***
Кацуки Бакугоу и Мидория Изуку были знакомы ещё с детского сада. Они жили по соседству и часто играли вместе. Весело проводили время, и всё бы хорошо, если бы однажды не случилось это (Изуку был уверен, что все началось именно после того случая). И это не относилось к внезапно появившейся взрывной причуде друга. Кацуки мальчик очень… ранимый (за такое сравнение бедный Изуку мог получить от этого самого «ранимого»), а оттого очень вспыльчив. «Очень» от слова совсем и всегда. А когда Кацуки сердился… в общем, об этом знала вся округа. И вот однажды Кацчан очень рассердился во время карточной битвы, и дабы не было очередного «бум», пугающего прохожих (но не жильцов района, которые привыкли к постоянному использованию причуды одним очень вспыльчивым мальчишкой), Изуку запихнул другу в рот мороженое со словами: — Кацчан, кушай, только не сердись. Успокойся, — в то время причуда Бакугоу немного пугала Изуку. Бакугоу подозрительно посмотрел на мальчика перед собой, но мороженое съел. После этого Мидория ещё пару раз угощал друга разными лакомствами, если они были под рукой. Как ни странно, Кацуки хоть и возражал, говорил, какой он [Мидория] идиот, но всегда успокаивался. Так беззаботно прошла пора начальной школы. Как же хорошо там было. У Изуку не было причуды (это окончательно подтвердили по окончании младшей школы). В средней школе оказалось, что у большинства его одноклассников есть причуды. Кацчан, подшучивавший беззлобно в младшей школе, в средней же окрестил его «Деку» и смеялся над ним со своими новыми друзьями. Изуку было обидно. Особенно обидно становилось, когда в карман он по привычке клал второй батончик или шоколадку (вдруг Кацчан рассердится, тогда можно будет и друга угостить, и самому перекусить), но возможность реализации этой идеи так и не подвернулась. Переломный момент случился за месяц до окончания средней школы. Одноклассники (бывшие и нынешние) решили напоследок хорошенько подшутить над Деку (прозвище прицепилось как клещ). После окончания уроков они выловили Мидорию и, затащив в пустой класс музыки, решили здесь воплотить свой коварный замысел. Правда, что именно они хотели сделать, Изуку так и не узнал. Горе-задиры толком даже сказать ничего не успели, как в класс влетел взбешенный Кацуки. Одноклассники пытались что-то сказать, но мальчишка, взревев, носился по всей аудитории, подрывая всё, что попадалось под руки. Изуку тогда очень растерялся (и испугался), но один взгляд на Кацчана наполнил подростка такой радостью, что он не выдержал и задорно воскликнул: — Кацчан! Но друг ответной радости видимо не испытывал. Кацчан резко сменил курс своего преследования и направился прямиком на Деку с угрожающим видом: — Чертов Деку, я сейчас убью тебя! — от гнева его спасли учителя (такой признательности им он еще никогда не испытывал). Они отвели сопротивляющегося Кацуки и немного испуганного Изуку к директору. Других виновных уже и след простыл, так что им досталось за всех (хотя все разрушения в большинстве случаев учинил Бакугоу). Директор, а следом за ним и классный руководитель, долго и нудно объясняли им, как нехорошо они поступили. Отстранив от занятий на неделю Кацуки и на четыре дня Изуку, парней оставили возле учительской дожидаться родителей. Мама Кацуки пришла через минуту после мамы Изуку. Так что чета Бакугоу любезно согласилась подвезти мисс Мидорию, а детей в наказание заставили добираться до дома пешком. С целью осмысления ими своего проступка (до дома дорога занимала около двадцати пяти минут, если не срезать через парк), ну и чтобы кое-кто поостыл. Толку от такой прогулки было мало. Изуку несколько раз пытался начать разговор или попросту поблагодарить Кацчана, но в ответ слышал лишь красноречивое молчание или взгляд, так и говоривший «заткнись, отстань — иначе убью». Чтобы хоть чем-то себя занять, Деку достал из кармана шоколадный батончик и был остановлен другом, так и не успев откусить. В пару укусов Кацчан съел его. — Ха? — Чего тебе? — с набитым ртом рявкнул Кацуки. Хоть его голос и звучал агрессивно, во взгляде не было той же ярости, что прежде. И Мидория понял, что это означает примирение (хотя они и не ссорились). — Да нет, ничего, — увидев впереди дом Кацуки, Изуку догнал успевшего уйти вперед парня и встал вровень с ним. — Спасибо за сегодня. Ты был очень крут! Изуку искренне поблагодарил Кацчана и, пока ему не прилетело, побежал вперед к своему дому, не видя, как его слова смутили друга. Лишь ветер донес до него крик: «Иди ты, чертов Деку!»***
