Забудь кто ты.Город демонов

«Шерлок Холмс. Время действовать!»

Сейчас без десяти двенадцать, Константин отпустил меня с тренировки по рукопашному бою на десять минут раньше. Сегодня он недоволен мною и назвал «сонной мухой». Ему известно, что произошло вчера после тренировки у Ника, и относится ко мне с пониманием и сожалением. Он сказал, что мне следовало бы сегодня лучше отдохнуть, как предложил Дмитрий. Если бы у меня была возможность отдохнуть, я бы ею воспользовалась, но не в этом мире и не при таких обстоятельствах. Для меня каждая секунда на счету, мне нельзя терять время, его осталось мало. Я не знаю ничего про антидот, Дмитрий о нём ничего не говорит, но для меня, если честно, не столь важно о нём знать, я преследую свои цели. Моя конечная цель — расторгнуть сделку Паши и Дмитрия. Конечно, как-то странно получается, что я преследую данную цель, не зная, смогу ли сама выйти за пределы города демонов. Однако я не могу хвататься и за Дмитрия, и за себя, и за ещё кого-то. Для меня важно расторгнуть или перезаключить сделку, но сделать это так, чтобы об этом никто не узнал. Возможно, есть и другой выход из города демонов для меня помимо принятия антидота, но он связан, вероятнее всего, с Пашей, поэтому Дмитрий ничего и не говорит об этом. Хотя, это всего лишь моё предположение. В любом случае, с Пашей мне встретиться необходимо, этот сукин сын спокойно жить не будет! Ни Дмитрий, ни Константин сегодня на своих тренировках меня не нагружали, что было очень кстати, мне сегодня нужен баланс как в физическом, так и в душевном состоянии. На самом деле я не была сонной мухой, а лишь притворилась ею на тренировке у Константина, чтобы тот меня не нагружал. Я знаю, что он не пожалуется на моё пассивное отношение к его тренировке ни Дмитрию, ни Михаилу, Константин всегда говорит лично мне, что у меня не получилось и над чем нужно поработать. Он учит меня борьбе, а она отнимает много сил, которые мне сегодня нужны для важного дела. Если у меня не будет сил, то я морально не смогу что-либо сделать, я буду выжатым лимоном. От тренировок отказаться не могла, они — моё прикрытие. Я точно знаю, что в перерывах между тренировками меня никто не будет проверять, все знают, что я в это время отдыхаю. Взяв бы сегодня выходной, вряд ли бы смогла находиться на базе. Даже если бы и смогла, то меня бы контролировали. Более того, мне нужно увидеться с Ником наедине, он обещал показать фото возлюбленного при жизни Авроры. Я точно помню, что фото Артёма находится в личном деле, а значит, у меня может быть возможность посмотреть и почитать само дело. Не будь тренировок, мы бы с Ником не встретились. На тренировках у Димы и Константина успела подумать над тем, что собираюсь сделать, желание поспать пропало ещё к девяти утра, когда я чётко поставила перед собой несколько задач, которые необходимо решить сегодня. На перерывах у меня отдыха не будет, перерывы — время, в которое я буду действовать. Я не хочу вызывать у Дмитрия или кого-либо ещё подозрения, так меня лишат той свободы, которой и так мало. Всё необходимо делать с умом и тщательно продумывать каждый шаг, чтобы ни у кого не возникло сомнений в отношении меня. Я хочу, чтобы все продолжали думать, что я слабая, ничего не знающая о демонах девушка, которая не в силах идти против них и их воли, а уж тем более ни у кого не возникнет и мысли, что я хочу связаться и встретиться с Пашей. Конечно, некоторые знают, что я способна на отчаянные поступки, что я вовсе не слабая, по крайней мере, духом. Однако ни у Дмитрия, ни у Михаила, ни у Ника не возникнет мысли, что я хочу увидеться с дьяволом. Они знают, что я его ненавижу, боюсь, и уж точно никогда сама не изъявлю желание увидеть Пашу. Да, я его ненавижу, боюсь и видеть не желаю, но он причинил боль слишком многим, в том числе мне и тем, кого я люблю. Я буду полной равнодушной дурой, если хотя бы не попытаюсь пусть даже поговорить с дьяволом, высказать ему всё, что думаю о нём. Но в моих планах не только с ним встретиться и поговорить, но и перезаключить или расторгнуть их сделку с Дмитрием. Как бы мне не хотелось его убить, сделать этого я не смогу. Я сделаю то, что в моих силах. Итак, каким образом я хочу встретиться с дьяволом? Ответ прост — путём его же метода, а именно — путём шантажа. Знаю, что по отношению к Михаилу поступаю как последняя сволочь, которая, зная правду о смерти его сестры, не рассказала о ней ему, а собирается воспользоваться добытой информацией против Паши, чтобы перезаключить или расторгнуть сделку. У меня нет другого способа увидеться с Пашей. Да даже если бы и был, то я бы не смогла перезаключить сделку, этот дьявол посмеялся бы надо мной. Не будь у меня никакого компромата, каким образом я бы попыталась перезаключить сделку? Никаким, и это я поняла только вчера. Что бы я сделала, если бы у меня не было компромата? Умоляла бы на коленях? Говорила бы, что сделаю всё, если Паша разорвёт с Димой сделку? Дура? Я была полной дурой, которой управляло одно чувство ненависти, и главной целью было увидеться с дьяволом. А что делать, когда он будет стоять передо мной? Об этом я особо не задумывалась, полагаясь на импровизацию. Какая может быть импровизация, когда речь идёт о столь серьёзном и опасном деле? Моя наивность могла меня погубить. Сейчас отчётливо понимаю, что играю с огнём, что это не шутки. Как можно, будучи человеком, идти против такого сильного демона? Только узнав о дьяволе, что он действительно из себя представляет, начала понимать, что никакие мольбы на него не подействуют. С ним нужно бороться его же методами. У меня нет демонических сил, нет слуг, я не мужского пола, во мне нет такой физической силы, как у мужчины, я вешу 51 килограмм при росте 171 сантиметр, какой из меня может быть противник? Мне восемнадцать, а я хотела встретиться с мужчиной, которому явно за сорок, не имея при этом даже малейшего представления о том, что ему говорить. Да, однозначно, мне бы пришлось умолять его, унижаться перед ним, стоять на коленях, чтобы он положил конец сделки с Дмитрием. Ха-ха-ха! Вот я дура! Мне важно было что-то делать, но главное делать, а не сидеть сложа руки. Вот я и искала место жительства и источник связи с Пашей, а в итоге узнала то, что перевернуло мой мир вверх дном, и я поняла, что у меня появился шанс расторгнуть сделку Паши и Дмитрия, настоящий шанс, а не предположения и чувство ненависти, которые у меня были. Но сейчас у меня есть информация, есть улика, и я собираюсь добавить к одной имеющейся улике ещё одну, которую я надеюсь получить от Сабины. Наивная, слишком добрая, совершающая необдуманные поступки — да, это всё про меня, но я вовсе не глупая. Итак, я знаю, что Аврору убил Паша, я даже знаю, как он её