не протянет и месяца, раздобыла где-то мой номер, и теперь шлёт целые любовные письма. Разве я могу отказаться от такой возможности? — на его губах показалась улыбка, хитрая и пошлая. Ох, только об одном и думает. А мне оставаться совсем одному в пустом доме. Или он решил какую-то пигалицу к нам привести?.. — Ну всё, не скучай тут. Дэвиду хоть позвони, а то он по тебе уже истосковался! — весело подмигнув, брат почти моментально скрылся за дверью.       С Йостом мне говорить не хотелось. Я решил включить музыку, но уже через пару песен ощутил, как громкая мелодия режет по ушам. Я хочу тишины. Я устал. От всего. Не знаю, что мне нужно. И нужно ли что-то вообще? Накинув куртку, я вышел на улицу. В джинсах осталась последняя полупустая пачка сигарет. Зажигалка нашлась в другом кармане, и я с наслаждением закурил. — Смотрите, это же Каулитц! — не оборачиваюсь, хоть голоса и знакомые. Ничего хорошего от них ждать нельзя. — Эй, детка, ты же теперь звезда? А где твой охранник? Билл, ты чего, забыл старых друзей? — ага, как же, забудешь тех, кто все школьные годы издевался надо мной. И только Том всегда меня защищал. Парни из моего класса частенько приходили с перемены с фиолетовым пятном под глазами… И черт меня дёрнул выйти из дома одному. Надо было дождаться брата…       Тычок в спину. Невольно оборачиваюсь. — Чего вам надо от меня? — Соскучились по тебе, звёздочка, — самый крупный из них усмехнулся. — У тебя, наверное, денег много. Неужто не поделишься со старыми друзьями? — Вы мне не друзья, — я понимал, что нарываюсь, но не мог же я мило им улыбаться. Выпускаю дым в лицо этого идиота. — Не друзья, значит? — парень закатил рукава. — Я-то думал, будет по-хорошему. На меня со всех сторон посыпались удары. Не очень болезненные, их цель была не избить меня до полусмерти, а просто показать свою силу. Поначалу я старался отбиться, и даже царапнул одного из ребят по щеке кольцом с острым камнем. Это только разозлило «друзей» — и уже через мгновение я оказался лежащим на земле. Меня буквально вытряхнули из куртки. Перед лицом промелькнул тяжёлый ботинок. Денег с собой не было, мобильник я также не взял. — Что с этого крашеного возьмёшь, — проворчал недовольный Ганс и перед тем, как уйти, пнул меня в бок. — Не скучай, голубок, ещё увидимся!       Когда местная молодёжь скрылась из виду, я кое-как поднялся, отряхнувшись от грязи и пыли, вытирая ладонью кровь с лица. Губу неприятно щипало. Хорошо хоть нос не сломали, а ведь могли. Куртку так и не нашёл — видимо, забрали. Неприятным оказалось для меня возвращение домой, а вот у Тома, похоже, выдастся удачная ночь. Наверное, я не должен злиться на брата, так как сам вышел из дома, не подумав, что не все начали нас любить. Быть может, они просто завидовали, а может — так и не избавились от стереотипов, сидящих в не особо умных головах, но итог один. С разбитой губой, распухшей щекой и ноющими рёбрами я медленно ковыляю домой, а Том развлекается с какой-то очередной наивной недофанаткой. Думает, что раз мой брат стал известным, так и она к его славе прилепится? Ха, да он раз-два с ней переспит и забудет, как ее звали. Так он, наверное, со всеми девушками поступал… И почему я об этом думаю? Что изменилось в наших отношениях, когда мы переступили братские границы? Том больше не хочет меня поддерживать и заботиться обо мне? Хотя он так волновался из-за всей ситуации с Дэвидом… Придя домой, я хлопнул дверью так, что аж штукатурка посыпалась. Добравшись до телефона, я написал сообщение Йосту:       «Любимый, забери меня отсюда скорее. Я больше не хочу здесь находиться…» — это был порыв. Я не обсудил ничего с Томом. Плевать. Ему не до меня. Значит, и я без него справлюсь. С Дэвидом я, по крайней мере, буду просто в безопасности. Вспомнив о его серых глазах, с любовью смотревших на меня каждый день, я понял, что всё-таки скучаю. Что бы я ни чувствовал, это опредёленно нечто большее, чем просто секс. Пусть не любовь в высоком смысле этого слова. Но всё же мне с ним хорошо, спокойно и легко.       Приведя себя в порядок и обработав синяки средствами из домашней аптечки, я лёг в постель и, укутавшись в одеяло с головы до ног, закрыл глаза. Не спалось. Было пусто и одиноко. Я не нужен брату. Но… Том мне нужен. Сейчас мне катастрофически необходима его забота и поддержка. Но всё решено, и я отправляюсь в романтический отпуск с Дэйвом. Я принял решение. Один… — Билл… — в глаза светит солнце. Тёплая ладонь легла мне на лоб. — Что случилось, сынок? Зря я оставила тебя одного… — Встретил одноклассников на улице, — вздохнул я. — А где Том? — Не знаю, он ещё не приходил. Разве вы не провели этот вечер вместе? — Нет, он ушёл. Свидание вроде, — не нужно было и спрашивать. Брату какая-то девка оказалась важнее, чем