Это любовь, Клем.

Нет, нет! Я не позволю утонуть тебе, Люк! Я разбиваю лед… Давай, давай! Есть! Ты еще дышишь! Я тяну тебя на поверхность, но сама проваливаюсь в ледяные воды… Нет уж, я не позволю тебе умереть! Ты сжимаешь мою руку, а сам всплываешь… Ты сможешь. Я слышу крики наверху… Они спасут нас, я уверена… Нет, не смей останавливаться, Люк, выплывай! Давай! Отпусти меня, я в состоянии выплыть! Я выдергиваю руку и всплываю наверх. Лед здесь толще, и он не проломился под моим весом. Небо… — Люк? ЛЮК?! — я приподнялась на локтях: ты жив, откашливаешься… Я смогла, я спасла тебя! Ко мне подбегает Джейн и помогает подняться. — Блять, блять, блять! Клем, ты жива?.. Майк, помоги Люку! — Да… — прохрипела я, — Помоги Люку, я в порядке… — Ты сейчас окоченеешь! Люк с Майком, — и подняв меня на ноги, девушка повела меня к тому злосчастному дому. Я оборачиваюсь: Бонни выплыла, но она сама добегает до дома, Люк, оперевшись на афроамериканца, бежит к дому… Как же он плохо выглядит, но наверняка не хуже меня. Мы забегаем в дом, я перебралась на лавку, девушка начала искать дрова. Майк посадил Люка на противоположную сторону… У него чуть прикрыты глаза, он глубоко дышит, но он жив, жив! Майк взял Элвина и положил его в деревянный ящик, Бонни села рядом со мной и стала смотреть на шатена. Я перевожу взгляд: Арво смотрит на меня с ненавистью, и тут к нему подошел Кенни с криками: — Это твоя вина! Из-за тебя они упали в воду! — Кенни прав, — вмешалась я, — Если бы не ты, Люк бы не упал… — Клем… не надо, — пробормотал парень, — Он напуган… — Кенни, он не виноват, он всего лишь ребенок! — сказал Майк, пытаясь остановить Кенни и сконцентрировать все внимание на себе. — Посмотрите на это место! Ебучий карточный домик, — процедил мужчина, осматривая эту хибару. Да уж, это не просто карточный домик, это хуже, — Наверное, он и про «припасы» напиздел! Что? Не говорить по-английски? — Иди на хуй, — и после этих слов получил в лицо. — Э, Кенни, остановись! Он же умрет! — я поднялась на ноги и подбежала к нему, но тут мужчина, замахнувшись рукой на парня, задел меня локтем в живот, — Ай, больно! — я схватилась за живот, — Прекрати, — спокойно ответила я. Боль потихоньку отступала, удар был несильным. Кенни поднялся на ноги и зло посмотрел на меня через плечо. — Что, больше не хочется на такое смотреть? А кто избил Карвера монтировкой? — Что ты с ним сделал?! — Джейн вернулась с набитой сумкой и парой досок. Зло глянув на мужчину, девушка швырнула сумку, и из нее выпала банка чили, а потом подошла к камину, — Там еще одна сумка, он не врал! — Расскажи мне, как банка ебаного чили позволит нам накормить ребенка? — А чем нам поможет избиение этого пацана до смерти?! — Хватит! — вмешалась в ссору Бонни, — Нам нужно разжечь огонь, чтобы согреться! Люку вообще паршиво! — Я в порядке… — Нет, не в порядке! Я уже не вслушивалась в эти разговоры, а решила помочь Джейн зажечь огонь. Я вновь глянула на Люка: он тоже смотрит на меня и все так же глубоко дышит. Все хорошо, Люк, все хорошо. Теперь я от тебя никуда не отойду. — Черт, у меня же были спички! — ругается девушка… Хм, у меня же есть ее пилочка, которую она подарила. Очень классный подарок!.. Сарказм, конечно. Мне вот, любопытно, это она мне подарила, чтобы я ее помнила? Мол: «Вот, Клем, держи, это тебе будет память обо мне, а также о том, что мы с Люком переспали!» БЕСИТ ДЖЕЙН! Бесит! Но я этого не показываю, я умею пудрить мозги людям, и всегда умела это делать. Я достаю пилочку из кармана своих джинс и протягиваю ее Джейн, — Ты сохранила ее! — и потерев ее о камни и вызвав тем самым пару искр, зажегся огонь. Я присела поближе, чтобы согреться, рядом со мной сел Люк. Я перевела взгляд на него: он улыбнулся мне, я улыбнулась в ответ, а после