убил, Серафима рассказала мне всё подробно. Из всего того, что я знаю, у меня один вывод: Аврора хотела убить Пашу. Именно поэтому она украла сильнейший яд, который способен на время обезвредить сильного демона. Она хотела влить яд ему в глотку, а потом… Версий много: утопить, сжечь, сбросить в пропасть… Одним словом — убить. Возникает вопрос, из-за чего она хотела это сделать? Понятное дело, что произошло что-то серьёзное, о чём никто, кроме самой Авроры, не знал. Ведь ни у кого не возникло предположений, что Аврору мог убить Паша. Значит, о том, что они вообще как-либо контактировали, никто не знал. В этом я уверена, иначе бы Михаил предпринял меры, чтобы оградить свою сестру от этого дьявола. Ни в одной журнальной новости за три месяца, которые я прочла, не было ни слова о конфликтах между Пашей и семьёй Михаила, наоборот, там было написано, что он друг семьи. Хотя, я знаю, какой он «друг». Возможно, новости пишут и показывают лишь те, которые устраивают элиту. Даже если это и так, то я почему-то уверена, что о связи Паши и Авроры родные и близкие не знали. Однако враги могли знать. Вот я и хочу узнать у Зейна, какими были отношения Авроры, Сабины и Эйприл. Мне кажется, что он знает об этом. Именно у него, а ни у кого-либо ещё хочу об этом спросить. Зейн не станет задавать лишних вопросов, с ним проще всего поговорить, тем более, что о наших разговорах никто не узнает. Что-то мне подсказывает, что Паша, Сабина и Эйприл были заодно, потому что, по рассказу Серафимы, Паша встречался с Сабиной за день до убийства Авроры, та ему рассказала о какой-то работе с Эйприл, за что дьявол её похвалил. По словам Таши, Эйприл и Сабина соперницы, однако было время, когда они по неизвестной причине неожиданно сдружились — это было в том году. Я готова поспорить, что «сдружились» они против Авроры. В любом случае, до Паши я хочу добраться через Сабину, уж они-то точно дружны, причём близко, они вместе спали. Об этом я узнала от Серафимы, но хорошо, что она не поняла этого и приняла крик Сабины за что-то плохое. Нет, ей было очень хорошо… Что ж, посмотрим на её реакцию, когда я ей в лоб заявлю о том, что Аврору убили, и что я знаю, что она соучастница этого убийства. Но, если быть честной, я об её соучастии не знаю, это лишь моя догадка. Уж очень мне важно увидеть её реакцию, о своей безопасности я позабочусь. Никудышный из меня следователь, я собираюсь предъявить обвинения, при этом не имея доказательств. Но только так я и могу поступить, в моей голове больше нет никаких способов узнать правду, и как можно скорее добраться до Паши. *** Вернувшись в номер после второй тренировки, быстро сполоснулась, повесила белое платье в шкаф, которое забрала у Дмитрия, переоделась и написала записку для Сабины. В записке указала время и место встречи, а также написала, что это очень важный разговор, связанный с её близким «другом». Сейчас как раз время обеда, Сабину можно застать в ресторане, поэтому я направилась туда и оказалась права — она сидела за столиком одна и пила кофе. Недолго думая, прошла мимо её стола и оставила на подносе записку, при этом не привлекая ничьё внимание, кроме Сабины. Сев за свой уже накрытый стол, нагнулась, якобы поправляя штанину, и посмотрела в сторону Сабины. Увидев, что она убирает свёрток бумажки в карман, нервно вздохнула и выпрямилась. Обедала вместе с Егором и Славой. Не теряя ни секунды, быстро покушала и сказала им, что пойду немного отдохнуть. Они понимающе кивнули, а Слава сказал, что если я вдруг буду плохо себя чувствовать, то чтобы обязательно позвонила ему, потому что ему не нравится мой сегодняшний вид, выгляжу очень усталой, да и бледная. Уставшей я притворилась, а бледность появилась от того, что я переживала из-за встречи с Сабиной. Выйдя из ресторана, направилась к четвёртому номеру. Подойдя к нему, посмотрела по сторонам и постучала в дверь. Спустя несколько секунд дверь открылась, и тут я закрыла глаза рукой. — Серьёзно? — ухмыльнулся Дилан. — Ты не видела мужскую грудь без одежды? — с усмешкой спросил он. Я молча стояла пару секунд, а затем убрала руку от глаз. На Дилане были носки и чёрные брюки, больше на нём никакой одежды не было. Я уже давно поняла, что многие демоны занимаются спортом, у тех, кого я вижу на базе, спортивное телосложение, Дилан Эванз — не исключение. — Добрый день, Дилан! Ты всегда открываешь двери без рубашки или футболки? — произнесла я, стараясь смотреть на него непреклонным взглядом. — Проходи и не смущайся, — сказал мне Дилан, приглашая войти в номер. Пройдя в него, Дилан закрыл за мной дверь и предложил присесть, но я отказалась, решив постоять в коридоре. На несколько секунд он оставил меня одну, скрывшись в спальне. Из неё Дилан вышел в серой рубашке с коротким рукавом. Застёгивая пуговицы, он спросил: — Как ты ведёшь себя на пляже? Дай-ка угадаю, прячешь смущённый взгляд за очками? — Угадал, — ответила ему я. — Дилан, а ведь вместо меня за дверью могла быть Сабина, — сказала ему, смотря в глаза. — Я удивлён, но в тоже время рад, что за дверью оказалась ты. Что тебя привело ко мне, дорогая? — спросил у меня Дилан. — Хочу поговорить с твоим братом, — прямо сказала я. Дилан посмотрел на меня удивлёнными глазами и произнёс: — Ты изъявляешь желание поговорить с Зейном? Не может быть! — Дилан, я серьёзно. Не хочешь порадовать своего брата? — Кто бы порадовал меня, — ответил он и сделал шаг в мою сторону. Я сделала шаг назад и почувствовала спиной дверь. Дилан вплотную подошёл ко мне, лишив меня личного пространства. Обе его руки закрыли мне выход с обеих сторон. — Дилан! — раздражённо произнесла я и попыталась его оттолкнуть, но мои попытки не принесли никакого результата, он словно был каменной стеной. Отвернув голову в правую сторону, нервно дышала, не зная, что делать. Одной рукой он провёл по моим волосам, после чего склонил свою голову надо мной так, что я чувствовала его дыхание. От него пахло мятой и кофе. — Дилан! — уже с испугом произнесла я. — Чего ты боишься? — прошептал он мне на ухо. Волнение окутало меня с ног до головы, сердце бешено забилось в груди. Я не знала, что делать и говорить, в таком случае мой мозг отказывался работать. Само собой, кричать — это сделать себе хуже, угрожать — тоже самое. — Так для чего тебе понадобился Зейн? — спросил у меня Дилан, проводя рукой по моей шее. — Мм, у тебя нежная кожа, — ласково сказал он. Мои руки были скрещены внизу, Дилан держал их крепко одной рукой. — Просто поговорить, я обещала Зейну, что до твоего возвращения домой мы с ним ещё поговорим. У меня появилось свободное время, и я решила выполнить своё обещание, — как можно спокойнее ответила Дилану. — Какая ответственная девочка, — прошептал он и слегка коснулся губами моей