desire

1.

Его пальцы хватаются за прутья решетки в каком-то безмолвном отчаянии, и он выгибается в руках своего мучителя сильнее, совершенно сведенный с ума тем, насколько он в-л-а-с-т-н-ы-й. Проходящий мимо тюремный охранник с ухмылкой смотрит на то, как Кенсу задыхается от желания закричать: - Ну же, Крис, пощади новенького. Ему с разорванной задницей не обслужить твоих друзей. - Пусть только тронут, - рычит мужчина, хватая Кенсу за горло и двигаясь еще яростнее. – Он – мой. Недовольно цокая, охранник уходит прочь; из других камер раздаются подбадривающие Криса возгласы, и тот имеет тело своего нового сокамерника, словно голодный зверь. Он кусает его, сжимает своими огромными ладонями, прижимает к себе и вертит на своем члене, гребанном, толстом члене, что разрывает задницу Кенсу, совершенно не щадя его. Су выплевывает самодельный кляп из своего же белья и не сдерживает стона, тут же замечая, как вспыхивают глаза Криса. Его тело обвивает огромный огненный дракон, и сам мужчина такой огромный рядом с Кенсу, что тот готов течь, хотя унизительно и больно. Потому что задница горит, и все знают, что его опускают. Что его имеют, дерут, трахают, долбят… И Су уверен, что теперь его не тронут только из-за защиты Криса, ведь без него он станет сучкой для всей тюрьмы, и каждый сможет заткнуть членом любую его дырку по своему вкусу. Кенсу выгибается на койке, когда Крису хочется взять его сверху, наблюдая за тем, как меняется его лицо, и послушно сосет пальцы «любовника», раздвигает шире ноги и благодарит всех богов за то, что уже трахался. Потому что иначе этот член бы уже давно порвал его. Кенсу знает, что его еще не раз поставят на колени, возможно, даже не для того, чтобы просто обспускать, но и чтобы помочиться. И он не скажет ни слова против, потому что он теперь – его, Криса. Мальчик, девочка, детка, шлюха – как тот только пожелает его назвать. Участь Су могла быть куда хуже, чем отличный, крепкий член, что заставляет его дрожать от жара, охватившего тело, и сдерживать себя изо всех сил, потому что он не может позволить себе кончить раньше Хозяина… Лишь когда он чувствует, как замирает Крис внутри его тела, Кенсу тихо стонет, откидывая голову, и дрожит в болезненном оргазме. После чего покорно опускается перед койкой Криса на колени, чтобы вылизать его член. - Эй, Кенсу! – кричит сестра, барабаня в дверь ванной, и Су, только спустивший прямо в воду, мгновенно напрягается, вспоминая, запер ли он ее. – Мама зовет нас ужинать, сколько можно тут сидеть? - Прости, я задремал, - кажется, глупышка верит ему на слово – она просто не понимает, чем оппа еще может заниматься. Кенсу вылезает из остывшей воды, наскоро вытираясь полотенцем, и закусывает губу, потому что ходить немного больно. Иметь себя сразу четырьмя пальцами, а затем и флаконом от шампуня, как оказалось, - тоже. До осторожно касается горячего, растраханного входа и улыбается уголками губ. – Крис, да?.. Кажется, появился кто-то новенький? Он одевается, сбегает по лестнице вниз и целует ворчащую маму в щеку: - Прости, в универе так загрузили заданиями, что я совершенно без сил…

2.