я. — Понимаю. Может, всё-таки влюбился. Хоть бы раз с кем-нибудь познакомил… — она вздохнула. Все родители так волнуются за своих детей и их будущее. Ей лучше не знать правду. — Скорее, зазвездился, — я усмехнулся. — Думает, что теперь весь мир у его ног. Зато меня быстро поставили на место. Ничего, всё равно я скоро уеду. — Куда? — мама заволновалась. — Отдохнуть. От Тома. Мам, прошу, не спрашивай ничего, я потом сам всё расскажу. — Хорошо. Поспишь ещё, или пойдёшь завтракать? — Я не голоден, но спасибо. Лучше полежу, — я отвернулся к стене и снова провалился в сон…       Том вернулся ближе к полудню. Разговаривать с ним мне не хотелось совершенно. Я собирал вещи, кидая в чемодан всё, что попадалось под руку. — Билл, ты хоть скажи, кто это сделал, я разберусь. — Да как всегда. Хотя это не так важно. Важно, что ничего не изменилось… Меня по-прежнему ненавидят. Мне не место в этой деревне. А вот тебе, пожалуй, в самый раз. Не всех ведь ещё девчонок тут перетрахал? — Братишка, да ты чего… — Том не мог понять моей реакции на происходящее. Да я и сам не понимал. — Словно ревнуешь. — Кто? Я? — усмехнулся, но внутри всё вздрогнуло. Осознание ударило, будто хлёсткой пощёчиной. Но ведь раньше я такого не испытывал. Никогда. Мне просто кажется. Не может быть. — У меня вообще-то есть Дэвид, — тихо сказал я, так, чтобы мама не услышала. Она гремела посудой на кухне. — Извини, что ушёл вчера, но и тебя никто не просил из дома одному выходить. Мне жаль, что всё так. Я разберусь. Всех по стенке размажу. А ты отдыхай. — Том подошёл ко мне, чтобы обнять, но я только поморщился. Тело ещё ныло после вчерашних ударов. — Прости. — Да ладно, проехали. Мне ничего не нужно от тебя. Иди, развлекайся дальше. — Я понимал, что не прав, но сказанное не вернуть назад. — Билл… — Оставь меня в покое. — Том молча вышел из комнаты, а я в ступоре стоял рядом с раскрытым чемоданом и ругал себя за столь глупое поведение.       Дэвид встретил меня на вокзале, куда я добрался в гордом одиночестве, несмотря на желание брата меня проводить. Не снимая солнцезащитных очков и при этом пряча лицо в капюшоне куртки в пасмурную погоду, я только привлекал ещё больше внимания. — Ты меня так напугал, малыш… Ты хоть расскажи толком, что у тебя случилось? — Я не хочу об этом говорить. Если коротко, то… побили давние неприятели. И немного не поладил с Томом. — Мы с этим разберёмся. Всё будет хорошо, — голос Йоста успокоил меня. Я сел в его машину и устроился на заднем сиденье поудобнее. Прикрыв глаза, я продремал всю дорогу до аэропорта. Я даже не знал, куда мы полетим, потому что мне было как-то всё равно. Лишь бы подальше отсюда. Только вот не улететь и не уехать от самого себя, от своих несуразных мыслей, некстати нахлынувших воспоминаний. Слишком много всего для одного меня. — Билл, просыпайся… — ласковое прикосновение к плечу. Шум аэропорта. — Поторопись, а не то опоздаем на самолёт. — Я не сплю, — ответил я, и, встрепенувшись, быстро выбираюсь из авто. Всё так стандартно, сколько уже было этих перелётов, я сбился со счёту. А сколько их ещё будет! Бесконечные концерты. И снова Том. То ли со мной, то ли просто рядом. Надеюсь, что мы помиримся, тем более, что он на самом деле ни в чём не виноват. Это всё мои глупости… **       Тёплый песок, шум океана и яркое солнце, от которого я прятался, намазываясь кремом в несколько слоёв, расслабляли, даря умиротворение и приятную леность. Не хотелось ни о чём думать. Я просто наслаждался отдыхом. Но полностью обо всём забыть так и не получилось, ведь мои мысли неизбежно возвращались к Тому. Как он там, чем занимается без меня? Ха, известно чем, ведь у него теперь куча фанаток. Но я уже не злился на него. Брат не виноват, что я попёрся на улицу один искать себе приключений на одно место. А может, дело было вовсе не в этом. Просто что-то накопилось и вырвалось так некстати. Но я не жалел, что согласился на отдых с Дэвидом. Просто было очень странно совсем без Тома. Просыпаясь, я привык видеть его, а теперь у меня каждое утро перед глазами Йост. Мне с ним хорошо. Приятно просыпаться от его поцелуев, чувствовать себя любимым и желанным. Приятно днем лежать на солнышке, нырять в прозрачную воду, а ночи в отеле делать безумно жаркими. Быть может, я снова влюбляюсь? Чувствую такую лёгкость, спокойствие, но время от времени мысли возвращаются к брату. Я решил не звонить ему, но не мог совсем не думать и полностью расслабиться. Пожалуй, полностью отделаться от мыслей о брате мне удавалось только в моменты близости с Дэвидом… Так и пролетела первая неделя, а сегодня утром я проснулся от телефонного звонка. — Алло? — спросонья я не посмотрел на дисплей мобильного и не знал, кому я мог понадобиться в такую рань. Или всё дело в часовых поясах? — Билл… — я, услышав, голос