Любовь и книги

Зацикленная ситуация: Шурасик закатывает глаза, всем своим видом изображая презрение, а Жора жалобно выпячивает губы и смотрит на него одновременно сердито и жалобно. Шурасик возвращает взгляд на Жикина и делает другое выражение лица: саркастичное. Жора в ответ театрально прикладывает руки к груди. Шурасик тяжело вздыхает и пропускает мага внутрь помещения. В комнате Шурасика столько книг, что кажется, что тот живет в библиотеке. Жикин сперва скидывает энциклопедии с кровати на пол и только потом ложится на нее в позе страдающего героя-любовника. Прикладывает руку к груди, второй закрывает лицо, сгибает одну ногу в колене и тоскливо стонет. Шурасик даже не смотрит в его сторону. Он злобно поднимает с пола книги. — Шу-у-ра, — страшным шепотом тянет Жикин. — Меня опять посмели бросить. «Смеют бросить» Жикина раза два в месяц обязательно, и каждый раз Шурасик выслушивает одно и тоже. — Это невыносимо. Мое сердце разрывается на части. Мне никогда не было так больно. Шурасик, не удержавшись, ставит над Жикиным энциклопедию, отпускает ее, и та падает всем своим весом Жикину на живот. Раздается возмущенный мат, Жора, мгновенно выходя из образа, садится на постели, мстительно сжимая книгу в руках, и упирается взглядом в друга. — Ты чего творишь, Шурасина? — шипит он раздраженно. Темный маг спокойно выдерживает взгляд: — Как ее зовут? — Что?.. — Жора отводит взгляд. — Мм… важно? — Вот ты сам и ответил на свой вопрос, — Шурасик забирает из рук Жоры книгу и бережно ставит на полку шкафа. — Допустим, в этот раз ты и правда помнишь имя одной из десятков твоих избранниц за эту неделю, догадавшейся тебя бросить… — Что значит «догадавшейся»? — начинает закипать Жора. — …но то, что для тебя неважно ее имя, или то, что ты не хочешь его мне говорить, или то, что ты не желаешь обсуждать личность девушки, вероятно, не считая важным… Жикин с рычанием подскакивает с кровати и, огибая занудствующего мага, требовательно подскакивает к чайнику, включая его искрой из перстня. — Шур! — сердито оборачивается он к скрестившему руки на груди другу. — Ну ты можешь хоть иногда быть на моей стороне? Нормально меня утешить, сказать, что я классный, а бабы дуры? — Не считаю целесообразным, — с достоинством отвечает маг, смотря на Жикина. Тот кусает губы, а потом садится обратно на кровать, мстительно пиная одну из книг, что все еще осталась лежать на полу. — Давай свою шарманку, что любовь — это всего лишь химия, а самообразование, наука, и все такое — это то, ради чего стоит жить, — тяжело вздыхает он. Шурасик гордо вскидывает подбородок и поправляет очки. — Когда-нибудь ты поймешь, — снисходительно уверяет он. — Да и в конце концов, ты сам знаешь, что я прав. Ведь иначе, чего ты ко мне за утешениями чай пить бегаешь? — Ты просто ни черта в любви не понимаешь и девчонку никогда не отобьешь, — мстительно бурчит себе под нос Жикин. — А ты просто болван, который никогда не станет чем-то большим, чем донжуан, передающийся из рук в руки, — припечатывает Шурасик и наливает Жикину чай. Перемещает магией чашку по воздуху, дожидается, пока Жора сделает глоток, и довольно хмыкает. В напитке капля успокоительного зелья, о чем идиот Жора не подозревает. Талантливый маг не желает тратить время на бесполезные разговоры, он поможет делом. Хотя что до этого Жикину. Он же дурак, у которого на уме одни девчонки. Жора пьет чай и отмечает, что сегодня зелье чувствуется сильнее, чем обычно. А Шурасику бы самому от книг отвлечься и девушку завести. Ту некромантку, например, она такая же умная, прямо как он… Жикин тоскливо смотрит на книги на полках и печально думает, что надо бы взять почитать одну, что ли… Шурасик помешивает магией сахар в своей кружке чая и косится на него с раздражением и подозрением. Чего на книги пялится? Хочет взять, чтобы выпендриваться перед своими партнершами? Вечная ситуация «любовь и книги» идет по зацикленному кругу.