Забудь кто ты.Город демонов

Заколдованная книга.

Дверь номера после ухода Димы осталась открытой, и меньше чем через минуту в него вошёл Михаил, и я, пребывая в разбитом состоянии, начала толкать его в сторону выхода и кричать: — УХОДИ, УХОДИИИ! Миша крепко меня обнял, но от этого моя истерика возросла, и я пуще прежнего стала на него кричать, пытаясь выгнать из номера. — Лида… — ОСТАВЬ МЕНЯ ОДНУ И ВСЕМ СКАЖИ, ЧТОБЫ МЕНЯ НИКТО НЕ ТРОГАЛ! — безудержно плакала, толкала и кричала я. — МНЕ НУЖНО ПОБЫТЬ ОДНОЙ, ЧТО НЕПОНЯТНОГО?! В номер вошли Слава с Тимуром, и тогда я подалась в сторону балкона. — ЧЕСТНОЕ СЛОВО, ЕСЛИ ВЫ МЕНЯ НЕ ОСТАВИТЕ, Я ЗА СЕБЯ НЕ ОТВЕЧАЮ! — закричала на них во всё горло. — Оставим… Оставим! — произнёс Тимур и взял Михаила за локоть. — Пошли, сейчас ей лучше побыть одной! — А вдруг она с собой что-то сделает?! — с небывалым волнением сказал Михаил. — Не сделает! — произнёс Слава. — Лида, я оставил на столе успокоительное, немного погодя выпей его! — сказал он мне, и они с Тимуром стали уговаривать Михаила покинуть номер. С горем пополам все трое оставили меня одну, и тогда я упала на диван, уткнулась в подушку и продолжила рыдать. Спустя какое-то время я стала срываться на всём, что попадалось под руку: подушки, плед, журналы, стулья… — всё оказалось на полу. Уже даже хотела перейти к битью посуды, но тут вспомнила, что обещала написать Зейну, и если не сделаю этого, произойдёт что-то страшное, если уже не произошло… Страх вновь встал на первое место, и я быстро достала телефон из кармана кофты и, поменяв Sim-карту на ту, что отдал мне Дилан, подключила телефон к зарядке. Включив его, ещё пришлось ждать, пока он загрузится, и только потом дрожащими руками набрала сообщение: «Дошла. Про нашу встречу знать никто не должен, если не желаешь моей смерти!». Ответ пришёл спустя пару минут. Зейн написал, что будет молчать, и я выдохнула. Ещё он спросил, когда мы сможем поговорить, на что я ответила: «Когда будет время». Убедившись, что с ним всё в порядке, быстро поменяла Sim-карты и легла на кровать. На самом деле мне хотелось ответить Зейну: «Никогда!», но на подсознательном уровне, понимая, что лучше так не писать, ответила ему также, как и всегда. Мне вообще ни с кем не хочется разговаривать, я вообще уже ничего не хочу. Чувствую себя выжатым лимоном, выброшенным в мусорное ведро. Я сама виновата и собственноручно поставила точку в наших отношениях с Димой. Хуже всего — предательство любимого человека! Я его предала, и он мне это не простит! В голове так и крутятся его последние слова… Ааааа… «Так низко падаешь…», — эти слова вонзились в меня, и я поняла, что всё кончено. Ааааа, какая же я ИДИОТКА! Мои ошибки привели к самым ужасным последствиям, о которых я не думала. А теперь, когда всё произошло, рыдаю и совсем не хочу жить, но нет, сукин сын Паша вынуждает. Я не знаю, откуда мне черпать жизненную энергию, но я знаю одно, — пока не доберусь до дьявола, не успокоюсь! Пока есть цель, буду выживать, как смогу. Я встала с кровати и подошла к окну. Смотря на тёмное небо, в голове стали складываться строчки, которые я вскоре озвучила. — Мне так больно и тяжело дышать, Словно небеса стали ниже. И теперь до них рукой подать — Всё, что было дальше, станет ближе, — прошептала себе под нос, а затем закрыла глаза и погрузилась в себя. «УХОДИ!», — сказала я Диме, когда спустя несколько дней после экзамена, он решил больше не скрывать свои чувства ко мне. Я была зла и подавлена, ведь мечтала, что найду его, а когда наша встреча состоялась, всё вышло не так, как я ожидала, к тому же ещё несколько дней после встречи Дмитрий сдерживал себя, относясь ко мне как к подчинённой. «Не в этот раз…», — ответил мне он и добился того, что я его простила. «Может быть ты и добился меня, но не расслабляйся», — помню, как сказала это Диме перед началом разминки на следующий день после того, как простила его за сдержанное отношение ко мне. Он не расслабился, и каждый день выражал свою любовь разными способами. «Сто процентов счастья на руках», — эти слова Дима сказал, держа меня на руках в фонтане. Они очень меня тронули. «Ты — моя Победа!», — слова, сказанные мне Димой в машине после мотогонок. Он многое говорил и делал искренне, а я… — НЕНАВИЖУ СЕБЯ! — крича, стала срывать шторы, а потом упала на ковёр и прошептала: — Господи, я не смогу без него жить! Раздался стук в дверь, и я, сорвавшись с места, побежала открывать её, надеясь, что это он… — Таша, — хриплым голосом произнесла я, когда открыла дверь. Как могла подумать, что это может быть Дима? Размечталась! Она вошла в номер и, положив на полку чёрный пакетик, обняла меня. — Лида… — Таааша… — прохрипела я. — Лида, не надо так