Настоящие

— Забвение. Уходим! Братья Лестрейндж бездумно моргали, разглядывая снежную пыль, сыпавшуюся на них с деревьев магловского парка. И с густо-черного неба. Кажется, они делали что-то важное и серьезное. Для кого-то. Зачем-то. Недавно. Вспомнить бы еще, чем именно они занимались да с какой целью. И кто они такие, кстати, тоже выяснить не помешало бы… — Сбежит писака! И остальные! Бесполезно. Лестрейнджи как стояли, глупо хлопая глазами, так и не сдвинулись никуда, в то время как хлопки аппарации уже отзвучали своё. — Ты кто такой? — А ты? Эйвери пнул ближайшую скамейку. Не помогло. Уй, синяк заработал!.. А отряду Локхарта удалось благополучно скрыться, прихватив с собой Олливандера. В который раз этим повстанцам так везет?! И неделька-то едва началась… — Лорд расстроится. И его Авгурей. Эйвери поежился, хотя в парке было не очень холодно. Муж Беллатрикс и ее деверь продолжили тихонько переговариваться ни о чем при свете фонаря. Снег повалил сильнее.

***

— Не спишь, любимая? Гермиона попробовала улыбнуться ему в ответ. Получилось так себе. Или это ей только показалось? Свеча же перед зеркалом на прикроватной тумбе горела тускло. — Переживала, ждала. Вот сон и не шел. Он порывисто обнял ее за плечи. Сильный. Храбрый, только не до глупого безрассудства. От него пахло зимой. И победами. Да, пока что не слишком большими, но!.. Когда Гилдерой поцеловал ее, Гермиона поняла, что пора бы вырваться из его объятий и сказать что-то полезное. — Как все? А мистер Олливандер?