щеки. — Дилан, а ты не боишься, что о твоих приставаниях ко мне может узнать Зейн? — не выдержав, угрожающе сказала ему эти слова. Он усмехнулся и отошёл от меня. — Нет, я не боюсь, потому что знаю, что ты ему ничего не скажешь, а уж Дмитрию — подавно. Я понял, что ты девочка у нас скрытная. — Почему ты так уверен, что я ничего не расскажу Зейну? Полагаешься на мою скрытность? — спросила у него и приоткрыла дверь. Дилан тут же её захлопнул и боком облокотился на неё. Тяжело дыша, встала подальше от него. — Конечно, мой брат меня за это по головке не погладит, а задаст жару, и ты это понимаешь, поэтому и не расскажешь. Ты ведь не хочешь, чтобы кто-то из-за тебя пострадал, не так ли? — Если меня разозлить, то мне будет всё равно, что с тобой сделает Зейн! — серьёзно произнесла я. Дилан пару секунд молча смотрел мне в глаза, затем достал телефон, вытащил из него одну Sim-карту (у него их было две) и протянул мне. — Держи, можешь пожаловаться на меня Зейну. Оставь Sim-карту себе. А сейчас мне пора на деловую встречу, — сказал Дилан и открыл дверь своего номера. Недолго думая, взяла Sim-карту и только хотела выйти, как вдруг Дилан развернул меня к себе и поцеловал меня в губы, я тут же оборвала поцелуй и ударила его по щеке, затем быстро покинула номер. Вытирая рот рукой, бежала в свой номер. Оказавшись в нём, зашла в ванную и заплакала. Я чувствовала себя ужасно, а по отношению к Дмитрию — предательски. Умыв лицо, села в гостиной на диван и быстро вставила в свой телефон Sim-карту, что взяла у Дилана. Я была настроена на то, чтобы рассказать Зейну про его брата. Мне уже так надоело, что во мне видят красивую оболочку и жаждут до меня дотронуться или поцеловать. Только я вставила Sim-карту, появилось одно сообщение. Открыв его, прочла следующие строки: «С детства был сорванцом. Прости за мою несдержанность. Получать то, что я хочу, пусть даже на секунду — у меня в крови. Дилан». Удалив его сообщение, со злостью посмотрела на время и открыла контакты. В них был только один Зейн. — Прости меня за всё, Дмитрий, я чувствую себя предательницей по отношению к тебе, но я не могу остановиться и не довести начатое до конца, — с болью прошептала я и нажала на номер Зейна. После седьмого гудка сбросила вызов и тяжело вздохнула. Спустя несколько секунд раздался звонок. Приняв его, услышала голос Зейна. — Дилан, я сейчас занят, я на работе! — строго сказал он в трубку. — Извини… — хотела было извиниться за то, что отвлекла его и закончить разговор, но он меня перебил. — Подожди, Лида! На тебя время найдётся, — услышав мой голос, быстро сказал Зейн, после чего я услышала, как он уже не в трубку говорит на английском языке тоном начальника. Спустя несколько секунд голос Зейна раздаётся в трубке. — Честно говоря, никогда бы не подумал, что ты сама захочешь мне позвонить… Или Дилан попросил тебя это сделать? — спросил у меня Зейн. — Нет, Дилан здесь ни при чём, — ответила я, при этом имя его брата произнесла со злостью. — Он лишь отдал мне свою Sim-карту. — Лишь? По твоему голосу чувствуется, что он ещё что-то сделал, — серьёзно сказал Зейн. Последовало молчание. — Лида, говори, что сделал Дилан! — в приказном тоне сказал Зейн. — Ничего, — солгала я, понимая, что если скажу, то Зейн устроит Дилану Варфоломеевскую ночь. — Лида! — предупреждающе произнёс Зейн. — Я знаю своего брата, мы с ним похожи, но в отношении девушек он ведёт себя более нагло, чем я. Если я ещё как-то могу учесть мнение девушки, то он этого не сделает. Дилан к тебе приставал, да? — сурово спросил Зейн. Я молчала, мне нечего было ему сказать. — Понятно! — произнёс он. — Что ты ему сделаешь, Зейн? — с ужасом спросила у него. — Тоже, что сделал бы Дима! — серьёзно ответил он. — Зейн! Дмитрий может и голову снести! Ты что тоже самое сделаешь? — испуганно спросила у него, представив всё в голове. Услышала тяжёлый вздох, а затем он произнёс: — Конечно, голову я ему не снесу, он ведь мой брат, но и одними словами он не отделается! — твёрдо сказал Зейн. Если честно, его ответ меня устраивал. Хоть Дилан и спас меня от Сабины, но он слишком многое себе позволяет, находясь рядом со мной. — Зейн, не срывайся на него сильно, он мне во вторник жизнь спас. Он спас меня от разъярённой Сабины, — произнесла я, вспомнив горящие от злости глаза Сабины. А ведь и вправду спас, у неё в руках могло появиться что угодно, и это что-то Сабина применила бы против меня. — Что? — ошарашено спросил Зейн. — Дилан и слова мне про это не сказал! Какого чёрта эта стерва находится на базе? — со злостью сказал Зейн. — Ах да, забыл на несколько секунд про её влиятельных родителей, — и ещё злее произнёс он, удивив меня своим гневным тоном. — Будь я на месте Дмитрия, наплевал бы на родителей Сабины и вообще на всех, кто оказывает на него влияние, и сразу бы отослал Сабину куда подальше! — не на шутку завёлся Зейн, не давая мне и слова сказать. — Я готов пересечь границу и сделать это за него, раз он такой тормоз! — Зейн! Прекрати! — не выдержала я. — Во-первых, не переходи границу в нашем общении! Во-вторых, «тормоз» обогнал тебя на гонке. А, в-третьих, он не знает, что у нас с Сабиной был во вторник конфликт. — Тогда он о нём узнает, пускай примет меры, если не идиот! — твёрдо сказал Зейн. — Зейн, чёрт возьми, ты как с цепи сорвался, честное слово! Скажешь об этом Диме — больше меня не услышишь! Я благодарна всем вам за переживания, но это моё дело и больше, чем мне уже помогли, мне не нужно! — сердито произнесла я и встала с дивана. — Смотри, Зейн, я ведь сейчас сброшу вызов… — Не надо! — перебил меня он. — Зря ты выгораживаешь Сабину… — Зейн, пускай она живёт там, где хочет. Я сама виновата, это я её задела, — солгала ему. — Впредь буду знать, что лучше с ней вообще не связываться, и тогда от неё не будет вреда. Мне было сложно всё это говорить, но я смогла и сказала эти слова уверенным голосом. На самом деле вред от Сабины всё равно будет, даже если её не задевать. Она меня ненавидит и мечтает скорее от меня избавиться, но в открытую она это не сделает, потому что тогда лишится своей жизни. В любом случае, пока от неё ничего, кроме острых слов, не было. А сейчас мне крайне важно её присутствие на базе, только она может устроить встречу с Пашей. — А зачем ты к ней полезла? — в недоумении спросил Зейн. — Она… Мне не понравилось, как она разговаривает с Ташей, — в какой-то степени сказала ему правду. Хотя, кто её знает, во вторник она была готова на многое... Но думаю, что всё-таки до убийства дело не дошло бы, жизнью своей она дорожит, если я до сих пор жива. — Лида… — Знаю, Зейн, я полезла не в своё дело, в то, что меня не касается, — перебила его я. — Я не это хотел сказать, а то, что для человека ты очень бесстрашная! — произнёс