Встречай, мир!

От лица Натали       Как жизнь может перейти в разряд пиздеца всего за одну неделю? Как выяснилось легче лёгкого. Все началось с пожара. По-моему, все пиздецы в нашей семье начинаются с пожара. Сначала погиб Чарли. Теперь…погиб мой лучший друг и его младший брат. Ох, это и сподвигло меня вернуться на время к стае. Разве имела я право пропустить его похороны? Мы все думали, что это был простой пожар. Думали, что это накрылась наша херовая проводка. Но все оказалось куда сложнее. Из нашей стаи нас осталось четверо. Мой названный братец, его любимая девушка, мой лучший друг и парень, спасший мне жизнь. Твою мать. Как же быстро все произошло. И вот, сейчас я лежу в логове вампиров и слушаю их разговоры. Я знаю, что постоянно где-то рядом сестра, но как же невыносимо тяжело не иметь возможности видеть ее, разговаривать с ней.       Эта битва лишила меня много. Семьи, родины, возможности видеть и говорить. Дидим думает, что можно восстановить мне голос. Что будет со зрением, никто не знает. Боже, как же я хочу видеть. Просто мать его, видеть окружающие меня предметы, любоваться пылью, кружащей в свете утреннего солнца, наблюдать за улыбкой близких мне людей. Но я осталась в темноте. И теперь я с уверенностью могу сказать, что все демоны, что мерещатся нам в темноте сидят в нас самих. Теперь эта тьма постоянно со мной, а демоны постоянно где-то рядом. Мне уже не страшно. Это наказание за все, что я натворила и сделала. Хотя казалось бы, в чем может быть так виновата девочка-подросток? — Лично ты ни в чем не виновата, — услышала я откуда-то слева голос Ирая, — не нужно плакать.       Я постоянно забываю, что особо яркие мои мысли он слышит и без моего желания. — Я принёс тебе поесть, нужна моя помощь? — я отрицательно покачала головой и села на кровати. Я все ещё находилась в больничном крыле. В логове вампиров.  — Как они? — задала я волнующий меня вопрос — Мария пришла в себя, но все ещё слаба. Ты спала, когда Вольтури перевели её в отдельную комнату. Ян все ещё без сознания, — я прислушалась. Дыхание Яна было ровным, но слишком поверхностным.  — Есть какие-нибудь новости?  — Нет, мне жаль, — прошептал Ирай.  — Иди, ей ты нужнее, — я не хотела, чтобы он уходил, но так правильно. Должно же хоть что-то быть правильным.        Чмокнув меня в лоб, брат нежно провел по моим волосам. Через минуту его уже не было в комнате. Я осталась одна. В полной тишине. Её нарушали дыхание Яна и стук его сердца. Но почему все так пошло. Почему именно наша деревня, почему именно моя семья?! Воспоминания       Кладбище. Наше небольшое кладбище за лесом. Не так уж и далеко от деревни, но все же в отдалении. Думаю, так сделали, чтобы не разность инфекции от трупов через подземные воды. Все же, здесь многие ещё пользовались колодцами, хотя деревня имеет неплохие коммуникации. — Пора идти, — услышала я голос Марии.       Одернув платье и проглотив комок в горле, я сделала не уверенный шаг в сторону свежевыкопанной могилы. Небольшой котлован на два гроба. Два закрытых гроба. После пожара, от тел мало что осталось. Я даже не имею возможности попрощаться с Кори. Самое смешное, что даже слез уже не осталось. Я слабо помню, как погрузился гроб, так же, какие-то глупые речи. Все, что осталось у меня в голове с того дня, так это рука Марии, ведущая меня к яме, ведь по традиции нужно кинуть горсть земли. Я кинула ещё и письмо. Попросила прощение. Мне было за что просить прощение.        Наша война началась в ночь после похорон. Никто не был готов. Я проснулась от запаха гари и смеха. Зловещего смеха. Я слышала его однажды. Так смеялся Роутэг, предводитель саламандр. Тот, что покинул их, желая власти. Этот смех иногда преследовал меня в кошмарах. Теперь он преследует меня наяву.       