Забудь кто ты.Город демонов

Калеб, кто это?

Сегодня среда, на учёбе была до 16-30, несмотря на то, что вчера поздно приехала домой с концерта. Меня переполняли бурные положительные эмоции, столько аплодисментов и свистов я ещё никогда не слышала. А ребята мне даже подарили огромный букет самых разных цветов. Вчера впервые за две недели я улыбалась и чувствовала себя намного лучше. Как я благодарна своим друзьям и конечно же маме за то, что они все вселяли в меня надежду на лучшее. Они все меня словно оживили, помогли найти силы, и сейчас я готова двигаться дальше, но это движение я называю именем Димы. Извини, Дмитрий, я не собираюсь жить обычной жизнью, зная, что у тебя не та жизнь, которую ты хотел. Я даже не знаю — жив ли ты, но очень надеюсь, что да, потому что условия сделки я помню, однако мне от этого не легче. Я намерена узнать о тебе всё, что смогу! У меня нет никаких идей, но это пока, надеюсь вскоре они появятся. Жизнь без тебя — это не жизнь, я буду бороться потому, что я люблю тебя. За свои ошибки нужно отвечать, а ты взял мои ошибки на себя, но я с этим не согласна. Пока я не перепробую всё возможное, чтобы узнать о тебе — я не остановлюсь. Наши друзья, не зная о тебе ничего — кем ты являешься, кто твоя семья, какие у тебя проблемы, пытаются найти тебя, потому что ты для них и для меня дорог. Я не могу рассказать им твою тайну, да и меня сочтут за ненормальную, которая от горя начала сходить с ума. Это только мой путь, где дорога сложная и опасная, но она может мне хоть что-то дать. Я буду искать демонов, не знаю, как и где, но если мне придётся ездить по всей стране и всю жизнь, то я это сделаю, но пока не найду хоть какую-то информацию, не успокоюсь! Как обычно меня забрал Андрей, и мы поехали к Калебу в гости. Как бы странно это не звучало, но я ни разу не была у них с Димой в квартире, как-то не приходилось. А после его исчезновения я ушла в себя и ни о чём не могла думать. Как оказалось, многие вещи Дмитрий оставил, а из одежды, по словам Калеба, вообще ничего не забрал. Я видела демонов — они носят всё чёрное, а у Димы разных цветов одежда. Приехав к Калебу, он сразу показал мне комнату Дмитрия. Оказавшись в ней, я ощутила прилив грустных эмоций, еле сдерживала слёзы. У него светлая комната, никаких тёмных тонов, всё аккуратно лежало на нужном месте. У меня в сердце защемило, я прикрыла руками лицо. Как же больно смотреть на комнату, в которой жил любимый человек и понимать, что теперь его не будет здесь больше никогда. — Лида, может не стоит оставаться здесь? — обеспокоенно спросил Андрей. Я покачала головой. — Нет, всё будет нормально, оставь меня пожалуйста на пару минут, — попросила его, подняв глаза. Он не стал более ничего говорить и вышел из комнаты. Включив свет, я подошла к шкафу, сделанного из светлого дерева, и провела по одной дверце рукой — гладкий и приятный. Затем лбом уткнулась в него и тихо произнесла: — Как же я по тебе скучаю, Дима. По щеке потекла слеза, которую я вытерла. Открыв обе дверцы шкафа, увидела аккуратно сложенную и висящую на вешалках одежду. Достала его серую кофту с капюшоном, в которой он выступал 31 августа и прижала к груди, вдыхая свежий запах, исходящий от неё. Затем закрыла шкаф и села на мягкую кровать, покрытую голубо-зелёным пледом. Не удержалась и легла на неё, прижимая его кофту, заплакала. Так лежала около минуты, пока в комнату не зашёл Калеб. Я села на кровати, вытирая слёзы рукой. Он сел рядом со мной и обнял меня. — Я знаю, как тебе тяжело и больно, Лида. Мне тоже тяжело, я уже не знаю, что делать, — с болью в голосе произнёс Калеб. Когда он меня отпустил, я посмотрела на него и произнесла: — Если бы я могла повернуть время назад, я бы пожала ему руку и ни за что бы не стала бы обижаться на скромную девочку. Калеб немного улыбнулся. — Нет, ты правильно всё сделала, именно этим ты его и привлекла, так что его тянуло специально называть тебя скромной девочкой, а потом и Каштанкой. Так он привлекал твоё внимание