этого закрыла глаза. Я устала, я чертовски устала, но я рада, что успела его спасти. Моя голова легла на плечо шатена, тот слегка дернулся, но через несколько мгновений моя голова спокойно лежит на плече, и в таком положении я уснула. Вечером. Я проснулась на полу, Люка уже не было. К лестнице привязан Арво, рядом с ним Майк, а на лавке сидит Джейн с открытой банкой чили. — Кенни снаружи, пытается завести какой-то старый пикап. Люк тоже на улице, решил подышать свежим воздухом, — я пересаживаюсь на лавку, — Вот, держи. Тебе надо поесть. Я беру из ее рук банку с чили и начинаю есть. Острый вкус обжигает горло, но появляется чувство насыщения. — Спасибо, — буркнула я и уставилась в банку… Не сверли меня, блин, взглядом! Ну, сейчас начнется какой-нибудь неприятный разговор. — Ты понимаешь, что сделала? Я про Люка. — Спасла ему жизнь, а что? Не должна была?! — Джейн поджала губы и отвела взгляд. Через несколько секунд молчания она сказала: — Нет, ты молодец, что проявила такую сноровку. Но… — Что «Но»? — Он — твоя слабость, и ты это знаешь. — Больше, чем слабость, Джейн, гораздо больше, — вздохнула я. Мне надоело держать все в себе, я хочу выговориться. Выговориться той, кто меня раздражает, — Когда всего этого не было, родители и учителя все время твердили мне: «Время лечит». Нет, нихуя оно не лечит, прошло 3 года, а мне почти каждый раз снится тот день. Тот самый день, когда я должна была застрелить человека, заменившего мне отца. Если бы не мои подростковые закидоны, ничего этого бы не было, Ли был бы жив, останься я в нашем убежище… Он был бы со мной! Какой я была идиоткой! Мне же было почти 15, и Ли все время говорил, что нельзя всем доверять, но нет, мне нужно было найти родителей! Я искренне, еще по-детски верила в то, что они живы. А в итоге, меня закрыл в шкафу какой-то мудозвон и сказал: «Не волнуйся, Клементина, я воспитаю тебя достойным человеком…» — и что я с ним сделала? Застрелила, потому что он напал на Ли!.. А потом я застрелила и его, чтобы он не превратился в одного из этих гнилых мертвецов… И смерть родителей потрясла меня меньше чем его смерть, а потом… Я видела много смертей, Джейн, очень много. Когда весь этот пиздец только начинался, я убеждала себя, что это кончится, рано или поздно это все кончится, но не сейчас. Я сломлена, у меня остались только Кенни, Люк и Элвин-младший. Ты говоришь, что Кенни сошел с ума… Нет, это Я сошла с ума. И я бы слетела с катушек окончательно, если бы Люк утонул… — Ты его любишь. Искренне и… Поэтому ты ненавидишь меня, хотя тщательно это скрываешь. А виной всему один раз. Я общалась со многими людьми, Клементина, и знаю, что они скрывают. Ты всегда со всеми приветлива и улыбчива, но по-настоящему ты улыбаешься только ему и Кенни, и никому больше… — Не понимаю, о чем ты… Спасибо за еду. Мне надо подышать, — и я, взяв свою куртку, как можно скорее побежала к задней двери. Мне хотелось к Люку, посмотреть на него еще раз, осознать, что он жив. Да, Джейн права, я ее ненавижу. А все Люк, всему виной этот засранец! Засранец, которого я полюбила и к которому привязалась. Если бы он не переспал с Джейн… Почему она? Ах, ну да, я же просто «малышка»! Почему он видит во мне ребенка, а не девушку? По началу я испытывала к нему полное доверие, а сейчас такие чувства, какие не испытывала ни разу. Это и называют любовью? Я не знаю, что значит любить человека в этом плане. Прислушиваться, быть солидарным с его мнением, поддерживать его, хотеть проводить с ним все свободное время, и самое главное — жертвовать собой ради него? Это и есть любовь? Но разве так не поступают брат с сестрой?.. Нет, не думаю. Сестра бы не ревновала брата, если он переспал с девушкой. Я ревную его даже к Бонни, которая просто сказала, что он ей нравится! Почему