На интерес

В стеклянных гранях стакана отражались светильники бара. Казалось, что комната заключена в прозрачные стены, в которых мирно сидели люди, переговариваясь друг с другом. Казуки разглядывал жителей своего стакана, которые наполовину плавали в виски, лавируя между кусочками льда. Положив голову на руки, сложенные на барной стойке, он размышлял над тем, как ему провести остаток вечера. Последнее время юношу сильно беспокоили отношения с Джином: в какой-то момент они будто надломились. Общение ограничивалось повседневными фразами, а на работу проблемы из дома никто «не приносил». Любые попытки поговорить с Джином заканчивались тем, что Казуки лежал на своей половине кровати и смотрел ему в затылок. Но несколько дней назад всё стало гораздо хуже: гитарист уснул, смотря в стену, а утром осознал, что всю ночь он пробыл в квартире один. Залпом допив остаток виски, Казуки махнул рукой бармену, и тот вновь наполнил стакан. Вечер продолжался, а проблема по-прежнему не была решена. - Какой по счёту? Знакомый голос заставил гитариста оторваться от своих мрачных мыслей. - Третий, – Казуки удивлённо смотрел на Руи. - Ты не против, если я присоединюсь? – басист мило улыбнулся, поправляя очки, которые сползли на кончик носа. - Конечно. Казуки был рад встрече с другом, ведь вполне вероятно, что теперь остаток вечера он не будет пить в одиночестве. - Что ты здесь делаешь? - Собираюсь пить, как и ты. - Не далековато ли от дома ты выбрал бар? - Сегодня я не собираюсь туда возвращаться. Руи продолжал одаривать друга милой улыбкой, пока тот пытался осмыслить ответ. Бармен опустил перед басистом три стопки тёмного рома. - Твоё здоровье. Стекло тихо звякнуло, когда Руи коснулся стопкой стакана Казуки, в очередной раз возвращая растерянного гитариста в реальность. Юноша последовал примеру друга и сделал глоток виски. - Тоже не хочешь возвращаться домой? – Руи слегка наклонил голову. - Верно, - Казуки качнул стаканом, смотря на лёд. – Не хочу очередную ночь пялиться в стенку. - Ого, - Руи удивлённо округлил глаза, - всё оказывается намного хуже, чем я думал. - Ваши отношения с Бё тоже не назовёшь радужными. Гитарист тихо рассмеялся, смотря, как Руи забавно поморщился, вспоминая явно неприятные моменты личной жизни. - Ты прав. Такое чувство, что он изголодался за зиму, и хочет меня съесть. - Кусается? – тут уже поморщился Казуки. - И брыкается, и ругается, и… - Руи грустно вздохнул и залпом выпил ещё одну стопку рома. Гитарист задумчиво крутил пальцами свой стакан. Стекло отражало лучи тусклых светильников, оставляя на столе едва заметные блики. - Как думаешь, что хуже: когда на тебя кричат, или когда будто не замечают? Руи задумчиво посмотрел на друга, решая, что ответить. - Оба варианта плохие, - он опёрся подбородком о руку. – Согласись, лучше, когда все довольны. - Мы не попадаем в категорию этих людей, - Казуки щёлкнул зажигалкой, прикуривая сигарету. Музыку было почти не слышно, так как в баре прибавилось людей, пришедших хорошо провести время с друзьями или забыть проблемы, заливая их очередной порцией алкоголя. Помещение гудело голосами посетителей, создавая атмосферу заполненности, отчего ощущение одиночества медленно таяло, как лёд в стакане виски. - У меня есть идея, - Казуки улыбнулся, положив руку на плечо Руи. – Давай объединимся в маленький клуб обиженных и отметим это бессонной весёлой ночью. - Что же, - усмехнулся басист, - пить мы уже начали, так что идея меня вполне устраивает. Стекло вновь жалобно зазвенело, когда парни соприкоснулись стаканами, провозглашая первый шуточный тост своего маленького клуба. *** Вешалка упала на пол, создавая в тёмном коридоре жуткий грохот. - Казуки, ты жив? - Руи, ты свалил мою вешалку! Включив свет, гитарист