Зейн. — Только не забывай, где ты находишься и с кем имеешь дело. В наших городах очень много конфликтов происходит из-за демониц. Демоны, по большому счёту, более покладистые, но это зависит ещё от того, какое они получили воспитание. Нам больше нравятся девушки из человеческого мира нежели наши, потому что наши — это огонь, вода и медные трубы. Я говорю не о всех, но о большей части, к воспитанию девушек относятся как-то лояльно, ибо считают, что не от них зависит будущее городов, к власти их вообще не пускают. А Сабина росла в семье вместе с братом. Вот её брат, кстати, нормальный парень, живёт и работает в Нью-Йорке-Д, он младше сестры на два года. Сабина с раннего детства была и остаётся самолюбивой эгоисткой, с её несносным характером не могут справиться даже родители. Родилась она 6 июня, шестой месяц и в шесть часов вечера. Три шестёрки — число дьявола. Помнишь, в прошлый раз мы немного говорили о неком Павле Максимовиче? — вдруг Зейн переключился с Сабины на Пашу. — Да, помню, — сразу же ответила я. С интересом слушала рассказы Зейна, он много нового мне поведал, расширив моё представление о городе демонов. А ещё меня удивляет то, что Зейн не говорит мне, что всё это меня не касается, наоборот, он рассказывает мне, чтобы я поняла, с кем имею дело, и как это опасно. — Он — сплошные три шестёрки. По рассказам отца, мне известно, что Паша родился шестого ноября в районе шести часов утра, став шестым и последним ребёнком в семье. Номер его дома — шестой, номер квартиры — шестьдесят шестой. В общем, дьявол во плоти. Любимое его число, кстати, шесть, — сказал мне Зейн. И почему я этому не удивлена? Потому что знаю и без шестёрок, что он дьявол! Тяжело вздохнув, подошла к кухонной стойке и взяла стакан с водой. — Спасибо, что рассказал всё это мне. Я поняла и больше не буду лезть к Сабине. Зейн, я не слишком много времени у тебя отнимаю, да и денег на телефоне? — Подумаешь, уйду с работы на часик позже, ничего страшного. Про деньги даже не беспокойся, у меня безлимитный тариф, — спокойно ответил он. — Да и к тому же я рад, что ты сама мне позвонила. Я так понимаю, ты хочешь о чём-то со мной поговорить? — спросил Зейн. Сделав глоток воды, произнесла: — Да, я тут узнала, что вы с Михаилом были друзьями. Это правда? Послышался тяжёлый вздох. — Да, было такое дело, — ответил мне он. — Я не буду спрашивать причину… — Лида, я не спал с Эйприл, это полное враньё, которое выдумала эта… Я промолчу, — вдруг перебил меня Зейн, сказав то, чего я никак не ожидала услышать. — Зейн, ты серьёзно? — сердито спросила я. — Абсолютно! Ты, как и все другие, можешь мне не верить, но это так. — Тогда какого чёрта ты торчишь в Нью-Йорке-Д и не пытаешься доказать свою невиновность? — резко сказала я. — Э-э, полегче, не трать нервы из-за меня, — произнёс он. — Неужели, ты мне веришь? — Верю, — на автомате ответила ему. Последовало молчание. — Я… даже не знаю, что и ответить, — через секунд десять изумлённо произнёс Зейн. — Зейн, почему ты молчишь, когда тебя обвиняют? — спросила у него, проведя рукой по волосам. — Я говорил, но мне никто не поверил, мне не поверил даже родной брат, ведь я бабник похуже него. С кем с кем, но с девушкой друга я бы не переспал, да и она мне не симпатизирует, — ответил Зейн. — Что же ты тогда так яро боролся с Дмитрием в воскресенье? Или он твоим другом не был? — То другое, тогда сыграли чувства. Я… — он замолчал. — Влюбился, — через пару секунд произнёс Зейн. Смотря вниз, положила руку на голову и взъерошила пальцами волосы. — С Димой мы не дружили, — после небольшой паузы добавил Зейн. — То есть ты бы мог увести его девушку и затащить в постель? — Я не знаю, мог бы я или нет, когда речь идёт о проснувшихся во мне чувствах, — честно сказал он. — Но в постель я бы тебя не затащил, в этом я тогда был уверен. В общем, чего оправдываться? Я не спорю, что я мерзавец. — Ладно, хватит обо мне, — тяжело сказала я. — Вернёмся к Эйприл. Ты не мог внушить ей рассказать правду? — Нет, по уши влюблённый Михаил почти что сразу достал у алхимиков редкое вещество, благодаря которому нельзя внушать всю жизнь. Короче говоря, этой дуре не внушить, — раздражённо ответил Зейн. — А как-то иначе доказать свою невиновность нельзя было? — спросила я. — Да как я докажу, если у меня нет доказательств, более того, есть свидетели, видевшие Эйприл, уходящей из моей квартиры с утра в растрёпанном виде. Эйприл пришла ко мне вечером со своей подружкой Челси, ну и я, как джентльмен, не стал их прогонять и предложил пройти. Они пришли с выпивкой, а в тот день у меня было плохое настроение, выпивка оказалась кстати. Они хотели меня споить, но в итоге споили сами себя и уснули. Утром эти две подружки проснулись и ушли. К обеду разошлись слухи, что я переспал с обеими, но я с ними не спал, даже не притрагивался к ним! Вот как было дело, — рассказал Зейн. — А её подружке я внушал рассказать правду, так она ничего не помнила, так как напилась, как мужчина не пьёт. Ну, а Эйприл это было кстати, хвасталась всем, как смогла меня охмурить. Ещё заходила потом ко мне и предлагала по-настоящему переспать с ней, я был готов её убить, но пожалел, зная, что Михаил её любит. С тех пор она ко мне даже не подходит, боится. — Ты такой джентльмен, что у меня нет слов, одни отрицательные эмоции! — сказала я, держась за голову. — Тебе нужно поучиться манерам джентльмена у Сириуса. — Это кто? — спросил Зейн. — Жеребец. — У лошади? Ты пошутила? — засмеялся Зейн. Это впервые, когда я услышала его смех, и он у него заразительный. Улыбнувшись, ответила: — Ничуть. Специально для тебя могу снять видео, как он угощает меня своими яблоками. — Удивительно! — произнёс он. — Знаешь, сними это видео, может оно меня чему-нибудь полезному да научит, — попросил Зейн. — Хорошо. Кстати, Зейн, Эйприл на вечере тебя не боялась. Наоборот, пыталась привлечь твоё внимание. — Потому что было много народу, а она любит быть в центре внимания, вот только моё внимание она не привлечёт никогда! — твёрдо сказал он. — А ты знал, что за маской была Эйприл? — поинтересовалась я. — Я знал всех девушек, которые стояли у окна, кроме тебя. Вот кто действительно выделяется из толпы, так это ты. Хотя я заметил тебя не сразу, ведь ты пряталась за спинами девушек. В любом случае, как только я тебя увидел, ты стала для меня сияющей жемчужиной, а потом… Сказке пришёл конец, потому что явился другой молодец, — с досадой закончил говорить он. Не стала его прерывать, когда он снова переключился на меня, где-то в глубине души я даже понимала его. Что может сделать тот, у кого к кому-то есть чувства, но они не взаимны? Мечтательно о них говорить. — Зейн… — тяжело произнесла я. — Я знаю, что снова перешёл… — Нет, — перебила