брата, сразу же вынырнул из пучины сна и рывком сел в постели. — Том? Что-то случилось? — я вообще удивлён, что он позвонил. Надо же, вспомнил. — Я уж думал, что у тебя что-то стряслось. Совсем забыл о брате, — укоризненно сказал близнец. — Просто не хотел беспокоить. Я по-своему отдыхаю, а ты — по-своему. — Да я уже устал от этого отдыха. Дома одному так скучно, с родителями уже обсудил всё, что только можно. Отвык я как-то от домашнего ничегонеделанья. Сижу, бренчу на гитаре по полдня. Без тебя всё не в радость. Вот, решил позвонить. Уже в тур хочу, — Том говорил быстро, и я едва успевал улавливать смысл. — Как ты? Как Дэйв? — эй, это ещё что такое, только я его так называю! — У нас всё хорошо, отдыхаем. Дни пролетают незаметно. Оглянуться не успеешь, мы уже будем стоять на сцене. Отдыхай, пока можешь. — Ладно, не буду мешать тебе, развлекайся, — Том положил трубку, даже не попрощавшись. Эх, я бы хотел ещё с ним поболтать, да только о чём?       Вот так вот странно было осознавать, что мы с братом отдаляемся друг от друга. Это пугает, но, думаю, всё наладится, когда начнётся новый тур, и мы будем снова каждый день рядом, я буду видеть заспанное лицо близнеца и его помятые дреды по утрам. Всё вернётся на свои места. Положив телефон на тумбочку, я поднялся с постели и сладко потянулся. Дэвида рядом уже не было. Интересно, куда это он завеялся с утра пораньше? Зевнув, подхожу к окну и любуюсь шикарным видом. Хотелось бы мне остаться здесь подольше, но только без Тома так долго было бы тяжело… Надо бы позвонить и родителям. Они ведь даже не знают, что я с Дэвидом на отдыхе. Должно быть, Том их успокоил, но я теперь чувствую себя как-то неудобно, хочется извиниться. Набрав маму, я стал ждать. Несколько коротких гудков, и я услышал в трубке её голос. — Билл! Ну наконец-то ты позвонил! — было понятно, что она волновалась за меня. — Как ты, сынок? — Мам, тут просто со связью плохо, — это не совсем так, но звонки стоят дорого из-за роуминга. — У меня всё хорошо. Не переживай так… — Да мы с Гордоном всё понимаем, ты хочешь взрослым быть, дома тебе не сидится, а вот Том всю неделю грустил. Обязательно с ним помирись. Мои дети должны жить в мире и согласии, а не как кошка с собакой. Билл, Том же всегда старается для тебя, но он не может быть в нескольких местах одновременно. Не злись на него. — Мамуль, да я уже и не обижаюсь, мы сегодня немного поговорили, и всё нормально, — заверил я её. Как хорошо, что она не знает, где я сейчас и с кем.       Только я попрощался с мамой, как открылась дверь и в номер зашёл Дэвид. В руках он держал букет цветов. — Это мне? — я аж засмущался. — Ну, а кому же ещё? — улыбнулся Йост. Я подошёл к нему, принял в руки букет и поцеловал мужчину в щёку. — Спасибо, — с чего это вдруг он решил мне сделать такой подарок? — В честь чего цветы? — Просто так. Знак внимания, — ответил он, обняв меня и целуя в щеку. Я, выпутавшись из его объятий, поставил букет в вазу с водой. — Красиво, — сказал я, залюбовавшись подарком, и искренне улыбнулся. — Всё для тебя… — прошептал он, снова меня обнимая и прижав к себе.       Что ж… Стоит ли говорить, что очередное наше утро было горячим… **       Ещё одна неделя пролетела совершенно незаметно. Я успел хорошо отдохнуть, насладиться океаном и своим мужчиной. И вот, казалось бы, ну что ещё мне надо для счастья? Нет же, ощущение нехватки чего-то нужного, никуда не исчезало, заставляло волноваться и было причиной мрачного настроения. В день возвращения я уже не находил себе места. Сидел, как на иголках, и не смог даже вещи нормально собрать — половина их, так и не пригодившихся, была раскиданы по нашим апартаментам. Дэвид возился со мной, словно с маленьким ребёнком. И как ему ещё не надоело? Я, конечно, рад, что нравлюсь Йосту, но… что он нашёл во мне? Что есть во мне такое, чего, например, нет в Томе? Ведь именно я понравился продюсеру, именно меня он заметил, сначала как исполнителя, а потом уже, как парня. Иногда так и хотелось спросить: «Дорогой, вот зачем тебе такая забота?» Но я сдерживался. — Ну что, соскучился уже по ребятам? — мы приехали в аэропорт довольно рано, поэтому сидеть и ждать пришлось долго. — Да… — особенно по Тому. Я не видел его две недели, это самый долгий срок в моей жизни. И я не могу представить, что уехал бы куда-нибудь на месяц или год, оставив близнеца одного. Он, конечно, не пропадёт без меня. Но без него всё не то. Всё не так, как должно быть. — Родители ничего не подозревают? — Йоста волновал этот вопрос, он не знал, что будет делать, если придётся рассказать им о наших отношениях. Только если через пару лет, если мы столько выдержим. — Нет. Ну, когда мне приходили сообщения от тебя, и я улыбался, то мама решила, что у меня появилась девушка. А Том начал