Любовь - это ненависть

      Грязная гримерка, гашиш, амфетамин и свет, глубокая затяжка, сцена группа и поэт. Чего еще следовало ожидать перед выступлением самой ломовейшей андеграундной панк группы в Питере? Собственно, чего скрывать, добрая половина слушателей и выдвигается на их концерты ради этого. Августовский вечер заканчивающего лета ожидал от группы "Последние Танки В Париже" адового толчка вперед перед начавшимся сентябрьским пиздецом.       Именно перечисленные выше компоненты составляли атмосферу клуба Цоколь сейчас. Лидер группы, Алексей Никонов, спокойно раздавал команды ребятам из группы в саундчеке. Хотя командами это было назвать сложно, многолетний опыт группы и умение попадать в сложнейшие аккорды тащили ПТВП из самых трэшовых ситуаций, которые были спровоцированы непосредственно эксцентричным вокалистом, да и сами ребята прекрасно знали своё дело, но это были далеко не указания, а рекомендации по улучшению исключительно с объективной точки зрения.       Так продолжалось до поры до времени. - Че за херня, Лёх? Что с тобой? О, опять... Понесло Христа на крести... - с печальным вздохом сказал Егор, молодой басист группы. - А попка у тебя ничегоооо... Даже получше чем у тех шлюх, что я трахаю в Выборге! - непонятно пролепетал Никонов и упал в собственную блевотину. - Еб твою мать, блять, хули ты сделал? Как концерт играть будем? - раздраженно кинул Егор в сторону полуживого тела Лёхи. - Ну, сделайте что-нибудь! Народ уже в предвкушении. - В предвкушении - это значит нахуярились? - громко хихикнул барабанщик. - Ден, иди нахуй, не до шуток сейчас. Старый чёрт, бляяять... Я покурить, не могу просто, нахуй так жить?! - Егор, успокойся. Подожди.       Щелчок зажигалки. Раздражение. Злость. Ненависть. Выпивший Егор всегда такой. В жизни был позитивным человеком, но в состоянии алкогольного опьянения что-то в нем замыкало. Может, сдавали нервы, может, проявлялись его настоящие эмоции. Чёрт знает. Не было сил об этом думать. Докурить сигарету и решать, что делать. Быстро.       Зайдя в гримерку, Егор увидел Леху, сидящего как ни в чем не бывало. - Что? Как такое возможно? - Биохимия, дорогой друг, биохимия, - сказал Антон и спрятал какой-то странный пакет. - Егор, прости за это. И вообще, за все прости. Я знаю как вам, пацаны, заебало видеть меня таким уже столько лет. Завтра я брошу, обещаю. - Не то сло... В смысле, ты молодец, что еще держишься. Как бы ты снова не сорвался. - Даааа уж... - вздохнул Лёха. - Егор, нам надо бы наедине поговорить и все обсудить. - Да ты ебанулся, мужик! У тебя есть что-то от ребят? - Сугубо личное. Только ты и я. - Личное-яичное. Что ты за человек такой? Ребята... Поняв намек, парни вышли из гримёрки дальше проводить саундчек. Играть-то надо. С вокалистом или без.       - Что ты, блять, хотел?! - Егор был настроен всё так же агрессивно. - Братан, хватит. Я, блять, никогда так себя хуево не чувствовал. Как физически, так и морально. Группу чуть не подставил, а главное - слушателей. Ты не представляешь, как меня всё это затрахало. Как я сам себя заебал! Я готов подохнуть нахуй от стыда! Бля-ять, что я натворил?! Вот нахуй вам нужен такой лидер группы? Нахуй кому-то нужен такой хуёвый поэт? "Ничего, ничего, пусть помучается муками совести..." - злорадно хмыкнул про себя Егор, отведя глаза в сторону.       Наслаждаясь процессом, он не заметил, как неадекватно ведет себя Лёха. Через секунды две, не больше, он достал жилетный пистолет из кобуры, подаренный одним преданным фанатом из Владивостока. - ТЫ ЧТО ТАКОЕ УДУМАЛ, КОЗЁЛ?! - Егор проорал так, что услышали даже обыватели снаружи, которые звали ПТВП во всю глотку, саундчек ведь по времени уже должен закончиться. Он быстро схватил за руки виновника торжества и крепко сжал его запястья, чтобы у того даже мыслей нажать на курок не было. Пистолет с грохотом упал. Он был не заряжен. "Гребаный позер" - подумал Егор, находясь нос к носу с бунтарём и чувствуя его горячее дыхание.       Недолго думая, в порыве чувств, которые дали знать о себе столько лет по отношению к Егору, Алексей закрыл глаза и нежно поцеловал басиста. "Ты тот, которого я жду, которого боюсь, которого люблю... "- подумал Лёха растворясь в горячем поцелуе, переходившем в страсть. - Я люблю тебя. И ненавижу! - прошептал Егор, схватив Лёху за шею. - Любовь - это ненависть. Сам же написал... Теперь ты знаешь, почему. Поцелуй продолжился. Руки Лёхи опускались всё ниже, касаясь самых интимных мест товарища по сцене.       - Лёха, очнись, блять! Лёха, да твоюююю же!.. - хлопая лидера группы по щекам, судорожно повторял Антон. - ЛЁХА, МЕНТЫ! - ЧТО?! ГДЕ?! - Ах ты ж, старый акабовец! До сих пор работает, ты посмотри! - Какого хуя? Ч...что происходит!? - Ничего. Отошёл, я смотрю. Тем легче. Я тут посмотрел, как тебе хуёво, ну и предложил закинуться. Вижу, сейчас лучше, а мы думали уже тебя хоронить. Пошли на сцену. - Тоха, где Егор!? Бляяять... Он все еще злится? Как он? - Там твой Егор, публику разогревает. - Бляяяять, живо на сцену, ребята!       Лёха вышел на сцену. В глазах угашенной публики он был что то вроде Мессии. В заблеванном пиджаке, с дрожащими руками и подкашивающимися ногами, Никонов горячо поприветствовал более, чем полный Цоколь. "Наша свободная страна - миллион километров говна! Здравствуй, Питер! Привет, наша любимая публика!" Волновало ли его все происходящее в данный момент? Да, потому что это волновало Егора. Только подумав о нем, он автоматически перевел взгляд на него. Тот улыбался, божественно сыграв свою незапланированную партию. Гиг не сорван. Значит, живем. "А попка у него все таки классная. Даже во время прихода" - подумал Никонов.