Нет её - нет меня.

POV Сулейман. Как прекрасен вечерний Стамбул. Луна отражается в Босфоре и покрывает пролив своим сияющим, ярким светом. Легкий ветерок шевелит листья деревьев. Так прохладно. Мне не хватает её. Она бы сейчас подошла обняла меня со спины и ласково, наивно, но искренне произнесла мое имя. Хюррем.Тепло ее рук согрело бы меня. Как хочу я ее обнять... Почувствовать запах ее огненно-рыжих локон, пахнущих как цветы, посмотреть в ее изумрудные глаза, полные любви, поцеловать в ее пухленькие, розоватые губы. Хватит. Хватит, Сулейман! Она совершила ошибку и очень большую! Никто не смеет оскорблять и более того поднимать руку на члена моей семьи, на мою сестру! Она моя законная супруга, что за дерзость она вытворяет? Пусть сидит в Эдирне и отбывает наказание, пусть благодарит Аллаха, что я ее не казнил. Конец POV . Утро наступило так же быстро, как и заснул Падишах. Он не стал снимать свой синий кафтан с расписными узорами золотого цвета, он лег навзничь на свою широкую кровать, хотя ему было удобно и на тахте, но вдруг кто-нибудь застанет Великого Султана храпящим, да еще и в одежде, хотя он Повелитель ему можно. Сулейман обычно встает рано в 5-6 утра, но сегодня он заспался до 8. Неожиданный стук в дверь. И еще один, и затем еще два. Султан в сознании , но еще не открыл глаза. Он так хотел увидеть рядом с собой легонько сопевшую свою Хюррем и понять, что это был лишь страшный сон. Но все раздумья его прерывает очередной стук, Сулейман резко распахивает свои голубые глаза и понимает, что он проспал лишние часы. Поднимаясь, он приказал войти тому кто настойчиво долбился ему в дверь. Хмурившись, он смотрел на свое отражение в зеркале, поправлял кафтан и укладывал бороду в приличное положение. В покои, тем временем, зашел Аяз Паша. - Повелитель, доброго утра Вам. - кланяясь сказал Паша. - В чем дело, Аяз Паша? Судя по твоим многочисленным стукам, дело серьезное. - ответил Повелитель, повернувшись к Визирю лицом. - Повелитель, Вы правы. Дело действительно важное ,- подтвердил Паша,- по словам Вашего личного лекаря Моше Хамона Эфенди по империи разнеслась эпидемия чумы. - Какие районы затронула болезнь? - Пока неизвестно, Повелитель. Но Моше Хамон утверждает, что может добраться до Эдирне, Коньи, а так же Амасьи. Сулейман был удивлен, мягко говоря. Если с Хюррем, с его любимой женщиной, что-то случится, если хоть один волос упадет с ее головы, он будет винить себя и никого другого. - Можешь идти, Паша. Пригласи Малкочоглу ко мне. - сказал Султан после минутной тишины. - Как прикажете, Повелитель. Сулейман вышел на балкон. Он не слышал щебетание птиц, шум морских волн и даже дуновения ветерка. Он думал о ней, об ее лучезарном лике. Султан вынесся наказание Хюррем не понимал насколько оно тяжелое не только для нее , но и для их детей. Разлучать детей с матерью - большой грех. Больно видеть печальными своих детей, особенно Джихангира. Он совсем маленький и скучает по своей матери. Но всё равно Хюррем совершила ужасный проступок. Кто смеет нападать на Шах-ы Хубан Султан? Вот именно, никто, том числе и она. Но без нее он не живет, он существует. Ему тяжко без ее поддержки, ласки и заботы. Кто бы мог подумать, что Повелитель трех континентов просто не может жить без одной женщины! Бали бей заходит на террасу. - Повелитель, Вы хотели меня видеть? - Проходи, Малкочоглу ,- стоя спиной тихо сказал Султан ,- ты слышал? Развивается эпидемия чумы. - Да, Государь, я осведомлен об этом. - быстро ответил хранитель покоев. - Говорят, что может и до Эдирне дойти - с такой же тихой интонацией промолвил Сулейман. - Повелитель, если я правильно понял, Вы хотите , чтобы я привез Султаншу во дворец ТопКапы, верно? - Малкочоглу , - повернулся Падишах ,- я рад , что мой хранитель покоев такой находчивый и догадливый, однако ты немного ошибся не в ТопКапы, а в Бурсу. - уже жестким и решительным голосом ответил