к нему, хоть и понимал, что тебе это не нравится, — сказал Калеб. Я тяжело вздохнула, смотря на светло-жёлтый ковёр. Теперь я не услышу больше ни скромной девочки, ни Каштанки, ничего… — Калеб, как ты теперь один будешь платить за эту квартиру? Тебя уволили, выручка от концертов ещё маленькая, на неё не проживёшь, — сказала я грустным тоном. — Ребята предлагают переехать к ним, но деньги за эту квартиру отданы уже до конца ноября, мы с Димой за два месяца вперёд отдали, так что до конца ноября я не планирую переезжать. Работу новую буду искать, желания вообще никакого нет. Если бы не София и группа, я бы поехал искать друга хоть на край земли, но я не могу их оставить. Одна мысль, что я больше не увижу лучшего друга, да что там — брата, меня убивает. Что у него за проблемы, которые мы не можем решить вместе? Где он? Что с ним? Меня мучают эти вопросы; я зол, что он не поделился со мной ничем, что его беспокоило, в то время как я делился с ним всем, и он мне помогал. В октябре ко мне должна была приехать сестра, но я отложил её приезд на неопределённый срок, мне не до этого. Я ищу друга, который не хочет, чтобы его нашли — тяжело произнёс Калеб. Я смотрела на него с состраданием и вытирала слёзы. — Калеб, мне жаль, очень-очень… — Я знаю, Лида, — перебил он меня. — Сейчас тебе нужно как никогда быть сильным, группу обязательно надо сохранить и у тебя есть София, не покидай и не отдаляйся от неё, она этого не переживёт. Я обещаю, что тоже буду искать Диму, мы не можем всё это делать, нам нужно распределить обязанности, в конце концов — если куда-то и ехать, то нужно иметь хоть какую-то зацепку, а сейчас у нас нет их, но я тоже буду стараться что-то узнать, а ты должен сейчас подумать о себе, — серьёзно произнесла я, посмотрев на него. Что-то в нём было такое, чем он был похож на Диму. Нет, не стрижкой и не какой-то манерой в характере, а… Вроде как лицом, с одной стороны — разные, с другой — что-то есть в чертах лица, но я не могу понять, что. Может форма? Не знаю. — Ты права, но и одна ты искать не будешь, — сказал Калеб. — Само собой, помимо вас, ребят, у кого есть группа, ещё есть хорошие друзья, у кого её нет. Ваня, Антон, Артём. Так что если куда-то ехать, скажем на несколько дней даже, то только с ними, — уверенно ответила ему, а сама понимала, что ни с кем не поеду, потому что ничего вместе мы не узнаем и ничего не найдём, это только моё дело. Я должна продумывать всё до мелочей. — Когда как, может и мы поедем, если время будет, но нам бы хоть знать в каком направлении ехать, — грустно произнёс Калеб. — Он тебе ничего о себе не рассказывал? Я покачала отрицательно головой. В комнату заглянула София. — Ребят, пошлите пить чай, — произнесла она. — Идём, — ответил ей Калеб. — Вы идите, я подойду через минутку, — сказала я, вставая с кровати и складывая кофту. Они направились на кухню, а я, убрав кофту в шкаф, подошла к столу. Сколько много музыкальных дисков разных времён и народов было у него на полке. The Beatles, Elvis Presley, Modern Talking, Michael Jackson, Metallica, ДДТ, Аквариум, Сплин и многие другие, у меня глаза разбегались от такого количества разных дисков. Музыка — это его стихия. Разные учебные тетради, коллекционные машины, папки, в которых были мероприятия, организованные им, а также много распечаток на английском языке, предназначенные для курсов. Своего подарка, который я ему дарила, не увидела. Это вселило надежду на то, что он взял его с собой, а значит действительно его не станут убивать. Обратила внимание на полку с книгами и учебниками. В глаза бросилась моя книга о Шерлоке Холмсе. В ней была закладка. Открыв на заложенном месте, поняла, что закладкой послужила фотография. Развернув её, увидела Диму, стоящего рядом с незнакомым для меня человеком, но казалось, что где-то я его уже видела. А стояли они у какого-то здания, похожего на клуб, причём фото сделано явно несколько лет назад. Стрижка у Димы на фото другая, с такой я его не видела, да и чёлка