его я. — Зейн, посмотри вокруг, и ты увидишь немало хороших девушек. Я почему-то уверена, что ты встретишь свою любовь, но для этого тебе нужно… — запнулась, пытаясь подобрать подходящие слова. — Начать с себя, мне нужно поработать над собой, — закончил за меня Зейн. — Лида, прости за вопрос личного характера, но мне интересно, как тебя покорил Дима? Вздохнув, села на диван и посмотрела в сторону балкона. Не знаю почему, но мне не в тягость открываться Зейну… — Он покорил меня не сразу… — Серьёзно? То есть на его внешность ты внимания не обратила? — перебил меня Зейн. — Нет, я этому значения не предала. Он вёл себя высокомерно, применяя колкие для меня слова. Все вокруг, включая мою лучшую подругу, только и говорили о нём, меня это раздражало, — я замолчала. — Фантастика! — изумлённо произнёс Зейн. — Но потом я увидела в нём красоту, я увидела её в его душе. Он окружил меня теплом, заботой, показал себя абсолютно с другой стороны, и тогда моё сердце растаяло, — договорила я. Наступило молчание, оно длилось несколько секунд, после чего в трубке послышался вздох, и Зейн заговорил. — Я помню, каким был Дима, тогда даже и мысли не могло возникнуть, что у него будут серьёзные отношения. Уверен, он тоже так считал. Его побег в человеческий мир стал для него счастливым периодом в жизни, ведь у него появилась любовь… Завидую я ему, сам не раз хотел покинуть город демонов, но… Не судьба. Мне стало жалко Зейна, я не знала, что ему ответить. — Так, ладно, хватит об этом говорить, слишком душераздирающая тема. Давай о другом, — сказал Зейн после недолгого молчания. — Да, давай, у меня есть ещё вопросы. Ты не против, если я ещё займу немного твоего времени? — спросила у Зейна, теребя рукой подушку. — Нет, я только за, мне нравится с тобой разговаривать, — тут же ответил он. — Ты сейчас где находишься? — поинтересовалась у него я. — Стою у окна в своём кабинете на двенадцатом этаже, — ответил мне Зейн. — А ты где находишься? — с интересом спросил Зейн. — В своём гостиничном номере, — ответила я. — У вас там часовой пояс такой же, как и в Нью-Йорке? — Нет, ни один город демонов не схож с часовым поясом человеческого города. У нас на четыре часа меньше, чем в Москве-Д. В Москве-Д сейчас 13:45, а у нас 09:45, — ответил мне Зейн. — Лида, ты мне действительно поверила, что я не спал с Эйприл? — серьёзно спросил у меня он. Видимо, для него услышать моё мнение было важно. — Да, Зейн, я тебе верю. Верю и всё, мне не нужны доказательства. Вот только знаешь, я бы на твоём месте так просто всё не оставила. Я не знаю, что в этом случае можно сделать… — Ничего, это уже не имеет значения, уже прошёл не один год, — перебил меня Зейн. — А ваши отношения с Михаилом всё такие же плохие, и все, когда спросишь, говорят, что ты переспал с его бывшей девушкой. Если бы меня обвиняли в том, чего я не делала — я бы из кожи вон лезла, чтобы доказать свою невиновность, а не оставила всё как есть! — А я предпочёл уйти в туман. Кстати, у нас здесь как раз сейчас туман. — Зейн… Ладно, это твоё дело, — в конце концов произнесла я. Бесполезно говорить с ним об этом, он мыслит иначе, поэтому переубеждать его мне не хочется. — А Дилан с ней спал? — спросила я через пару секунд. — Спал, что проспал работу. Я пришёл к нему домой узнать причину его отсутствия, телефон у него был выключен. Дверь была не закрыта, я прошёл вовнутрь. Захожу в спальню и вижу картину, написанную маслом: лежат оба на кровати, слегка прикрытые одеялом, вокруг бардак, пустые бутылки, разбросанные вещи… Меня тогда такая злость охватила. — И что ты сделал? — спросила я. — Разбудил Эйприл, дал пару минут на то, чтобы она собралась и ушла, а потом устроил Дилану «незабываемое доброе утро», под таким потоком воды он ещё никогда не был. Мало того, что этот сорванец свою репутацию подорвал, так ещё и стали говорить, что он взял пример от своего братца-мерзавца. Это же Эйприл, она всем подругам похвасталась, что провела бурную ночь с Диланом. В общем, он в тот день сто раз пожалел, что переспал с ней. Страсти… — Да это хуже, чем просто страсти, — обескураженно произнесла я. — И не говори, — согласился со мной Зейн. — Зейн, а с сестрой Михаила ты был знаком? — резко сменила тему разговора, вспомнив о времени и о том, что хотела узнать. — Ого, какой неожиданный вопрос, — удивился Зейн. — Был, мы даже с Авророй дружили, но лишь дружили. Ты ведь знаешь, что с ней случилось? — Да, знаю, — печально ответила я. — Вы правда дружили? — с удивлением спросила у Зейна. — Да, но лишь до тех пор, пока не разошёлся слух о том, что я «переспал» с Эйприл. Хотя Аврора терпеть не могла Эйприл с самого появления её в жизни своего брата, наша дружба закончилась, так как я предательски поступил с Михаилом, «переспав» с его девушкой, — ответил мне Зейн. — А почему Аврора невзлюбила Эйприл? — поинтересовалась я. — Помню, она мне как-то сказала, что Михаил очарованный дурак, который не видит, что пригрел на груди змею. Эти её слова стали вещими. Аврора сразу разглядела в Эйприл неискреннюю, играющую с чувствами змею. Она не лезла в их отношения до поры до времени. Когда Эйприл уже явно показала себя, Ава (так я её называл) уже не молчала и в открытую говорила брату и Эйприл, что она о них думала. С Эйприл у них даже произошёл скандал, когда Михаил простил первую измену своей возлюбленной. Это произошло у меня на глазах, я еле расцепил их, вот только Ава успела вырвать у Эйприл клок волос. Вспоминая всё это, меня передёргивает, — тяжело закончил говорить Зейн. Ужас! Представив всё в голове, и впрямь соглашусь, что Михаил был очарованным дураком, пригревшим на груди змею! — Эйприл ей за это не отомстила? — спросила я, чувствуя, как просыпается моя злость. — Об этом мне неизвестно. После того, как Эйприл и Михаил окончательно расстались, Аврора была рада этому и, насколько мне известно, их пути с Эйприл больше не пересекались. Хотя я помню, как Эйприл после скандала заявила Авроре, что отомстит. Вот только я ей тогда пригрозил, что с ней сделаю, если та осмелится что-то предпринять против Авроры. Она меня поняла, и на этом данный конфликт закончился. Ну, а потом, возник новый конфликт, связанный со мной и Эйприл. До сих пор себя простить не могу, что впустил её и Челси к себе домой… — Зейн тяжело вздохнул. — А самое ужасное то, что с Авророй мы не помирились до её смерти… Её смерть для меня вообще стала ударом в сердце, я потом месяц в себя прийти не мог, не веря, что она сама себя убила. Нет, Ава была девушкой со странностями, но, чтобы додуматься до такого… Да никогда бы в это не поверил, а главное — причина самоубийства неизвестна. Хотя, может она известна Михаилу, но он ничего не оглашал, — закончил рассказывать Зейн. Послышался протяжный