убиваться… — Я жить не хочу… — Не говори так! — перебила меня она, поглаживая по спине. — Честно, Лида, я ещё не встречала более живого человека, чем ты. Скольким ты помогла, подарила улыбку, искренне благодарила и своим примером показала другим, что слово «спасибо» на самом деле очень важное и необходимое… — Таша, это с Димой я такая живая, а без него я безжиз… — Неправда! — оборвала меня она, а затем усадила на диван. — Во время подготовительных тренировок ты держалась молодцом! Ты открыла мне глаза на моё окружение, сблизила с мамой… — Таша, это сделала не я, а ты сама. Если бы ты не захотела что-то изменить в своей жизни, ничего бы не поменялось, — сказала ей, смотря в глаза. — А подготовительные тренировки я проходила с надеждой, что найду Дмитрия… — Лида, я хочу сказать, что ты сильный человек… — Моя сила в нём! Таша тяжело вздохнула и обняла меня. — Я уверена, он простит тебя за этот побег… — Дело не в этом, Таша, — в слезах сказала ей я. — Ты его видела? — Да, он появлялся на первом этаже, приказал всем разойтись и исчез. — Нашим отношениям пришёл… — Нет, Лида, не говори об этом! Всё обязательно образумится, вот увидишь! — перебила меня Таша. Я тяжело вздохнула и стала вытирать слёзы. Мне не хотелось вынуждать её сидеть и успокаивать меня. Она не знает причины, по которой мы расстались с Димой, и думает, что всё наладится, но я знаю, что этого не произойдёт, и её поддержка мне не поможет. Встав с дивана, начала убирать разбросанные вещи, таким образом стараясь немного отвлечься. — Ладно, как всё будет, покажет время, — заставила себя ответить Таше, поднимая с пола подушки. Она помогла мне всё убрать, а затем взяла с полки чёрный пакетик и протянула его мне. — Сегодня в обед курьер принёс книгу, которую ты заказывала, — сказала она, и я настороженно на неё посмотрела. — Думаю, она немного отвлечёт тебя от переживаний. Дело в том, что я никакой книги не заказывала, но решила не говорить об этом Таше. — Спасибо! — взяв в руки пакетик, сказала ей, а затем положила его на стол и снова обратилась к Таше: — Ты сегодня выходная? — Нет, я попросила охранника приглядеть за моим рабочим местом, — ответила мне она. Самое время в мягкой форме попросить её уйти, а затем заглянуть в пакет, уж очень подозрительная посылка. — Спасибо за твою поддержку, Таша! — сказала я, а затем обняла её. — Мне уже немного лучше, и я очень хочу отдохнуть, — пришлось соврать ей, чтобы поскорее остаться одной. — Отдохни, Лида, и вот увидишь, что скоро вы обязательно помиритесь! — сказала мне она, а затем пожелала спокойной ночи и открыла входную дверь. В коридоре прямо напротив моего номера стоял охранник. — Вам запрещено покидать номер! — сказал он, встав прямо передо мной. — Простите, но чей приказ Вы исполняете? — спросила я, в надежде, что он назовёт имя Димы. — Михаила Анатольевича, — ответил мне охранник, и я быстро сказала Таше до свидания и закрыла дверь. Зайдя в ванную, увидела осколки разбитого зеркала и снова заплакала. Около минуты неподвижно стояла на месте и смотрела на разбитое зеркало, а потом заставила себя подмести в ванной и вошла в душевую кабину. Я сама как разбитое зеркало, от которого уже нет пользы. Мне тяжело и совсем ничего не хочется. Даже плакать не охота, но слёзы сами собой льются ручьём, потому что в голове одни мысли о Диме, разрывающие меня изнутри. Где он сейчас?.. Что с ним?.. Господи, пусть с ним ничего не случится, умоляю! Я еле держусь, чтобы не сдаться, так как у меня ещё есть незавершённые дела, но если с ним что-то произойдёт, а в том состоянии, котором он от меня ушёл, это возможно, то мне не жить, — моё сердце не выдержит этого. Какое-то время я просто сидела в душевой кабине под водой. Вода смывала мои слёзы, но они то и дело катились из глаз, не зная меры. Так продолжалось до тех пор, пока слёзы не закончились. Опустошённая и ослабевшая заставила себя принять душ, а потом легла на диване и задремала. Когда проснулась, ощутила головокружение и боль в голове. Еле как встав, посмотрела на стол и увидела пакетик с книгой. После ухода Таши, посылка вылетела у меня из головы, и я пошла сразу в ванную, а потом ненадолго уснула. Подойдя к столу, первым делом выпила таблетку, которую оставил мне Слава, и только потом взяла пакетик и села на диван. В нём оказалась небольшая книга в мягкой обложке. — Научная фантастика? — спросила сама у себя я, читая описание книги. — Нет, кто-то явно ошибся… Вдруг книга открылась примерно на середине, и текст со страниц начал исчезать. Поначалу я испугалась и попыталась закрыть книгу, но она противилась мне. Спустя несколько секунд, как только исчез текст, страницы засияли, а затем я увидела плохо освещённую комнату. Мой страх перекрыло