прямая. Затем посмотрела в книгу, в глаза бросилась фраза: «Я изо всех сил пытался разгадать эти загадки…» Вот и я пытаюсь… Мне бы не помешала помощь Шерлока Холмса. Нужно стать самой как он. — Лида, чай остыл, — произнёс Калеб, заглянувший в комнату, от чего я резко закрыла книгу. — Ты меня напугал, — произнесла я, повернувшись к нему. В руке у меня была фотография, и я решила спросить у Калеба про молодого человека на фото, может он знает. — Калеб, ты не знаешь кто на фото рядом с Димой? — показала ему фото. Он подошёл, взял его и посмотрел. — Это Матвей, старый друг Димы, но лично я его не видел и не знаю, они редко с ним общаются. Матвей — диджей в одном из московских клубов. Кстати, Дима ездил к нему в Москву за диском, на котором музыка, которую Матвей сочинил и записал сразу на диск к тексту песни. Эту песню Дмитрий посвятил тебе. Единственное, чего я не понял — зачем нужно было ехать, можно же по интернету переслать, ну или диск по почте. Дима сказал, что они давно не виделись, вот он и решил поехать к нему, — произнёс Калеб. Матвей… Точно, я его видела на фото на телефоне Димы, когда мы сидели в кафе после Осеннего бала. Тогда Димы не было три дня на учёбе, а я, волнуясь за него, спросила про него у Даши, думая, что она его девушка. Та сказала, что он решил отдохнуть от скучных ему людей. Дмитрий, в качестве доказательства того, что был в Москве, прямо при мне позвонил Матвею и показал их общее фото напротив Кремля, сделанное в эти дни. — А так ты больше ничего о Матвее не знаешь? — осторожно спросила я у Калеба. — Да нет, а что? — спросил он. — Просто спросила, интересно стало, кто этот молодой человек. Ладно, идём пить чай? — сменила тему разговора. — Пошли, — произнёс он, положив фото на стол. Я при нём убрала фото в книгу и поставила её на полку. Мы пошли пить чай вчетвером: Калеб, София, Андрей и я. Правда, все уже допивали свой чай, когда я села за стол. Мы разговорились и так просидели час на кухне, общаясь друг с другом. А перед тем, как уехать домой, я снова зашла в комнату Дмитрия, достала лист А4, сложила его пополам, а затем, убедившись, что в комнату никто не заглянет, вложила лист в книгу, а фото забрала, убрав в сумку. Книгу поставила на место, Калеб точно не предал значение этой фотографии, а я предала большое значение. Андрей отвёз меня домой, а София решила побыть ещё у Калеба, она всячески и его, и меня поддерживает, а Калебу не меньше меня нужна поддержка. Приехав домой, посидела с мамой, она так гордилась мной и говорила про вчерашнее выступление, а потом вспомнила о том, что хочет сообщить кое-что важное. Я даже напряглась, готовая услышать что-то плохое. — Лида, я решила, что мы будем подавать документы на усыновление Мити, Пётр обещал помочь с этим делом, у него есть знакомые в органах опеки… Я не дала маме договорить, а тут же кинулась её обнимать и целовать. — Спасибо, спасибо, спасибо, — радостно говорила я. — Но при условии, что ты будешь стараться и набираться сил для того, чтобы жить дальше, потому что иначе я просто физически не смогу справиться с вами, — серьёзно произнесла мама. — Да, сэр, — с улыбкой произнесла я. — Пока мы можем только навещать его и гулять с ним, — добавила мама. Счастье бывает разное, сейчас я испытываю счастье за другого человека, который, если одобрит суд, может стать членом нашей маленькой, но дружной семьи. Митя не звонил более двух недель, но он предупреждал, что возможность позвонить выпадает не так часто, а сейчас он стал стараться хорошо учиться, ведь Дима вселил в него надежду, что у него будет семья, и я надеюсь, что ею станем мы. Как я была рада тому, что мама согласилась подать документы, моему счастью не было предела. Около часа мы говорили на эту тему, а затем я приняла душ и легла в кровать, было почти девять вечера, но я решила лечь пораньше, чтобы кое-что обдумать. Я точно помню, что на вопрос, который Дмитрий задал Матвею, а именно — где он был со вторника по четверг, Матвей удивлённо, но утвердительно