***
— Ну что? Там есть какой-нибудь тайный проход? — нетерпеливо поинтересовался Фред, заглядывая брату через плечо. — Пока не… а вот! Прямо здесь, за этим портретом, — Джордж указал на портрет с каким-то бешеным стариканом, немного походившего на Дамблдора. Он не останавливаясь плясал джигу, напевая ритм себе под нос. — Сэр, а вы случайно не знаете пароля от вашей картины? — Конечно, знаю, благородные юноши, — не отрываясь от танца ответил он. — «Локти докси» — вот пароль. — «Локти докси»? — переспросил Фред, как портрет отъехал в сторону. — Вопрос исчерпан. Близнецы очутились на тесной площадке, где столпился весь класс, ровно через три минуты и четыре секунды. Правда, на площадку не выходила ни одна дверь. Фред толкнул Джорджа и указал на потолок — там была круглая дверца люка с бронзовой табличкой. Тут дверца люка внезапно открылась, и прямо к ногам Уизли опустилась серебристая веревочная лестница. Класс в изумлении притих. — Дамы вперёд, — улыбнулся Джордж, пропуская Алисию Спиннет. Та взглянула на него уничтожающим взглядом, но полезла первой. Братья забрались в класс последними. Хотя, скорее это был не класс, а что-то среднее между мансардой и старомодной чайной. В комнате, погруженной в красноватый полумрак, теснились примерно двадцать круглых столиков в окружении обитых пестрой тканью кресел и мягких пуфиков. Шторы на окнах задернуты, многочисленные лампы задрапированы темно-красным шелком. Было очень тепло и душно, в камине под заставленной странными вещицами каминной полкой горел огонь, издавая тяжелый дурманящий аромат. На огне закипал большой медный чайник. Круглые стены опоясаны полками. Чего только на них не было: запыленные птичьи перья, огарки свечей, пухлые колоды потрепанных карт, бесчисленные магические кристаллы и полчища чайных чашек. — Ну и где она? — спросил Джордж. Откуда-то из полумрака раздался приглушенный, почти неземной голос: — Добро пожаловать. Как приятно видеть вас наконец в вашем физическом облике. — «В вашем физическом облике…» Надо бы запомнить. Звучит довольно устрашающе, — шепнул Фред брату. Тот коротко кивнул. — Садитесь, деточки, садитесь. — Профессор приглашала учеников, как дорогих гостей. Толкаясь, стали рассаживаться: кто в кресло, кто на пуф. — Приветствую вас на уроке прорицания. — Сама Трелони села в широкое кресло возле камина. — Меня зовут профессор Трелони. Скорее всего, вы до сих пор еще меня не видели. Я редко покидаю свою башню. Суета и суматоха школьной жизни затуманивают мое внутреннее око. — Кажется, я придумал уважительную причину, почему я не сделал домашнюю работу, — сказал Джордж Фреду на ухо. — Ведь никто не делает домашку с затуманенным оком? — Так, значит, вы избрали прорицание, самое трудное из всех магических искусств. Должна вас с самого начала предупредить: я не смогу научить многому тех, кто не обладает врожденной способностью ясновидения. Книги помогают только до определенных пределов… — Кажется, пора создавать сборник отмазок от Севиллы Трелони. — В этом году мы будем изучать основополагающие методы прорицания. Первый семестр посвятим гаданию по чаинкам. — Превосходно! Коричневая жижа и то лучше разбирается в моей жизни, чем я! — Во втором семестре займемся хиромантией. Между прочим, моя крошка, — Трелони метнула взгляд на Марго О'Кифф, лучшую подругу Алисии, — вам следует опасаться рыжеволосых. Марго бросила испуганный взгляд на Уизли, которые сидели прямо за ней, и подвинула свое кресло в сторону. Близнецы же, заметив это, наоборот пододвинулись к ней. — В летнем семестре перейдем к магическим кристаллам, если к тому времени закончим с предсказаниями по языкам пламени. К сожалению, в феврале занятий из-за вспышки сильнейшего гриппа не будет. У меня самой совсем пропадет голос. А на Пасху один из прочих присоединится к нам… Класс напряженно притих, а профессор Трелони продолжала, ничего не замечая: — Вы не могли бы… — обратилась она к какому-то пуффендуйцу, — дать мне самый большой серебряный чайник? Тот с облегчением вздохнул, встал с кресла, взял с полки огромный чайник и поставил его на стол перед профессором. — Спасибо, милый. Да, между прочим, то, чего