удивление, возрос интерес, и я, не отрывая глаз, стала смотреть в книгу. Вдруг из неё раздались шаги, и я быстро встала с дивана, зашла в спальню и закрыла дверь, боясь, что охранник у моего номера может услышать шум и проверить меня. Сев на кровать, стала дальше смотреть в книгу, слушая, как мне казалось, чьи-то приближающиеся шаги. Неожиданно, в плохо освещённой комнате зажглись свечи, и я увидела чёрное кресло, стоящее на красном ковре, столик с подсвечником и на заднем плане окно, занавешенное чёрными шторами. На столик упала чья-то тень, и вдруг к креслу кто-то подошёл и сел в него. — Здравствуй! — раздался грубый мужской голос, а затем он поднял голову. Меня всю передёрнуло, и я стиснула зубы. — Ну, здравствуй, Паша! — с небывалой злостью произнесла я, смотря в его голубые глаза. — Смотрю, совсем меня не боишься, — сказал он, положив правую руку на столик. На безымянном пальце я увидела перстень с чёрным камнем, в котором отражалось пламя свечи. — Я столько повидала и пережила, что мне уже не до страха, Павел Максимович! Скажу тебе больше, будь моя воля, я бы тебя собственными руками придушила! — Какая дерзкая девочка, ай-ай-ай, — издевательски произнёс он, а затем откинулся на спинку кресла. — А ты изменилась с момента нашей встречи в Балтике. — Зато ты нисколько не изменился! — Эх, как жаль, что я не могу взять тебя к себе на перевоспитание, — с досадой произнёс он, а затем немного расстегнул свою спортивную куртку и положил руки на подлокотники. — Видок у тебя заплаканный. Макаров променял тебя на другую? Не плачь из-за него, дорогая, он и слезы твоей не стоит. А вообще, зачем тебе этот щенок сдался? Тебе нужен мужчина, как я. Я не перебивала его, давая возможность наговориться перед бурей. Если честно, мне даже было как-то всё равно на его издевательства. — То-то я думала, что это до тебя так нелегко добраться, а вон оно что — ты, оказывается, настоящий мужчина! — слегка улыбнувшись, ответила дьяволу. — До Луны быстрее доберёшься, чем до тебя. — Кстати, я польщён, что ты меня искала, — сказал он с притворной улыбкой. — И удивлён, что девчонка из человеческого мира оказалась настолько безумной! Как тебя угораздило отправиться на поиски Макарова? — Тебе не понять этого, Павел Максимович, — сказала я, а затем облокотилась на подушку. — Ладно, расскажи-ка мне лучше, о чём ты думал, отправляя эту книгу? А если бы она оказалась в руках Димы… — Драгоценная моя, я всё предусмотрел. Свидание с тобой нужно продумывать до мелочей, а не тяп-ляп и готово, — перебил меня Паша. — Не поделишься секретом столь «романтичной» обстановки? — с сарказмом спросила у него я. — Отчего же нет? — произнёс Паша, а затем немного наклонился и скрестил пальцы рук. — Взял первую попавшуюся под руку книгу и заколдовал. Конечно, всё это не так просто, как кажется, да и заклинание разовое, но я так спешил увидеть «даму сердца», что не стал терять время на что-то более серьёзное, — сказал мне он, и тут в его руке появился бокал, скорее всего, красного вина. — За нашу встречу! — произнёс Паша и сделал несколько глотков. — Жаль, что смотреть на тебя приходится в зеркале, так бы я подставил своё мужское плечо, в которое можно поплакать, — откинувшись на спинку кресла, с еле заметной улыбкой сказал дьявол. — Лучше прибереги своё плечо, оно тебе ещё понадобится, — ответила ему я, убирая влажные волосы за ухо. — Слушай, когда ты успела научиться дерзко разговаривать со старшими? Наверное, в детстве тебе мало давали ремня. — Павел Максимович, уж не Вам говорить мне о воспитании, — закатив глаза, произнесла я. — Заколдовал ты книгу, а дальше что? — вернулась к теме разговора. — Положил в пакет, связался с курьером, который лишь по понедельникам переходит из Нью-Йорка-Д в Москву-Д для передачи посылок. Конечно, внушать ему было нельзя, так как на границе проверяют на внушение, поэтому я смазал пакет нужным веществом и отдал ему в руки в ином обличие, — смотря на полупустой бокал, сказал Паша. — И для чего это вещество? — с интересом спросила я. — Всё-то тебе надо знать! — посмотрев на меня, произнёс Паша. — Ладно, чего уж там, расскажу, — поставив бокал на столик, он удобно сел в кресле и провёл рукой по волосам. — Благодаря этому веществу курьер не мог достать книгу из пакета и в обязательном порядке должен был оставить посылку на ресепшене, отдав карточку с именем получателя, на которой также указывалось содержимое пакета. А как только работница взяла пакет, в силу вступило заклинание, которое я на него наложил. — Дай-ка угадаю, что это за заклинание, — сказала я, потирая правый глаз. — Работница в обязательном порядке должна была передать этот пакет мне? — Молодец, пятёрка! — произнёс Паша. — Я знаю, что