Кенсу замечает его, когда приходит в библиотеку, чтобы подготовиться к очередному семинару. У парня смуглая кожа и губы, которые хочется трахать, даже если он и не гей. Было бы в Кенсу больше силы, он бы заставил мальчишку ему отсосать, тем более, что младшекурсник вряд ли смог бы противиться ему. Он явно тихоня, раз помогает в библиотеке и с такой нежностью расставляет по полкам книги. Вот только от вида его задницы и ног в штанах До становится тесно и горячо, а еще ему нестерпимо хочется дрочить. Парень знает, что он болен, что это ненормально и следует бы обратиться за помощью, но он лишь изучает спину мальчишки, которого, кажется, зовут Чонин и, благодаря самого себя за то, что сел подальше от остальных, облизывает ладонь, запуская ее в белье. Его глаза закрываются в приятной истоме, а фантазии вспыхивают в голове одна за другой. Ведь Кенсу не привыкать делать себе хорошо на людях. - Закрой свой блядский рот, - ухмыляется Кенсу, медленно двигаясь на члене парня и наслаждаясь смятением на его лице. Его глаза больше не скрывает повязка, и теперь он видит, что в постели с ним совсем не та девчонка, что он подцепил в клубе, а кто-то незнакомый и явно опасный. Чонин тяжело дышит и пытается сопротивляться, сдерживать свои стоны, да и вообще желания своего тела, вот только соски его набухли, а возбужденный член, налитый кровью, пульсирует у Кенсу в заднице, пока тот то вызывающе опускается на него, то привстает, оставляя внутри только головку или вовсе показывая своему любовнику растянутую его членом дырку, запуская в нее пальцы и хрипло посмеиваясь. Чонин хочет кричать, потому что ему страшно, потому что он боится, что его так просто не отпустят, потому что он никогда не делал этого с парнем … но когда тот, кто представился, как Кенсу, вновь вгоняет его член в себя и начинает двигаться – вскрик, сорвавшийся с пухлых губ, уже имеет другую причину. И это совсем не страх. – Ты так сладко противишься мне, пока твои яйца, переполненные спермой, желают выплеснуться, Чонинни, - ухмыляется незнакомец, прогибаясь в спине и лаская себя. Чонин хочет отвернуться, но это красиво – видеть, как сильные пальцы скользят по влажному, набухшему органу и оттягивают крайнюю плоть. Кенсу такой белый, что его жертва на его фоне кажется еще темнее. - Мы идеально сочетаемся, не находишь? – ухмыляется он, наклоняясь и касаясь языком вершины соска. Чонин дергается, непроизвольно толкаясь в жаркое тело глубже, и не сдерживает нового стона. А затем еще одного, и еще одного… Рукой Кенсу сжимает его яйца, губами ласкает соски, а задницей… Задницей заставляет Чонина хрипеть и вжиматься в постель, потому что его собственный член, кажется, еще никогда не испытывал чего-то подобного. Хотя у него и была-то пара подружек до того, как в его постели оказался этот демон. И теперь Чонину и хорошо и мерзко, потому что его насилуют, но член его мокрый и твердый, а парень чувствует, что он уже на грани. - Кен… Су… - стонет он, и глаза напротив вспыхивают восторгом. - Пожалуй, твои губы пригодятся мне не только для отсоса. Скажи это еще раз, - и он не просит. - Кенсу!.. – всхлипывает Ким, когда дыхание спирает, а сознание все сильнее начинает мутиться. - Ну, раз ты такой послушный, я, пожалуй, разрешу тебе кончить в меня, - хмыкает Кенсу, упираясь ладонями любовнику в живот и двигаясь из последних сил, ведь ноги дрожат и ужасно хочется разрядиться. Чонин прекрасен, когда кончает – он хмурится, кусает губы и пытается сдержать рвущееся наружу рычание, но в итоге проигрывает себе и дрожит от удовольствия такой силы, что поверить сложно. Кенсу поднимается, а затем, подтянувшись на руках, проводит головкой по сочным, искусанным губам, ведь он точно должен получить свое. Су с такой силой кусает себя за губу, когда кончает, что непроизвольно хнычет, привлекая внимание помощника библиотекаря, который, взволнованно хмурясь, тут же направляется к нему. За считанные мгновения До вынимает руку из штанов и вытирает ее о сиденье стула, а затем придвигается к парте ближе, чтобы младшекурсник не видел мокрых пятен спермы, до которых довел его. - Вы в порядке? – тянет Чонин. – Вы выглядите неважно… Может, сходите к врачу? - Д.. Да, пожалуй, - хрипло бормочет До, спешно собирая в сумку свои вещи. Он благодарно улыбается Чонину, а затем, прикрывая бедра, выходит из библиотеки. Черт, едва не поймали… Пожалуй, следует действительно зайти в медпункт и немного отдохнуть.

3.

- Я больше не выдержу! – скулит До, пока мужчина в белом халате, ухмыляясь, регулирует напор в очередной клизме. Он ласково гладит Кенсу по животу, ощущая, как тот дрожит из-за воды, что наполняет его тело, и тянет, ухмыляясь: - Я сделаю тебя чистым, Кенсу, разве это плохо? Человеческое тело способно на многое… Член До возбужден от этих извращенных игр, но доктор запрещает трогать его, пока не придет время. Он раз за разом вводит в зад мальчишки твердый пластиковый наконечник, а затем подставляет ведро, позволяя До опорожнить кишечник. И лишь когда вода в нем становится чистой, довольно улыбается: - Ну вот, а ты боялся… - его пальцы почти тут же проникают в покрасневшую задницу До, вызывая у него стон от легкой боли, который, впрочем, тут же сменяется рычанием, ведь доктор Чжан своими умелыми пальцами так ловко массирует его набухшую простату… Кенсу дергается в своем кресле, из его члена уже течет секрет, а перед глазами темнеет. Он сам не замечает, как разводит ноги шире и шепчет: - Пожалуйста. - «Пожалуйста», что, Кенсу? – он насмехается, медлит, в то время как его пальцы безумно быстро двигаются в Су, заставляя того скулить и вскидывать бедра в болезненном желании скорее кончить. - Пожалуйста, возьмите меня, доктор… Я знаю, что только вы можете проверить, в порядке ли я еще и там… Внутри… - челка липнет ко лбу, и Кенсу вскрикивает от восторга, когда член заполняет его, когда мужчина вжимает его в кресло и начинает быстро трахать, словно у них есть всего лишь пара минут, пока в медпункте не появятся новые пациенты. До двигает задницей, вцепляется в сильные плечи и больше всего жаждет того, что только доктор Чжан может дать ему. Чжан меняет угол входа, каждый раз попадая по простате, и Су кричит, не в силах сдержать себя, потому что весь мир взрывается. Попросту исчезает, погребенный под той волной удовольствия, что охватывает тело мальчишки. Только с доктором Чжаном он кончает задницей, и это ни с чем несравнимо. Он чувствует, что тот все еще трахает его расслабленное после оргазма тело и блаженно улыбается, потому что скоро будет готов для второго захода… Довольно растянувшись на больничной койке, До облизывает свои пальцы, думая о том, что фантазии со врачами – это несколько банально, хотя и по-прежнему горячо. Какой раз за день он уже не сдержался? Четвертый? Седьмой?.. Нет, надо было остановиться, иначе, как думал Кенсу, он не выдержит и попросту сойдет с ума. Доктор Чжан заглядывает за штору, мягко улыбаясь и демонстрируя очаровательную ямочку на щеке. Су невольно и сам отвечает ему улыбкой. - Тебе уже лучше? - Да, сонсэнним, - кивает парень, приподнимаясь. Он надеется, что доктор не заметит, что на нем нет белья, а штаны скомканы где-то под одеялом. А если заметит, то… Черт, надо сдерживать свои реакции. Приходится резко сесть, стараясь как можно незаметнее прикрыться. – Все благодаря вам. Я чувствую себя таким… Удовлетворенным. - Вот и отлично, заходи в любое время, - доктор вновь скрывается в своем кабинете, и Кенсу ухмыляется, облизывая пересохшие губы. - Уж будьте уверены, зайду.