смеяться. Чуть не спалил, зараза такая, — я усмехнулся. — Ох. Я не думаю, что родители плохо отнесутся к тебе, если ты скажешь о своей ориентации. Ведь они одобрили твой стиль, разрешили тебе подписать контракт. Не каждый бы согласился отпускать своего ребенка неизвестно куда, да ещё и с таким тяжелым графиком. — Возможно. Но не хочу шокировать их раньше времени. Тем более, тогда им будет интересно, с кем я встречаюсь, а я не смогу рассказать. — А ты скажи, что пока ещё не встретил свою вторую половинку. Можно ещё так: «мне неважно, какого пола будет человек, которого я полюблю.» — Хорошо сказано. Озвучу это фанатам лет через десять, — я улыбнулся. — Сейчас же я ищу «единственную и неповторимую»… — Фанаткам эти слова, будто мёд. Билеты готовы раскупить за год до начала концерта, если не раньше. Придётся добавлять еще несколько выступлений в ваш график. Времени даже на нормальный сон не будет. — Ну уж на тебя я время найду, — улыбаюсь. — А Том найдёт время на девчонок. Хотя они ему уже надоели. — На мальчиков, что ли, переходит? — Дэвид усмехнулся, а я так некстати подумал о том, что произошло в наш день рождения. — Да вроде нет… Дэйв, ты представь, как тебе повезло, что он не гей. Тебе даже придумывать ничего не надо. — Это, определённо, плюс. Но не сомневайся, я вас выгорожу, что бы вы ни натворили. Надо будет — создам репутацию невинных ангелочков. Или, наоборот, приукрашу «братские подвиги». Знал бы Йост, что мы уже успели натворить! И что это было только началом… Так, за обсуждением всего на свете, время пролетело незаметно. А уже в самолёте я практически сразу задремал.       Новый тур — и снова Том постоянно рядом, всё так привычно, как и должно быть. Только чувствуя брата рядом каждый день и наблюдая его физиономию круглосуточно, я по-настоящему осознавал, как же мне его не хватало. Я просто не могу без него. Что бы ни случилось в моей жизни, с кем бы я ни был — я уверен, Том будет всегда поблизости. Я задумывался, а что будет, когда мне исполнится восемнадцать? Быть может, Дэвид захочет официально быть со мной, скрывать уже будет не за чем, ведь мы живём в свободной стране, мы можем быть вместе, и никто нам этого уже не запретит. Конечно, люди будут осуждать, но разве это важно? Надо мной с детства смеются из-за моего имиджа, ненавидят и оскорбляют. Теперь к этому прибавилась ещё и зависть — недалёкие умы считают, что мы с братом гребём деньги лопатой, никому не приходит в голову, что немалые суммы уходят всей команде, и продюсерам в особенности. Йост не слишком посвящает меня во все эти дела, но примерное представление я имею. Тем более, что нам не так-то просто распорядиться средствами, будучи несовершеннолетними. И пусть деньги не главное для меня, но раз уж наше творчество может принести доход, не отказываться же от материальной составляющей? На одном таланте долго не протянуть, как ни старайся. А ведь кругом подстерегает столько соблазнов… И я поддался им. Всё слетело с нужного курса, когда Георг после концерта притащил в номер пакетик с травой. Том пытался меня отговорить от такой необдуманной вещи, зная, что меня даже от алкоголя разносит моментально, и я могу натворить такое, что потом обязательно пожалею. Я же только усмехнулся и сказал, что это будет только потом, а сейчас я хочу оторваться. Тому пришлось разделить косяк вместе со мной…       Мы не заметили, как исчез Гео. Может, он вышел за дверь пару минут назад, а может — его не было уже час. Том смотрел на меня, а я — на него, и мне казалось даже, что между нашими зрачками проходит чёткая линия, настолько невозможным казалось оторвать друг от друга взгляд. Он о чём-то думал и, наконец, спросил: — Билл, а почему мы такие разные? — Том, ты чего, мы же близнецы… Как мы можем быть разными? — я не понимал, что брат пытается донести до меня. — В этом-то и дело. Меня пугает то, что мы так сильно изменились. Когда я смотрю в зеркало, я не вижу там тебя, Билл. Я вижу себя… И знаешь, нормальный человек бы радовался. А я… — Том внезапно засмеялся, потеряв мысль. — Ой, Билл, что это у тебя такое на щеке? — Наверное, просто тушь размазалась… — предметы вокруг нас искажались, но я не хотел замечать ничего, кроме брата. Я хочу его увидеть. Всего. Понять, что он является частью меня. Началом меня. Ведь когда-то мы развились из одной клетки. Как же так получилось, что нас двое, как и зачем? Случайность это, или то, что было предопределено высшими силами?       