Live for me

      Ветер неумолимо срывал листья с деревьев, заставляя их качаться при малейшем порыве. Синегривка поёжилась, будто пытаясь стать меньше и вместе с тем раздать тепло по всему телу. На секунду прикрыв глаза, она вспомнила лунную поляну, запах рыбы на шерсти любимого и безмолвный вопрос: почему нельзя жить так вечно? Та встреча была последней. Но сейчас, среди безнравственной стихии, вновь близ четырёх деревьев, она опять жаждала увидеть Жёлудя. Пыталась разглядеть темно-бордовую шерсть, широкую спину и мускулистые лапы или хотя бы свет янтарных глаза, но перед взором были лишь листья, деревья, трава и ветер, гонящий каждого прочь. Каждого, но не Синегривку. Она будто бы до сих пор чуяла почти выветрившийся запах возлюбленного, словно он сейчас совсем рядом с ней. Но его не было. Ни одна секунда её жизни не проходила без размышлений о Жёлуде. Не возникало мыслей о правильности происходящего, ибо всё и так было понятно: нарушение воинского закона никак не может быть правильным или честным. Но что же нужно было делать? Приходили и уходили навязчивые тяжелые думы, воплощение в жизнь которых привело бы к совершенно другому раскладу в её жизни. Что бы было, если бы они, Жёлудь и Синегривка, родились в одном племени? Но что, если бы это племя было бы не Грозовым? Представляя неприятный привкус рыбы в пасти Синегривка кривилась, пытаясь как можно скорее отогнать эту мысль. Она не представляла жизни без своего родного племени: без теней леса, без ловли мышей и белок, без своих соплеменников, ставших для неё одной большой семьёй. Несмотря ни на что она не смогла бы променять их всех на свою любовь… Или смогла? Сейчас, когда ветер окутывал её в холодное одеяло, она вдруг на секунду представила, как они вместе с Жёлудем резвятся на поляне — и не важно, какого лагеря, — вылизывают друг другу шерстку, мило шепчутся, не боясь, что кто-нибудь это увидит. На Синегривке не лежала бы ответственность за племя, она просто жила бы так, как хотела, лишь для себя и Жёлудя. И он бы тоже так жил. Но они были в разных племенах, а значит у них были разные судьбы — судьбы, идущие практически параллельно, связанные лишь прозрачными нитями взаимной любви. И нужно было бесконечно долго ждать, когда они объединятся в Звёздном племени. Умирать не хотелось вовсе. Но что, если бы взамен смерти она получила свою любовь?.. Синегривка яростно тряхнулась головой, отгоняя ужасные мысли. Как об этом можно думать? Умереть самому, не в славной битве из-за когтей противника, не по прошествии множества лун в тихой палатке старейшин под убаюкивающие воспоминания о былых временах, а тут, по собственному желанию. Жёлудь пришёл бы в ярость, если бы только услышал это из уст Синегривки. Но он не слышал, потому что не был рядом — он был со своим племенем, так же, как и серебристая кошечка должна была быть сейчас со своим. Почему всё было так сложно? Почему нельзя было просто почувствовать на себе Его тёплый взгляд, услышать тихое мурчание, потереться носом о лоснящуюся шерстку и, самое главное, не бояться ничьих глаз. Синегривка поняла, что слишком многое отдала бы лишь за то, чтобы увидеть янтарные глаза Жёлудя. Если бы он только пришёл… Но, увы, Жёлудь не слышал безмолвного зова своей возлюбленной.