4.

- Еще… - ухмыляется До, облизываясь, когда очередной любовник, спустив ему на лицо, устало отходит в сторону. – Или что, слабо? - Сучка, - со смехом выдыхает Сехун, который имеет его в задницу, и член его вполне неплох, вот только этого мало. – Течная сука, тебя обработали уже пять человек, а тебе все мало? Кенсу собирает сперму с лица пальцами, облизывает их, а затем начинает надрачивать члены сразу двух баскетболистов, подошедших к нему. Он вскрикивает и блаженно стонет, когда его задницу почти тут же начинает растягивать второй член, куда крупнее предыдущего. И ему бы кричать, что не выйдет, что не поместится, что они порвут его… но Су просто спускает, задыхаясь, и высовывает язык, чтобы помочь разрядиться тем, кого он ласкает пальцами, себе в рот. «Подарок» за выигрыш в чемпионате определенно нравится игрокам, которые желают сбросить напряжение, накопившееся за последние недели, а развратная шлюха, обожающая трахаться в два члена и заглатывающая до самых яиц – лучшее для этого средство. - Боже, Боже… Как же хорошо… - ноет Кенсу, а затем притягивает капитана, который, кажется, уже немного отдохнул, к себе, проводя языком по его члену и возбуждая его вновь. – Ты отлично постарался в игре, Чжунмен-а… Хороший мальчик, - его губы смыкаются на головке и скользят вниз, к самому основанию, и парень не выдерживает жара тугого горла, изливаясь в него почти мгновенно. Впрочем, именно он уже трахнул его почти три раза – ему простительна такая поспешность. Под обжигающим взглядом его темных глаз Кенсу лишь хочется раздвинуть ноги еще сильнее. Члены в заднице Су растрахивают ее все быстрее, и парень уверен, что его дыра еще нескоро закроется, но так даже лучше. Кенсу обожает, когда его имеют, как портовую блядь, обожает, и не скрывает своих желаний. - Ну же, мальчики, - облизывается он, растягивая припухшие губы в ухмылке. – Заставите меня кончить или слабо? Находиться в плену сильных, разгоряченных тел так сладко, что Су сходит с ума. Он обожает эти широкие ладони, сильные плечи, напряженные члены… И сперму, что покрывает тело, как лучшее доказательство того, что он желанен. Скольких он уже обслужил? Девятерых? Больше? Ведь помимо основного состава в команде еще несколько запасных… Черт. Кажется, сидеть ему не светит ближайшую пару дней точно. И к черту!.. - Ну же, ну же!.. Я хочу, чтобы вы трахали меня, кончали в меня! – гортанно стонет мальчишка, сжимаясь, и его любовники хрипят, двигаясь все быстрее. И это финиш. Потому что Кенсу обессилено падает на Сехуна, кусает его за шею и заходится в оргазме, вздрагивая всем телом. А затем лежит на полу, залитый спермой, затраханный, с порванными уголками губ и широкой дырой, из которой вытекает семя. И довольно улыбается. - Кенсу! – кричит Бен, и мальчишка вздрагивает, облизывая губы и поворачиваясь на звук. Он наблюдал за тренировкой баскетболистов и не заметил, как замечтался. Даже прикасаться к себе, чтобы кончить, не пришлось. И, благо, штаны умело скрывают эту небольшую «шалость». – Ты опять здесь? - Работа, - До кивает на фотоаппарат. – У них чемпионат скоро, нужны снимки, вот хен и попросил меня заняться. - Но ты же должен был быть у меня оператором, - дует губы его друг, а затем садится рядом, прищуриваясь. – Ты так любишь баскетбол, что променял его на меня? - О, я не люблю баскетбол, - смеется Кенсу. – А вот игроков – даже очень. Особенно, их капитана и атакующего защитника, - парень невольно вздрагивает, когда ловит взгляд Сехуна на себе, и закусывает губу. - Так что, моя помощь тебе уже не нужна? - Нужна! – тут же светлеет мальчишка, хватая друга за руку и утаскивая за собой. – У меня интервью с Ким Минсоком. - Это который наш Темный принц? Тот, по которому ты сохнешь? Бэкхен возмущается, однако румянец на щеках говорит лучше слов. - Ладно, ладно, - перебивает его До. – Только мне надо привести себя в порядок, погоди немного. В конце концов, подсыхающая сперма – то еще удовольствие.

5.