хохотал, наблюдая за Руи, который ползал по полу, пытаясь найти упавшего друга. - У тебя в коридоре жуткий беспорядок, - усмехнулся басист. - Да, и странные люди пьяные валяются. - Я не пьяный, - возразил Руи, пытаясь снять с себя сапог, что у него получалось с трудом. - Давай я помогу. Казуки продолжал хохотать, развязывая шнурки, про которые басист совсем забыл. Снятие «золушкиной туфельки», как обозвал её гитарист, проходило в режиме лёжа: один пытался отползти к двери, другой просто хохотал, откинувшись на спину. Когда борьба с обувью была окончена, парни, поддерживая друг друга, перебрались в комнату, обессилено падая на диван. - Продолжим? - Не откажусь, - Руи пытался снять шарфик, дёргая его за один конец, отчего петля на шее лишь сильнее затягивалась. - Ты вообще в состоянии сделать что-то самостоятельно? Казуки, покачиваясь, выпрямился, разматывая шарф с шеи друга. - Сейчас у меня отлично получается пить. Где обещанное продолжение? - Я боюсь оставить тебя одного, - гитарист взял пальто, которое протягивал ему Руи. - Я взрослый мальчик. Басист хотел облокотиться на ручку дивана, но промахнулся и с грохотом упал на пол, вызывая новый приступ хохота у Казуки. Когда он отсмеялся, то помог другу забраться обратно, так как того ноги совсем не держали. - Я думаю, продолжать мы будем чаем. Обогреватель тихо урчал, заполняя комнату тёплым воздухом. Силы маленького прибора было мало, и парни сидели на диване, укутавшись в плед, грея ладони о горячие кружки с чаем. В телевизоре мирно паслись газели. Щипая зелёную траву, они даже не подозревали, что несколько гепардов прячутся в высокой траве, готовые в любой момент напасть на них. Ведущий что-то рассказывал о семействе кошачьих, которые были в главной роли этого документального фильма. Через пару минут, мужчина заострил внимание зрителей, сказав, что гепарды собираются броситься на добычу. - Казуки, пожалуйста, выключи этот канал, - буркнул Руи, поправляя сползший с плеча плед. - Ты же любишь кошек? Гитарист, с озадаченным видом, потянулся за пультом. Пока он пытался найти интересный канал, Руи ответил: - У меня неприятные ассоциации с гепардом. - Тогда будем смотреть спортивный канал, - вздохнул Казуки, останавливаясь на трансляции бокса. Какое-то время парни молча смотрели, как многократный чемпион отправляет в нокаут своего оппонента. Толпа рукоплескала, диктор радостно кричал в микрофон, а рефери, сосчитав до десяти, объявил проигрыш поверженному спортсмену. - Как думаешь, - Казуки вздрогнул от неожиданности, - почему мы сидим вечером в одиночестве? - У нас проблемы в личной жизни. - Верно, - Руи грустно улыбнулся, посмотрев на друга. – А кто в этом виноват? - Магнитные бури? Басист рассмеялся. Казуки был оптимистом и всегда пытался оставаться весёлым, какая бы сложная ситуация не возникала в его жизни. Как и всех людей, его порой тоже одолевали сомнения и грусть, но гитарист всегда быстро справлялся с неприятными эмоциями и заражал всех вокруг хорошим настроением. - Как думаешь, мы делаем что-то не так? - Не знаю, Руи. Мне кажется, моё поведение мало отличается от того, которое было в начале наших отношений с Джином. - А я даже не знаю, - басист откинул голову на спинку дивана. – С Бё невозможно находиться в состоянии покоя: наша жизнь бурлящий океан. - Тебе вообще стоит вручить почётный орден за терпение издевательств вокалиста. Казуки, тихо смеясь, поставил кружку на стол. - Кто лидер в группе? – толкнул его в плечо Руи. – Закажи мне такой. - Да, и почётную грамоту с печатью – на стену повесишь. Во втором часу ночи, соседи в очередной раз возненавидели парней, которые громко смеялись за стеной. - Слушай, нам пора спать – завтра репетиция. - Лидер-сан, ты портишь всё веселье, - Руи положил