Перемены

Облака неожиданно для всех принесли с собой прохладу. Хибари облегченно вздохнул, впервые за несколько недель позволяя себе дышать, а не исступленно глотать раскаленный воздух. Официальный костюм, который был Кее так к лицу, этим летом стал изысканным пыточным орудием, превратив своего хозяина из видного и статного мужчины в особое блюдо «мафиози в собственном соку». Даже измочаленный Гокудера давно стянул свою униформу, даже от темно-красной рубашки с гербом Вонголы напротив сердца отказался, а ведь носил ее, как святыню, не отказывая традиции даже в день собственной свадьбы. Таким образом, Кея был единственным, кто до сих пор по утрам надевал на влажное после душа тело темно-фиолетовую рубашку Хранителя Облака Вонголы и прятал герб Семьи под плотным пиджаком. Рубашка мгновенно промокала и больше не высыхала до конца дня, только уже через десять минут причина становилась не столь романтичной: вся одежда до последней ниточки промокала от пота из-за неласкового итальянского солнца. Хранители смотрели на Хибари с жалостью, как на буйнопомешанного, но он не мог вести себя иначе. Гордый, всегда спокойный, всегда уверенный в себе, он остался тем последним рубежом, на котором держалась Семья. Кея не был верен Вонголе, но он был предан Саваде Тсунаеши, и был готов умереть за одно ее имя. Сама же Савада Тсунаеши больше всего на свете любила свою Семью, потому и взяла с Хибари страшную клятву, потому и пряталась сейчас от жары под черной крышкой с золотой цифрой 10 на внешней стороне. Кея должен был вытянуть Вонголу, именно его Савада оставила вместо себя в войне с Бьякураном. И неизменная темно-фиолетовая рубашка обнимала по утрам усталое тело Хибари, и строгий деловой костюм прятал герб Вонголы, вышитый напротив сердца. Голос мужчины оставался ровным, походка уверенной, а действия — приводили Семью все ближе и ближе к победе. Впрочем, сегодня Облака принесли с собой прохладу, и Хибари вздохнул с облегчением. План Савады Тсунаеши перешел во вторую стадию исполнения, а это значило, что еще немного — и больше не придется притворятся. Еще немного — и можно отправляться вслед за той, которой подарил бы целый мир. Как жаль, что этой девчонке этот мир и даром не нужен.