Наша деревня полыхнула — как спичка. Мы не успевали спасать людей и драться. Это приводило к чудовищным последствиям. Мы теряли обычных людей, их убивали жестоко, с морем крови. Этот металлический запах всегда будет у меня на языке. Я не особо помню момент, когда погибла Мира, но в тот миг Арина кричала. Когда погибла Арина — кричал Ирай. Я боялась. Действительно боялась. Крики, кровь. И монстры.       Все мои страдания можно считать начались с команды Ирайя:  — Кто свободен?! Саламандра уходит в лес, нужно остановить пока они не сожгли всю Канаду! — Я бегу, — мысленно крикнула я и рванула вглубь леса. Мы пробежали достаточно много, но что было странно он ничего не сжег. Мы забежали достаточно глубоко в лес, когда он просто остановился и с усмешкой глянул на меня. Я хотела было кинуться на него, но в полете была сбита большим существом. ВЕНДИГО! Сердце бешено стучало. Встреча с вендиго для такого бойца, как я (неопытного если быть точным), могла стать последней, да и последнии минуты жизни могли стать крайне мучительными. Монстр встал, сжимая меня в «объятиях». Послышался хруст костей. Боль заставила меня вернуться в человеческое обличье. Я неосознанно закричала. Закричала громко и пронзительно, хотя черт возьми, не должна была делать это не в коем случае. — Пусти её, — после этих слов, мое тело с высоты на которой меня держали, ударилась о землю, я даже не успела сгруппироваться, — значит вот так выглядит альфа северной стаи. Не густо. Маленькая девочка, но с твоей помощью можно будет шантажировать совет, ты помнишь меня? — Роутэг… я знаю кто ты, и ты низко пал, — его маленький монолог позволил мне прийти в себя и встать на ноги. Передо мной стоял бывший лидер саламандр. Он был достаточно красив, не считая уродливых глаз, в которых плескались злость и жажда мести. — Это хорошо, потому что твоя мать должна знать, кто мучил её дочь, — снова этот смех… Моя мать, хах, я слишком давно ничего от неё не слышала, с того самого времени, как она сбежала с этим бейсболистом. Я конечно, понимаю запечатление, но ебать твою мать. Я же ее ребёнок, а она последний раз звонила два месяца назад. И он мной планирует её шантажировать. Я громко засмеялась от своих мыслей. На лице саламандр отразилось непонимание. Их было тут около пяти. Два джина и один вендиго контролировали меня, пока саламандры что-то обсуждали. Видимо они боятся меня не меньше, чем я их. — Правители отдадут нам трон в обмен на твою жизнь. Но ты должна сказать нам где священная книга! — он дал знак джину и тот влился мне в плечо своими когтями. — Вы на мою жизнь обменять только если советские рубли сможете. Бесценок за бесценок, — хохотнула я, вспоминая Мишу. Как они там? — а где книга, я не знаю. За неё отвечали старейшины, которых вы убили. Возможно она уже сгорела в пожаре, пока вы тут разводите со мной сопли, — я безбожно врала. Я знала где книга, я охраняла её, именно защита артефакта была моей главной задачей всю жизнь. Главное не сказать им, что она здесь, рядом. — Ты врешь, но мы сможем тебя разговорить, — он махнул рукой. На поляне появились двое. Я знаю их. Это младшие дети нашего соседа, Троя. Ох… мальчики, простите меня, эта тайна слишком дорого стоит. Да и в любом случае, они не оставят их в живых.       Он около часа издевался только над одним из них, рвал ему ногти, выдирал зубы, расчленял на мелкие кусочки, а под конец, просто сжег его. Второй мальчик был старше, ему было 14. Он тоже не сказал ни слова, пока смотрел над издевательствами. Он знал тайну, знал, что книга крайне важна, он, как и я, не мог позволить им забрать её. Настоящий воин. Над ним издавались более жестоко. Он молчал. Молчала и я. За пыткам прошёл весь день. Уже начало темнеть, а моим мучителям становилось скучно. Они хотели что-то обговорить и приковывали меня к дереву, чтобы я не смогла сбежать. Через пару минут появился Роутэг, который держал в руках кнут. Мда, никогда не любила жёсткие ролевухи.       