Кенсу настраивает свет и регулирует штатив камеры в небольшой комнате, которая служит чем-то вроде студии для кружка журналистов их университета, который выпускает не только свою газету, но и своеобразные «новости». Нынешняя тема – победа одного из студентов по имени Ким Минсок в соревнованиях по верховой езде. Су невольно облизывает губы, думая о том, что не отказался, чтобы сонбэ оседлал и его, тем более, что он всегда хотел попробовать пони-плэй. Как же чертовски трудно определиться, глядя на эти бедра, хочешь ты быть оттраханным или трахать самому… Бэкхен весь светится, и До невольно закатывает глаза. Его друг бы, похоже, сейчас и сам с радостью развел ноги, если бы Минсок только намекнул на что-то, потому что то, как Бен по нему сохнет – видно и за километр, как бы его друг не кичился тем, что у него даже девушка есть. И что? У Су тоже была однажды, но никто же ему при этом не мешал в своих фантазиях насаживаться на черные члены или пить из бокала для вина спущенную туда его любовниками сперму. - Мы готовы, - улыбается Бен, и Кенсу начинает запись. Изящные пальцы скользят по члену Минсока, и тот не может сдержать эмоций, кусая себя за губу и хмурясь. Его лоб покрывается испариной – видно, что ему волнительно от того, что Бэкхен стоит на коленях меж его разведенных ног и задает эти свои дурацкие вопросы, пока продолжает работать рукой. - Интересно, а вы любите скакать только на лошадях? – тянет Бен, кончиком языка играясь с уретрой, и Ким всхлипывает, откидываясь на спинку дивана и закрывая лицо ладонями. Кенсу перехватывает камеру поудобнее, ближе снимая то, как наливается в руках Бэкхена член его любовника, и затем ухмыляется: - Вы не ответили на вопрос. Не хотели ли бы вы поскакать на чем-то еще? – Бен тихо смеется, ведет языком по вздувшейся вене и сжимает основание члена Кима пальцами. - Вы никогда не хотели ощутить себя… под наездником? Все сменяется чересчур быстро, но так даже лучше, потому что Бен уже растянут – он очень готовился к этому интервью. Кенсу опускается на колени, желая запечатлеть то, как его друг перекидывает ногу через бедра Минсока и направляет его член в свой пульсирующий вход. Идет медленно; Кенсу сплевывает на ладонь, размазывая по органу Кима, а затем с силой шлепает Бена по заднице, отчего тот невольно всем весом опускается до самого основания и кричит, вздрагивая. - Вот ты его и оседлал, малыш, - хрипло ухмыляется До. – Самое время начать двигаться. Бен послушно кивает – он совершенно не может сопротивляться Су, особенно, когда под ним тот, кого он так долго хотел, и от этого у него даже «с конца капает». Бэкхен двигается вначале медленно, привыкая, а затем размашисто и как-то бешено, сжимая свои соски и срывая голос в стонах. Минсок вторит ему, и хоть влажная челка падает на глаза, Кенсу видит в них не только смущение, но и удовольствие, которого ему явно мало. Наклоняясь к уху Бена, Кенсу, спустя несколько минут бешеной скачки, что-то шепчет ему, и Бэк слезает с члена любовника, чтобы тут же лечь на спину, развести ноги, демонстрируя растраханную задницу, и прошептать: - Скорее, мне нужен твой член!.. Минсок набрасывается на него, как голодный, втрахивает его в диван, кусает губы и шею, заставляет скулить, словно течную суку, которой Бен и является. Отвлекшись на собственное удовольствие, Ким не замечает, как Бен обсасывает свои пальцы, обильно смачивая их слюной, а затем, разведя ягодицы Минсока, дразнит его вход, то поглаживая, то запуская пальцы внутрь. Он делает все так ласково и умело, что буквально за пару минут парень уже подготовлен. Когда Су кивает, Бен резко обнимает любовника, не давая ему вырваться, и с наслаждением наблюдает за тем, как меняется выражение его лица от тревоги и боли, до безумия похотливой суки. И Бен знает причину – он обожает член Кенсу, обожает, когда он в нем глубоко и резко, властно, так, как ему больше всего нравится. Движения До сильные, они заставляют Минсока иметь разомлевшего под ним Бэкхена резче, в то время как он сам начинает входить во вкус и подмахивать. - Так значит, ты все же хотел оседлать что-то еще? – ухмыляется Кенсу, краем глаза глядя на поставленную на штатив камеру, что запечатлевает каждый миг их соития. - Да, да!.. – скулит Ким, и Бен кусает его за мочку, томно простанывая: - Теперь ты понимаешь, как это классно, когда тебя имеют, правда? Скажи мне, ты течешь?.. - Да!.. – его голос срывается – финиш уже близок. Зарычав, Кенсу начинает двигаться быстрее, а Бен сжимается на члене Минсока, чем доводит его до оргазма в считанные секунды. Су резко выходит из его тела, поднося член ко рту Бэкхена, который тут же заглатывает его, позволяя изливаться в самую глотку, а сам ласкает своего друга пальцами, пока не чувствует, как они становятся липкими от спермы. - Ну как, все записал? – счастливо улыбается Бэкхен, и Су немного подвисает, возвращаясь из фантазии в мир реальный. Он проверяет, не схалтурил ли, а затем показывает большой палец: - Все отлично! – выходит хрипло и как-то нервно, так что Бен хмурится: - Ты в порядке? Кенсу точно не в порядке. Он больной. И он точно знает, что ему срочно требуется разрядиться. Черт!..

6.

