Грани

      Второй день пребывания в домике был последним за вылазку. Пребывать вне поместья дольше было бы подозрительно, ведь у гигаев был маленький запас реацу, и они могли в любой момент исчезнуть. К тому же они не знали, когда вернется Гинрей.       Супруги наслаждались обществом друг друга, отдыхом. Не сказать, чтобы Кога был особенно рад отвлекаться на работу с реацу или обучение кидо, но его настигало счастье, когда он видел обрадованную успехами жену. Нехотя он сказал ей, что пора собираться.       — Хорошо, Кога, я понимаю.       Она улыбнулась, но искры в серых глазах утихли. Тогда он поклялся себе, что она будет счастлива, и ее никто не будет ограничивать и сдерживать.       — Мы еще вернемся сюда и обязательно продолжим наши уроки, — шепнул он ей на ушко.       — Отец будет недоволен, если узнает, — Саюри зябко поежилась.       — А ему знать и необязательно. И вообще, это наше личное дело, — поцеловав жену в ушко, Кога подхватил ее на руки, и пара направилась обратно в поместье.       Саюри прижалась к нему, обняв за шею, такой способ передвижения ей очень и очень нравился.       Они смогли вернуться не замеченными в поместье Кучики. Гинрея по-прежнему не было, восстание в Руконгае оказалось куда сильнее, чем предполагалось поначалу. Несколько месяцев пролетели как одно мгновение. Кога появлялся в отряде регулярно, однако старался львиную долю свободного времени уделять жене. Они еще пару раз выбрались в тот домик, продолжая обучение, да и не только его. Соджун, брат Саюри, вместе с их матерью только радовались за пару, Саюри словно расцвела. Однако они понимали, что все вернется на круги своя, стоит возвратиться Гинрею.       Капитан шестого только спустя три месяца после свадьбы дочери вернулся из Руконгая обратно в Готей. Пришлось немало потрудиться, чтобы разобраться с атакующими риока — он и не предполагал, что столько времени это займет.       Сияющая Саюри не слишком порадовала вернувшегося отца — по его мнению, она выходила из рамок приличия, подобающих замужней женщине. Об этом с самого утра Гинрей и собрался ей заявить, отправив Когу в отряд, чтобы принес необходимые бумаги — ближайшее время глава клана собирался провести в поместье.       — Саюри, как это понимать? — Гинрей тяжелым взглядом смотрел на девушку. — Благородной женщине не подобает так себя вести.       — Я не хотела вас разочаровывать, — заученно выдохнула Саюри, опустив глаза. Реацу Гинрея тяжелая и холодная почему-то действовала иначе — она с трудом сохраняла спокойствие, борясь с тошнотой и головокружением. Было ощущение, что какой-то ее части не нравилась такая атмосфера.       — Этого недостаточно, — Гинрей пристально смотрел на девушку. — Твой долг быть достойной фамилии Кучики, а сиять в присутствии мужчины, пусть и мужа, можно не на людях, а только в спальне, — Гинрей чуть вздернул бровь, когда Саюри, попытавшись что-то сказать, внезапно потеряла сознание.       Ужасная мысль поразила Гинрея в эту минуту. Такого он и предположить не мог.       — «Неужели они успели зачать ребенка?» — мысль была столь неприятной, что Гинрей поначалу даже не расслышал голос Коги, который вернулся из отряда и теперь искал его.       Кога звал Гинрея, но тот, подхватив дочь на руки, скрылся в ином от исходящего голоса зятя направлении. Его путь лежал в четвертый отряд.       — Ваши предположения оправданы. Примите поздравления, — учтиво огласила Рецу, прикрыв лоб девушки своей ладонью. Она была мокрой от пота и холодной. Было нетрудно догадаться, что ее разговор с отцом оказался не самым легким.       — Было бы чему радоваться, — хмуро перебил он женщину, когда та собралась сказать, что обмороки пройдут и что не стоит нагружать Саюри. — Это останется между нами, я полагаю?       — Разумеется, тайчо, — Унохана не была излишне любопытной и не стала вмешиваться, говоря, что внукам нужно радоваться. Не тот Гинрей человек.       Смахнув слабо заплетенные косы, женщина удалилась, предчувствуя предстоящее предложение. Убийство ребенка она не может допустить. Хотя бы не своими руками.       Хмыкнувший Кучики не особо расстроился. Четвертый отряд в Готее не единственный, где есть необходимые медикаменты и специалисты. Был еще и двенадцатый, был куда более сговорчивый офицер. Куротсучи Маюри, слава которого шагала впереди него и которую было не остановить даже капитанствующему Урахаре Киске.       — «Стоит с этим разобраться и поскорее», — Гинрей поморщился, возвращаясь в поместье. Саюри начала приходить в себя, ей пока не стоило знать ни про положение, от которого он намеревался ее избавить, ни про их визит в четвертый.       