Свист кнута долго раздавался по лесу, они ловили каждый мой стон, радовались каждому изданному мной звуку. Мои страдания были в радость для них, а в это время на моем теле оставалось все меньше и меньше живого места. Я была близка к тому чтобы потерять сознание, когда Роутэг остановился. Он подошёл ко мне в плотную, поднял мой подбородок и заглянул в глаза. — Молчишь, — прошептал он, ухмыльнувшись, — моя гордая, сильная малышка. Ну молчи, теперь ты будешь молчать вечно.        Ещё мгновение и я чувствую его обжигающие когти на своём горле. Крик рвется наружу, но уже через мгновение, мои голосовые связки оказываются не способны на создание звука. Я чувствую, как кровь течет по горлу, я захлебываюсь ей, она течет везде, воздуха не хватает. Только соленый вкус. Я начинаю терять сознание. И снова это смех.        Он не дал мне умереть, у него были лечебники, редкие существа, но мне сдохнуть не дали. Я снова подвешена на этих цепях в лесу. Неужели все мертвы и не ищут меня?! Боже, за что я здесь одна?! Хотя бы сестра в это не впуталась, а это уже огромный плюс. Её здесь нет. Она не почувствует всего этого. Возможно, она сможет жить спокойной, счастливо. Только вряд ли Роутэг даст кому-то жить спокойно. Он начнет войну, безжалостную, беспощадную, ту войну, которая унесет сотни жизней, а возможно, и поставит всю тайну нашего существования под сомнение. Из-за этого психа люди могут узнать о нас. Одному Богу известно, что тогда начнётся. — Я вижу, ты очнулась, — слишком приторно сказал мой мучитель, появляясь из-за дерева, — ах да, ты же теперь не можешь мне ответить. Знаешь, я подумал мне мало этого. Я хочу, чтобы ты страдала ещё больше. Чтобы ты страдала вечно.        Я не поняла, что он имеет в виду, но уже через секунду он стоял рядом со мной, а в руках у него был раскаленный нож. Я не дергалась, а вообще отключилась сразу же, как он прикоснулся к моим глазам своим ножом. Я не помню ничего что было дальше. Видимо он же меня и залечил, чтоб я не подохла от потери крови. Я только знаю с рассказа брата, что их появления не ожидали и разбежались. Они с Яном вернули меня в деревню. Молчаливую и слепую. Они пытались напасть ещё. Я не знаю, как мы отбились. Боги на нашей стороне, но мы потеряли все. Это война. Аро должен знать. Мы едем в Италию. Конец воспоминаний       Слёзы горячими потоками текли по моему лицу. Я ничего не стою. Не смогла защитить свою деревню. Даже себя не защитила. А теперь буду жить в вечной тьме. Я не стою этой жизни. Не стою это мира. Но я должна отомстить. Должна.        Дверь в комнату отворилась, я почувствовала, как внутрь вошёл вампир. Алек. Его я ни с кем не перепутаю. Не стоит ему видеть меня в таком виде. Не стоит. Я ведь запечатлена на нем. Ещё бы он ответил мне взаимность. И я, возможно, могла бы стать счастливой.        Во время моих размышлений парень прошёл все расстояние разделяются нас и уже сидел рядом со мной. Его холодные пальцы скользили по моей щеке, вытирая слезы. Я усмехнулась. Он аккуратно и без слов обнял меня. Разве могу я сопротивляться ему? Прижавшись к нему всем телом я начала рыдать. Истерика. Опять истерика. Вампир бережно прижимал меня к себе, укачивая. Он молчал. Слова были бы лишними, они бы только убивали меня. Он сидел так со мной, пока мое дыхание не выровнялось. Я была так измотана, что стала засыпать на руках у вампира. Оборотень, на руках у вампира. Кому сказать — не поверят. В прочем, я слишком устала для размышлений. Мне плевать у кого я на руках. Я просто хочу спать.