***
Наступил вечер и мы, наконец, дома. - Тебе нужно отдохнуть, - беру твою руку в свою, сжимаю несильно, - ты таешь на глазах. Даже пятидневная щетина не скрывает того, насколько ты похудел. - Боже, Том, прекрати, - убираешь руку и хочешь выйти из спальни в гостиную, - ты сильно преувеличиваешь всю ситуацию. Сейчас накину рубашку и пойду на прогулку. - Нет, сегодня Пумба побудет дома, - закрываю дверцу шкафа, откидываю твои вещи в сторону, - как старший брат, заявляю и запрещаю выходить сегодня на прогулку, и приказываю отдохнуть. - Прикажи еще, меня заводит твой тон! – язвишь, сарказм так и прет из тебя. Нехорошо, братик. - Кретин, - обнимаю худые и крепкие плечи, - о тебе же забочусь. Не спеши и не гони и без того утекающее, словно песок сквозь пальцы, время, и дай себе небольшой отдых. Он тебе не повредит. - Знаю, - вздыхаешь, просишь о помощи, а я словно читаю твои мысли, - помоги мне расслабиться, Томми. - Сейчас. - Целую, отчего ты улыбаешься. В карих глазах появляется озорной блеск. Быстрыми движениями срываю с тебя рубашку, оголяя соблазнительный торс, теперь уже с жадностью целую теплые губы, вдыхаю дурманящий аромат. Ты начинаешь стонать, закатив глаза, поддаешься моему напору, проворными пальчиками пытаешься расстегнуть молнию на джинсах. Сразу удается их снять с меня, теперь я полностью обнажен, а ты нет, но это легко исправить. Черные, узкие брендовые штаны, сексуально обтягивающие твой прелестный зад, сейчас жалобно трещат по швам. Шипишь и стараешься поумерить мой пыл, а мне уже все равно, наср*ть. Купишь другие, дорогой. Сейчас есть вещи куда по важнее – тр*хнуть тебя, например. Теперь ты, полностью обнаженный, беззащитный и такой желанный, лежишь на идеально заправленной кровати, призывно раздвинув ноги и массируя член, буравишь своим блядским взглядом так, что "Томми младший" встал мгновенно. Смотришь на него, потом на меня, улыбаешься, облизываешь пересохшие губы и начинаешь протяжно стонать, еще больше раздвигая ноги, открывая взору розоватую дырочку. Извращенец! Резко поднявшись, повалил меня на кровать. Неожиданно оказываюсь под тобой. Не медля ни минуты, ты делаешь минет. Сразу же вбираешь член практически до основания, отчего сладкая волна прокатывается по всему телу. Лаская головку круговыми движениями языка, пальцами одной руки проводишь по ставшему вмиг каменному стволу, другой поглаживаешь яички. С силой зажмуриваю от наслаждения глаза, когда оттягиваешь зубами нежную кожицу мошонки, тут же зализывая укусы языком, целуешь ее, потом опять продолжаешь свои действия. Нежные и плавные движения языком от основания члена до головки, затем обратно, не пропуская ни одной венки, ты вылизываешь его тщательно, усердно, иногда посматриваешь на меня, прикусываешь зубами член и тихонько смеешься. Сжав пенис рукой, сильно дрочишь его, не переставая смотреть на меня. Когда, кажется, что до оргазма остаются считанные мгновения, я жалобно стону, закатывая глаза, вижу, как стоит колом твой эрегированный орган, просящий ласки и разрядки, прихожу в нереальный экстаз, не выдерживаю и бурно кончаю. Кончаю долго, сладко, орошая твои руки спермой, которую размазываешь по моему члену, который все еще подергивается от сладких конвульсий, предвкушая новые. Не даешь время передохнуть и лезешь снова, рвано целуешь губы, и я ощущаю, как дрожит от возбуждения твое тело. Тебе хочется, чтобы вошел в нежное тело как можно скорее, чувствую, что растягивать долго тебя нет смысла. Безжалостно терзаю сладкие губы, впиваюсь в лохматую шевелюру руками, сжимаю волосы до дикой боли, отчего ты хрипишь и стонешь, заводя меня по новой. Член наливается с новой силой, чувствую, как тяжелеет внизу живота, понимаю, каково сейчас тебе. Опускаюсь с поцелуями ниже, сначала целую нежную шею, затем грудь, низ живота, выбитую черную звезду, затем нежно задеваю губами твою головку с капелькой смазки. Слышу стон блаженства - ты явно не ожидаешь последнего поцелуя. Раздвигаю ноги, и от предвкушения твоя дрожь усиливается в разы. Смотришь на меня уже не со страстью, а с тихой мольбой. Засунул два пальца: боже, как горячо внутри. Растягивать