Он оставил дочь в покоях пары, умудрившись никому не попасться. С Куротсучи следовало поговорить и в самое ближайшее время. А пока надо забрать у зятя документы и вообще вести себя так, как будто ничего не произошло.       — Гинрей-доно, — с Когой, несущего стопку отчетов, глава клана столкнулся в коридоре.       — Благодарю, — забрал он у зятя бумаги и махнул рукой. К тому времени, когда Кога доберется до спальни, Саюри уже придет в себя, так что тут разоблачение не грозит.       — «Вот как они так быстро?» — Гинрей проводил Когу взглядом и скривился. Зять выглядел излишне беззаботным и шел разве что не вприпрыжку. Еще бы, с открывшимися последствиями было ясно, отчего он в хорошем расположении духа. У Гинрея с женой первый ребенок родился только лет через десять брака, и он никак не ожидал столь скорого «подарка», прошло всего несколько месяцев.       — «Разберусь», — Гинрей сунул бумаги в руки идущему офицеру, которому велел направиться в его кабинет, а сам пошел разыскивать Куротсучи.       Саюри уселась на кровати, растерянно хмурясь. Она помнила, как ее привычно отчитывал отец, но что было потом, и как она оказалась в спальне? Этого она не помнила. Девушку снова замутило.       — Саюри, — появление Коги заставило девушку вымученно улыбнуться — она не хотела, чтобы супруг беспокоился за нее. — Ты в порядке?       — Вроде бы, — честно сказала она. — Тошнит немного, но после недовольной тирады отца неудивительно, — она передернула плечами, не рискуя, впрочем, встать на ноги, чувствуя, что слабость никуда не делась.       — После твоего отца не только тошнит, — шикнул, чтобы никто, кроме Саюри, не услышал, и засмеялся от того, как скуксилась жена. — Отправил меня за прошлогодней документацией. Вот сдалась она ему?       — Тебе виднее, я же не служу в Готее, а только присутствую с тобой в бараках.       Было трудно не заметить, как Саюри расстроилась. Она опустила взгляд, а мгновением позднее зажала рот рукой. Горло ее сжала дрожь. Кога не на шутку испугался, когда супруга выбежала из покоев.       Отравиться жена не могла. За такую оплошность их кухарок бы уже отправили на корм меносам. А болела Саюри крайне редко, славясь поразительным иммунитетом. Да и других симптомов не было. Зато другой повод для тошноты был и оправдывался он всеми факторами.       Кога улыбался и сиял, когда бледная Кучики отворила сёдзи и медленно зашла в покои, затворив за собой створки.       — Ты чего как отполированный? — фыркнула его супруга, чувствуя себя отвратно. Действительно, почему она страдает, а эта зараза как будто капитанскую должность получил?       — Милая, а ты знаешь, что бывает после бурных ночей и такой недюжинной, как у тебя, страсти?       Намеков в таком состоянии женщина и за всю жизнь бы не поняла, но тут Кога сложил простынь и стал баюкать, строить «козу» и умиляться. Саюри чуть по стене не сползла. Что ей скажет отец? Но после страх забился в угол, испаряясь с каждой проведенной в объятьях мужа минутой.       — И как назовем?       — Вот куда ты вечно торопишься? — взвыла Кучики. Им бы вырастить его и оградить от внимания Гинрея, что заведомо было невозможно.       —Такой вот я нелогичный, — рассмеялся Кога, прижав ее к себе. Саюри только тепло улыбнулась, чувствуя, как и ее саму охватывает такой же теплый восторг. Для них обоих это огромная радость, неожиданная, но все же важная и драгоценная.       — Отец не оставит его или ее в покое, — поежилась Саюри, прильнув к супругу.       — Да, это, конечно, проблема, — Кога поцеловал ее в ушко и принялся перебирать волосы любимой. Гинрей не скрывал своей неприязни к нему, вряд ли внук входит в его планы. — Нужно будет придумать выход, — зеленые глаза, полные решимости, довольно сверкнули.       — А он есть? — Саюри с надеждой посмотрела на мужа.       — Конечно, — Кога легонько поцеловал ее и устроил поудобнее на коленях.       Он в это искренне верил, хотя ситуация складывалась непростая. Однако Кога был готов на все, лишь бы уберечь свою маленькую семью. Они теперь не одни. И если их сын или дочь захотят стать шинигами, они не будут препятствовать, как бы ни давил глава клана.       Саюри тихо призналась в гложущих ее страхах, уткнувшись носом в плечо супруга. Она с легкостью могла представить, на что способен отец в гневе, и оттого зябко поежилась.       Кога не собирался пятиться назад. Все дела, даже касающиеся отряда, теперь волновали в последнюю очередь.       Легкий стук в дверь заставил супругов растерянно переглянуться.       — Да, — отозвался Кога.       — Кога, Саюри, отец просил передать что через часа два мы идем на какой-то прием к Шихоин, — раздался из-за дверей голос Соджуна. — Облачение принесут вам минут через двадцать, — сообщив новости, мальчишка умчался, ему самому требовалось еще одеться.