***
Сантана шла по улице и пела грустную песню. Прохожие ее словно не замечали или как будто чувствовали ее боль. Она начала подходить к дому, когда увидела на своем крыльце Куинн. Девушка сразу же заулыбалась. — Что случилось? — спросила Сани, подходя к подруге. — Мы с Сэмом расстались. Он мне важен. — Иди сюда, — Сантана притянула ее к себе и начала гладить по голове. — Может быть, мы с тобой ненавидим друг друга, но почему-то я всегда прихожу именно к тебе. Только ты меня понимаешь, — сказала Куинн. Сантане не понравилось, когда она говорила о ненависти между ними. Может быть, блондинка видит это так, но только не сама Сантана. Хотя, может быть, она и права. Иногда ей хочется убить ее, как бы она не испытывала к ней еще и другие чувства. — У меня есть отличное средство, чтобы повеселиться, — вдруг сказала Сани. — Нет, спасибо, я не хочу. Наркота не по мне. — Что? Я похожа на ту, которая предложила бы кому-нибудь наркоту? — Сантана округлила глаза. Сантана была тем человеком, который обычно ловил всех с подобным. Но она бы никогда не опустилась до уровня людей, которых ловила на этом деле. — Тогда я тебя не понимаю. — Пошли, — сказала Сани и потащила ее в дом. Когда девушки оказались в доме Сантаны, они направились в ее комнату. Там блондинка села на кровать. Она думала, что они будут просто мило беседовать. Разговоры не помогут, но Куинн не хотелось идти в одиночестве домой, чтобы встретить это же одиночество в стенах своего дома. Внезапно Сантана повалила Куинн на кровать и села на ее ноги. Куинн была в шоке. Она тут же попыталась встать. — Подруга, я не по этому делу. Ты же знаешь, — блондинке было страшно. — Я просто пытаюсь тебе помочь. Я хочу, чтобы ты отвлеклась. Господи, да никто не узнает. Я не ты, я ничего и никому не расскажу. Куинн могла бы обидеться и дать этой горячей штучки очередную пощечину, но она сейчас была в таком шоке, что ей было не до мелочей. Сантана вжала своим телом подругу в кровать и начала ее целовать. Нахлынувшая дрожь заполнила все ее тело. Такое можно испытать только тогда, когда действительно любишь человека. Для Куинн все это было ново. Но с другой стороны, а почему бы и нет? Просто так отнеслась, потому что никогда не целовалась с девушкой. Но блондинка всегда любила делать вещи, к которым раньше не прибегала. Сантана целовала нежные и горячие губы блондинки. Ей казалось, что она сейчас умрет от наслаждения. Никогда еще раньше она не испытывала подобного. Она так страстно ее целовала, что казалось, будто Куинн просто шарик, который сейчас сдуется, потому что Сани не отрывалась от ее губ, а та начинала задыхаться. После жаркого поцелуя, Сани начала скользить своими губами по ее шее. Та стонала, но ей было почему-то стыдно. Хотелось откинуть от себя врага номер один, но ее тело было другого мнения. Сантана задрала юбку Куинн и начала гладить ее стройные и холодные ноги, которые тут же становились горячими от ее прикосновений. — Ты без трусиков? — внезапно выкрикнула Сантана. — Я не ношу белье уже давно. Я думала, что его никто не носит из черлидерш, — ей стало неловко. — Да нет, все носят, — внезапно она рассмеялась, и это стало хорошим знаком, потому что Куинн стало так неловко, что она не смогла бы ничего произнести. А сейчас она смеялась вместе с ней. Девушки снова окунулись в свою страсть, которая безжалостно тянула их на дно. Словно они не умели плавать, находясь в огромном океане и вода их поглощала. Они задыхались. Сантана осторожно касалась пальцами клитора блондинки. Ей было так же страшно, как и той. Сани было даже страшнее. Куинн уже хотела оттолкнуть подругу и выскочить из ее дома или хотя бы попросить, чтобы они просто поболтали. Ей становилось очень не по себе. Но внезапное наслаждение не дало ей даже пошевелиться, выбивая из головы дурные мысли. Сантана осторожно касалась языком клитора блондинки. Ей тоже было неловко, но когда та начала постанывать, то Сани отбросила смущение. В двух головах девушек была каша. Они ненавидели друг друга, а теперь решили заняться сексом. Сантана начала вводить пальцы в ее промежность. Сначала