До расставляет тарелки для семейного ужина, когда раздается звонок в дверь. Мама просит помочь, потому что не может отойти от плиты, и парень идет открывать. Он удивленно вскидывает брови, когда видит перед собой незнакомого мужчину лет тридцати-тридцати пяти. Видимо, это и есть тот коллега отца, которого сегодня пригласили в их дом? Кенсу смущенно откашливается, а затем улыбается: - Здравствуйте. - Ты, должно быть, Кенсу? – мужчина входит внутрь, снимая ботинки, и Су кивает, покусывая губу. – Отец много про тебя рассказывал. Ты ведь учишься в университете, да? Нравится? - Бывает непросто, но я справляюсь, - Кенсу пожимает плечами, а затем помогает мужчине снять пальто и повесить его в шкаф. – Как мне вас называть? - Меня зовут Ким Чондэ. - Тогда, господин Ким? - Думаю, пока да. Когда узнаем друг друга поближе, сможешь звать меня по имени. Су смущается от такого обещания еще сильнее, но старается этого не показывать. Вместо этого он ведет мужчину в столовую, сперва предложив ему тапочки. Все, как полагается. Встречать гостей в их доме очень любят. Не проходит и часа, как отец, вернувшийся из магазина с бутылкой вина, уже разливает ее по бокалам, а Чондэ вовсю нахваливает готовку хозяйки дома. Женщина не может сдержать улыбки, и даже легкие капризы ее дочери не портят общего настроения. Су пытается вникнуть в разговор между мужчинами, но порой отвлекается, с интересом наблюдая за своим новым знакомым. И сам не успевает понять, когда реальность сменяется фантазией. Чондэ красивый и взрослый, и Кенсу его хочется. Он видит, что мужчина тоже смотрит на него, и иногда его взгляд… Попросту заставляет До гореть. Настолько, что он уже не соображает, что делает. Когда мать уносит его сестру в постель, чтобы уложить спать, и они остаются за столом втроем, До удостоверяется, что отец слишком отвлечен на своего коллегу, а затем роняет ложку на пол. Он видел такое только в фильмах, но кто сказал, что ему не может немного повезти? Особенно, в его же фантазии… Чондэ ловит его лукавый взгляд, сглатывает, но не подает виду, что понял, что задумал мальчишка. Нет, он продолжает обсуждать с господином До бизнес, потому что тот, кажется, вошел во вкус. Ну, а Кенсу медленно опускается на пол, забираясь под стол и стараясь не задеть ногу отца. Ким дергается, когда Су оглаживает его колени, пытается даже остановить его, по глупости просовывая руку под скатерть. Кенсу тут же придвигается к мужчине ближе, проводя кончиком языка по подушечкам его пальцев, отчего Ким вздрагивает еще сильнее. - Все в порядке? – спрашивает господин До. – Ты неважно выглядишь… О? А куда ушел Су? - В уборную, - хрипло бормочет Чондэ, потому что Кенсу идет дальше. Он разводит под столом ноги своей новой жертвы, оглаживает его бедра, обтянутые строгими брюками, а затем начинает потирать его промежность, с восторгом ощущая, что для взрослого мужчины Чондэ очень ярко реагирует на подобные ласки. Ким делает новую попытку остановить До, но она разбивается в тот же миг, когда Кенсу умелыми пальцами расстегивает ремень, а затем и молнию на его брюках. Кажется, его отец решил принести свою коллекцию монет, чтобы похвастаться перед Кимом, поэтому, когда он отлучается, Кенсу тихо смеется: - Готовьтесь, господин Ким, вам придется выслушать долгую историю о том, как он добыл каждую из них… - Вылезай оттуда! – шипит мужчина. – Так нельзя! - Как нельзя? – лукаво улыбается Су, когда Ким приподнимает скатерть и смотрит прямо на мальчишку. – Вот так нельзя? – Кенсу обхватывает губами головку его члена через белье, мягко посасывая и вынуждая Чондэ прогнуться, хватаясь пальцами за стол. Всего пара мгновений – и Кенсу уже оглаживает горячей ладонью член их гостя, выдыхая: - Разве нам не стоит закрепить знакомство? Чтобы стать ближе друг другу… - Чертов…! – Ким не может встать, потому что ноги дрожат, а рот у парня такой горячий и мокрый, что сводит с ума. Кенсу сосет умело, не слишком глубоко из-за неудобной позы, но зато с большой страстью – и это окупает все. – О, Боги!.. Су причмокивает от удовольствия, потому что ему н-р-а-в-и-т-с-я. Нравится опасность стоять на коленях под столом во время их семейного ужина и отсасывать другу отца, в то время, как тот как раз возвращается в столовую и открывает окно, потому что «Чондэ весь покраснел». Ах, отец, знал бы ты причину этого… Особое удовольствие До доставляет наблюдать, как Чондэ сдерживает себя, чтобы не застонать в голос и не начать двигаться – он полностью полагается на темп, что задает его юный любовник, и лишь через несколько долгих минут опускает свою ладонь на волосы Су, словно умоляя его сосать быстрее, заглатывать глубже. У Кенсу получается не сразу, отчего он чуть не закашливается и не выдает их с головой, но вскоре он приспосабливается и помогает Чондэ рукой, а не только губами. На несколько мгновений тот замирает, напрягается… И Су ощущает, как рот наполняется теплым семенем, немного горьким и очень терпким. Он легко все сглатывает, облизывает член любовника от последних капель, а затем приводит его брюки в порядок. И незаметно выбирается из-под стола, делая вид, что только что пришел. Отец кидает на него взгляд, и Су опускается на свое место, медленно проводя языком по губам. Чондэ смотрит на него, как на сумасшедшего, но его глаза горят: он явно хочет еще. До медленно откидывается на стуле, думая о том, что пора бы вернуться в реальный мир… Как внезапно понимает, что ничего не меняется. Парень резко напрягается, испуганно глядя на отца и его коллегу, что никак не может отойти от пережитого, и невольно касается пальцами горящих губ, все еще ощущая вязкую горечь на языке. И в этот момент до него доходит, что он не просто погрузился в фантазии о том, как заставил кончить коллегу своего отца, впервые пришедшего в их дом… Он сделал это на самом деле. Щеки его заливает румянец, и мальчишка просто не знает, куда деть взгляд, потому что со стыдом на него накатывает возбуждение, столь сильное, что становится больно. После ужина Кенсу находит в себе силы проводить Кима до двери. Тот ничего не говорит, лишь ухмыляется, когда оказывается за порогом квартиры: - Приятно было с тобой познакомиться. - И мне тоже… - Кенсу коротко облизывает нижнюю губу. – Чондэ.

7.

