summertime

У Хоби лето в голове и Чимин, вцепившаяся в нее, на заднем сиденье байка. Они выезжают за несколько часов до рассвета, когда трасса еще практически пустая, и поэтому на побережье оказываются ранним летним утром. На берегу пока никого – лишь легкий ветер и песок – и они выбирают место, где расположиться, недалеко от воды. Чимин скидывает футболку и джинсы на полотенце и, завязав волосы, мажется кремом от загара – сгореть совсем не хочется. Она поправляет кеды и рюкзак, чтоб стояли ровно, и, махнув Хоби, бежит к морю. Хосок в воду не спешит: медленно стягивает одежду и так же медленно мажется кремом, смотря по сторонам и словно пропитываясь морским воздухом и теплом. На пляже тихо и не слишком солнечно – приятно, и хочется сохранить этот момент в памяти, вцепиться и не отпускать, потому что кто знает, когда еще они смогут приехать. Море холодное, и Хосок, сделав несколько шагов, замирает, обхватив себя руками. Чимин подплывает ближе, начиная брызгаться, как маленький ребенок, и Хосок пытается закрыться ладонями, делая шаг назад, но в итоге поскальзывается на камне и под смех Чимин с матом падает в воду. Поднявшись с ее помощью, Хосок смеется и сама: вода уже не кажется холодной – наоборот, теплой – и она, зачерпывая, пропускает ее через пальцы и шепотом приветствует море. Море отвечает ласковым плеском волн, и Хосок расслабляется, чувствуя, как Чимин закидывает руки ей на плечи и улыбается так ярко, что запросто может соревноваться с солнцем. Чимин достает бутылку воды и пакет с едой из рюкзака, поправляя спадающее полотенце, и натягивает на голову вытащенную вслед за едой кепку. Народу на пляже становится все больше, и сквозь раздающиеся крики и шум кто-то громко объявляет в рупор, что идет набор людей на прогулку на катере. Хосок с Чимин замирают на секунду, и поворачиваются друг к другу одновременно с видом «Мы обязаны туда записаться», и кивают так же вместе, тут же поднимаясь и скидывая вещи обратно в рюкзак. На катере людей немного – всего лишь несколько человек – и они вдвоем сидят рядом, смотря на удаляющийся берег и море вокруг. Море на глубине – чистое, практически прозрачное, и Чимин, не задумываясь, спрыгивает с борта с остальными, когда катер останавливается. Глубина почему-то резко начинает пугать Хоби, как не пугала раньше, и она просто наблюдает со стороны, поправляя лезущую из-за ветра в глаза челку. Она протягивает руку Чимин, когда приходит пора возвращаться, и та плюхается рядом, принимая протянутое полотенце. Чимин убирает с лица мокрые волосы и достает из рюкзака телефон, включая камеру. Она фотографирует себя на фоне волн, Хосок, делает снимки едва различимого берега и моря, конца которого так и не видно. Катер плавно разворачивается, и они возвращаются на берег как раз перед полуднем и прячутся от солнца в на удивление прохладном кафе. Посетителей мало, и они выбирают дальний столик, откуда видно море, но не слышно шума с пляжа. В кафе уютно – темно и не жарко – и они сидят там, болтая и обедая, и Хосок улыбается, чувствуя, что этот день уже точно можно записать в один из любимых – для этого достаточно лишь моря и Чимин. Они купаются еще раз перед отъездом, но становится слишком жарко, и приходит пора уезжать. Хосок оглядывает пляж напоследок, пока Чимин завязывает шнурки на кедах, и думает, что возвращаться домой совсем не хочется. Дома – учеба через несколько недель и надоевшие подработки, а здесь – словно совсем другой мир, состоящий лишь из нее, Чимин и бесконечного моря. Она садится на байк и протягивает Чимин шлем, чувствуя, как та устраивается поудобнее и целует Хосок в открытое из-за сползшей куртки плечо, прежде чем, поправив на Хоби куртку, надеть шлем и обхватить ее за талию. Хосок специально везет их домой окольным путем, чтобы оттянуть возвращение хоть немного, и улыбается, чувствуя, что за нее крепко держится Чимин, которая, оказывается, совсем не против покататься подольше. У Хоби лето в голове и солнце на заднем сиденье байка.