вздох. — Что-то я разошёлся! — вдруг произнёс он. — Извини, что изливаю душу… — Не извиняйся! — оборвала его я. — Мне не в тягость слушать твои рассказы. Более того, это ведь я спрашиваю тебя обо всём этом, значит, меня твои рассказы не удручают. Спасибо, что отвечаешь и открываешься мне, — серьёзно сказала Зейну. — Знаешь, я ведь никому свою душу не открываю, но тебе захотелось, потому что, как мне кажется, ты меня понимаешь, более того, веришь мне, — произнёс он. — За это я тебе благодарен! — Ты говоришь мне спасибо? Удивительно, ведь здесь редко от кого можно его услышать, — сказала я. Услышала его ухмылку, после чего он заговорил. — Да, я говорю тебе спасибо. Если честно, сам от себя в шоке, я ведь этим словом не пользуюсь, а тут оно мне очень понадобилось, — оживлённо ответил Зейн. — Кстати, кое-кто говорил, что часами со мной разговаривать не будет, но мы разговариваем почти час, — довольно произнёс он. — Намекаешь на меня? — усмехнулась я. — Конечно же нет! Это я про другую Лиду. — Ладно, мне просто стало скучно, поэтому я и решила с тобой поговорить, — солгала я. Честно говоря, я не планировала так долго разговаривать с Зейном по телефону, это как-то само собой вышло. А может, мне не охота признавать то, что разговоры с ним мне даже нравятся. — Что ж, я рад, что ты решила потратить свободное время на разговор со мной, — сказал он, и это прозвучало искренне. — Зейн, а вот… у меня ещё есть вопрос. Можно я его задам? — Конечно, задавай. — А какими были отношения Авроры с Сабиной? Мне просто интересно. — Они не общались, Авроре её общество не нравилось, как и сама Сабина, ну, а Сабине не нравилась Аврора. Сабина ведь любит быть в центре внимания, чтобы все ею восхищались, кланялись и так далее. Для Сабины Аврора была соперницей, так как Ава была довольно симпатичной девушкой и пользовалась мужским вниманием, но Ава держала всех на расстоянии. Сабина бесилась, что на неё вообще кто-либо смотрит, считая Аврору недостойной такого мужского внимания. Помню случай, когда Лео, брат Сабины, заступился за Аврору, когда его сестра поливала её грязью на одной из вечеринок, Авроры там не было. Сабину это очень разозлило, и она поссорилась с Лео. После такой ссоры Лео при всех прямо на этой вечеринке заявил ей, что она эгоистичная скандалистка, и он предпочитает держаться от неё подальше, потому что там, где она — всегда один негатив и беды. Вот такие дела… — закончил говорить Зейн. — И что было после этой ссоры? — поинтересовалась я. — Сабина обиделась и заявила, что у неё больше нет брата. Прошло уже больше года, но они не общаются. Лео работает в той же компании, что и я, мы часто с ним общаемся. Он мне не раз говорил, что на месте своих родителей не стал бы содержать Сабину, что она уже давно взрослая, а её избалованности и наглости нет предела. Более того, Сабина рушила отношения своего брата с девушками, это было её местью за то, что Лео заступился за Аврору. Правда в тот день на вечеринке за Аврору заступился ещё и я. До сих пор думаю, что Сабина была больше зла на меня, чем на Лео. Дело в том, что я вхожу в её список любимчиков, вот только мне такого «счастья» не надо. Так что, Лида, ты зря не хочешь, чтобы о вашем конфликте с Сабиной узнал Дима, — произнёс Зейн. — Коварная она стерва! — добавил он. — Не начинай, Зейн. Я уже всё поняла насчёт Сабины и больше не буду её задевать… — Лида, дело не в этом, понимаешь? Я тебе уже много про неё рассказал в надежде на то, что до тебя дойдёт тот факт, что, хоть задевай, хоть нет, она сама устроит конфликт. Сабина ещё злопамятная и мстительная особа, дойдёт до тебя это или нет? Зачем, ну зачем ты её покрываешь? Я отказываюсь тебя понимать! — с негодованием произнёс он. Тяжело вздохнув, посмотрела на потолок и произнесла: — Давай не будем об этом говорить! — Ты издеваешься? Я тебе уже половину разговора пытаюсь объяснить, кто такая Сабина, да и не только она, а ты меня слушаешь, но, кажется, мимо ушей! — раздражённо произнёс Зейн. — Раз я такая пренебрежительная, тогда не буду более отнимать у тебя время, — быстро сказала в трубку, а затем сбросила разговор. Посмотрев на часы, облокотилась на спинку дивана и закрыла лицо рукой. Отлично, ещё и с Зейном поругалась… Раздался звонок, на дисплее высветилось его имя. Я отклонила вызов, а потом пожалела. На что я обижаюсь? На правду? Снова раздался звонок. На сей раз вверх взяла моя вредность, и я не взяла трубку. Через какое-то время пришло сообщение от Зейна. «Лида, если ты не возьмёшь трубку, я всё-таки доверюсь своему разуму и расскажу Макарову про твой конфликт с Сабиной!» Шантаж! Опять раздался звонок, но я его отклонила, так как ещё больше разозлилась на Зейна. Прошло несколько секунд, и от него пришло новое сообщение. «Ладно, прости меня, я погорячился». Отложив телефон, бросила обиженный взгляд на подушку, а затем отвернула голову в другую сторону. Раздался очередной звонок. Я прищурилась. Понимая, что не всё узнала у Зейна и не в силах больше молчать, взяла трубку спустя примерно десять секунд. Послышался облегчённый вздох, после чего Зейн заговорил. — Прости, просто пойми, мне ведь не всё равно на тебя. Да, я веду себя крайне непозволительно, но это потому что… — Зейн замолчал. — У меня есть к тебе чувства, и я ничего не могу с собой поделать. Не надо, Лида, не лишай меня телефонных разговоров с тобой, — тревожно произнёс он. Молча его слушая, винила себя буквально за всё: за нашу встречу на вечере, за все эти разговоры, за чувства, которые он испытывает ко мне… Зачем я вообще согласилась с ним разговаривать? Быть может, он скорее про меня забыл… Неужели, я использую его в своих целях, при этом играя на его чувствах? И чем я лучше Эйприл? Нет, я совсем себя занизила. Да, не спорю, что мне нужна от него информация, но при этом мне вовсе не в тягость говорить с Зейном. Мне… мне даже нравится с ним говорить. У меня нет к нему чувств, хотя, возможно, всё-таки дружеские есть, но не более того. Что я делаю? Вопрос, на который у меня нет ответа. — Ладно, Зейн, я тоже погорячилась, извини. Просто давай не будем говорить обо мне и Сабине, хорошо? Пусть она живёт. Я уверена, что она мне ничего не сделает, ведь дорожит своей жизнью, — сказала ему, качая головой. — Судя по её выходкам, она ею не очень-то дорожит! — возразил Зейн. — Зейн, хорошо говорить о других, а сам-то ты какой. — Ну да, в этом ты права, — согласился со мной он, удивив меня своими словами. — Зейн Эванз не стал превозносить себя? Ого! — с улыбкой сказала я. Он усмехнулся. — Заметь, я ещё во вторник согласился, что я подлец. Вот только от того, что я это признаю, легче не становится. Я говорю, но не меняюсь, для меня это очень сложно. Но, если захочу, то всё возможно. Плохой я