Мясник

Мясник «Если есть возможность убежать от того, что угрожает твоей жизни и жизни твоим близким, то беги, не смотря ни на что» Вернувшись из Германии, я первым делом отправился осматривать новый дом, который купил перед отъездом. О покупке я никому ничего не говорил, ибо хотел сделать сюрприз жене и детям. Жили мы в небольшой квартире не окраине Лондона. Грязный и шумный район был явно не самым лучшим в городе. Новый же дом находился практически в самом центре Лондона. Статный дом викторианской эпохи. Выложенный из белого камня, аккуратное деревянное крыльцо, покрашенное в пастельные оттенки голубого, удобные невысокие ступеньки, шикарный застекленный балкончик на втором этаже, большие закруглённые по краям окна. Каменное ограждение, по периметру которого растут прекрасные голландские розы. Всем своим видом дом привлекал прохожих, но было в нём что-то загадочное, таинственное и в тоже время отталкивающее. Забрав ключи, я отправился за женой и детьми. Едва я зашел в квартиру, я сразу громким голосом сказал: «Собирайте вещи, мы переезжаем». Реакция у всех была разная. Дети не находили себе места от радости, а жена сразу же начала интересоваться домом и выяснять причину, по которой мы переезжаем. Объяснив ей все, она с улыбкой на лице отправилась собирать чемоданы. На следующий день мы уже въехали в дом… Прошло две недели. В новом доме жилось хорошо. Изменения явно пошли на пользу. Даже успели познакомиться и подружиться с соседями, хотя кажется, что они нам не рады. Кажется, будто они чего-то боятся. И чтобы узнать, чего именно они боятся, пришлось к ним придти под предлогом, что мы хотим укрепить дружеские отношения небольшим десертом и вечерней посиделкой. Вечер субботы. Жена начала собираться, а я уже сидел готовый. Мне пришлось ждать около часа. Но ничего, я привык. Пришлось как-то забавляться с детьми, так как они с нетерпением ждали похода в гости, где их ждут ровесники, с которыми они могут весело провести время. Наконец жена была готова, и мы собрались идти. Закрыв дверь, мы отправились к соседям, которых не предупреждали о своем визите. Звонок... спустя минуту дверь открыл Дженкинс. Не сказал бы, что его лицо было радостным, оно, скорее, выражало благодарность. И я его очень хорошо понимаю. Хелли, его жена, была очень стервозной и часто пилила Дженкинса. И сегодняшним вечером она явно этим и занималась. Поняв, что мы пришли на продолжительный срок, он с радостью впустил нас. Хелен с криками: "Кого, черт возьми, там еще принесло? Опять твои мерзкие друзья?" спустилась по лестнице, но увидев нас, на лице сразу засияла улыбка. Извинившись за своё поведение, она пригласила нас на кухню, а Филла и Бена отправила на второй этаж к своим детям. Мы, конечно, пришли не с пустыми руками. Яблочный пирог Элли соблазнял еще дома, когда она его готовила. Как только мы сели за стол, на нас сразу осыпался шквал вопросов от Хелен. Спрашивая о жизни, о том, как мы с Элли познакомились и о детях, было видно, что ей явно скучно дома, и мы вовремя пришли, развеяв её скуку. Дженкинс же просто был рад. Все время, пока мы сидели с ними, он улыбался, моментами благодаря меня за то, что я "спас" его. Я уловил момент тишины, и задал вопрос, который был не очень уместен, да и вообще странным: "Я заметил, что вы с каким-то опасением смотрели на нас, как только мы выехали в новый дом. Может, мы чего-то не знаем? Расскажите" В доме повисла гробовая тишина. Даже дети, шум которых не умолкал с самого прихода, в моменте будто замерли, и шум прекратился. Тишина продолжалось около минуты, резкий одиночный стук в дверь заставил всех вздрогнуть. Дженкинс быстро встал и направился к двери. Через несколько секунд он произнес: "Сука, опять он" и вернулся за стол с бумажкой в руке. Положив её на стол, в глаза сразу бросился ярко-красный отпечаток ладони, а бумага была какой-то необычной. Это был скорее пергамент, но какой-то своеобразный. И надпись "Скоро" Я ничего не понимал, абсолютно. Подняв голову, я уловил серьезный взгляд Дженкинса. Он ни на секунду не отводил от меня взгляда, а Хелен сидела в