Я пойму тебя

Удар был таким сильным, что в голове противно зазвенело. Ацуши дернулся, отскочил в сторону, налетел на что-то плечом, а секунду спустя его грудь пронзил один из множества черных отростков Расемона. Все тело прожгло болью, реальность знакомо вспыхнула. Пришлось сплюнуть кровь, тут же подступившую к горлу. Регенерация действовала очень замедлено, тело слишком истощилось. - Что ты хочешь?! – пронзительно закричал Ацуши из последних сил. - Покажи мне все, на что ты способен, тигр. Когда он так говорил, размеренным, спокойным голосом, он пугал. Черные провалы глаз не выражали совершенно ничего. Ему все равно. Если цель какая-то и была, то он ее прятал, а в такие моменты выглядел ничего не чувствующим безумцем. Машиной для убийства, для причинения всех возможных видов боли. Ацуши попытался собраться с мыслями, понять, в чем причина. Его плен уже затянулся, сколько он тут, в этом грязном бункере? Дня три, четыре? Больше? И неясно, сколько еще здесь проведет. Хуже всего, что непонятно, для чего его вообще похитили. Сперва думал, его попытаются убить. Этого не случилось. Его избивали и временами доводили до обморока, но этим ограничивалось. Тогда Ацуши решил, что его, вероятно, продадут, как и собирались, за баснословную сумму. Акутагава не раз сам говорил, что намерен это сделать – тогда, раньше, до этой встречи. Но сейчас, стоило задать вопрос, отмалчивался и раздражался. - Покажи мне все, что ты можешь. Докажи, что так хорош, каким тебя считают. Видимо, ответ крылся в этих словах, которые ему повторяли снова и снова. Акутагава ведь помешан на своей своеобразной чести убийцы, он считается с каждой жертвой, ни во что не ставит бесполезных для него, но готов на многое ради победы над достойным противником. Тогда Ацуши нужно его победить? Как только это случится… а что тогда? Он за эти дни уже не раз проигрывал, потому что силы теперь были неравны, но до сих пор оставался жив. Его истязали, но не старались убить. Голова кружилась. Пока он приходил в себя, Акутагава опустился рядом на одно колено и сунул пятерню ему в волосы, тут же сцепил пальцы. Оттянул голову, вынуждая смотреть себе в лицо, и пришлось поморщиться от боли, закусить губу, чтобы не застонать. - Ты ведь сильный, мальчик-тигр. Не будь ты таким, уже бы сдох как неровня мне. - Да что тебе от меня надо?! – не выдержал тот, забился, но сразу же получил по лицу. Почти пощечина, но грубее, куда больнее. Он был настолько ослаблен, что мог вот-вот снова провалиться в беспамятство. Хуже всего было то, что он совершенно ничего не понимал. Акутагаве доставляет удовольствие так просто мучить его, раз за разом избивая? Где в этом стоит искать смысл и есть ли он вообще? Разум метался, выискивая причину, а с ней и выход, и пока не было ни единой догадки. - Если ты хотел меня победить, - прохрипел Ацуши, - ты это уже сделал. Взгляд стал еще более мрачным и тяжелым, и сознание едва не выбил новый удар. - Так жаждешь наконец прервать череду своих страданий, что даже готов признать мою победу? Пойти на лицемерное отрицание своей силы из мелочного желания спасти шкуру? Тигр, не разочаровывай меня. - Нет… просто скажи мне, что… что потом? Его глаза на мгновение расширились, зрачки превратились в точки. Черный зверь за его спиной замер, так и не достигнув цели. - Я не стану убивать тебя, если ты об этом. Ты все-таки имеешь ценность. Хотелось спросить о другом, но Акутагава, помолчав пару секунд, уже добавил сам: - Но я не стану тебя продавать. Это больше не имеет смысла. Запомни, тигр, теперь ты мой, и только я могу распоряжаться твоей жизнью. Ты сам виноват, что перешел мне дорогу. - Ты же не делаешь это со всеми своими врагами! Теперь его зрачки сузились. - Мне это не нужно. Ты был моей целью, и я тебя получил. - Но ты не сможешь удерживать меня тут вечно! - Все ждешь, пока тебя спасут? – голос Акутагавы стал еще более мрачным. – Думаешь, что рано или поздно он придет к тебе и освободит? - Нет… я пытаюсь понять, что будет дальше. Не убьешь, не продашь, тогда что? Ответ удивил, это было понятно и по растерянному выражению лица, и по тому, что Акутагава внезапно умолк, словно ожидая дальнейших слов или действий. «Он не продумал так далеко, - понял вдруг Ацуши, - у него нет четкого плана. Ему только нужно было заполучить свое. А теперь… чего он теперь хочет? Нет, что я теперь могу сделать?» Ацуши пытался отследить его логику, но натолкнулся на серьезное препятствие. Он не понимал, как так вышло. Абсолютная победа не была нужна Акутагаве точно так же, как и очередное поражение? Он хотел только достойного его соперника? Ацуши не очень хорошо понимал этого человека, но уже имел представление о важных для него вещах. Такие люди живут целью, как правило, одной. Не так давно ею был, кажется, Дазай. А теперь? В его речах о бывшем семпае и сейчас сквозило уважение на грани восхищения, но зависимости, желания что-то доказывать Ацуши больше не видел. Значит ли это, что теперь он сам стал для него единственной важной целью существования? Не сам он – а победа над ним? Которой он на самом деле не хочет? Акутагава сумасшедший, он совершенно потерял разум, если сделал его, Ацуши, важнейшей целью в своей жизни. На губах расцвела измученная улыбка. Это все было настолько безумно, но словно подтолкнуло его на шаг вперед. - Тигр, что тебя веселит? - Ты говорил, что смог меня понять. Тогда, на Моби Дике. Мне кажется, я тоже это сумел. - И что ты понял? Мысли в голове путались, их никак не удавалось собрать. Но если они оба и дальше будут так продолжать, чем хорошим это может закончиться… Ацуши не врал, картинка для него наконец сложилась, но как донести увиденное до человека, который не хочет его слушать? - Прости, - тихонько выговорил он, - я не думал, что тебе так же одиноко, как и мне. Долгое время не видел… Он не станет такое терпеть из-за своей гордости, и без того давным-давно задетой. Он не захочет его даже слушать. Потому Ацуши даже не удивился, когда потерял сознание, не разобрав даже, что в этот раз стало причиной. Только потом, придя в себя, он удивился. Под щекой был не грязный холодный пол, а мягкая подушка. Его таки спасли? Пришел Дазай и… Нет. Рядом на стуле, уронив подбородок на грудь, дремал Акутагава. Выглядело это так же странно, как и невероятно. Ацуши тяжело выдохнул, осознав вдруг, что задержал дыхание, и сонно, устало улыбнулся.