парень, до хорошего мне… Ну очень далеко, — открылся мне Зейн. — Да нет, недалеко, — тихо сказала я, но Зейн это услышал. — Ты так думаешь? — Видишь ли, ты умеешь здраво мыслить и признаёшь свои ошибки. Да, я так думаю! — с уверенностью сказала ему. — Знаешь, Лида, пусть это прозвучит вовсе не здраво, но я нисколько не пожалел, что устроил в воскресенье на вечере. Я всё понимаю, что ты девушка Димы, все дела, но это не значит, что ты не можешь кому-нибудь понравиться… — Зейн! — прервала его я, понимая, к чему он ведёт. — Подожди! — остановил меня он. — Я хочу сказать, что общаться ты в принципе можешь с кем угодно, включая и меня. — Я и общаюсь с теми, с кем хочу. Он мне не запрещает. — Думаю, он будет в ярости, если узнает, что ты со мной общаешься, — сказал Зейн. — Потому что… — я замолчала, не зная, что ответить. — Потому что я плохой парень, соперник и так далее. Нет, Лида, с такими, как я, он тебе ни за что не разрешит общаться. — А ты бы своей девушке разрешил? — Хороший вопрос, — произнёс Зейн. — Моё мнение таково: я считаю, что каждый вправе решать сам, с кем ему общаться, а с кем нет, несмотря ни на какие отношения. Должно быть доверие — если я знаю, что моя девушка мне верна во всех смыслах, то я не стану как-то на неё давить и указывать с кем общаться, а с кем нет. Предпочтения у всех разные: вот для кого-то я плохой, а для тебя хороший. Ну, а если доверия нет, но я её безумно люблю, то здесь я уже затрудняюсь ответить. — Ты намекаешь на то, что Дмитрий мне не доверяет? — возмутилась я. И тут в моей голове возникла сцена нашего расставания в Балтике, когда я ослушалась Диму и пошла на поляну. Он был тогда в бешенстве и заявил, что у него больше нет ко мне доверия… — Тебе виднее! Хотя, знаешь, попробую принять его сторону и скажу, что он хочет оградить тебя от всего плохого. С этой точки зрения он прав, но, согласись, что невозможно оградить кого-то от всех бед, тем более, когда речь идёт о демонах. К тому же, как я понял, о своей демонической жизни он тебе не рассказывает, я расцениваю это, как не очень верное решение, — сказал Зейн. Я молчала. Мы с ним говорим на острые темы, в которых я часто не знаю, что ему ответить. Подобные темы меня задевают, я начинаю чувствовать себя не в своей тарелке. Теперь, после его слов, начинаю думать, что Дима мне не доверяет, и это причиняет мне ещё больше душевной боли. Дима говорит, что он не хочет, чтобы я знала о его демонической жизни, да и не только его, но и вообще, чтобы мне было известно о демонах только то, что необходимо, то есть у меня должен быть минимум знаний. Ааа, я не знаю, прав он или нет… Мне, как любящему его человеку, важно знать о нём всё: как хорошее, так и плохое, но он не хочет, чтобы я это знала. Почему? Дима говорит, что это меня не касается, что он не хочет заставлять меня ещё больше переживать, чем я уже переживаю. Также он говорит, что не хочет забивать мою голову всеми ужасами демонической жизни. Он считает, что мне это знать абсолютно не нужно. «Как бы ты поступила на моём месте? Неужели, ты бы стала рассказывать дорогому человеку то, что хочешь забыть, как страшный сон?» — однажды сказал мне Дима. Эти его слова засели глубоко в моей душе, и я не знаю, как на них ответить. — Зейн, не нам его судить! — всё, что сказала я через секунд десять. — Ему с тобой однозначно повезло, ты относишься к нему с пониманием. Очень сомневаюсь, что его молчание терпела бы другая… — Другая? Кто, например? — перебила его я. — К примеру… Ну… та же Сабина, которую ему навязывали в невесты. — Зейн, было время, когда я думала, что они пара. Однако, узнав, что это не так, я в конце концов пришла к мнению, что они абсолютно не подходят друг другу. Сабина мечтает о нём, но он о ней даже никогда и не думал, как о его девушке. Поэтому… я даже представить не могу всё это, — ответила ему и встала с дивана. — Да, плохой пример. В любом случае, у другой бы его девушки было больше запросов, чем терпения и понимания, — произнёс Зейн. Я засмеялась. — Нет, Зейн, я с тобой не соглашусь, не идеализируй меня, я совсем не такая. Поверь, в мире много хороших девушек, не я, так нашлась бы другая, но он бы себе нашёл хорошую. А вообще, перестань смотреть на девушек, как на предмет, удовлетворяющий твои потребности. Лучше больше общайся, и ты найдёшь себе даму сердца и души, — посоветовала ему я. — Отвечу тебе как Есенин: «Льется дней моих розовый купол. В сердце снов золотых сума. Много девушек я перещупал, Много женщин в углу прижимал. Да! есть горькая правда земли, Подсмотрел я ребяческим оком: Лижут в очередь кобели Истекающую суку соком. Так чего ж мне ее ревновать. Так чего ж мне болеть такому. Наша жизнь — простыня да кровать. Наша жизнь — поцелуй да в омут.». Вот это да! Зейн ещё и Есенина читает… Хотя, то, что он не глупый и остроумный, я это ещё в воскресенье поняла. — Обрати внимание на первые четыре строчки и последние две, вот прямо про меня, — добавил Зейн после пары секунд молчания. — Я в шоке! — честно сказала ему. — Все мы разные, у каждого свои изъяны. Для мужчины естественно засматриваться на молодых красивых девушек, — сказал мне он. Немного осмыслив его слова, произнесла: — Ты прав, поэтому более осуждать тебя не стану. Во мне тоже немало изъянов… — Сколько бы ты их сама в себе не видела, для одних ты будешь хорошей, для других — плохой. Так устроен мир, — перебил меня Зейн. — Это верно, — согласилась я. — Зейн, я была удивлена тому, что из себя представляет город демонов, теперь уже привыкла, но мне вот интересно, почему у вас здесь почти всё как у людей? — с интересом спросила у него, смотря с окна на речку. Он вздохнул. — Я расскажу тебе легенду, местные жители считают её правдивой. Когда-то давно, когда ещё только стали появляться первые люди, одновременно с ними появлялись и мы. Все жили в одном мире, ведь у нас у всех человеческое обличие. Однако это длилось до поры до времени, потом наши силы дали о себе знать. По началу мы их скрывали, а потом о них узнали люди, начались конфликты, нас стали называть чужеземцами, несмотря на то, что мы вели такой же образ жизни, как и они. В конце концов нас прозвали демонами, начались гонения. Нас было гораздо меньше, чем людей, поэтому нам пришлось создать свой мир, который похож на человеческий. Мы стали развивать свои способности, но, несмотря ни на что, продолжали жить как люди, брали с них пример, процесс развития городов был как у людей… В общем, всё на их манер. За нашу историю у нас было много правителей, одни пытались, опираясь на наше название «демоны», погрузить всё во мрак, но жителей это не устраивало, поэтому в большей степени мы жили и продолжаем жить как люди. Мы отличаемся от людей кровью, мы более выносливые, ну и конечно же