я такая?! Если я и люблю его, то любовь эта явно безответна! Я всегда для него как младшая сестра! Ох, Ли, как же мне не хватает твоего совета! Я надела куртку и вышла на улицу. Холодный воздух сразу продрог меня до костей, хотя я вроде отогрелась. Кенни осматривает пикап, но… Люка нет. — Кенни? — Ох, ты проснулась? Спишь ты дольше, чем этот засранец. — А где он? — Помогал мне завести пикап, кстати, удачно. Сейчас отлить пошел… — я поморщилась, — Ты что-то хотела? — Да нет, просто решила воздухом подышать… — Ну, пойду сообщу эту новость остальным. И мне нужно немного отдохнуть. Я кивнула мужчине, и тот зашел обратно в дом. Я достала сигарету, которую стащила у Бонни (Она знает, что это я ворую по одной ее сигарете, но она ничего мне не говорит. Наверное, она — одна из немногих, кто считает меня достаточно взрослой… Или же, ей просто плевать) и закурила. Как всегда я кашляю. Это 5 сигарета, я еще не привыкла к ним… И тут я услышала шаги… Черт, всего лишь пара затяжек! Потушив сигарету, я спрятала окурок под свою ногу. Из угла дома, где стоит экскаватор, вышел Люк. — Ох, Клем!.. Эм, как дела? — Нормально… Хорошо выглядишь. — Ты тоже, — и присел рядом со мной… Что мне говорить? У нас сейчас хер пойми что за ситуация, а я — Клементина, боюсь поговорить с Люком… Давай, размазня, не бойся! Сама ж вызвалась! — Знаешь, когда я упал в воду, думал: «Все, вот и настал мой конец!». Вся жизнь пронеслась перед глазами: школа, колледж, неудачный бизнес, начало всего этого ужаса, знакомство с ребятами, потом побег из лагеря Карвера, встреча с тобой… Знаешь, когда мы с Питом нашли тебя, окруженную ходячими, я думал: «Как она выжила? Одна, без оружия, припасов?». И я в этот день жалею только об одном — что струсил и подумал, что тебя укусил скрытень… — Не вини себя. В такое время никому нельзя доверять полностью. — Я не должен был швырять тебя на землю, будто ты вещь… — Это нормально. Встреть я человека с укусом, я бы тоже отказалась идти с ним вместе. Моя жизнь хоть и паршивая, но я хочу, чтобы она продлилась подольше… — Но она же не всегда была такой? Расскажи мне о своей жизни до апокалипсиса. — Я родилась в Атланте в дружной семье. Родители души во мне не чаяли, и практически все, что я хотела, у меня было… Наверное, это было поощрением за мое поведение, так как проблем я практически не вызывала. Когда я пошла в школу, то всегда спрашивала: «Почему все так легко?». Мне всегда было в радость учиться чему-то новому, и поэтому у меня было не так много друзей. Все считали меня ботаником. Но я была ботаником, способным врезать. И мне это всегда помогало, и помогает до сих пор… Ну, а потом началось все это, дальнейшую мою историю ты знаешь… Твой черед. — Я родился в Александрии. Очень любил своих родителей, всегда делился с ними всем, чем только можно. В отличии от тебя, я был взбалмошным ребенком, любил прыгать по крышам, не хотел ничему учиться… Но у меня было одно увлечение — я любил собирать корабли. Мне настолько это нравилось, что я ходил практически каждые 2 недели в магазин за новыми моделями… Там я и познакомился с Ником. Мы были совершенно не похожи: я был лидером, скажем так, а Ник более зашуганным… Когда мы перешли в старшие классы, Ник более раскрылся. Я начал встречаться с девчонкой из группы поддержки, а та познакомила Ника с его подружкой. Она же и сделала его таким, каким он был. Потом, когда закончилась школа, я поступил в колледж на специалиста по истории, а Ник на экономиста. Потом, когда мы отучились, то открыли свой бизнес, но он продержался всего полгода, а потом… началось все это. Мои родители превратились в скрытней в первые же дни. Я не хотел убивать их, но… Потом я вновь нашел Ника, и мы вместе с Питом решили вступить в отряд Карвера… Вот, собственно, и