Том убрал чёрную точку со щеки, и я, схватившись за него, как утопающий за соломинку, прикоснулся к родным губам. Я не думал в тот момент ни о чём, просто целовал своего близнеца, и это действие казалось мне правильным. Не потому что мы под кайфом — это просто придало мне смелости. Том не отталкивал меня, не отстранялся. Его руки лежали на мои плечах, я чувствовал тепло, исходящее от его пальцев… Так приятно и нежно. Слегка закружилась голова, я весь обмякал в руках брата, становился податливым, будто пластилин. Из меня сейчас можно было вылепить всё, что угодно, и я представлял, как Том придаёт мне новую форму, или же возвращает старую? Когда наши губы разомкнулись, я открыл глаза. Не понимаю, как и когда я успел оказаться лежащим на кровати, придавливаемый всем весом близнеца. Может, всё это сон? Том водил языком по моей шее, отчего я задрожал и издал тихий стон. Его руки забрались под мою майку. — Да сними ты уже её… — прошептал я, тут же удивившись, как необычно звучал мой голос. Это не я. Значит, я просто уснул? — Ахах, Том, а ты знаешь, что мы сейчас спим? А утром мы проснёмся и ничего не вспомним. — Я вспомню. Все наши сны на двоих… — майка полетела на пол, за нею же отправились и джинсы. Том тихо выругался — они были слишком узкими и стащить их вниз было непросто. Наконец, он с этим справился. А одежда брата одно удовольствие — просторная, она с лёгкостью спадает вниз. Я раздел его за несколько секунд и прижался к тёплому телу. — Ты такой родной… — только так я мог назвать Тома в этот миг. Я чувствовал это, ощущал, как он дышит, как бьётся его сердце. — Билл… я хочу быть с тобой одним целым. — Мы и так — одно целое… — я улыбнулся. — Ты всегда рядом, даже если я где-то далеко. — Я не хочу, чтобы ты был далеко… — Я всегда буду возвращаться. Это моё обещание. Я помню твоё. Ты всегда делал то, о чём я просил. — Ты можешь попросить меня снова… — он смотрел мне в глаза, и мы оба понимали, что это — наше общее желание. Теперь это не «урок». Я просто хочу своего близнеца. Безо всяких объяснений и видимых причин…       В этот раз я старался лучше запомнить то, что происходило между нами, я не был уверен, что это снова повторится, и что это вообще не сновидение. Я чувствовал руки близнеца, скользящие по моему телу, они спускались всё ниже, и эта дорожка показалась мне бесконечно долгой, ожидание затягивалось, я потерял чувство времени и пространства. Мы словно перенеслись в отдельное измерение, где не существовало никого и ничего, кроме нас и просторной кровати. Наконец, родные пальцы коснулись моей плоти, и я толкнулся в руку брата. Том плотно обхватил моё достоинство и задвигал рукой так, будто ласкал самого себя, стремясь как можно скорее довести до пика. Но я не хотел так быстро, я хотел прочувствовать всё. — Том… Томми… — я стонал и извивался от его ласк, и вскоре меня накрыло волной удовольствия. Моё семя осталось на пальцах брата, и он заскользил ими чуть ниже. Я чувствовал, как он растягивает меня, хотя это было не так уж и необходимо. Но приятно, что близнец обо мне заботится. Он не хотел причинять боль и был так осторожен, словно это наш первый раз. Тогда, на дне рождения, я почти не помнил происходящее, да и для Тома это было нечто новое, а теперь я запомню все, запишу в свою память наш близкий контакт, наше соединение. Том быстро задвигал пальцами, делая это так умело, словно для него это обычное дело. Я даже успел подумать: были ли у него парни после меня? Хотя должно ли это меня волновать, учитывая то, сколько фанаток побывало в постели моего братца. Может, и фанатам что перепало — Том ведь сам жаловался, что эти девчонки ему надоели… — Я готов… бери… — отрывисто шептал я. Не могу больше ждать. Мне нужно это. Прямо сейчас.       И Том исполнил мою просьбу. Я ощутил, как он входит в меня одним плавным движением, заполняя собой. Я дарил ему себя. И я не спрашивал, нужно это брату или нет. У меня была уверенность, что это необходимо нам обоим — вновь сблизиться после всех этих разногласий и недопонимания, после нелепых обид и ссор. Мы не можем быть обычными братьями… ** — Ты для меня самый дорогой человек. Самый близкий… Ближе, чем Дэйв… — быть может, упоминание о нём пришлось совсем некстати, но он тоже важен в моей жизни, и я не могу его просто так вычеркнуть и забыть. Я ведь люблю его? Думал, что люблю… Но в ту ночь в моём мире был только Том, никого больше. Я хотел забыть обо всех и навсегда остаться в этом гостиничном номере. — А ты — для меня… — Я почти не видел Тома, так как перед глазами всё расплывалось, но я чувствовал его, а это было намного важнее. Он держал мою руку. Наши пальцы сплелись. Я закрыл веки…       Та ночь стала нашей тайной. Я ничего не рассказал Дэвиду и очень надеялся, что он не узнает. Я просто не мог поделиться таким — он бы счёл это изменой и был бы прав, ведь как иначе назвать то, что я переспал с другим человеком, пусть это и мой близнец. Йост, тем более, не сможет понять, насколько Том для меня важен. У нас нет никаких границ. Если один раз можно было посчитать случайностью, списать это на опыт. Хотя и второй при желании