аккуратно как она все делала сегодня, затем наращивая темп. Куинн казалось, что она сейчас отключится. Она часто занималась сексом с Сэмом, да и до Сэма у нее были отношения, но никогда в жизни не испытывала подобного. — Боже... боже... хватит... — стонала Куинн. Она действительно больше так не могла. Куинн содрогнулась. Словно тело пронзило током. Она закричала на всю комнату. Пыталась закрыть рот руками, чтобы ее крики не были такими громкими, но руки даже не поднимались. Они стали ватными. Тело не слушалось ее. Она начала быстро дышать и слышать стук своего сердца, которое мечтало вырваться. — Знаешь, это не совсем то, что я хотела тебе показать в виде развлечений, — вдруг сказала Сантана. — В см-ыы-сле? — блондинка еще приходила в себя. — Вообще-то я планировала немного не это, но получилось все само собой, — Сантана спрыгнула с кровати и куда-то ушла, пока блондинка восстанавливала дыхание. Сани вернулась быстро. В руках она держала огромную свечку и зажигалку. — Как романтично, — улыбаясь произнесла Куинн. — Это не то, что ты думаешь. — В смысле? — чтобы это не было, блондинка уже этого боялась. Сантана разорвала черлидерскую форму на Куинн и зажгла свечку, после чего попросила ее расслабиться и закрыть глаза. Куинн так и сделала, хотя ей все это не нравилось. Через несколько секунд на ее живот упало несколько горячих капель воска, и ее тело начало подниматься и опускаться. Ее руки схватили простынь и начали ее сжимать. Тогда Сантана поняла, что можно принести другую свечку, которая будет, не так приятна, потому что эта уже была не интересна. Она сползла с Куинн и снова быстро исчезла, затем вернулась, держа в руках уже другую свечку. По сути, она была обычной только не из воска, а из какой-то пластмассовой штуки которая, попав на кожу, оставляет не такие уж приятные ощущения, как может показаться. Все это время блондинка не открывала глаза и даже не заметила, как Сани уходила и уже пришла с чем-то новым для нее. Сантана зажгла непонятную свечку и позволила только одной капле встретиться с возбужденным телом. Внезано Куинн подскочила и закричала от боли. — Эй, это уже слишком. Это очень больно. Что за черт? — она выхватила из ее рук непонятную свечку. — Прости. Я не думала, что тебе будет так больно. — Может быть закончив все эти игры? Мне пора. — Мы можем посмотреть фильм, — Сантана начала ее удерживать. — Я лучше пойду, — она спрыгнула с кровати, но тут же увидела, что ее форма разорвана. Тогда она подошла к шкафчику Сантаны и вытащила оттуда джинсы с футболкой. Затем надела на тело, которое было покрыто воском. — Ты могла бы принять душ и остаться у меня. Поверь, ничего больше не будет. Я тебе обещаю. Пожалуйста, останься. Куинн ничего не ответила, но по ее взгляду было понятно, что она не останется. Подходя уже к двери, она сказала ей, что между ними ничего не было. Чтобы та не фантазировала, ведь ей нравятся мальчики. Когда девушка вышла, Сантана закрыла дверь и спустилась по ней вниз. По ее смуглому лицу катились слезы. Ей было обидно, что та кого она любит, не замечает этого. Что для нее все это ничего не значило. — Куинн, как можно быть такой жестокой? — сказала в пустоту Сантана.***
Утром эти две девушки вели себя так, словно между ними ничего не произошло. Сантана конечно посматривала на Куинн, но та не отвечала ей взаимностью. Тогда Сантана решилась на то, на что ей не хватало раньше смелости. Она решила не просто исполнить песню, а признаться перед всей своей хоровой семьей, что любит Куинн. Она знала, что это безумие и что это все испортит, но она больше не могла терпеть. Ей было слишком больно. Нельзя одному человеку вытерпеть столько боли. — Прошу минуточку внимания, — крикнула она и вышла на середину зала, — я хочу спеть особенную песню для одной особенной девушки. Этой песней я признаюсь ей в любви, — Сантана не смотрела в сторону Куинн, чтобы никто не мог догадаться раньше времени, кого она имеет в виду. Вот только блондинка заерзала. Ей хотелось заткнуть этой дуре рот. Если она проболтается всем, что они вчера мило проводили время, это