на ресепшене работают слабенькие девочки, которых легко заколдовать, именно поэтому курьер и передал посылку одной из них. — А если бы в момент передачи с ней рядом стоял кто-то из демонов? Например, Михаил, — сказала ему я, проверяя, всё ли он «продумал до мелочей». — На карточке указаны не твоё имя и не твой номер, карточка — это прикрытие, на самом деле всё решает заклинание. — То есть, взяв пакет, на работницу подействовало заклинание, и она, невзирая на карточку, должна была передать посылку мне? — Именно, — похлопав, сказал Паша. Рано радуется, думая, что у меня больше не будет к нему вопросов на эту тему. Меня, если честно, тянет немного «позабавиться» перед бурей. — Паш, а, Паш, а если бы она принесла мне пакет в момент, когда со мной в номере был Дима? — Нет же, заклинание действует так, что передать она могла только при личной встречи с тобой, без всяких там посторонних, — раздражённо произнёс он. — Ладно, а что, если бы я не приняла эту посылку или же достала книгу при работнице, а что ещё хуже, положила бы пакет на стол и забыла бы про него, и книгу бы потом, к примеру, увидел Дима? — не отставала от дьявола, забрасывая его вопросами. — Едрит модрид! — возмутился он. — Приставучая девчонка! — О твоей безопасности забочусь, а ты ещё не доволен! — как можно серьёзнее сказала я, а затем слегка улыбнулась. — Если бы ты не приняла эту посылку, к тебе бы она пришла снова, и ты вроде не дура, чтобы не понять, что что-то тут не так. — Ладно, на остальную часть вопроса тоже ответь, — попросила его я. Глаза Паши вдруг на пару секунд полностью почернели, а когда они приняли прежний вид, он произнёс: — Достала бы ты эту книгу и ничего не произошло, потому что, как только она оказалась в руках, ко мне поступил сигнал и, посмотрев в своё зеркало, я увидел тебя одну и только тогда активировал заклинание, наложенное на книгу. — А если бы книгу взял Дима, он бы не почувствовал, что она заколдована? Паша стал материться. — Ага, вот ты и попался! — победно сказала я. — Слушай, всё прошло успешно, так какого чёрта ты мне тут тирады разводишь?! — со злостью произнёс Паша. — Макаров бы почувствовал, но не узнал бы, что это я тебе книгу послал! — Ну-ну, а курьер… — Да мёртв он уже! — взбесился Паша. Я вздрогнула и стиснула зубы. — Даже если Макаров провёл бы расследование, он бы до меня не добрался. Я подставил кое-кого по имени Александр, — злорадно произнёс Паша. — Помнишь своего бывшего тренера? По твоему бледному личику видно, что помнишь. О том, что Сашку сослали в Нью-Йорк-Д я узнал от Сабины в субботу. Так что, милая моя, не беспокойся за меня, — победно сказал дьявол, а затем опустошил бокал и улыбнулся как Чеширский кот. — Кстати, бедный Саня… — Паша засмеялся. — Даа, тренер по рукопашному бою получил по мягким шарикам от девчонки!.. Ой не могу, — хохотал он. — Демон получил от человека, вот позор! Я подождала, пока он немного успокоится и серьёзно произнесла: — Не стоит недооценивать людей, Павел Максимович! Повеселились и хватит. С его лица моментально исчезла улыбка, взгляд стал злым и серьёзным. — С книгой всё прошло успешно, но рано празднуешь победу, ведь главная тема нашего разговора впереди! И если ты хоть одно моё условие не выполнишь, я тебя в порошок сотру! — со злостью сказала Паше. — Я тебя слушаю! — пусть гневно, но уже без острых шуточек произнёс он, положив руки на колени. — У меня на тебя есть целый компромат, — сказала я, а затем посмотрела на дверь своей спальни. — Но для начала скажи, охранник у моего номера может подслушивать? — В его обязанности это не входит, главное не говори очень громко. Вздохнув, снова посмотрела в книгу и тихо заговорила. — Помимо тех улик, что ты услышал в голосовом сообщении, у меня есть доказательства тому, что Артёма убили. Уверена, ты знаешь, кто это, ведь в его смерти замешен и ты, об этом мне сказала Сабина, и я записала всё на диктофон… Паша заматерился. — Надо было убить её! — гневно сказал он, а затем взял в руку пустой бокал и сжал его так, что от него не осталось ничего, кроме осколков, упавших на пол. Кровь из его руки стекала на подлокотник, на который он сам её выжимал. Мне было противно на это смотреть, и я отвела глаза в сторону закрытой двери и произнесла: — Она мертва… — Так ей и надо! — перебил меня дьявол. — Она пыталась убить меня! И если бы Сабина это сделала, то ты бы стал следующим покойником! — Слушай, говори, что тебе от меня нужно! — нетерпеливо произнёс Паша. Я посмотрела в книгу и не увидела ни капли крови ни на его руке, ни на кресле. Сделав глубокий вздох, серьёзно произнесла: — Расторжения твоей сделки с Дмитрием! Паша закашлял. — Видишь ли, сделку он заключал со своим отцом, я выступаю посредником, и