страхе, будто чего-то ожидая. Спросив, что происходит, Дженкинс, после недолгой паузы, сказал: "Это и есть ответ на твой вопрос. Этого мы и боимся. Этот человек уже несколько месяцев держит нас в страхе. Каждые 3 дня он оставляет одну и ту же записку у двери. Постоянно один и тот же отпечаток ладони и надпись "Скоро". Мы боимся больше не его, а когда наступит это "Скоро". А смотрели мы на вас так потому, что он живет в вашем доме" Я махнул рукой, сказав, что штука удалась. Начав с Элли смеяться, мы заметили, что на лице у Дженкинса не было ни одного намека на шутку. А Хелен чуть ли не плакала. Взгляд Дженки был таким серьезным, что мне стало не по себе. Спустя пару мгновений он продолжил: "Я знаю, это звучит глупо, но это все на самом деле. Ты видел сам. Стук в дверь, бумажка, слезы моей жены. Думаешь, это так весело? Посмотрел бы ты на свой дом." Прошло пару секунд, он засмотрелся в окно и со страхом сказал: "Вы всегда оставляете дома свет включенным?" Я не хотел оборачиваться, ибо ситуация накалила меня до предела. Уже было не смешно. Было страшно. Элли повернулась, и её сразу же охватил шок. Она закрыла рот рукой и, начав плакать, показала дрожащей рукой на окно. Я не хотел оборачиваться, но пришлось. По коже пробежались мурашки. И действительно, свет был включен. Я бы мог предположить, что мы забыли выключить свет, но свет горел во всех окнах. Но страшно было не это. Ощущение жуткого страха вызвало мелькание фигуры в окнах. Как-будто кто-то наматывает круги по дому, в поиске какой-то вещи. Я не удержался, и схватил Дженкинса, угрожая ему, я начал расспрашивать. Я просил его рассказать все, что он знает. Он попросил меня успокоиться и начал рассказывать: "Это началось очень давно. Еще в средние века. В твоем доме жил некий "Мясник". Он похищал людей, при этом всегда оставляя записки. Записки были идентичны той, что ты видишь перед своими глазами. Его никто никогда не видел, при этом он был везде. В этот дом входили сотни людей. Стражники, заходившие группой, искали какие-либо улики, но ничего не находили. Но если кто-то заходил в одиночку - оставался в этом доме навсегда. И каждый раз, когда кто-то пропадал, на окраине города загорался яркий костер. Никто не видел, кто и как его зажигал. Но костер был, а какой-то человек в этот день не вернулся домой. Не думаю, что это совпадение. Что же касается хозяев дома, то они всегда менялись. Те, кто покупал дом - пропадали, и новые продавцы появлялись сразу после их пропажи. Продавцы в этом доме не жили. Они старались вообще в него не входить. Но самое интересное то, что костры горят и по сей день, а дом перепродается разными людьми чуть ли не каждый месяц. Жители пропадают, а полиция не находит никаких следов пропажи в доме: вещи на месте, ключи в замке. Хозяева будто взяли и уехали, оставив свой дом. Однако живут они там пару недель. Так что можешь возвращаться сегодня домой, все будет нормально. А человек в доме? Это наверняка вор. Ибо Мясник никогда не показывает свое присутствие" Скачать, что я был в шоке – ничего не сказать. Я был на взводе, да и верить в это не особо хотелось. Я не мог больше здесь находиться. Сказав жене, чтобы она собиралась, я отправился за детьми. Поднявшись на второй этаж, я не мог понять, в какой из комнат находятся дети, ибо была гробовая тишина. Я начал осматривать комнаты, но ни в одной из комнат их не было. Я начал звать детей, но никого не было. После этого я направился вниз, чтобы сказать хозяевам о пропаже. Элли, Хелен и Дженкинс стояли у двери, и они немало возмутились, когда увидели, что я спустился один. Я сказал, что детей нет, и попросил их поискать детей, тогда как я отправлюсь домой, чтобы узнать, что там происходит. Я выбежал из дома Дженкинса и направился в сторону своего дома. Свет был включен. Подойдя к двери, я стал доставать ключи, но сначала решил проверить, открыта двери или нет. Дернув за ручку, я убедился, что дверь закрыта. Достав ключи, я воткнул их в замок и был удивлен, когда ключ провернулся и дверь открылась. Получается, что тот, кто сейчас находится в моем доме, либо