будет позор для нее. — Я думаю, что Мистер Шу дал нам понять, что сегодня другая тема недели. Песни, которые мы кому-то посвящали, уже закончились, — начала тараторить Куинн, чтобы хоть как-то помешать этому. — Ничего. Пусть исполнит песню, и мы перейдем к другой теме, — проговорил Уилл. Все поплыло перед глазами Куинн. Только не это. Что же будет дальше? А Сэм? Он наверно подумает, что у них все было несерьезно, хотя у нее есть к нему чувства. Исполнив песню, она заплакала и подошла к Куинн. Все замерли, когда это увидели. Такого никто не ожидал. — Это тебе. Все что я делала, всегда было для тебя. Я знаю, что мы не можем быть вместе, потому что ты не такая как я. Но я больше не могла держать все это в себе. Я люблю тебя, Куинн Фабрей. Мне плевать, если ты побежишь распространять обо мне грязные слухи. Мне плевать. Все это уже не важно. Я устала от этого. Я устала любить тебя. Я устала любить того, кто никогда не ответит мне взаимностью, — сказав все это Куинн, она резко повернулась к Сэму, для которого у нее тоже были припасены словечки, — а ты, ты просто счастливчик. Ты даже не представляешь, какая девушка с тобой рядом, а вы расстаетесь. Я совру, если скажу, что не рада вашему расставанию. Рада. Но если вы любите друг друга, то будьте вместе, черт побери. Она достойна лучшего, но ты не лучший. Но если ты сделаешь ей больно, то я выпущу тебе кишки, — она встала снова на середину зала, — у меня все. Всем спасибо, все свободны, — она в слезах выбежала из кабинета. Ребята были в шоке. Мистер Шу молчал, и вести урок ему еже не хотелось. Ему было очень жалко Сантану. Так сильно, что ни о чем другом он не мог больше думать. Остальным тоже было не по себе. Всем, кроме Куинн. Она очень сильно разозлилась на нее за такую выходку. Сэм не знал, что ему сделать или сказать. Он хорошо относился к своей бывшей, но ему никого не хотелось обманывать. Он не любит Куинн, так как любит Сантана. После случившегося урок был отменен. Никто не мог собраться с силами. Поэтому все начали расходиться по своим делам, а Куинн уже спешила к Сантане, которую она готова была придушить. — Это что было? — выскочив на улицу, закричала она. Сантана молчала, скрестив руки на груди. Все, что она хотела сказать, уже было сказано. — Ты все испортила! Ты всегда все портишь! Из-за тебя у нас с Сэмом уже ничего больше не получится. — У вас и так ничего бы не получилось, потому что он тебя не любит. Это видно. Могу поспорить, он бы сказал тебе это уже совсем скоро. — Это тебе подсказал твой третий мексиканский глаз? Сантана подумала, что раз настало время для шуток, то все будет хорошо, но она ошиблась, потому что Куинн вцепилась в нее мертвой хваткой. Она схватила ее за волосы, затем полезла своими длинными пальцами в лицо. — Сука, прекрати! — крикнула Сантана но Куинн ее не слышала, продолжая вырывать волосы. Еще немного и она останется без глаз. Они просто вытекут из глазниц, если она не прекратит на них давить. — Знаешь, — схватив Куинн за волосы и наклонив, сказала Сантана, — я просто все это разыграла. Ты — дешевая шлюшка, которая заводит только таких парней как рыбий ротик. А меня заводят такие же горячие богини как я сама. Так что спрячь свои ноготки, пока еще есть то, на что ты их клеишь — она отпустила Куинн и посмотрела на нее уничтожающим взглядом. Сантана становилась прежней. Но все что она сейчас говорила, было не правдой. Она любила эту девушку, а теперь должна была заставить ее и остальных поверить в то, что это не так. Сантана начала уходить. Она шла спокойно, хотя всю ее трясло, но она держалась. Нужно скрыться от людей. Прийти домой и тогда она сможет закричать от боли, которая ее разрывала. А сейчас, Сантана, держись. Никто не должен увидеть, что ты сломана, разбита, уничтожена… Куинн тоже было больно от ее слов. Они словно отрезвили ее. Ей вдруг показалось, что она действительно очень часто перегибает палку.***
