Вечера близ столовой.

Они не в первый раз собирались здесь, они не в первый раз делали свой выбор. Но сейчас ученикам Школы Надежды было тяжело как никогда. Хината молча всматривался в лица одноклассников. На их лицах, аки в озере Байкал, о географическом расположении которого Хаджиме не имел ни малейшего понятия по весьма очевидным причинам, отражалась тревога и даже определенная мера отчаяния. В воздухе висела напрягающая тишина, которая заставляла всех вокруг поежиться. Нужно было сделать выбор, который решит всё. От осознания важности решения бровь Хадзиме слегка подергивалась, а руки сами по себе постукивали по деревянному столу, из-за чего на него раз в 15 секунд кто-то огрызался или давал смачный подзатыльник. Спустя минуты молчания один из учеников выпрямился и начал говорить. – Ну, у меня есть одна игра на примете... – несчастный Терутеру даже не успел договорить, когда Коидзуми, сидящая рядом, пихнула его в бок. – Никаких семи минут в раю! Во-первых, тут есть дети, во-вторых, я сомневаюсь, что хоть кто-то захочет в это играть. Соуда хотел было возразить, но, осознав, что к нему в шкаф может попасть далеко не только Соня, но и какая-нибудь Пеко или, не дай Монокума, Танака, вздохнул и решил сохранить молчание. – Ко всему прочему, фанфиков с семи минутами уже больше, чем гормонов и страсти. Зашквар да и только, – пробурчала Ибуки, но никто ее не услышал. Тишина возобновилась. Все упорно напрягали извилины, пытаясь вспомнить хоть что-то относительно веселое. – Может быть, Мафия? – робко прервала молчание Тсумики. – Мы и так уже отлично поиграли, хватит с меня, – Сайонджи недвусмысленно намекала на игру на прошлой недели, когда Нагито, будучи мафией каждую партию, постоянно «убивал» себя, обосновывая это тем, что никто из талантливых учеников Школы Надежды не достоин смерти, кроме него. Плюс, когда была убита Тсумики, все почему-то решили что мафией является Хиёко. Конкурс на скоростное поедание мяса, игра с призывом какого-то Тёмного Бога и эстафета «Избей Комаеду» были также отвергнуты, хотя последнее предложение было весьма и весьма заманчиво. – А давайте я вам погадаю? – внезапно прервала тишину Невермайнд. – Мне казалось, что это прерогатива Гандама, – мрачно перебил гангстер. – Но он и научил меня этому.. (Тяжелое дыхание Соуды заставило сидящих рядом вздрогнуть). – Верно! – заметил Танака, – Этот древний ритуал затрагивает самые глубокие аспекты темной магии, для него необходимо крайне долгое и непрекращающееся обучение тайным познаниям, которые бывают невероятно опасны для простых смертных! – Гадание на жениха! – продолжила Соня, – Для этого даже не нужна кровь девственницы, только обычные игральные карты! – она достала потертую колоду из сумочки. – Ну, если бы нужна была, то у нас всегда есть Казуичи, – ехидно заметила Сайонджи. – Насколько знаю я, – сказала Нанами, – эти карты не должны быть использованы в прочих играх, то есть, такая колода должна быть «чистой» от азарта? – Ты права, но других у нас нет, да и играли в них только один раз... Ничего страшного, я надеюсь? – Конечно, чакры этих энергетических вестников темного будущего теперь не кристально чисты от духа смертных, однако, я полагаю, в присутствии будущего Бога вы сможете избежать слишком серьезных ошибок, – проговорил Танака, загадочно улыбаясь. Затем он скрестил руки на груди и быстро добавил, – Однако могут быть определенные неточности. – Ну, звучит относительно безобидно. Я думаю, можно попробовать, – заключила Пекояма. Через две минуты под чутким руководством Гандама Соня мешала карты за отдельным столом, пока все остальные гурьбой толпились вокруг. – Итак, каковы правила, Соня-сан? – Все довольно просто. Для начала нужно взять четырех валетов из полной колоды и выбрать, кто из них будет каким женихом. Дальше объясню на практике. Кто хочет попробовать