легко оправдать наркотическим опьянением. А если всё повторится снова? Не знаю, сможем ли мы делать вид, что ничего не происходит, и смогу ли я быть с продюсером при таких обстоятельствах. Дэвид любит меня. Я никогда не сомневался в его верности. Да и он во мне не сомневается. Думает, что у нас всё хорошо, просто очень загруженный график, поэтому нет времени побыть вместе. А я и не спешу выделить для него освободившееся время. Долго ли мы продержимся вот так? **       Всё могло быть хорошо, если бы не я. Я испортил всё. Появилось чувство вины, далеко не сразу, но появилось. В выдавшийся свободный день я слишком много времени думал. Лучше бы у меня не было на это и минуты. Или я был бы пьяным и безразличным ко всему, но сегодня я был трезв. Дэвид строго запретил мне часто пить, вернее, запретил вообще, но понимал, что вряд ли я буду слушаться, когда он пытается быть слишком строгим. Вместо того, чтобы расслабиться, выспаться хорошенько, я ходил с места на место по номеру, много курил и смотрел в одну точку. У меня в голове созрела не лучшая идея, на тот момент казавшаяся мне правильной. Но сначала нужно поделиться ей с Томом, который только что проснулся. — Доброе утро, братишка, — я обнял его. После страстной ночи он выглядел таким довольным. Наверное, ни одна девушка не могла сделать его утро счастливым. Скорей всего, никому даже не выпадало такой чести — остаться до этого самого утра. А мне повезло. Я могу видеть его каждый день. — Доброе. Как ты, ничего не болит? — заботливо спросил он. Да, этой ночью Том был несдержанным, а я и не думал его остановить. Пугало то, что теперь мы были трезвыми. Но нас тянуло друг к другу, и я не мог остановиться. Или не хотел. Мы никак не называли это, не думали о происходящем. Мы — близнецы, и это всё объясняет, но всё-таки, не оправдывает. Никто не узнал бы об этом, но когда человеку слишком хорошо, он начинает придумывать себе проблемы. Вот я и додумался… — Нет, не болит. Но меня кое-что беспокоит… — вздохнул я. Говорить или нет? Я ведь всё испорчу. Но молчать я просто не в силах. — Что-то случилось? Кто-то видел или слышал, как мы… — Том не договорил и нервно прикусил губу. — Нет-нет, никто ничего пока не знает. Но… я теперь просто не могу в глаза Дэйву смотреть… Каждый раз думаю об этом. — Ты уже столько времени вообще ни о чем не думал, — Том удивился. — Я думал, для тебя это нормально, а ты же знаешь, что я любое твое решение поддерживаю. И чего ты хочешь? Рассказать всё Йосту? Да он же нам всем устроит такое, что мало не покажется. Это он добрый, пока никто не злит. — И что же делать? — я чувствовал себя пойманным в западню. — Наверное, оставить всё, как есть. Договориться со своей совестью. Или мы будем спать в разных номерах. Я пойму и не обижусь. Мы зашли так далеко, что по нормальному уже вряд ли будет. Я не знаю даже, как это всё охарактеризовать. Просто смотрю на тебя — и меня будто лёгким разрядом тока приятно так покалывает. Вот что ты во мне вызываешь. Если бы мы не были братьями, я бы решил, что, наконец, влюбился. Но я не знаю, что это за чувство. Просто у меня есть ты. — А может, ты действительно в меня влюбился? — спросил я, хитро прищурившись. — Не знаю, — Том неуверенно пожал плечами. — Значит так, Билл, я тебе не советую признаваться Дэвиду в том, что мы… — он замялся. — А что мы? — и правда, как всё это назвать? — Трахаемся. — Как-то грубо, — я поморщился. Но, по сути, так ведь и есть, я просто сплю с Томом. — Это часть нашей близнецовой связи, но Йост вряд ли поймёт. Скажет, что это аморально. — А что такое мораль? Когда всё правильно, законно и приемлемо обществом. Это вообще, когда мальчик с девочкой, да и то только после свадьбы, — я усмехнулся. — А у нас нарушение всего и сразу. — Действительно. Но всё же… Что ты хотел сказать своему любовнику? — Что у меня есть ещё один любовник? — и правда, как я признаюсь? — Но ему ведь захочется узнать, с кем же я ему изменяю… Не буду же я левого человека приплетать сюда. — Да, это было бы странно, учитывая то, что ты проводишь почти все время со мной. Мне кажется, я бы на месте Дэвида уже давно догадался, что здесь что-то не так. — Но мы же братья… — возразил я. — И что? — Том теребил дреды, а это верный признак того, что он очень волнуется. — Это для тебя «и что», а обычные люди вряд ли подумают, что между нами что-то есть. — Ну, фанаты же думают. Даже целые истории пишут про это. — Прямо с подробностями? Как, сколько раз, в каких позах? — я слышал, что про нас что-то сочиняют, но думал, что это романтические сказочки на тему «как я познакомилась с Биллом Каулитцем и стала его единственной любовью». А девочки-то растут. — Ну, можно и так сказать. И не только про нас. Про Дэвида тоже. Некоторые даже меня под него подкладывают. Я как-то