Прошло несколько дней. Сантана не появлялась в школе, и хор находился на пике разрыва. Без Сантаны ничего не получалось, да дело было не только в ней. Все были напряжены и взволнованы. Через несколько дней Сани все-таки появилась в школе, но сделала шокирующее заявление. — Мистер Шу, - она повернулась к нему, - вы были правы, когда говорили, что хор - это семья. Да, это так, но приходит время, когда некоторым нужно уйти из семьи и строить свою жизнь дальше. Этим самым я хочу сказать, что официально покидаю хор. Все замерли. Каждому хотелось сказать что-то типа «Ты не можешь», «Без тебя мы не справимся», «Ты нам нужна»… — Могу, справитесь, не нужна, — сказала она напоследок, хотя никто даже не понял, к чему она это сказала. Сантана вышла из зала и направилась к Сью. Возможно, с командой она тоже захотела попрощаться. — Нужно что-то делать, — сказала Тина. — Что мы можем? — поинтересовался Финн. — Может быть спросим ее? — Шугар посмотрела в сторону Куинн, которая все это время молчала. — А я то тут причем? Это же в меня влюбились. Это ведь не я устраиваю бесплатные концерты, — ее лицо оставалось довольным, хотя ей хотелось кричать от того, что все считают ее виноватой. — Почему ты такая? — почти все хором спросили у нее, затем покинули зал. Девушка осталась сидеть в одиночество. Именно в этот момент она дала волю своим чувствам, которые сдерживала. Что она могла сделать, если в нее влюбилась та, кого она ненавидит?***
Прошло несколько недель, и страсти утихли. Но решение Сантаны о хоре было исполнено. Она больше в нем не пела, но пела очень много, когда находилась наедине с собой. Наступало Рождество, и все пребывали в отличном настроении. — Я твой тайный Санта, — сказала Куинн и протянула коробочку Сантане. — Уже не тайный, — они улыбнулись. Девушка поспешила развернуть коробочку, в которой увидела нереальной красоты браслет. Она поблагодарила ее и обняла. — Знаешь я не твой тайный Санта, но у меня тоже есть кое-что для тебя, — Сантана протянула ей два билета на любимую группу. Она мечтала попасть туда, но билеты оказались уже давно распроданными. — Боже... это то о чем я думаю? — она тоже в ответ обняла ее. Сантана отправилась дарить подарок Сью, которая ей попалась, когда она вытаскивала бумажку. По пути она надела браслет и увидела, что там что-то выгравировано. Там было написана «Я тебя хочу». — Слушай, ты, кажется, ошиблась. Подарок точно мне? — остановившись, спросила она. — Тебе, тебе, — она начала отдаляться от нее. Наступил вечер. Сантана шла домой. Настроение было отличное. Заходя в дом, она почувствовала запах выпечки. — Не поняла? — она побежала на кухню, потому что прекрасно знала, что родители еще не скоро вернуться. На кухне Куинн бегала в фартуке и что-то готовила. Вся кухня была в дыму. Блондинка явно перестаралась. — Что ты тут делаешь? Как ты попала в дом? — спросила Сантана, которая плохо видела ее из-за дыма. — Я давно стащила у тебя ключи, чтобы сделать их и себе. И вот я здесь. Прости, это должен был быть сюрприз, но упс. — Очень большой упс, — Сантана пришла ей на помощь. Они открыли окна и выключили духовку. — Я безумно рада, что ты здесь. Но зачем? — они направлялись в комнату, держа подносы с едой. С той, которая у Куинн успела не сгореть. — Я много думала... о нас, — она замолчала, и они остановились. — И? — выдохнула Сантана. — Наверно, я люблю тебя. — И поэтому ты здесь? Я тоже тебя люблю, ты же знаешь, — Сантана начала подниматься вверх по лестнице. — Ты не поняла. Я люблю тебя, - она выдохнула, - как девушку. Сантана резко остановилась. Ее руки задрожали. Она не верила тому, что слышала. — Как это? То есть, как ты это поняла, если вообще не должна была? — она повернулась к ней. — Я просто начала понимать, что моя ненависть к тебе не просто так. Она рождалась из-за того, что меня к тебе тянуло. Я не хотела в это верить и поэтому срывалась на тебя. Но я любила тебя уже давно, хотя даже не знала этого. — Ты даже не представляешь, как я рада это слышать. Я столько времени об этом мечтала, — у нее потекли слезы. Девушки пошли в комнату, но возле нее столкнулись подносами, потому что Сантана резко повернулась к Куинн. В итоге вся еда рухнула на пол. — Вот же черт! — выругалась Сантана. — Я могу еще что-нибудь