Порой фантазии в голове Кенсу ему не подчиняются, чаще всего такое происходит, пока он спит. И вот тогда его подсознание отрывается по полной, заставляя парня спускать на вещи, о которых он бы в жизни никому не рассказал, даже под прицелом. Впрочем, была у него и любимая фантазия, связанная с новеньким, что недавно перевелся к ним из Китая. Парень, старше его где-то на год, настолько женственный, что хочется нарядить его в короткую юбку, чулки, разложить на парте и хорошенько оттрахать… Вот только одной ночью «сценарий» идет по другому пути. Кенсу не может сдержать себя, видя ее ноги, обтянутые черными чулками с широкой каймой, украшенной кружевами. Девушка сидит прямо перед ним, своим псом, слегка разведя ноги, ровно настолько, чтобы под юбкой были видны трусики, которые обтягивают совсем не киску. До облизывается, прикасаясь кончиками пальцев к сильным икрам, острым коленкам и бедрам, которые хочется целовать. - Ты обещал мне, что получишь высший балл на экзамене, - строго отвечает девушка, ударяя Су линейкой по пальцам, и тот кусает губу, но руку не убирает. Наоборот, подается вперед, проводя языком по шелку чулок, а затем и кожи, и задирает юбку своей подруги на талию, с восторгом видя, что ее член уже такой твердый в этих крохотных трусиках. Лулу красивая: у нее длинные волосы, соблазнительное, пусть и не слишком хрупкое, тело, улыбка, которую хочется целовать… И член, которым она обрабатывает Су до криков. - Прости меня, - хрипло бормочет До. – Но я хотел, чтобы ты вновь была сверху. На этот раз в списке. Она довольна ответом, даже немного краснеет, прищуривая глаза и разводя ноги шире. Это приглашение, от которого До не намерен отказываться. Трусики стягиваются с молочных бедер медленно, словно самое ценное, что есть в его жизни, а затем убираются в карман – Кенсу обожает нюхать ее белье, пока ласкает себя. - Как ты хочешь сегодня? – шепчет она, поднимаясь. – Чтобы я трахнула тебя в глотку? Или в твою очаровательную задницу, что уже наверняка потекла? – Лулу проводит головкой по пухлым губам, высунутому языку, бьет ею по щекам, а затем приказывает: - Поворачивайся. Кенсу дрожит от предвкушения, расстегивая джинсы и спуская их до колен. Они давно не были вместе, но он все равно каждый день ласкал себя пальцами так глубоко, как мог, чтобы его девочка осталась им довольна. Потому она и не тратит время на лишнюю растяжку – она знает. Плюет в ладонь, смазывая свой возбужденный член, а затем начинает входить в тело любовника, заставляя того вскрикнуть от тянущей боли, от которой ноги дрожат и в голове туман. Кенсу ощущает мягкие бедра, шелк чулок, острые коготки, - и двигается сам. Медленно, чтобы прочувствовать все до последнего мгновения… Сейчас управляет она. До может быть хоть трижды шикарным бойфрендом, но когда он на коленях, а Лулу имеет его, именно он – девочка. Ее девочка. До стонет, просит больше, он течет и ласкает себя пальцами, пока она входит в его тело размеренно и мягко, заставляет задницу хлюпать и пульсировать, а самого любовника – жаждать большего. Выстанывать ее имя, шептать, как она хороша – личный фетиш Кенсу, его смертельная доза. Мозг плавится, а тело горит, Лулу сильная – она удерживает его в своих руках, все подводя к той границе, когда возврата не будет. Позволяет за хорошее поведение помогать себе рукой, и лишь слегка ударяет по пояснице, когда парень пачкает спермой ее любимый ковер. Потому что это не в первый раз. До лежит на спине, пока Лулу трахает его в горло, и его пальцы скользят по обтянутым чулками ногам, косточкам на бедрах и набухшим, призывно торчащим соскам. Лулу стонет тихо, томно, так, словно вот-вот умрет от восторга, и До начинает работать языком еще яростнее, в восторге рыча, когда на него выплескивается ее семя. Девушка лениво опускается рядом, глядя на любовника из-под полуопущенных ресниц, и затем тихо смеется: - Я разорюсь на химчистку. - Я оплачу. - М, решил побыть мужчиной? - Я им и я являюсь, - ухмыляется До. – Просто я обожаю, когда ты дерешь меня в задницу. Черт, кажется, белье опять придется менять. До расплывается в улыбке, сладко потягиваясь в своей постели. По крайне мере, этот сон был действительно горяч. Хотя тот мальчишка, Хань, его бы вряд ли одобрил. Но парик бы Кенсу ему точно подарил. А вдруг?..

8.