голову на плечо друга. - Нам стоит набраться сил, - Казуки наклонил голову, касаясь щекой волос басиста, - и поговорить откровенно… - Может, я не хочу разговаривать, - прошептал Руи. – И видеть его не хочу. Гитарист вздохнул, понимая, что не один он устал от всех проблем, которые скопом навалились за последнее время. Друг был прав: желание идти на репетицию и видеть объект своих душевных терзаний отсутствовало. А гордость противилась мысли сделать первый шаг к примирению простым разговором. Если Джин отмалчивался, вплоть до того, что перестал возвращаться домой, то Казуки не видел смысла поступать иначе. В конце концов, не он первый начал игру в молчанку. - Хочешь ещё чая? - Нет, - Руи сгрёб друга в объятиях. – Мне с тобой теплее. - Что будем делать дальше? – Казуки приобнял басиста. – Тискать друг друга, пока не уснём сидя? - Можем лечь. Руи, разжав объятия, толкнул гитариста, который от неожиданности повалился на спину, утопая в подушках. Не успел Казуки в шутку возмутиться, как басист прилёг рядом, обнимая его и утыкаясь носом в шею. - Тебе удобно? - Мне да, - посмеиваясь, отозвался Руи. Его дыхание щекотало, отчего по спине гитариста пробежали мурашки. Юноша беспокойно заёрзал, скрывая смущение, и попытался лучше улечься, чтобы ремень друга не давил ему в кость на бедре. Закрыв глаза, Казуки решил просто насладиться теплом и нежностью, которых ему давно не хватало. Скользя рукой по спине друга, юноша чувствовал, как дрёма начинает прокрадываться в его сознание. Идея уснуть на диване не казалась ему плохой, учитывая факт того, что с Руи было тепло и уютно под пледом, тем более не хотелось лишать его объятий. Забывшись на мгновение, Казуки наклонил голову, и поцеловал Руи в висок. - Что ты делаешь? – гитарист вздрогнул, когда услышал голос друга. - Извини, я задремал. Казуки пытался не встречаться взглядом с Руи, который как-то хитро улыбался, смотря на него. В зале было темно, и только телевизор освещал лица парней. Гитарист благодарил себя за то, что выключил свет ранее, и поэтому румянец на его щеках не было видно. - Интересно, что тебе приснилось? - Я просто принял тебя за Джина, - Казуки легонько оттолкнул лицо Руи, который очень низко склонился над ним. - Так почему ты так сильно смущаешься? – басист по-прежнему пытался заглянуть в глаза друга. - Я поцеловал тебя. - Это было неприятно? - Нет. Не знаю. Казуки предпринял попытку выбраться из-под Руи, но тот не собирался его отпускать. Приподнявшись на руках, басист упирался ими в плечи юноши, всем весом вдавливая беглеца в диван. Наклонившись, он невесомо коснулся губ Казуки, ощущая его растерянный выдох. Гитарист замер, ожидая, что дальше сделает его друг, тёплые губы которого он всё ещё чувствовал своими. Казуки вдруг осознал, что ему нравится тонкая игра Руи. - Что теперь скажешь? – шёпот приятным теплом согревал изнутри. - Я не распробовал. Басист будто ждал этого ответа. Скользнув языком между губ Казуки, Руи углубил поцелуй. Что было причиной: долгое отсутствие ласки, алкоголь в крови или мягкая сексуальность басиста, юноша понять не мог, но страсть, с которой Казуки отвечал другу, была очень откровенной. Руи целовал страстно, кусая губы, сильно сжимая пальцами плечи, отчего гитарист чувствовал, как его ногти врезаются в кожу. Под пледом стало невыносимо жарко, и он безжалостно был брошен на кресло. Путаясь в складках одежды, дрожащими от предвкушения пальцами, парни пытались раздеть друг друга, не прерывая поцелуй. Когда язык Руи скользнул по шее Казуки, юноша тихо застонал, сжимая в руках пряжку на брюках басиста, которую только что расстегнул. Справившись с приятной судорогой в пальцах, он с шорохом вытащил кожаный ремень из петель, чувствуя, как этот звук ножом врезается в