почитал. Было интересно, но неправдоподобно. — Всё же поинтереснее, чем ночь с фанаткой. Знали бы они, что из их историй кое-что на самом деле происходит… — я улыбнулся. — Да что у тебя за желание такое всем признаться? — не понимал Том. — Что на тебя нашло? День проснувшейся совести? Как-то поздновато, — брат начинал злиться. — Не знаю. Но вот чувствую я, что надо рассказать Дэйву, только что и как. Не простит ведь. А я не хочу терять его. Если бы можно было остаться друзьями. Том, скажи, а бывает дружба после отношений? — Почти никогда. Я удалил номера всех бывших подружек. Даже имена забываю. — Ну у тебя-то их было много… — Это не аргумент…       Долго спорить с Томом — занятие бесполезное, всё равно его не переубедишь. И я такой же — невозможно изменить моё мнение, если я сам того не захочу. Он еле уговорил меня, что не стоит ни в чем признаваться, но я всё равно хотел рассказать правду. Я чувствовал, что когда-нибудь тайное станет явным, наверняка будет большой скандал. Нервничал и ждал. Сам не знаю, чего именно. Только теперь приходилось пытаться делать вид, что всё хорошо, что ничего не происходит. Сложнее всего было перед Томом показывать спокойствие, когда в душе творилось что-то непонятное. И ещё одно обстоятельство пугало меня. Всё чаще я ловил себя на мысли, что с братом я чувствовал себя комфортно, а без него начиналась дикая тоска. Стоило ему отойти на несколько минут, как я готов был царапать стены. Что это, почему так происходит? Безусловно, наша связь сильна, но не до такой же степени, чтобы не выпустить Тома из своих объятий хотя бы на пять минут. Осознание меня не порадовало. Не знаю насчёт брата, а вот я уже влюбился. Я влюбился в близнеца. Как же глупо… Я. Люблю. Тома…       Последние сомнения в моих чувствах отпали, когда Дэвид устроил мне романтический вечер, ужин при свечах в дорогом ресторане, а я уткнулся в телефон и напряженно ждал, когда Том напишет мне смс, хотя он и не собирался, прекрасно зная, где я и с кем. Неужели совсем не ревнует? Чёрт, я ведь всё равно вернусь к нему, так с чего бы ему переживать? Но почему тогда я так волнуюсь. — Малыш, что с тобой сегодня такое? — Дэвид уже стал замечать эти перемены во мне. Я сидел напротив него, практически не накрашенный, в совсем простой одежде… Мне было уже нечем его удивить и заинтересовать, почему он до сих пор за меня держится? — У тебя что-то случилось? Ты с Томом поссорился? — он так и сыпал вопросами, а я даже не придумал, что ответить хотя бы на один из них. — Не знаю. Ничего не случилось, ни с кем я не ссорился. Просто не понимаю, что со мной происходит. Наверное, переходный возраст заканчивается, — кажется, я сморозил какую-то глупость, но Дэвид улыбнулся. — Билл, всё хорошо, мне нравится, что ты растёшь, развиваешься во всех направлениях. Ничего ужасного с тобой не случилось. Ты всё меньше похож на подростка, и это нормально, так и должно быть. Не волнуйся, — он положил мою руку на свою. Если раньше я радовался его тёплым прикосновениям, то теперь я точно ничего не чувствую. Куда подевалась та влюбленность, которую я испытывал во время нашего отпуска, почему я так быстро остыл? Том, чёртов Том, ты просто вытрахал из меня всю любовь к Дэвиду, заставил забыть о нём, целуя меня и ни в чем не признаваясь, ты просто сделал меня своим, и мне не хочется быть чьим-то ещё… — Да, наверное, — я даже не смог подарить ему улыбку. — Ты совсем ничего не ешь… — забеспокоился Йост. — Мне кажется, что ты похудел. Покушай хоть что-нибудь, я же переживаю за тебя. Ты так устаёшь, быть может, нам нужно выкроить тебе время, чтобы развеяться? — Нет, всё в порядке, я просто не голодный, — нехотя ковыряюсь вилкой в тарелке. Наверное, всё это очень вкусно, но отчего-то кусок в горло не лезет. Сейчас я должен быть не здесь. И Дэвиду нужен другой человек. Более взрослый и желательно без близнеца. — Ну ладно, — доев последний аппетитный кусочек, про подозвал официанта и попросил счёт. Мою так и нетронутую тарелку унесли, и я встал из-за столика. Оставив крупную купюру за наполовину съеденный ужин, мы вышли из ресторана. И зачем всё это. Любовь не купить деньгами. Дэвиду, конечно, для меня ничего не жалко, но это не даёт ровным счётом ничего. Я не могу заставить себя снова любить его, да теперь уже и не хочу. Наше время прошло, но ставить точку так страшно. Я не готов потерять его, даже не зная, как ко мне относится Том. Вдруг он просто со мной играет, а когда ему надоест это, то снова убежит к девкам? Он ведь натуралом себя считал когда-то, а сейчас… мы просто не думаем, кто мы, что мы делаем. Наверное, пора задуматься, пора что-то решить. Когда, если не сегодня? Когда, если не сейчас?       