у меня нет прав на расторжение сделки! Только его отец может это сделать, но для этого лицо, желающее расторгнуть сделку отца и сына, в обязательном порядке должно заключить сделку с Алексеем Вячеславовичем… — Что это значит? — перебила его я. — Это значит, что если сделке отца и сына придёт конец по твоему желанию, то ты должна будешь сделать что-то для Алексея Вячеславовича! Но он не согласится расторгнуть сделку с Димой… — Значит так, Паша, мне плевать, как ты это сделаешь, но, чтобы отец Димы дал полную свободу своему сыну! Уговаривай его как хочешь, ты умеешь влиять на других, вот и займись этим… — Даже если я его как-то уговорю, ты понимаешь, что ничего просто так… — Я всё понимаю, именно поэтому возьми на себя роль посредника между отцом Димы и мною! Я сделаю всё, что в моих силах! Глаза Паши стали как грецкий орех. Секунд десять он молча и неподвижно сидел, явно осмысливая то, что я ему сказала. — Ты безумная! — произнёс дьявол, когда немного пришёл в себя. — И всё это ради какого-то щенка… — Ещё раз так его назовёшь, и в списке моих условий появится ещё одно, которое ты выполнишь прямо сейчас — тебе будет очень больно! Поэтому, не испытывай моё терпение! — угрожающе произнесла я. — О каком списке идёт речь? — серьёзно спросил у меня Паша. — Ты думал, что у меня для тебя одно условие? — вызывающе спросила у дьявола. — И не мечтай! — Говори! — со злостью произнёс он. — Паша, первое моё условие — Дима должен получить ПОЛНУЮ СВОБОДУ! — требовательно сказала я, выделив два последних слова. — Это понятно? — Условие чересчур… — Плата за него с моей стороны тоже огромная! — Я постараюсь… — Не постараешься, а сделаешь! Не забывай, что от этого зависит твоя жизнь! — резко перебила его я. Он стиснул зубы и с небывалой ненавистью на меня посмотрел. — Взаимно, Павел Максимович! — произнесла я, смотря на него с такой же ненавистью. — Ты всё понял? — ПОНЯЛ! — Не нервничай! — сказала ему я, сжимая одну руку в кулак. — Условие номер два: никаких наказаний за убийство Сабины! Как хочешь влияй на отца Димы, но, чтобы в итоге наказаний не было! Это ясно? — А ты наглая… — С тебя пример беру! — перебила его я. — Возьми лист и запиши мои условия… — Запомню! — резко перебил меня Паша. — Ладно, тогда дальше, — сказала я, смотря на дьявола. Казалось, что он сейчас взорвётся от злости, которую испытывает ко мне. — Михаилу должны разрешить свободно покидать любой город… — Ты… — Молчи! — резко перебила его я. — Михаилу должны позволить свободно выходить в человеческий мир! Мне очень хотелось, чтобы и другим ребятам разрешили покидать города демонов, но я понимала, что в таком случае отец Димы пошлёт Пашу на все четыре стороны. Разумеется, при уже оглашённых мною условиях Пашу также могут послать, но я не намерена уступать, — пусть делает всё, что хочет, чтобы добиться положительного результата. И не стоит забывать, что ему нужно уговорить отца Димы согласиться с моими условиями, а мне придётся сделать что-то для него! — Это всё? — сквозь стиснутые зубы прошипел Паша. — Нет, для отца есть ещё кое-что: если Дима решит покинуть демонический мир, то ему должны будут позволить решить самому, кто станет главой этого города. — Условия мне понятны, но есть огромное НО! — воскликнул Паша, а затем резко встал с кресла. — Как уговорить отца Димы с ними согласиться?! — встав за кресло, он с яростью на меня посмотрел. — Это уже твои проблемы! — сказала ему я. — К тому же, насколько мне известно, с отцом Димы вы дружите с детства, наверняка тебе известны его слабые стороны, и за столько лет ты научился на него влиять. Паша запрокинул голову и сжал одну руку в кулак. — Какая-то девчонка ставит мне условия! Какая-то тварь… — Которая имеет на тебя компромат! Если бы я не была вынуждена его обменять, то, даже не задумываясь, отдала бы его Михаилу! Паша издал гневный звук, а затем сел в кресло и посмотрел на меня. — Больше условий… — Подожди, у меня ещё есть работёнка лично для тебя! — перебила его я, и он сжал пальцы обеих рук в кулаки. — Ты проклятие всех проклятий! — прорычал он. — Достань доказательства тому, что Зейн Эванз не был в интимной связи с Эйприл Стоун! — Оба-на! — удивлённо воскликнул Паша, разжав кулаки. — Зейн Эванз в «списке» твоих условий стал для меня неожиданностью! Ладно Макаров и Лазарев, но щенок Эванз… — Паша! — перебила его я. — Если он не спал со Стоун, то я это узнаю от неё… — Нужны именно доказательства, а ей внушать нельзя! Но, по словам Зейна, в тот вечер с Эйприл была ещё одна девушка, но я забыла её имя. Так вот, ей можно внушать, но в тот вечер она напилась, что всё забыла. — Эта работёнка для меня несложная, вот если бы все условия такими… — Дерзай, Паша! — перебила его