Выдерживает До ровно неделю. Именно столько он смог не трогать себя, усмирять свои фантазии и, с помощью снотворного, не пачкать белье по утрам, хотя это явно причиняет вред его организму. Он становится нервным и дерганным, но зато выигрывает состязание с самим собою. Парень надеялся выдержать хоть пару дней, но неделя… До ощущает себя практически героем. Вот только яйца разрываются от спермы, и он может кончить от самого невинного касания. Что и делает, когда в университете запирается в туалетной кабинке. Он спускает до колен брюки, с наслаждением обхватывает ладонью уже напряженный член, проходясь пальцами по всей длине. На головке тут же выступают первые густые капли, и Кенсу хрипит, кусая костяшки пальцев. - Черт… Как же… Хорошо!.. Его член истекает смазкой, яйца поджимаются, но До не торопится, оттягивает свой оргазм, извиваясь от удовольствия и едва сдерживая громкие стоны. Свидетели ему совсем ни к чему. Пока. Кенсу сидит на крышке унитаза, немного волнуясь, когда слышит шаги и движение в соседней кабинке. Расстегивается молния – и почти в то же мгновение в дырку в перегородке, что зовется не иначе, как glory hole, проникает член незнакомца. Он пока лишь слегка возбужденный, но Кенсу знает, что ему под силу заставить его налиться кровью, ведь именно для этого он здесь. Чтобы доставить удовольствие. И плевать, что этого мужчину он не знает, не видит, плевать, что перед глазами лишь его член и яйца… Кенсу заводится не на шутку. Он опускается на колени, подстелив на пол какую-то газету, и обхватывает член мужчины пальцами, оттягивает кожицу и мягко дует на головку. Торопиться не хочется, но, увы, сейчас не до ласк – нужно дать этому крепкому члену разрядиться. До приоткрывает рот, обхватывает член губами и впускает его за щеку, шлепая по ней ладонью и упруго лаская уздечку языком. Рычание из-за тонкой стенки становится ему наградой, и Кенсу сдавленно стонет. Его пальцы ласкают яйца невольного любовника, сжимают основание, пока До насаживается ртом на этот член, сосет его, с наслаждением ощущая, как плоть напрягается, трется об его язык. Чтобы привести незнакомца в «боевое положение» требуется меньше минуты, и Су определенно горд собой. Ему нравится приходить сюда и отсасывать незнакомцам, слушать, как они сходят с ума от его рта, просят о большем… И не давать этого. Потому что, пожалуй, до этого момента у До не было желания насадиться на член, что он обрабатывал. Сейчас же До ведет кончиком носа по набухшей вене и втягивает яйца мужчины в рот, обхватывает их губами, пока пальцы ласкают головку. Незнакомец рычит и стонет, а тонкая стенка между ними дрожит от жестких ударов его бедер, потому что ему и самому хочется большего. И Кенсу почти кончает, когда слышит: - Я хочу выебать не только твой рот, как бы хорош он ни был. Чего мне это будет стоить? - Тебе придется заставить меня кончить, - ухмыляется До, находя, кажется, китайский акцент мужчины очень соблазнительным. Он рвет зубами упаковку презерватива, раскатывает его по возбужденному члену любовника и поворачивается к дырке своей задницей. Длинные, влажные пальцы тут же проходятся между его ягодиц, давят на вход. - Черт. Ты такой тугой, что я прямо сейчас обкончаюсь. - Какой нетерпеливый, - смеется До, направляя член любовника в себя, но затем почти мгновенно срывает горло в коротком вскрике, потому что мужчина вонзается в него резко и до самого основания. – Дьявол!.. - Таких здесь точно нет, - ухмыляется незнакомец, начиная свои движения, и Кенсу стонет, не стесняясь. Заходящие в туалет люди с интересом прислушиваются к тому, что происходит, перешептываются, кто-то открыто выражает желание быть следующим, потому что, судя по всему, «нижний чертовски горяч». До кусает губу, ухмыляясь, а затем томно стонет: - Аах… Твой член… Он так глубоко во мне, мне так хорошо!.. Еще… Еще, пожалуйста!.. Мужчина за стенкой резко бьет по ней кулаком, его движения грубы, яростны, но Кенсу течет от них, в блаженстве заходится стонами, а затем и вовсе с криком кончает, изливаясь на пол. Он едва успевает соскочить с члена, стянуть с него презерватив и додрочить любовнику пальцами, ловя горячие капли на язык. Наградой вновь становится хриплое: - Сука… До чего же… Приятно… До облизывает губы, тихо посмеиваясь: - Заходи еще как-нибудь. После оргазма даже дышать больно. На пальцах остались следы зубов, а на брюках – спермы, потому что ее было слишком много. Кенсу блаженно потягивается, едва ли не урча от удовольствия и вытирая следы происшествия туалетной бумагой. Glory hole, да? Возможно, стоило ее попробовать на самом деле?.. На пару мгновений Кенсу жалеет, что в туалете университета нет подобной дырки, но затем быстро одевается и выходит из кабинки… Чтобы столкнуться почти нос к носу с одним из своих преподавателей, господином Паком. Щеки парня тут же становятся пунцовыми, но он старается не думать о том, что его могли слышать. Он вежливо кланяется, получая в ответ кроткую улыбку и кивок головы, и спешит скорее вымыть руки и убежать в аудиторию. Как назло следующая пара у него именно с ним. С чертовым Пак Чанелем, который, кажется, знает, что он только что дрочил в туалете.

9.