все… — Веселая у тебя была жизнь! Популярность, девушка, колледж… — Это просто молодость, Клементина. — Ты так говоришь, будто тебе лет 80, — усмехнулась я, — Но у тебя действительно была интересная жизнь, но у меня не очень. Ни популярности, ни парня, ни колледжа! А я так хотела быть юристом! Но сейчас я понимаю, что это глупо. — Мечты не глупость, малышка, они — наши сокровенные желания… — И у мечт обычно есть свойство говорить: «Хрен тебе, мы не сбудемся!». Я давно перестала мечтать, с того момента, как я убила Ли… — Ну, может, когда-нибудь ты станешь юристом… — Это уже не моя самая сокровенная мечта. Я мечтаю, чтобы все это закончилось. Мы решили посидеть молча… Как же с ним хорошо, с Люком я действительно могу быть собой. Я даже Кенни не рассказывала о своей жизни. Вообще никто не распространялся о своем прошлом, никто не хочет ворошить воспоминания, зачем это делать? Это не вернет те прекрасные времена. И тут шатен сказал: — Спасибо, Клем. За то, что спасла мне жизнь… Но… — Что? Что «Но»? — О чем ты думала, спасая меня? Ты могла погибнуть по моей вине… — Потому что я не хочу, чтобы еще один дорогой мне человек погиб. Я не допущу этого, — Я глубоко вздохнула и закрыла глаза. Я не знаю, что сейчас делать, бежать или сидеть на месте? Я даже не знаю, как все это делать! — Малышка, — и парень сжал мою руку. Волна смущения поглотила меня… Да что же со мной такое? — Ты тоже очень дорога мне… — Но как сестра, верно? Я все время малышка! Ты же даже никогда не смотрел на меня так… как на Джейн, к примеру… — Ты что, ревнуешь? Клем… — Да, и я помню, как ты злился на нее, что она ушла, — встала я на ноги, — Она тебе небезразлична, и именно поэтому я ненавижу ее… Черт, Люк! Я не могу и не хочу держать все в себе! Я испытываю к тебе то, что ни разу не испытывала. Я даже не знаю, как это называть. Когда я увидела вас вместе, мне хотелось прострелить ей башку… И лучше бы я спасла Сару, нежели ее! Я чувствую нечто большее, чем дружеские или братские чувства. Люк, ты МНЕ небезразличен! Джейн права, ты — моя слабость. Если бы я не спасла тебя, то… — и тут по щеке потекла одна слезинка. Нет, не плачь, не смей! Парень сидит на крыльце и смотрит мне прямо в глаза. В его глазах читается некое сожаление. Поднявшись на ноги, Люк подошел ко мне и прижал к себе. Я слышу беспокойное биение его сердца, чувствую его внутреннее тепло и холодные руки, обнявшие меня. Я уткнулась носом в его плечо и засопела. И тут шатен прошептал мне на ухо: — Это любовь, Клем. Чувство, присущее всем людям… — Но взаимна ли она? — Да, малышка. Взаимна, — и притянув меня к себе, поцеловал в губы. В животе, наполненном чили, танцевали бабочки, эмоции переполняют меня. Люк сказал, что любит меня, МЕНЯ! Ни Джейн, ни Бонни, а меня! Отстранившись, шатен прижал меня к себе еще сильнее, — Я никогда тебя не покину и буду заботиться о тебе. Клянусь. — Я могу повторить эту клятву? — и Люк засмеялся и положительно кивнул. Ли, я знаю, ты меня слышишь. Скажу тебе в который раз: «Спасибо. Спасибо за то, что воспитал меня взрослым и ответственным человеком, спасибо за то, что научил выживать, спасибо за твои советы, спасибо за твою заботу и любовь.» Ты всегда желал мне только лучшего, чтобы я была счастлива. Я нашла свое счастье, Ли. Вот оно, обнимает меня и только что сказало, что любит меня… Я уже забыла, что такое — забота, после твоей смерти, но не сейчас. Сейчас я чувствую себя так, будто всего этого апокалипсиса не было, и я — обычная девушка… — Клем? О чем ты задумалась? — спросил Люк, поглаживая меня по спине. — Да так… — и прижалась к парню, — Просто вспомнила Ли. — Думаешь, мы бы с ним поладили? — Конечно! Ли уважал целеустремленных людей с холодным умом… Я расскажу тебе о Ли побольше. Идем в дом, холодает…