я. — Доказательства о том, что Зейн не спал с Эйприл, должен получить Михаил! — Аа, вон оно что… Хочешь помирить Лазарева с Эванзом. — Пятёрка за догадливость, — сказала ему я. — У меня к тебе… — Обнаглела ты, Лида! — Есть вопросы, — договорила я. — А, вопросы… — с облегчением произнёс Паша. — Задавай! — У меня есть хотя бы малейшая возможность вернуться в свой мир? — Какой у тебя в крови вирус? — Третий, — ответила я, и Паша покачал головой. — Здесь я бессилен, только алхимики могут попытаться создать антидот от вируса третьей степени, — сказал мне он. — Любой вирус повреждает клетки организма, и, чтобы убить вирус, нужен антидот, а он есть только у первых двух степеней. Тяжело вздохнув, провела рукой по влажным волосам и задала следующий вопрос: — Что ты знаешь о семье Сабины? — Что её настоящая мать была шизофреничкой, но это по секрету. Даже Сабина не знала, что была рождена от другой женщины. Отец нормальный, с ним я в хороших отношениях, — ответил мне Паша. Значит, не такой уж и нормальный, — подумала про себя я. — А что это ты о её семье спросила? — Интересно, кто её воспитывал… — Плевала она на семейное воспитание… — Как и ты! — перебила его я. — Притормози-ка! — резко сказал Паша. — Я своих родных уважаю! Я промолчала, не желая дальше вести разговор на эту тему. — У тебя всё? — спросил у меня дьявол. — Да! — А что с компроматом… — Я спрятала пакет со всеми доказательствами в надёжное место, Паша! Получишь координаты, когда выполнишь все мои условия! Смотри, не растягивай время! Надеюсь, ты не думаешь, что я лгу насчёт имеющегося на тебя компромата? Он с яростью на меня посмотрел. — Как всё сделаешь, сообщи! — сказала ему я, и тут книга захлопнулась. Боже, даже не верится, что мне удалось поговорить с дьяволом! Теперь всё зависит от него. Надеюсь, Паша выполнит мои условия, иначе ему не жить! На этот раз я уже не была слабой и беззащитной девочкой из Балтики, и он это почувствовал. Вот и отлично! Что касается сделки с отцом Димы, то я её заключу, главное, чтобы Паша уговорил его это сделать. За всё нужно платить, ничего не бывает просто так, поэтому я готова выполнить всё, что в моих силах, только бы отец Дмитрия согласился на сделку. Что может сделать девчонка для сильного демона? Вряд ли я отвечу на этот вопрос, но у меня есть надежда… А вообще я бы хотела увидеться с отцом Димы. Как бы он меня только в рабство на всю жизнь не взял за мои условия… Ладно, время покажет, а у меня есть ещё незавершённые дела. Как бы мне не было тяжело и больно на душе, я должна всё доделать, а потом… Впадать в депрессию. Тяжело вздохнув, встала с кровати и вышла из спальни. Подойдя к входной двери, посмотрела в глазок — охранник по-прежнему стоял у номера. Покачав головой, достала из навесного ящика большую кастрюлю, взяла спички, книгу и пакет, в котором она лежала, и вышла на балкон. Поставив кастрюлю на пол, стала вырывать из книги по несколько страниц и сжигать. Я не могу быть уверена в том, что Паша не будет подглядывать за мной через неё, поэтому лучше уничтожить всю посылку. Как только сожгла книгу, принялась за пакет, и, когда дело было сделано, вернулась в номер и залила кастрюлю водой, после чего открыла везде окна и снова вышла на балкон. Сейчас два часа ночи. На улице темно и прохладно. Вокруг тишина, и мне бы стоило к ней присоединиться, но спать совсем не хочется, да и не до сна. Я думала, куда бы мне спрятать пакет с компроматом на Пашу, а главное, — как это сделать, когда у моего номера стоит охранник? Сбежать не получится… Или… Смотря вниз, меня вдруг посетила одна мысль… О, Боже, лучше бы она меня не посещала… Хотя, мне в любом случае нужно будет сбежать, чтобы спрятать пакет. Немного подумав, вернулась в номер, помыла и убрала обратно в ящик кастрюлю, а затем зашла в свою спальню, прикрыла окно, стянула с матраса простыню и сняла пододеяльник. Сев на кровать, принялась крепко связывать простыню и пододеяльник. — Уфф… До чего это нелёгкое занятие, — прошептала я, пытаясь всеми силами их связать. Сделав это, ещё туго завязала место узла майкой, а затем взяла тонкий плед и обвязала им по длине (насколько его хватило) самодельный «канат» и вышла с ним на балкон. Свесив его с балкона, облегчённо выдохнула и вернулась с «канатом» в комнату. Если его привязать, он легко дотянет до балкона на третьем этаже — того, что под моим. На физкультуре в школе я плохо взбиралась по канату, а совсем скоро мне придётся спускаться по самодельному с четвёртого этажа на третий. Не знаю, живёт ли кто подо мной, но даже если и живёт, то уже спит, поэтому я смогу тихонько прокрасться с балкона к двери и выйти в коридор, а дальше сбежать из гостиницы, главное, — благополучно спуститься