долго не пришлось – ты настолько сейчас возбужден, что просто на просто не почувствуешь никакой боли. Плавно ввожу эрегированный член в податливое и нежное тело. Ты хрипишь, извиваясь подо мной, вхожу медленно, но уверенно, не останавливаясь. Наконец я полностью в тебе. Мои толчки интенсивные и быстрые, ты теперь не стонешь, а кричишь от наслаждения. Фрикции становятся рваными, не хочу пока тр*хать тебя в одном ритме, потому что кончишь быстро. Иногда задеваю простату, и тогда ты выгибаешься и царапаешь мою спину, больно, очень больно, наношу очередную порцию грубых толчков, выбивая очередные стоны из тебя. Захотелось сменить позу, и я резко выхожу из твоего тела, ставлю на колени. Блядски прогибаешься, выставляя напоказ прелестную пятую точку, нежную спину и ставшую красной свою дырочку. Раздвигаешь ее пальцами, прося немедленно войти туда, откуда только что вышел. Я вхожу, быстро, резко, без церемоний. Хрипишь, кажется, что сорвал свой нежный голос, но тебе на это наплевать. Толчки становятся больнее, напористее, жестче. Взяв за волосы, притягиваю к себе, не переставая тр*хать твое тело. Жадно целую искусанные губы, чувствую солоноватый привкус крови, провожу рукой по шее. Ты не можешь более даже хрипеть, просто издаешь непонятные звуки, закатив глаза от удовольствия. Я снова задеваю простату, и это служит финалом нашему сексу. Кончаешь, не прикасаясь руками к члену, долго изливаясь белоснежной липкой спермой на нашу скомканную до безобразия постель. Я кончаю практически одновременно, глубоко в твое тело, покрывая нежными поцелуями нежную шею, острые ключицы, худые плечи. Глажу подрагивающий член, головку, чувствую дрожь и пульсацию. Ты полностью опустошен и хочешь спать. Отдыхай дорогой. Контрастный душ быстро приводит твое тело в тонус, после него чувствуешь себя немного лучше. Делаю горячее молоко с кексами и приношу их тебе уже в постель. Выпиваешь и тут же погружаешься в крепкий сон, который послужит отличным отдыхом для всего организма и нервной системы. Сижу, как дурак, возле тебя, смотрю на подрагивающие во сне длинные черные ресницы, любуюсь тобой. Неожиданно подрываюсь с места и начинаю искать всю электронную технику в доме, где могут быть часы с будильником. В голове поселилась мысль выкинуть все это к чертовой матери. Несколько раз проверил наши айфоны, нет ли на них сигналов оповещений на завтра. У тебя в телефоне, почему то, стояла заметка: "Сходить до стилиста на десять утра. Смена имиджа перед съемками." Не придаю значения: таких уведомлений у тебя всегда куча, подождет твой имидж немного. Закидываю все барахло в бардачок автомобиля, закрываю входную дверь на ключ, задергиваю плотно шторы – ничто не должно помешать тебе отдохнуть. Пумба негромко храпит в твоих ногах, Купер покорно ждет меня, пока я не соизволю лечь. Ты спишь и улыбаешься, словно ангел. Белокурые и все еще мокрые после душа волосы, красиво лежат на подушке, украшая и без того прекрасное лицо. Серебристая луна пробивается сквозь щелку ярким лучом и попадает на татуированную кисть, украшенную металлическими перстнями – ты любишь спать в своих украшениях. Ты настолько привык к пирсингу и тяжелым серьгам в ушах, что попросту их не ощущаешь.***
Наступило утро, новый день в Калифорнии. Вновь наступила суета, бешеный ритм и привычная повседневность. Каждый спешит по своим делам, пытается не выбиваться из привычного графика, расписанного буквально по минутам. Только мы никуда не спешим, даже весьма удивительно и непривычно. Ты, по-прежнему, спишь и видишь прекрасные сны. На часах, больше чем уверен, перевалило за полдень, но меня это нисколько не волнует – мой план удался, и ты смог нормально отдохнуть. Я люблю тебя, сильно, безгранично и больше всех на свете, братик. Никакие разногласия и ссоры нам не помеха, потому что мы оба знаем, что друг без друга просто долго не сможем просуществовать. У нас одно сердце, одна душа, и одна прекрасная жизнь на двоих. Ты – мое счастье и лишь тобой я дышу, и ты думаешь так же, я это знаю. Мы не просто братья и любовники – мы одно целое. Я тебя никому не отдам! Люблю тебя больше всех на свете!