первым? – Соня взглянула на свору одноклассников. Многие не понимали суть гадания, кто-то стеснялся, а Казуичи попросту не доверял сидящему рядом с принцессой Танаке, хотя, казалось, был готов ринуться с места, опрокидывая всех стоящих на своем пути, а так же горшки с цветами, стол с картами, Гандама и всю свою сознательность. Однако его опередила Миода. – Ибуки готова, раскладывай! – она с разбега прыгнула на стул вольным стилем и едва ли не вращалась на нем на 360 градусов от энтузиазма. Соня положила перед ней четырех валетов. – Итак, теперь тебе предстоит ответить на вопрос: кого будут символизировать эти карты? Миода оттопырила нижнюю губу и стала задумчиво чесать затылок. – Можно говорить не вслух, – на всякий случай шепнула принцесса, но, очевидно, ее слова были проигнорированы. – Вот этот такой сердитый!~ – выдала гитаристка, зачем-то схватив трефового валета и подняв его вверх, – будто с Кузу-тян рисовали! Фуюхико поперхнулся. – Значит, первый жених выбран? – спросила сбитая с толку Махиру. Действительно, было очень трудно понять шутит ли Ибуки или говорит серьезно. Та не стала отвечать на вопрос и продолжила попеременно примерно с такой же логикой тыкать в своих одноклассников до тех пор, пока не были выбраны Твогами, Хината и почему-то Пеко (очевидно, гитаристку не волновало то, что гадание было на женихов, впрочем, все только пожали плечами, искать дам в колоде не хотелось никому). Эмоции избранников Ибуки сильно колебались между любопытством, чувством приговоренного к смерти (после того, как «невеста» заявила, что будет петь победившему серенады) и желанием спрятать свое красное будто самый свежий омар лицо где-нибудь подальше. Карты были перевернуты и перемешаны между собой. После никому не ясных манипуляций с оставшейся колодой, Соня начала описывать результат. – Итак, карты говорят мне, что у твоего первого жениха доброе сердце, но горячий ум. И... его сердце уже занято другой дамой? Взгляды стоявших вокруг обратились к Хаджиме, Бьякуе и Фуюхико. – О, нет, Ибуки не сердцеедка! Ей придется отвергнуть тебя, о таинственный незнакомец. Танака перевернул карту. Трефовый валет. Пекояма подозрительно посмотрела в сторону Кудзурю, тот шокировано переводил взгляд то на Танаку, то на Невермайнд и не знал, что сказать. – Д-да ну вас к черту! – в итоге выкрикнул он, – Я всегда говорил, что подобные фальшивые ритуальчики просто смешны, как и все вы, – он отошел в дальний угол и уселся на стул, одаривая хмурым взглядом всех, кто поворачивался в его сторону. Сразу за ним была не менее жестоко отвергнута Пеко (резонно задавшая вопрос, как несколько игральных карт могут столько рассказать о человеке). Наконец, остались два сильных претендента, два титана по завоевыванию дамских сердец, ни один из которых не мог понять, что происходит. Но тот факт, что технически это будет первый опыт гадания, заставлял всех дышать как можно тише, а Микан изо всех сил пыталась стоять смирно и не очутиться на полу с растопыренным ногами. Спустя некоторое время Ибуки ухватила последнюю карту и перевернула ее. Это был Валет Червей. – И... это!... – попцы половины класса сжались до размера игольного ушка, кто-то сзади прокричал «Врача!», а Твогами впервые схватился за сердце, – Ибуки... забыла, кто это, – Миода в негодовании хлопнула ладошкой по столу и встала со стула. Твогами с Хинатой облегченно выдохнули. Следующим оказался Терутеру. – Честно говоря, мне важен не только внутренний мир моей суженной, но и, кхм, – повар из последних сил сдерживал кровь в носовой полости, – но и, если вы меня понимаете, ее «холмы», – розовая жидкость таки хлынула из его носа. – Мне казалось, что среди нас нет абсолютного географа, – Соня непонятливо посмотрела на остальных. Все бы сейчас испытывали отвращение, если бы не знали Терутеру слишком хорошо. Поэтому они просто пожимали