Сулейман. - Как прикажете, Государь. Прошло уже около 4 часов, а известия о прибытии Хюррем так и нет. Султан начинает волноваться. Может что-то случилось? Стук в дверь. - Повелитель, Моше Хамон Эфенди прибыл, ждет Вас за дверью - сказал стражник. - Пусть войдет. - нетерпеливо ответил Султан. Лекарь заходит, кланяется Падишаху и начинает отчитываться. - Повелитель, по вашему приказу я отправился во дворец Эдирне за Хюррем Султан, однако ... - Однако? - уже яростно-переживающей интонацией спрашивает Сулейман. - Однако, я не смогу уговорить Султаншу переехать в Бурсу... - Как? Как не смог?! Речь идет о моей семьи, о моей жене, Моше Эфенди! - гневно отвечает Султан. - Простите, Повелитель, но я не смог принудить Султаншу, я бы не посмел. - Можешь выйти. - резко сказал Сулейман. После Моше Хамона в покои заходит Бали Бей. Он кланяется и ждет пока Государь отдаст приказ. - Малкочоглу, готовь карету. Я выезжаю в Эдирне Капы. Через некоторое время в Эдирне, Султан ждет Хюррем в покоях. POV Сулейман. Она сейчас придет. Вот, вот скоро. И что я ей скажу? Что я могу ей сказать глядя в ее глубокие изумрудные глаза? Если только представляю их уже не могу мыслить здраво? Если повернусь к ней спиной, она подумает, что я все еще зол на нее, но это не так, я просто боюсь ее чар. Хотя я все еще зол. Она не может делать то, что ей нравится! То, что она совершила карается законом, а я пощадил ее уже в какой раз. Но меня мучает лишь один вопрос, почему? Открылась дверь,это она, моя Султанша. Она сейчас скажет своим сладким голосом мое имя. - Сулейман.. Да, я так и знал. Но что делать мне делать? Так собрался, главное не поддаваться ее чарам и повернуться к ней лицом, дабы показать своим взглядом, что я рассержен. Она целует мою ладонь. О, Аллах! Ее нежные, словно шелк , губы коснулись огрубевшей кожи моей ладони, будто бальзам на сердце. Всё, она смотрит мне в глаза, Всевышний! Как они опьяняют! Я готов прямо сейчас ей все простить и забыть лишь бы обнять ее. Она держит мою руку. Прекрати, Сулейман!Она напала на твою сестру! - Как ты могла ослушаться мой приказ? Ты же знаешь, что развивается эпидемия чумы! - грозно начал я. - А зачем мне уезжать в Бурсу? Если умру от болезни, то не имеет значения там или здесь. - отвечает она мне с легкой дерзостью. Трудно признаться, но мне это немного нравится, когда она ставит нас на равных, но немного и раздражает. - Почему ты осталась? - с такой же грозной интонацией спрашиваю я. - По той же причине,то и ты сюда приехал. Из-за любви, Сулейман. Да! Вот ответ на мой вопрос. Нашел его благодаря ей. Но всё равно это не дает ей право наносить оскорбление члену моей семьи. Я медленно отталкиваю свои руки от ее, глядя прямо в ее глаза и поворачиваюсь к ней спиной. Надеюсь, это не слишком жестко, хотя жестче этого может быть только разлука. Я чувствую ее удивленный взгляд на себе. Мы стоим там секунд 10, пока она крепко не обняла мою спину. Как она дрожит, моя Хюррем! Сколько она выстрадала, пережила из-за меня, из-за любви ко мне. Она начинает оправдываться. Боже, если бы она знала, что я отпустил уже все ее грехи и простил! Она подошла ко мне с другой стороны. Умно. Она спустилась, поцеловала подол моей ткани. О, Всевышний, я вспомнил наш первый хальвет. Хюррем моя. Я тебя простил, давно простил. Я нащупываю ее подборок и приподнимаю вверх. Она смотрит на меня своими большими, зелеными, как море, глазами. Во мне просыпается Мухибби. Она словно муза, пробудила во мне вдохновение. — О, ночь моя. Тьма моя. О, мой день. Мой свет. Возлюбленная, дающая одной рукой яд, другой - избавление от него. Кому излить свою печаль? Ведь сама повелительница дала мне эту боль. Я обнимаю ее за талию, вдыхаю этот нежный запах бархатных волос , я хочу поцеловать ее, я хочу прикоснуться к этим алым, горячим , словно лепестки роз, губам. Мы целуемся, я забываю обо всем на свете. Но одно я понял. Нет ее - нет меня.