вниз. Как только зашла в спальню, повесила «канат» на дверь и, прикрыв её, повисла на нём. — Должен выдержать, — прошептала я, когда встала на ноги, а затем достала со шкафа секретный пакет и села на кровать. Включив планшет, скачала на него голосовую запись с последней встречи с Сабиной, после чего стала слушать, где-то перематывать и обрезать необходимые моменты. Мне было очень тяжело прослушивать запись, но это необходимо, поэтому я терпеливо выполняла свою работу. Как только обрезала нужные моменты, скинула их на обе флешки. Всю запись со встречи оставила только на планшете, с телефона удалила. Разобравшись с голосовой записью, достала из пакета пуговицу, которую нашла на озере, сфотографировала её на свету со всех сторон и скинула все фотографии на планшет, а с него на зелёную флешку. Удалив фото с телефона, взяла на кухне небольшой пакетик и снова вернулась в спальню. Итак, пакет для Паши. В него я положила простую флешку со всеми важными записями; пуговицу; две распечатанные фотографии с Пашей: на одной на его рубашке есть эта пуговица, на второй её нет, к тому же на каждой распечатке под фотографией указана дата, совпадающая с днём убийства Авроры. Пакет для Михаила (на случай, если со мной что-то случится). В него положила планшет; зелёную флешку, которую можно использовать не только в демоническом, но и в человеческом мире; точно такие же распечатанные фотографии с Пашей (не зря попросила Алину сделать дополнительные экземпляры); рисунок Серафимы — девочка нарисовала себя, лежащей на берегу озера (а если быть точнее — мёртвой). О рисунке Симы и в целом об убийстве Авроры я напишу в письме, которое положу в этот же пакет, но это позже, сперва нужно спрятать пакет для Паши. Разложив все имеющиеся доказательства по отдельным пакетам, перепроверила их, а затем убрала пакет для Михаила на шкаф, а тот, что для Паши, положила в рюкзак. Из кармашка рюкзака достала золотой браслет, подаренный мне Димой, и медальон от Михаила, и убрала их в ящичек прикроватной тумбочки. Браслет и медальон я сняла ещё в пятницу перед тем, как пойти плавать, а потом забыла их надеть. Помимо секретного пакета положила в рюкзак маркер и кухонную лопатку. Собрав всё самое необходимое, заставила себя немного перекусить и выпить кружку кофе, после чего привела себя в порядок, оделась и вышла с рюкзаком и «канатом» на балкон. Крепко привязав «канат» к ограждению, ещё пару раз проверила его, и только потом надела рюкзак и прошептала: — Ни пуха ни пера! Как только перелезла через ограждение, прошептала: — К чёрту! Взявшись за «канат», с небывалым волнением и страхом стала спускаться по нему вниз. Впервые в жизни это делаю и ужасно боюсь, что могу сорваться. Господи, упаси меня от бед, я обязана довести своё дело до конца! Спускаясь на балкон третьего этажа, не смотрела вниз и пыталась себя мысленно успокоить. Как только я оказалась на балконе, несколько раз облегчённо выдохнула и дала себе немного времени, чтобы полностью прийти в себя. Мама, я у тебя герой! Правда она бы меня по головке не погладила, если бы узнала, что я делаю. А что я делаю? Всё возможное для тех, кого люблю. Передохнув, тихо вышла в гостевую комнату и, поняв, что в номере кто-то живёт, подкралась к входной двери и осторожно вышла в коридор. Фух, пока что всё идёт по плану. С третьего этажа на первый тихо спустилась по лестнице и, спрятавшись за угол, посмотрела на чёрную коробку с лампочками разных цветов, висящую на стене рядом с постом охранника. Сигнализация на окнах выключена, а это значит, что я смогу вылезти из окна. Отлично! Уже через пару минут бежала по улице в сторону магазинов. Около них остановилась, включила на телефоне фонарик и подошла к урне, в которую выбросила маршрут от леса до гостиницы, нарисованный Зейном. Мне повезло — листок лежал на самом дне урны. Достав его, выключила фонарик и побежала по маршруту в сторону леса. Отдалившись от гостиницы на приличное расстояние, сменила бег на шаг. Спустя пару минут мною овладели воспоминания. «Один день после расставания с тобой стал для меня адом…», — эти слова Дима сказал мне в день падения с мотоцикла, а за день до падения мы расстались из-за того, что я ослушалась его и пошла на поляну с меткой. Вспоминая моменты из Балтики, мне хотелось плакать, но я всячески отгоняла от себя это желание. Для начала спрячу пакет, а на обратном пути можно и поплакать. Конечно, когда я вернусь, охранник вызовет Михаила и… Мне всё равно. Я ускорила шаг, воспоминания снова овладели мною. «Ты — Моя Белая Роза…», — эти слова Дмитрий сказал после автогонки с Зейном на диком пляже. В тот вечер я была одета во всё белое. «Никому и ничему не позволю сорвать мне эту ночь!», — эти слова он сказал