проник в него через окно, либо находился в нем с тех пор, когда мы еще были дома. Первый вариант был невозможен, а о втором я даже думать не хотел. Как только я открыл дверь, свет в доме сразу же выключился. С жутким страхом перед возможной расправой, я медленным шагом направился на кухню за ножом, чтобы в случае чего защитить себя. Никтож не знает, что задумал человек, который сейчас, вероятно, следит за мной. В доме стояла гробовая тишина, и я, стараясь не издавать ни звука, на «цыпочках» стал подниматься по лестнице на второй этаж, постепенно включая свет везде, где проходил. Я обошел все комнаты в доме, но так и не нашел того, кто мог бы находиться в моем доме. Абсолютно никаких признаков присутствия кого-либо. Я даже смотрел под кроватями и в шкафах… тщетно. Но кто-то же выключил свет в доме! Или он вышел через окно? Я ничего не знал, но был уверен в том, что кто-то в этом доме был. Я решил направиться обратно к дому Дженкинса, и стал идти к выходу, попутно отключая свет во всех комнатах. Отключив свет в нашей с женой спальне, я как бы провел по стене рукой и ощутил жуткую боль. Резко дернув руку, я обратно включил свет в комнате и посмотрел на свою руку. В ней была небольшая дырка, которая кровоточила. Потом я стал осматривать стену, чтобы увидеть, обо что я поранился. Шип… острый железный шип, диаметром в несколько сантиметров, который располагался в стене как кнопка. Я тихонько надавил на него, и он медленно «входил» в стену. Получив еще одну рану, я быстрым шагом направился в детскую, чтобы взять бинт и перевязать обе раны. Когда я возвращался из детской, я услышал звук, похожий на скрип камня о камень. Но звук был очень громкий, и явно не «камешек о камешек». Я быстро вернулся в спальню и был, мягко говоря, ошарашен. Проход в стене размером с дверь, причем части стены, которая занимала проход, не было. Медленно заглянув в проход, я увидел свечение керосиновой лампы, вокруг которой была тьма. Я был уверен, что тот человек, который был в моем доме – находится именно здесь. Я достал из кармана нож и медленным шагом пошел за керосиновой лампой. Подняв её со стола, я начал освещать комнату. Я увидел то, чего не видел никогда в жизни. Это было настолько мерзко, что меня стошнило на месте: В середине комнаты стояла старинная кушетка, на которой лежали человеческие кости разных размеров. Взрослых и, видимо, детей. Испачканная кровью простынь, которая была разорвана у краев. На столе лежали скальпель и хирургические ножницы. Они были явно не новые. Проржавевшая сталь использовалась для расчленения трупов, а может и еще живых людей… Деревянные шкатулки, в которых лежали отрезанные веки и оторванные с корнем человеческие ногти. На полках стояли банки с законсервированными глазами, а на дне был осадок из человеческих зубов. Средневековая «груша», нить и иголки, книги по анатомии – все это было настолько старым, что создавалось ощущение, будто я в музее. Но все эти предметы не были в пыли. Они явно кем-то использовались. Кем-то, кто может находиться в этом помещении. Кем-то, кто угрожает моей жизни и жизни моей семьи. Семья… Про них-то я и забыл совсем. Со страхом я осмотрел все углы комнаты и, никого не найдя, направился к выходу, попутно отключая свет во всех комнатах. Закрыв дверь на ключ, я бегом направился к дому Дженкинса. Дверь была открыта, как и перед моим уходом. Я двигался быстро, пока не замер на пороге. Элли, Хелен и Дженкинс лежали на полу. Крови было так много, что вся «прихожая» была залита кровью. Я закрыл лицо рукой и направился на второй этаж, ведь детей так и не нашли. В очередной раз, обойдя все комнаты, я так ничего не нашел. Но выходя из детской я заметил, что окно было открыто. Мне показалось, что дети выпали из окна, ибо после всего, что я видел, это было вполне предсказуемо. Подойдя к окну, я увидел бумажку, которая лежала на подоконнике. Перевернув бумажку, я увидел ту самую печать в виде человеческой ладони и надпись «Ты дождался, молодец». Через секунду я услышал сирены пожарных машин. Взглянув на свой дом я увидел, что свет вновь был включен.