плечами и устало вздыхали. – Если ты хочешь себе пару с самыми большими «холмами», обращайся к Нидаю, – крикнул Кудзурю из-за другого столика. Невермайнд тоскливо посмотрела на Гандама – идея, которую она предложила, была явно не самой лучшей. – Может быть, кто-нибудь еще хочет? Соуда уже хотел рвануть к Соне, но его опередила Овари, буквально столкнувшая повара со стула. Казуичи только и смог, что издать звук умирающего морского котика и остаться в стороне. – Дай угадаю, ты будешь гадать на мясо? – язвительно спросила Сайонджи. Лицо Аканэ приобрело удивленный вид. – Честно говоря, у меня просто закончилась порция, поэтому мне нужен был Терутеру, но твое предложение звучит даже более заманчиво, – Овари села на стул и закинула ногу на ногу. Но перед тем, как она смогла хоть что-то сказать, Нидай ухватил ее за шиворот и рявкнул: «Говядина!» Аканэ подумала, пожала плечами, покряхтела, кивнула в знак справедливости данного суждения и отошла от стола донимать Ханамуру дальше. Наконец-то, механик выскочил вперед и прорвался на столь желанный стул. – Уж мне-то точно попадется Соня-сан, – довольно сказал он, казалось, самому себе и сам пододвинул валетов к себе поближе. – Мне кажется, что его энергетика слишком неблагоприятна для обычных смертных, – Гандам внезапно резко поднялся со стула, – Боюсь, что сеанс придется прекратить. – Чего?! Чертов колдунишка, немедленно дай мне узнать свою суженную! – заверещал на всю столовую Казуичи, угрожающе схватив вилку. – Да ладно тебе, – Хината посчитал нужным прервать бессмысленную потасовку, – У нас еще есть время, да и стоит признать, что ни одно из гаданий пока что не увенчалось успехом. – Пусть будет так... – нахмурился Танака, – Но гадать этому дурно пахнущему смертному придется мне, – Соуда недовольно поморщился на такое заявление, пробормотал что-то про «чертового шулера», но всё-таки остался сидеть на стуле. – Итак, о несчастный, назови мне своих, да простят меня Четыре Темных Ангела Разрушения, невест! – выкрикнул животновод. – Соня! На несколько секунд повисло неловкое молчание. – Я знал, что не все смертные обладают разумом, достаточным для понимания моего темного ритуала, но ты превосходишь по степени своей недалекости все мои ожидания. Соуда уже было насупился, но вновь взбодрился. – Это ты не понял! Соню-сан на все масти! – Звучит, как оскорбление? – раздался голос Сайонджи откуда-то сзади. Колдун округлил глаза и хотел было что-то сказать, но механик перебил его: – Никто не говорил, что нужно выбирать разных невест. – Я понял правильно: червы – Соня Невермайнд, бубны – Соня Невермайнд, пики – Соня Невермайнд и трефы – Соня Невермайнд? – Именно! – довольный оскал Казуичи заставил гадающего поморщиться, но он продолжил. В отличии от Сони, Танака раскладывал карты куда более медленно и методично, постоянно переводя взгляд на недоверчивые глаза механика. Казалось, что он никого не замечал, кроме сидящего напротив. (Или Танака просто пытался прожечь Соуду взглядом, точно не мог сказать никто). Наконец, спустя несколько долгих минут, он начал что-то объяснять Казуичи о его невестах. После еще более долгой паузы, механик наконец-то ткнул пальцем в одну из карт. Гандам перевернул ее. Соуда взвыл. Карта была совершенно пуста. – Гребанный жулик! Ты мухлевал, я знал, что так будет! – под дикий и неудержимый ржач половины присутствующих, брыкающийся Казуичи, готовый метать стулья в немигающего Танаку, был успешно вынесен Нидаем в сопровождении Хинаты из столовой. – Как ты вообще умудрился? – наконец-то отсмеявшись, обратилась Овари к колдуну. – Это не я, – тот, едва не опрокинув стол от самодовольствия, – Это судьба! Карты говорят мне лишь правду, ибо я есть будущий Темный Бог – Танака Гандам! – и, громко смеясь, он вышел из столовой в сопровождении Сони. – В следующий раз играем в Мафию, – вздохнул Хината.