Кенсу занимает свое место в лекционной аудитории, примерно в середине, хотя с удивлением отмечает, что на занятии присутствует не так много народу, как он привык. Перешептывающиеся за спиной девчонки объясняют, что часть потока забрали на какую-то конференцию, ну а им не удалось «слинять» с лекции Пака-сонсэннима. Кенсу злорадно улыбается, раскладывая перед собой вещи. Он бы и не хотел пропускать это занятие, хотя и неловко было до ужаса. Нет, ему нравится то, с какой страстью мужчина объясняет свой курс, старается найти общий язык с молодежью… Даже иногда пытается использовать сленг, что на деле крайне очаровательно и безумно смешно. Пак Чанель является красивым мужчиной и, что не удивительно – героем не одной эротической фантазии Кенсу. Глубокий голос, большие ладони, сильные руки, широкие плечи, красивое лицо… Он привлекательный. И опасный… До пока не понимает, почему, но ему нравится то, как порой Чанель смотрит на студентов, словно подмечая все их мелкие грешки. Мужчина входит в аудиторию, здороваясь со студентами и быстро готовясь к лекции. Кенсу тихонько вздыхает, прикусывая кончик ручки, и невольно представляет мужчину в тех обстоятельствах, что Су бы точно пришлись по душе больше. - Па-а-апочка, - со смехом тянет Кенсу, когда мужчина приходит домой и заходит в спальню. Су сидит на постели в его рубашке и белых носочках – точно так, как Чанелю нравится. Глаза мужчины вспыхивают, и он расслабляет галстук, ухмыляясь: - Заждался? - Соскучился, - улыбается До, слегка наклоняя голову к плечу. Он встает на четвереньки, подползая к Паку по их смятой еще с ночи постели, и тянет: - Ты совсем про меня забыл. - Ты не прав. Я старался прийти к тебе пораньше, детка, - хмыкает Пак, позволяя притянуть себя за воротник рубашки и поцеловать. Кенсу еще немного сонный, но его кожа, покрытая поцелуями и укусами горит, а эти гребанные носочки смотрятся так трогательно и соблазнительно, что глаз не оторвать. Су кусает губу, качая головой с тихим смехом: - Чего бы ты хотел, па-а-почка? – До всегда тянет это слово, пробует его на вкус, перекатывает на языке, словно вишневый леденец, и это заставляет Чанеля рычать. Он старше почти на пятнадцать лет, и ему так нравится подобное обращение, что это ненормально. Да и к чертям!.. Все же они совсем не родственники – мужчина может позволить себе маленькую шалость. – Мне приготовить ужин или ванну? Ведь себя… - До вновь ложится на спину, с лукавой улыбкой приподнимая полы рубашки, разводя ноги в стороны и поджимая их в коленях. – Я себя уже подготовил. Пак задыхается, видя, как пальцы Кенсу проходятся по рукоятке анальной пробки, что растягивает его, распирает и заставляет становиться влажным от возбуждения. Кенсу осторожно вынимает игрушку, почти тут же заменяя ее своими пальцами и со стоном прогибаясь. - Перейдем сразу к десерту, - хрипло бормочет Пак, расстегивая рубашку и отбрасывая ее в сторону. Ремнем он занимается медленно, потому что Кенсу любит смотреть, как его папочка это делает. Это его личный фетиш. Су переворачивается на живот, приподнимает бедра, прижимаясь грудью к постели, и показывает любовнику покрасневшее, растянутое колечко мышц, что пульсирует и источает влагу. Кенсу х-о-ч-е-т-с-я – Чанель не может сопротивляться. Только не сейчас, когда он столько ждал, чтобы вернуться к своему мальчику и задвинуть ему так, чтобы он кричал. Кенсу со сладким стоном выгибается в спине, когда Пак наполняет его в два толчка, и прижимает ладонь к животу, с восторгом шепча: - Я чувствую, как он двигается… Такой толстый… Каждое его слово сводит Чанеля с ума, и потому он впивается пальцами в молочные бедра, перекрывая старые синяки новыми, а затем начинает вбиваться в податливое, горячее тело, что отвечает ему, отзывается на ласку… Кенсу подмахивает бедрами, просит больше, сжимает простынь пальцами и выстанывает: - Даа, па-апочка, да!.. Возьми меня сильнее… Я так хочу этого! - Черт!.. – рычит Пак, хватая любовника за волосы и заставляя его прогнуться. Рубашка обнажает плечо, которое Чанель тут же покрывает метками своих поцелуев, и Су призывно стонет, сжимаясь на его члене и мягко покачивая бедрами. – Черт, я так долго… Не выдержу… - Плевать, - шепчет До, цепляясь пальцами за спинку кровати и едва не срываясь на крик от сильных, глубоких толчков. Он уже мокрый, он хочет этого, он стонет вновь и вновь: - Па-апочка… Па-а-апочка… Как мне хорошо, когда во мне твой член… Чанель впивается зубами в зацелованную кожу, заставляя До заскулить, и замирает, выплескиваясь в его задницу. Это происходит впервые за долгое время, ведь обычно мужчина спускает любовнику на спину или в рот, и Кенсу чуть не плачет от восторга, особенно, когда Пак сильными пальцами доводит его до оргазма. А затем заставляет своего мальчика исправить его «оплошность», собирая горячие капли губами. Кенсу послушно выполняет приказ, дрожа от того, что по бедрам течет сперма его мужчины. Его па-апочки. - Господин До! – Кенсу вздрагивает, когда видит рядом с собой Чанеля, который машет перед его лицом рукой. – Лекция уже закончилась, все ушли. О чем вы так глубоко задумались? - О Вашем члене, - выпаливает Су, а затем испуганно вздрагивает, краснея. – То есть… То есть… - Надо же, такого ответа даже я не ожидал, - ухмыляется Пак-сонсэнним, слегка наклоняя голову к плечу и скрещивая руки на груди. – И что же вы о нем думаете? - Простите, я не должен был… - Я задал вопрос, - в голосе мужчины послышался металл. – Что вы о нем думаете? Кенсу закрыл глаза, судорожно вздыхая: - Что хочу его. - Что именно хотите? - Хочу взять его в рот… А затем насадиться на него. Боже, зачем я все это говорю? – прошептал парень, резко поднимаясь и смахивая свои вещи в сумку. – Я больше вас не потревожу, простите за мои слова, правда!.. Однако сбежать Су не удается – Чанель ловит его за руку, резко поворачивая к себе. Дверь в аудиторию закрыта, но кто-то все равно может зайти… До смотрит взволнованно на своего преподавателя, и тот, кажется, наслаждается его страхом. - Я тебя не отпускал. - Сонсэнним… - Ты был очень плохим мальчиком, Кенсу, - тянет Пак, прищуриваясь, и сердце До пропускает удар. – Ты трогал себя в уборной, не слушал мою лекцию, а теперь еще и твой грязный рот… Следовало бы тебя наказать, но я, лучше, дам тебе то, чего ты желаешь. В порядке исключения. Кенсу думает, что он умрет от страха и возбуждения, когда пальцы Чанеля ложатся на ремень, медленно его расстегивая. Парень дрожит, желает сбежать, но даже не двигается с места, потому что чувствует, как горит тело, а разум отказывает за ненадобностью… - Ну что же, детка, ты сделаешь мне приятно? – это вышибает мозги, ломает все кости до единой. И в этот момент Кенсу действительно умирает. Прежний Кенсу. Потому что он больше не боится, нет. Он падает на колени перед мужчиной, закусывая губу и выдыхая сладкое: - Да, па-а-апочка…