в ночь, когда я решилась расстаться с девственностью. «Ты прекрасна!», — прошептал мне на ушко Дима, когда нас с Ником награждали за третье место в конкурсе танцев. Ахх, я тогда чуть на сцене не растаяла. «Девушка, вы самое ослепительное создание, которое я когда-либо видел. Не будете ли вы так любезны и не подарите мне танец?», — именно так Дмитрий пригласил меня на танец после их концерта с Калебом. Я хорошо запоминаю трогательные и приятные моменты, в которые мои глаза блестели от счастья, а душа и сердце радовались. Моменты, проведённые с Димой, бесценны! Они навсегда останутся в моей памяти. «Я счастлив, что у меня есть ты — девушка с доброй душой и чистым сердцем, а не Мисс Мира или ещё кто-то там!», — эти слова он сказал мне на катере в пятницу. Это был один из самых лучших дней в моей жизни, проведённый с ним. «…так низко падаешь…», — неожиданно хорошие воспоминания оборвались, и эти три слова, словно острый нож, вонзились в меня. Я споткнулась и упала на землю. Из глаз вырвались слёзы, но я заставила себя встать и побежала к лесу. — Ты прав, я действительно низко пала… — прошептала себе под нос, когда уже до леса оставалось совсем немного. — Но твоё место в моём сердце никто и никогда не займёт! Спустя минут пять я шла по лесу в сторону белой стены. Сейчас около четырёх утра и только-только начинало светать, поэтому пришлось использовать телефонный фонарик, чтобы добраться до места. Оказавшись у стены, достала маркер и нарисовала на ней небольшую звёздочку, после чего плотно прислонилась к стене спиной и начала идти вперёд, считая шаги. В конце концов остановилась у ели, насчитав восемьдесят девять шагов. Именно под ней я вырыла кухонной лопаткой яму, положила в неё секретный пакет и закопала. Восемьдесят девять шагов от пометки — нужно запомнить эту цифру. Если Паша выполнит мои условия, то получит этот пакет, а если нет… Это маловероятно, потому что на кону его жизнь. Спрятав пакет, подняла глаза к небу и вздохнула. Честно говоря, мне не хочется сейчас возвращаться в номер, я хочу побродить одна, но не на территории базы. Может, если я перелезу через стену, то смогу выйти к дороге, а от неё, если мне не изменяет память, и это та самая дорога, по которой мы ездили с Артуром в библиотеку, смогу дойти до конюшни. Да, я пойду к моему другу Сириусу! Твёрдо решив, что пойду к Сириусу, дошла до кустов, где вчера спрятала верёвку, и вместо неё оставила кухонную лопатку, а затем вернулась к стене, сделала петлю на верёвке и стала искать подходящее дерево. Бродя вдоль стены, нашла одно дерево, с которого можно будет перелезть на стену, но его ветви расположены так, что мне придётся сперва закинуть верёвку, забраться по ней на ветку, а дальше ещё лезть наверх. Что ж, никто не обещал, что будет легко перелезть через стену, и никто не учил меня закидывать верёвку… Раз десять пыталась закинуть её на ветку и, благодаря своему усердию, смогла это сделать. Затянув петлю, столкнулась с новым препятствием. — Ёлки-палки! — тихо произнесла я, повиснув на верёвке. — Придётся учиться забираться наверх. Спускаться умею, подниматься нет. — Да что ж ты будешь делать… — недовольно произнесла я, в очередной раз пытаясь подняться наверх. Уфф… Как сложно! Но меня не остановит эта верёвка! Ухватившись за неё, упёрлась ногами в ствол и смогла немного залезть наверх, после чего повисла на верёвке и съехала вниз. Нет, мама, я не герой! Сев под деревом, позволила себе немного отдохнуть и снова принялась «покорять вершины». — Да-да-да, урааа! — радостно прошептала я, когда с горем пополам залезла на толстую ветвь. Сняв петлю, облокотилась на ствол и немного расстегнула кофту. Передохнув, полезла ещё выше и спустя некоторое время оказалась почти на одной высоте со стеной. Вниз старалась не смотреть, и это было верным решением. Сев на стену, стала думать, как спуститься вниз. Безопаснее будет, если привязать верёвку к дереву на той стороне, но до него ещё нужно продвинуться как минимум пять метров. Вздохнув, перекинула одну ногу на другую сторону, а затем, отпустив маленькую круглую башенку на стене, стала медленно двигаться вперёд. Добравшись до нужного дерева, уже хотела привязать верёвку к длинной ветви, даже немного выходящей на ту сторону, как вдруг рядом раздался звук птицы, и я, испугавшись, выпустила из рук верёвку и прижалась к стене. ЧЁРТ ВОЗЬМИ, КАК Я ТЕПЕРЬ СЛЕЗУ? Оказалось, что это была сова, которая сидела на том же дереве, к которому я хотела привязать верёвку. — Чего тебе не спится? — смотря на неё, спросила я. Глупый вопрос, ведь это ночная птица. Она посмотрела на меня, как бы отвечая: «А тебе чего не спится?», а затем улетела. Замечательно! Придётся потревожить сон Зейна Эванза.