силами, которые каждый из нас использует по-разному: кто для хорошего, кто для плохого. Силы нас очень избаловали, мы используем их не по назначению. Но есть те, у кого нет сил, но кровь наша, и выносливостью они отличаются от людей, таких больше, чем тех, у кого есть силы. Само собой, что у власти у нас стоят самые сильные. Вот, я рассказал тебе коротко о главном, — закончил свой рассказ Зейн. Я слушала его очень внимательно и представляла всё в голове. — Не зря я всё никак не могу привыкнуть называть вас демонами, — всё, что смогла сказать ему. — Называй так, как ты хочешь, я сам порой забываю кто я, и что у меня есть силы. Я на работу на машине езжу, иногда и на метро, как-то мне так больше нравится, — произнёс Зейн. Я улыбнулась. — Мне вот тоже больше нравится ходить или ездить, чем перемещаться. Зейн усмехнулся. — Молодец! Так держать, не избалованная ты значит. — Ладно, что-то мы и впрямь разговорились, мне уже скоро уходить. Спасибо, Зейн, что уделил мне столько времени и многое рассказал. Правда, спасибо! — посмотрев на часы, сказала я. — Да это тебе спасибо, что позвонила, я всегда рад с тобой поговорить. Надеюсь, нам удастся ещё пообщаться? — спросил Зейн. — Да, разумеется, но я сама тебе позвоню, как будет свободное время, твой брат отдал мне свою Sim-карту, поэтому будет лучше, если звонить буду я. — Хорошо, договорились. Отличного тебе дня… — Зейн, подожди, пожалуйста, — оборвала я, вспомнив, что у меня есть ещё один вопрос. — Да, я весь во внимании. — Мне Таша говорила, что Сабина и Эйприл терпеть друг друга не могут, но в прошлом году что-то изменилось, и они подружились. Вот интересно, так ли это? Ты не знаешь? — Да, вроде как они сдружились в том году, но это длилось недолго, потому что потом они снова начали поливать друг друга грязью. Соперницы, что уж там сказать. — Понятно. Ну что ж, ладно, на этом вынуждена с тобой попрощаться… — Не надо со мной прощаться, — перебил меня Зейн. — Ты ведь прекрасно понимаешь, что не насовсем, — улыбнулась я. — Да, понимаю, но лучше просто скажи пока и всё, а ещё лучше — до звонка. Обычно говорят до встречи, а мы будем говорить до звонка, — сказал Зейн. Я засмеялась. — До звонка, Зейн, хорошего рабочего дня, — произнесла я, а затем закончила наш разговор. Быстро поменяв Sim-карты, спрятала ту, на которой был номер Зейна, а затем умыла лицо водой, надела кофту с капюшоном и, сделав глубокий вздох, вышла из номера. Встречу с Сабиной назначила у моста через реку в 14:40, сейчас 14:25. Выйдя из гостиницы, медленно пошла к назначенному месту, обдумывая каждый свой шаг. Я узнала у Зейна всё, что и хотела узнать. Теперь мои подозрения насчёт того, что Сабина и Эйприл как-то замешаны в деле убийства Авроры, усилились. Они обе её ненавидели и мне почему-то кажется, что раз Аврора хотела убить Пашу, то значит, тот что-то сделал ей плохое, о чём знала, по всей видимости, только она. Ещё я думаю, что Сабина и Эйприл как-то причастны ко всей этой истории. Пусть я совсем с ума сошла от попыток провести собственное расследование и делаю всё не так, как следовало бы, но у тех, кто проводит расследования, всегда есть свои версии по поводу любого расследуемого дела. У меня тоже есть версия — мне кажется, что Артёма убили. Да, Ник сказал, что он умер своей смертью, а я в это не верю. Если опираться на слова Серафимы, которая сказала, что Сабина говорила Паше о их работе с Эйприл в человеческом мире, и тот её похвалил, то возникает вопрос, что за работа привела их в человеческий мир? Возможно, Сима что-то не поняла и не так передала мне то, что услышала тогда на озере, но я всё равно думаю, что Эйприл и Сабина, по крайней мере, могли следить за Авророй и Артёмом, а потом докладывать Паше. Я стала слишком подозрительной… В любом случае, даже если я и ошибаюсь в причастности Сабины и Эйприл к убийству Авроры, то в Паше я уж точно уверена. Думаю, Сабина не захочет, чтобы её «друг» как-то пострадал и сообщит ему всё, что я скажу ей. В противном случае я пригрожу ей возможной депортацией. Перед тем, как подойти к мосту, включила на телефоне диктофон и убрала его в карман. Подойдя к нужному месту, стала ждать Сабину. Надеюсь, она здесь появится без всяких фокусов. В записке я написала, что, если она что-то сделает, об этом узнает Дмитрий. Надеюсь, это её как-то напугало. Прошло минут пять, я уже начинала нервничать, думая, что Сабина проигнорировала мою «просьбу», как вдруг она появилась на другой стороне моста. Моё сердце бешено забилось в груди, но я держала себя в руках. Указав головой на заросли, пошла прямо туда. Я слышала, что Сабина шла за мной. Как только мы укрылись за этими зарослями, Сабина прижала меня к дереву и приставила к горлу нож. — Ты кто такая, чтобы назначать мне встречи, при этом ещё и угрожать? — яростно произнесла она. Несмотря ни на какой страх, я вела себя уверенно. — Полегче, Сабина. Если ты меня убьёшь, то следующей, кто умрёт, станешь ты! — угрожающе сказала ей, смотря в её бешеные глаза. — Я смотрю, ты совсем обнаглела! — со злостью сказала она. — Ты кого запугиваешь, деточка? Я заставила себя слегка улыбнуться, несмотря на то, что у моего горла был нож. При желании я бы могла ударить Сабину и выхватить нож, но она может исчезнуть, а потом снова появиться, а я так не могу. — Я оставила письма для Дмитрия, Михаила и Ника. Если я не вернусь до половины четвёртого и не заберу их у кое-кого, то они получат эти письма, в них написано, что я встречаюсь с тобой. Но это ещё не всё! На всякий случай я оставила на домашнем ноутбуке Дмитрия ещё одно письмо. Если останусь живой, то смогу благополучно его удалить, и никто не узнает о нашей встрече. Ну и ещё, я оставила Дмитрию на домашнем телефоне голосовое сообщение, которое также смогу удалить, если останусь живой, — солгала ей, при этом говоря очень правдоподобно. — Ну что, поговорим, или ты всё ещё думаешь над тем, чтобы меня убить? Ах да, смотри, Сабина, твой «друг» Павел Максимович тоже может умереть! К тому времени, когда я договорила, рука Сабины ослабла, и нож был уже не у самого моего горла, а в её глазах явно был испуг. — Что ты хочешь, сволочь? — спросила она и отошла от меня. Всё-таки она боится за свою жизнь. — Причём здесь вообще Паша? — в недоумении спросила Сабина. — Мне нужно, чтобы ты устроила мне с ним встречу, — прямо сказала ей я. Тут Сабина дико рассмеялась. — Деточка, ты в своём уме? Ой, а его ведь у тебя нет! — смеясь, произнесла она. — Что ж, ладно, тогда все узнают, что он убил Лазареву Аврору Анатольевну, — сказала я и зашагала к выходу из зарослей. Но не тут-то было. Сабина появилась прямо передо мной вся бледная. — Что ты сказала? — в полном шоке спросила она. Вот тут-то я поняла, что эта стерва что-то знает!