Мы добрались до отеля и зашли через чёрный ход. В номере Йоста я бывал всё реже и реже, на этот раз уже целых две недели прошло с того раза, как мы оставались наедине, да и это был быстрый секс после концерта. А Дэвид хотел подарить мне нежность и романтику. Вот только мне это уже не нужно… Он целовал меня, а я не ощущал ничего, кроме соприкосновения губ. Никакой страсти, никакого желания. Закрыв глаза, я пытался представить Тома, но и это не спасало. У Дэвида совсем другие руки — более грубые, мужские… А брат такой же как и я, только немного сильнее, но он может поддаться мне, если я этого пожелаю. С ним я не ощущаю себя слабым. Чёрт, даже не отвечаю на поцелуи, а просто позволяю Дэйву делать со мной всё, что он хочет. Раздевает меня, укладывает на кровать. Видит же, что я его совсем не хочу сейчас, но пытается пробудить во мне желание. Увы, это бесполезно, ведь все мои мысли направлены к Тому, и я не могу заставить себя не думать о нём. Тем более, секс у меня был несколько часов назад, и я физически не готов снова погружаться в этот процесс. — Билл, в чём дело? Я не возбуждаю тебя? — Дэвиду совсем не нравилось то, что я никак не реагирую на его ласки. Конечно, теоретически он мог бы просто трахнуть меня и завалиться спать, но любящие люди так не поступают, он хотел удовольствия и для меня. Я уже не мог больше оправдываться тем, что устал. Сегодня я не должен был утомиться. — Малыш, скажи мне? — Прости… — только и смог сказать я. — За что ты просишь прощения? — спросил Дэвид. — За то, что не хочешь меня? — Не только за это. За всё… — я должен признаться. Пора. Но я сделаю ему больно… — Билл, что случилось? У тебя кто-то появился? — чёрт… как же сложно. — Ну… как бы тебе сказать… — Скажи правду. — Он смотрел мне в глаза с надеждой… которую мне придётся разрушить. — Я изменил тебе. И не раз, — тихо прошептал я, боясь реакции. — Почему ты не сказал сразу?! — от крика, казалось, дрожат стены. — Билл, почему ты молчал? — Я боялся. Я не знал, как сказать тебе… Ведь ты любишь меня. А я… — А что ты, Билл?! — он был очень зол. — Ты с кем-то трахался у меня за спиной и не нашёл в себе сил достойно поставить точку? — Наверное, можно и так сказать… — я терялся. Никогда ещё не видел Дэйва в таком состоянии. — Ты любишь этого человека? — спросил он, отворачиваясь. Господи, что я натворил. Нам всем придётся несладко. Но я не могу больше быть с продюсером. Я больше не могу без чувств… — Теперь уверен, что люблю. Поэтому я больше не могу быть с тобой… Прости, что не смог сказать нормально. — Кто он? — вопрос, заданный потухшим, безнадёжным голосом. — Это так важно? Ты уверен, что хочешь знать правду? — я добью его, рассказав всё. — Мне следовало бы знать, кто смог увести тебя у меня, кому я отдаю свою любовь. — Ты и знать меня не захочешь после такого. Пообещай, что нашей группе не придёт конец. — Билл, да ты что? Я не буду смешивать личное и профессиональное. Что бы ты ни натворил, это не повод ставить крест на вашей карьере. Ты — талантливый парень. Я не жалею, что разглядел тебя. Не жалею, что полюбил тебя. Мне придется тебя отпустить, и я приму это. Но сейчас я могу наговорить тебе что-то не то. — Что ж, я давно хотел признаться, но не мог. Дэвид, не думаю, что ты поймёшь. Воспринимай, как тебе угодно. Я люблю Тома. Не как брата. — Так ты… с ним?.. — беззвучно. Я прочитал по губам удивление. Неужели не поверил? — Да. И я понял, что люблю его. Но я не знаю, что он ко мне чувствует. Но Том для меня — это всё. Я больше не могу быть с тобой, Дэйв. Просто не могу. Ты хороший человек, а я… я просто полюбил того, с кем провёл всю свою жизнь. — Но ведь вы братья… — словами Тома, «это не аргумент». — Это так. Но не я выбирал, в кого влюбляться. Просто он стал всем для меня. — В голове не укладывается… — Я не прошу понимания. Просто не хочу, чтобы ты волновался, что отдаешь меня неизвестно кому. Том меня никогда не обидит, не сделает больно. Он — хороший. Я не уверен, что будет верным, но ведь и я поступил, мягко говоря, не очень правильно. Но ему я всё прощу. Потому что люблю его безумно. Он — часть меня. Моя половина. Мы с рождения связаны. Прости нам это… — Хватит просить прощения. Что случилось, то случилось. Будь счастлив. Я не буду тебе тут лекцию о морали читать, ведь сам не без греха. Я грустно вздохнул. Наверное, больше не нужно слов. — А теперь оставь меня одного. — Дэвид даже не смотрел в мою сторону. — Спасибо тебе за всё. — Я вышел за дверь и услышал, как он бьёт кулаками в стену. Теперь я могу идти к Тому. Теперь я могу быть только с ним. С тем, кого я люблю…       Эпилог. Сколько раз мы любили? Сколько раз мы прощались. Иногда уходили. Но всегда возвращались. Никогда не желали, Что всё так обернётся Но опять обещали, Что мы вместе проснёмся. И пускай пройдёт вечность — Навсегда не прощаюсь… Ты — моя бесконечность. Я к тебе возвращаюсь.