вы будете ждать, случиться в конце октября... А сейчас я попрошу вас разбиться на пары, взять с полки чашку и подойти ко мне. Я вам налью чай, вы сядете и будете пить, покуда на дне не останется гуща. Левой рукой поболтайте ее круговым движением, затем переверните чашку на блюдце, подождите, пока жидкость стечет, и передайте чашку напарнику. Оставшиеся на стенках чашки чаинки кое-что ему скажут. Растолковать увиденное поможет учебник «Как рассеять туман над будущим», страницы четвертая и пятая. А я буду ходить между столами и помогать вам. Фред и Джордж с полными чашками вернулись за свой столик и как можно медленнее пили чай. Сначала они подождали, пока он остынет, затем, оттопырив мизинцы, начали не спеша вести «светскую беседу», в коей сожалели, что господин Джордан, к огромному их сожалению, не может к ним присоединиться. Поболтали чашки, как сказала профессор Трелони, опрокинули на блюдце и обменялись ими, когда урок уже заканчивался. Оба открыли учебники на указанной странице. — Нашел, — сказал Джордж. — Посмотри, Фред, что ты видишь в моей чашке? — Э-э-э... Ну... Это... — Очень содержательно, Уизли! — внезапно взорвалась Алисия. — Из-за вас нас задержат на перемену! — Брось, Спиннет! Неужели тебе жалко какую-то перемену?! Моё внутреннее око только начало очищаться... Просто немного подожди... — Раскиньте хорошенько мозгами, мои славные. Пусть ваш взгляд проникнет сквозь покровы обыденного, — голос Трелони долетал как из густого тумана. — Кажется, вижу, — наконец сказал Фред. — Что-то вроде неясного Санта-Клауса, — он склонился над учебником. — Увы, здесь такого нет, поэтому можешь думать, что ты скоро превратишься в расплывчатую желтоносою овцу... Так, дальше... Унитаз. Здесь тоже такого нет. Анимагическая форма МакГонагалл... именно такой формулировки нету... Крючковатый нос... Ну, это и так понятно... — Дайте-ка я посмотрю, — Трелони нависла над близнецами, а через секунду в ужасе отшатнулась. — Какое несчастье! Это обезьяна! — Но, профессор, обезьяна — это же хороший знак, — нахмурилась Марго, ища значение «обезьяны» в учебнике. — Вот: счастье, веселье, новая жизнь. Разве это плохо? — Милая моя, вы не понимаете! — крикнула Трелони. — Она одна... А они близнецы... Магически связаны... Одна обезьяна — один близнец... А что у нас здесь? — она взглянула в чашку Фреда и вновь отшатнулась. — О, ужас! Даже не просите сказать, что там... — И что там? — мгновенно поинтересовались Фред и Джордж. — Грим! Предвестник смерти! Мне так жаль... Один из вас погибнет страшной смертью... Класс с неподдельной жалостью, будто кто-то уже умер, уставился на братьев. — Ха! — внезапно воскликнул Фред, чтобы разрядить обстановку. — Чур, умру я. Не придётся делать домашку.***
— Уизли, я надеюсь, что на этот раз вы подготовили эссе? — остановилась МакГонагалл возле парты близнецов. — И не одно на двоих. — Как приятно видеть вас наконец в вашем физическом облике! И да, вы абсолютно правы, профессор, — улыбнулся Фред. — Ни одного на двоих. — Но у нас есть оправдание, — вмешался Джордж, состроив самую печальную гримасу, на которую только был способен. — Понимаете ли, суета и суматоха школьной жизни затуманили мое внутреннее око, и я просто не смог ничего делать! — А что у вас? — вопросительно подняла брови профессор, вновь переведя взгляд на Фреда. — Тоже око затуманено? — У меня всё намного хуже, — трагично произнёс Фред. — Я скоро умру, у меня Грим. МакГонагалл, в отличии от Алисии и Марго, это не впечатлило. — Это всё? — спросила она и, получив в ответ неуверенный кивок, отчеканила: — Так знайте, что я не позволю вам умереть, пока вы не сдадите мне эссе, Уизли. Жду до понедельника. А сейчас... — Но, профессор, — предпринял последнюю попытку Джордж, — мы всё равно не сможем научиться многому, потому что не обладаем врожденной способностью к трансфигурированию. Книги помогают только до определенных пределов... — Уверяю Вас, мистер Уизли, что школьная программа — это не что-то сверхъестественное, а минимум, который может выучить даже стадо болванов. Поэтому в понедельник эссе должно быть у меня. Стоит напомнить, что смерть не станет вашим оправданием?