приготовить, — предложила блондинка. — Может быть еще поживем немного? — они засмеялись, затем затихли, потом одновременно впились в губы друг друга. Куинн прижала Сантану к стене, а та пыталась рукой нащупать дверь. Когда они зашли в комнату, то собирались оказаться на кровати, но, не видя ее, они промахнулись и упали на пол. — Твою мать, — вскрикнула Сантана от боли, которая пронзила ее спину. — Я сделаю тебе потом массаж, — тихо прошептала Куинн. Сантана улыбнулась и потащила ее на себя. При этом они разрывали одежду друг на друге, но это у них получалось не так красиво, как им хотелось бы. Когда они остались без одежды, Куинн полностью легла на Сантану. Куинн еще даже не успевала касаться губами ее тела, как та вскрикивала. Потому что даже обычных прикосновений пальцев и того, что она лежит на ней, было достаточно для того, чтобы умереть от кайфа, который разрывал ее на мелкие кусочки. Куинн вдруг сказала, что хочет чего-то особенного. — Я могу надеть резиновый член и отыметь тебя им, — сказала Сантана. Куинн округлила глаза. Она думала, что та шутит, но она не шутила. — Боже, ты серьезно? — она закрыла лицо руками. — Милая, у меня знакомая работает в секс-шопе. У меня есть все. Могу принести одну штучку, которая прикрепляется к трусикам и если нажать кнопку на мине-пульте, то там начнет вибрировать, — она говорила это так серьезно, словно была президентом, который произносит речь. — Господи, ты ненормальная. Как я могла влюбиться в тебя? — Скажи это еще раз, — Сантана поддалась к ней. — Я люблю тебя, Сантана Лопез. — Еще... — Я люблю тебя, Сантана Лопез. Я люблю тебя… — она начала произносить это огромное количество раз. Они снова слились в поцелуе. Сантана начала аккуратно касаться пальцами ее влагалища, а другой рукой мяла ее возбужденную грудь. Куинн все еще чувствовала себя так же, как тогда. Но в этот раз она любила девушку. Хотя тогда тоже просто не понимала этого. — Я могу сходить за членом, — выкрикнула Сантана. Она неисправима. — В другой раз. Сейчас я хочу тебя и твои пальцы, — они улыбнулись и снова слились в поцелуе. Возможно, они никогда не смогут остановиться. Им никак было не оторваться друг от друга. Их губы уже скоро перестанут что-то чувствовать, уж слишком много они целуются. Ну, никак не остановиться. Не получается. Им хочется чувствовать друг друга, сливаясь в одно целое. Возбужденные тела просто горели. Не прекращая ее целовать, Сантана взяла ведерко со льдом, которое стояло на столе. После чего начала по кубику класть на ее тело. Куинн вздрагивала от внезапного холода и того, что ледяные струйки стекали по ее горячему телу. Сантана легла на кубики льда, которые были на Куинн и начала животом их двигать. От этого они таяли еще быстрее. Затем она положила один в рот и продолжила целовать девушку, которая пыталась отобрать у нее кусочек, который быстро таял. Вода, которая оставалась во рту, стекала потом по шее блондинки. Сантана не заканчивала со своими штучками. Она взяла бутылку со сливками и обрызгала ими все тело блондинки. Затем принялась вылизывать ее. Куинн обвила ее ногами, и ее пальцы бегали по спине Сантаны. Они обе не хотели, чтобы это заканчивалось. Они мечтали, чтобы утро никогда не наступило.***
— Я хотела бы посвятить песню Куинн. Никто не против? — закричала Сантана, вскакивая со своего места. Она вернулась в хор и даже извинилась за свой уход. Она закончила петь. Куинн подошла к Сантане, чтобы поцеловать ее, а затем взяла ее за руку. В комнате раздались аплодисменты и выкрики. Все были безумно рады за них. Эти двое просто бомбы, которые если будут по отдельности, то разнесут нахер всех вокруг. Но сейчас они были вместе и если взорвутся, то никто уже не пострадает. Куинн целовала Сантану почти каждые несколько секунд, когда они шли по школьному коридору. Ей хотелось, чтобы все видели, как они любят друг друга. — Ты снова без белья? — нежно спросила Сантана? — Всегда, — смеясь ответила Куинн. — Сука, что ты со мной делаешь? — К тебе? — Конечно. У меня же открылась новая комната, где теперь ты испытаешь все мои нездоровые фантазии.