Как ни странно, после того случая их отношения стали значительно лучше. А после того, как они поступили в одну старшую школу и попали в один класс, то даже изредка стали ходить домой вместе. Новый класс собрал в себе поистине странных и необычных личностей, так что беспричудный Деку не сильно выделялся на их фоне (он просто стал одним из необычных личностей, не более). Новые одноклассники и друзья весело проводили время в соревновании друг с другом. Кацуки же не стремился подружиться со всеми, из-за чего иногда вспыхивали споры и драки, но как только друг закипал, на сцене появлялся Изуку и предлагал разные вкусности. Одноклассники за спиной называли его «укротителем Кацуки», правда, когда они так сказали при самом Кацуки… двери в кабинет восстановили очень быстро. Так и текла, беззаботно и спокойно, повседневная жизнь старшеклассников до начала летних каникул. Летом Изуку и Кацуки пересекались довольно часто. Их родители постоянно ходили друг к другу в гости. Отношения друзей детства стали значительно лучше. Изуку испытывал по этому поводу тихий трепет, а Кацчан, если что-то и испытывал, старался этого не показывать. Проблема — а скорее это был минус постоянных встреч с Кацуки, но минус такой незначительный, что можно было бы не обращать внимания, если бы не одно но… Кацуки постоянно что-нибудь перехватывал у друга. И неважно был он расстроен, рассержен или находился в приподнятом настроении. Стоило Изуку взять что-нибудь перекусить, как половина непременно уходила в бездонный желудок Кацчана (Мидории было не жалко). Поначалу это забавляло, и он внимания не обращал, а потом очень насторожило. Ибо Кацуки стал есть то, что до этого он не ел. И эту проблему нужно было как-то решить (это не проблема. Просто беспокойство). Но ни еда, которая ему не нравилась, ни разговор (Кацуки от него только отмахнулся, доедая любимый рожок Изуку) никак не помогали (от первого не было толку вообще, ибо друг ел все). Вздохнув, Изуку прошёл дальше в супермаркет и печально посмотрел на сладости в упаковках, красиво расставленные на полках. Его взор привлекла жестяная банка с леденцами. В голове образовался план. Возле парка его поджидал Кацуки. Он расслабленно упирался на перила, и смотрел на небо. — Деку, что так долго? — он опустил голову и притворно зевнул. — Прости. Они направились по домам через парк. До этого Изуку гостил у Бакугоу дома, пока ему не позвонила мама с просьбой зайти в магазин по дороге домой. Мама Кацуки предложила сыну проводить друга и заодно тоже заглянуть в супермаркет. Обратный путь к их домам лежал через небольшой парк. Первым же делом Изуку решил проверить свой план (хорошее настроение друга только подталкивало). Он предложил леденцы Кацуки. Тот не отказался, хотя и посмотрел очень странно. Сгрызя первый и второй леденецы, Кацчан без зазрения совести всё брал и брал у товарища конфеты (в то время Изуку ел лишь вторую). Последняя конфетка звонко выпала из банки на руку брюнета. Закинув ее в рот, он победно улыбнулся. Кацуки же переводил взгляд от друга на пустую банку и обратно пока… — Деку… ты же это специально, а? — Что? Изуку не успел толком ничего понять как его руку, держащую пустую баночку из-под леденцов, схватили и Кацуки наклонившись коснулся его губ своими. От неожиданности он приоткрыл рот, куда проскользнул язык друга и аккуратно перекатил карамель себе в рот. Красный от смущения Изуку лишь повторял: — Кацчан… это… Кацчан… что… почему… ха? Кацуки же догрыз сладость и, повернувшись к Деку, проговорил: — Спасибо за угощение, — в голосе слышалась насмешка (добрая, насколько это вообще возможно), а рот кривился в привычной ухмылке. Изуку поднял глаза на Кацуки. Лицо пылало, а мир вокруг как будто заволокло мутной пеленой. Их взгляды пересеклись и Кацчан не выдержал: — Отвали, Деку! — и красный от смущения он побежал вперед. Изуку же добрёл до ближайшей лавочки и сел, вертя в руках пустую банку. Осмыслив всё, что произошло, он выкинул баночку в мусорку и побежал в противоположную сторону от Бакугоу. Он кое-что забыл купить в магазине. *** В следующий раз они встретились перед началом нового семестра. Были последние деньки августа. Родители Кацуки собирались поехать в соседний город, и мама Мидории ехала вместе с ними. Сам Кацуки должен был остаться ночевать у Изуку дома. После того события он был невероятно смущен. Когда он это сделал, то сначала не думал, но затем осознание навалилось на него. По возвращении домой он смог лишь невнятно объяснить матери причину того, почему выглядит таким красным. О том, какие именно чувства он питает к Мидории, Кацуки понял в начале их совместной учёбы в старшей школе (хотя должен признать, что это началось за долго до нее). А вот сейчас он смотрел на Деку, который приветливо помахал ему, стоя в прихожей своего дома. — Мальчики, не скучайте, завтра вернёмся, — родители попрощались с ними, закрыв за собой дверь. Кацуки неожиданно почувствовал себя загнанным в угол. Бакугоу на их прощание лишь фыркнул (попытавшись скрыть подступающее смущение) и снова посмотрел на Деку. — Привет, — Изуку широко улыбнулся и смутился, — знаешь, а у меня есть еще леденцы. Похоже, день пройдет как никогда занимательно.