сказал, что Дима был в Москве — помогал ему… Помогал? В чём? Калеб сказал, что Дима ездил к нему за диском. Мне тоже странным это показалось, что именно ездил за столько километров, когда можно было выслать по интернету. Хотя, Калеб добавил, что они давно не виделись и решили встретиться. Мне почему-то кажется, что здесь что-то не так. Я только получила ответы на вопросы, как он исчез на почти три дня, по крайней мере в университете его не было три дня. Более того, он поехал на машине… Почему? У него был отключён телефон эти дни, а на мои вопросы он ответил — важные дела, не хотел, чтобы его отвлекали. Телефон заработал у него только в четверг, потому что, когда я села в автобус после Набережной в тот день, когда он мне посвятил песню, я увидела, как он с кем-то по нему говорил. Зная Дмитрия, он бы не оставил меня на несколько дней, когда я только узнала правду о нём. Конечно, я пообещала, что не пойду на поляну, но… Всегда есть но. Я думаю он ездил не потому, что они долго не виделись, а именно чем-то помочь Матвею. А если Матвей демон? Хотя, навряд ли демон будет диджеем. Мне нужно как-то с ним увидеться и поговорить, может он что-то знает о Диме, что могло бы мне помочь, хотя очень сомневаюсь. Но я от этой встречи ничего не потеряю, это пока единственная моя зацепка. Вот только он живёт в Москве, я знаю только то, что зовут его Матвей, и он — диджей. Диджей Матвей — отлично, ну хоть что-то, и фото у меня есть, где он. Осталось подумать, как попасть в Москву одной. Неожиданно для меня зазвонил мой новый мобильный телефон. На дисплее высветился незнакомый номер. Я взяла трубку. — Привет, сестрёнка. Как поживаешь? — услышала радостный голос молодого человека. — Привет… А это кто? — с интересом спросила я. — Отлично, Лидка-маргаритка, братишку своего не узнала, — произнёс молодой человек. — Женька-драчун! — воскликнула радостно я. — Вообще голос твой не узнала. — Это кто ещё драчун, сама лезла в детстве драться, — весело произнёс он. — Откуда ты звонишь, Жень? — с интересом и улыбкой на лице спросила у него. — Из дома. Сегодня дембель же. — Точно! Тётя Алла говорила, а у меня из головы вылетело. Поздравляю, Женька, твои боевые способности тебе пригодились, надеюсь. Он засмеялся. — Конечно, маргаритка. Как у тебя дела? Мама рассказала мне сегодня, что ты в сентябре в больнице лежала, а сейчас сама не своя, потому что парень бросил, — серьёзно произнёс он. Я тяжело вздохнула в трубку, не зная, что сказать. — Ты говори, не бойся, я за свою сестрёнку так наваляю, что мало не покажется, — твёрдо произнёс Женя. Знал бы он, кто кому наваляет ещё… — Да всё уже хорошо, учусь и жизнь продолжается, — заставила себя сказать это. — Ты мне лучше скажи, что будешь после армии делать — учиться или работать? — Вот хочу на субботу билет в Москву брать, ты меня знаешь — не люблю на одном месте сидеть. Хочу в Москве устроиться, да работать, а там, если получится, то и учиться на заочном. Тем боле Валерка там живёт и снимает квартиру двухкомнатную вместе с ещё одним парнем, но тот съехал сейчас, и я ему сказал, чтобы занял комнату эту для меня. Вот такие дела — произнёс Женя. Слушая его, в голове крутилось одно слово — Москва! — Женя, Женечка… — Ну, давай без телячьих нежностей, это не в твоём духе, — сказал он весело в трубку. — Жека, возьми меня с собой в Москву, пожалуйста, — на полном серьёзе произнесла я. — Я бы взял, но тебя мама разве отпустит, да и ты учишься. — Мне уже есть восемнадцать, и я придумаю, что ей сказать. С учёбой тоже разберусь. Я правда хочу в Москву, увидеть тебя, брата Софии — Валеру, в общем, развеяться, — сказала ему уверенно. — Ну смотри, если хочешь, то конечно, закажу билет и для тебя. Планирую на субботу вечером, чтобы в воскресенье утром быть уже в Москве. — Отлично, спасибо, братишка. Мы ещё минут пять поговорили, а после я включила компьютер и начала смотреть, что есть или будет в Москве, за что можно зацепиться и тем самым уговорить маму отпустить меня с Женей.