его возбуждённое сознание. - Думаешь, мы правильно делаем? - поинтересовался он у Руи, который оказался проворнее и, откинув гитариста обратно на спину, стягивал с него джинсы. - У нас есть отличный повод это выяснить, чтобы потом ублажить обиженных. - Ты понял, о чём я спросил? - Скорее ты не понял мой ответ. Казуки смотрел в искрящиеся глаза друга, пытаясь уловить суть его мысли. Ответ был на поверхности, но он никак не мог ухватиться за суть. Пытаясь вспомнить, о чём они разговаривали недавно, Казуки вдруг понял, что имел в виду Руи. Двусмысленный вопрос, двусмысленный ответ – гитарист улыбнулся, притягивая друга за затылок, чтобы поцеловать его. - Представь, что это игра, - пальцы басиста скользнули по внутренней стороне бедра, заставляя Казуки с шумом вдохнуть воздух, - на интерес. - И кто будет вести? - В парной игре участвуют оба. Руи заражал своей энергетикой, которая оказалась обжигающей и тягучей, словно сироп. С диким желанием впиваясь в его губы, Казуки чувствовал, как сердце заходится в бешеном стуке от предвкушения нового удовольствия. *** Снаружи дом выглядел тихим и пустым. Утренние лучи, скользили между ветвей деревьев, пытаясь коснуться земли. Весна ещё не вступила в свои полные права, но птицы с радостью чирикали, греясь на солнышке. Джин вставил ключ в замочную скважину. Он боялся повернуть его, панически думая, что это мог быть последний раз, когда он им пользуется. Размолвка в их отношениях с Казуки сильно затянулась, и сегодня юноша решил поговорить с гитаристом и либо разрешить проблему мирным путём, либо закончить то, что уже никому не было нужно. К удивлению Джина дверь была открыта. Казуки был известным соней, и для него было подвигом встать в такую рань. Осторожно пробираясь в квартиру, юноша прислушался. На кухне слышались голоса, и что-то поджаривалось на сковородке. - Ты считаешь, что эта фурия просто истосковалась по нежности? - Руи, поверь мне, - Казуки перебирал приправы, пытаясь найти нужную, - все люди отчасти одинаковые. - Наверное, ты прав, - вздохнул басист. - Наши проблемы зеркально похожи, - Казуки выключил плиту и переложил лопаткой гренки из сковородки в тарелку Руи. - Откуда такое прозрение? - Возможно, твоё общество на меня положительно влияет. Казуки хитро улыбался: теперь настало его время любоваться смущённым румянцем. Маленькая месть приятно грела сердце. - Знаешь, это было… - Не стоит комплиментов, - гитарист похлопал друга по плечу. - До чего же ты самоуверенный. Робкий кашель прервал разговор парней. Джин добился своего, обращая на себя внимание. - С добрым утром, - пробурчал он. - С добрым, блудный сын. Казуки встал и, обойдя вокруг стола, сгрёб любимого в объятия. Руи приветливо улыбнулся и помахал ударнику рукой. - Ты проголодался? – поинтересовался гитарист. - Нет. Да. Немного, - замялся Джин, под пристальным взглядом Казуки. - Тогда присоединяйся: завтрак я сделал большой, будто собирался накормить весь наш стафф. Юноша придвинул третий стул к столу и полез доставать тарелки. Джин, абсолютно обескураженный происходящим, осторожно сел на стул, ожидая хотя бы какого-то подвоха, иначе поведение Казуки казалось невероятно странным. - Что происходит? – не выдержал он. - Всё отлично, - гитарист чмокнул юношу в макушку, вызывая тихий смех у басиста. – Просто, Руи помог понять мне одну вещь. - Ты тоже мне помог. - Да-да, - кивнул Казуки, усаживаясь за стол. – Но давай в следующий раз мы не будем играть на интерес. - Не зарекайся, - рассмеялся Руи, подмигивая другу. Самый простой способ не совершать столь приятных и поучительных ошибок, как этой ночью, был очень прост. Нужно было всего лишь поговорить с букой, который сейчас сидел рядом с Казуки, абсолютно не понимая, что происходит в этом доме.