***
Ифань заявился ближе к полуночи, совершенно растерянный и отчаянно пытающийся не шуметь, открывая входную дверь. Не включая свет в коридоре, парень аккуратно прикрыл её, оставил обувь у порога и прошел дальше в квартиру, но его встретила лишь темнота и тишина. Решив, что парень спит, Крис поплёлся на кухню, в попытке бессовестно урвать кусочек торта, который так нахваливал Лу, закидав его днем фотками после его покупки. Не найдя на столе желаемого, Фань нахмурился, сетуя на то, что сладкоежка и виновник торжества слопал всё в одну, простите, рожу, так как не нашёл сладкий десерт даже в холодильнике. В попытке уличить своего парня в жадности, он открыл дверцы тумбы, где обычно стоит мусорное ведро, и стыдливо закусил губу, увидев тортик в мусорке. — Чёрт, опять психанул, — вздохнул Крис и поёжился, переминаясь с ноги на ногу, чувствуя, как несёт холодом по босым ногам. Блондин поспешил в комнату, где увидел тусклый свет от телевизора и услышал тихий его говор, и, быстро закрыв окно, осмотрел помещение. На полу он нашел пустую бутылку вина и ухмыльнулся. — Вот жопка, даже мне ничего не оставил. Неужели так сильно обиделся? — Фань выключил телевизор и подошел к кровати. Нежно улыбаясь, он провел по ноге парня пальцами, еле касаясь её, обтянутую шелком чулок. — Совсем ледяной, — шепнул парень себе под нос и кое-как уместился позади Ханя, потому что тот любил спать на самом краю, и обнял его за талию под большой рубашкой, которую юноша снова стащил у него. Фань оставлял невесомые поцелуи на руке, оголяя плечико и тоже целуя его под сонное ворчание Лу. Блондин провёл носом по шее, уткнулся им в любимую шевелюру, вдыхая приятный запах, и заметил в волосах ободок с кошачьими ушками. Видимо, готовился, а это значит, что Лу точно обиделся. Вновь скользнув ладонью по бедру, он сжал худую ножку парня — и через мгновение оказался на полу. Ифань непонимающе посмотрел на спящего парня и нахмурился, вновь забираясь на кровать, и как шлёпнул по аппетитной, на его взгляд, задничке. — Ты опять? — рыкнул он на ушко Лу. — Свали, — снова пихнулся Хань, пьяно отзываясь. — Ты чего, нажрался что ли? — вздёрнул бровь Ву и повернул парня к себе, заглядывая в мутные от алкоголя глаза. — Отвали, — шатен снова безуспешно попытался спихнуть парня и отвернулся. Через секунду задницу обожгло шлепком, а Ханя перевернули на живот, связывая руки, и приподняли за зад. — Какого хера? — заворчал пьяно Лу. — Того самого, — Крис вновь шлёпнул парня по заднице и стянул с него трусы. — А ты, я смотрю, основательно подготовился. — Ву хмыкнул, заметив, что анус юноши хорошо растянут. Но Лу задергался в его руках, кроя своего парня пьяным матом, за что получил ещё пару смачных шлепков. — Какой у тебя острый язычок, малыш, — блондин огладил ягодицы и повел ладонями вдоль боков, задирая свою рубашку на парне, оголяя спину, на которой красовалась большая татуировка дракона. Эту татуировку Хань набил не так давно, но она просто сводила старшего с ума. Ву стал покрывать поясницу нежными поцелуями, и повел языком вдоль позвоночника, заметив, что парень тяжело задышал, и ухмыльнулся, положив руку на его пах и поглаживая член. Хань вновь задёргался, пытаясь противиться прикосновениям Ифаня, но, почувствовав язык блондина в самом интимном месте, глаза младшего округлились и он не смог сдержать стона, вновь вызывая ухмылку Ву. Крис аккуратно обводил кончиком языка края растянутой дырочки и шлёпнул Лу по ягодице, наслаждаясь любимыми стонами. Ифань протолкнул язык в анус, сжимая парня за задничку, начиная двигать им внутри, раздвигая сжимающиеся стенки, и разбавлял всё это щедрыми шлепками по ягодицам, добиваясь более откровенных стонов. У Ханя уже твёрдо стояло, и он нетерпеливо вскидывал бедра, напрашиваясь на шлепки, а когда в ход пошли длинные пальцы, надавливая на простату, шатен просто несдержанно прикрикнул на парня: — Выеби меня уже, садист херов, — и закричал, когда язык и пальцы заменил толстый и крепкий член его любимого. — Выебу малыш, не волнуйся, — шепнул ему на ушко Ифань, прикусив мочку, и повёл ладонью по изящному изгибу спины, отстраняясь, чтобы в следующий момент хорошенько приложиться рукой по алеющей ягодице. Он брал его жестко и глубоко, заполняя до конца, довольствуясь громкими стонами и несдержанными криками. Шлёпал по заднице, совсем не жалея и ударяя каждый раз с большей силой. Покрывал собственническими метками столь послушное и доверчивое тело. Говорил пошлости и нежно целовал шею и плечи. Сильнее вжимал и втрахивал в их кровать, заставляя её скрипеть, а спинку — биться о стену. Хань уже не мог сдерживаться и попросту хрипел, сорвав голос, а Крис даже и не думал останавливаться. Он лишь приподнял парня за бедра и задвигался резче, каждый раз проезжаясь головкой по простате, и вскоре Лу под ним задрожал и захрипел, кончая на простыни, сжимая в себе член парня, и тот, не сдержавшись, кончил в любимого, привалившись на него и нежно поцеловав в взмокшую макушку. Лухан тяжело дышал, пытаясь прийти в себя, и вновь вздрогнул, когда Ву вышел из него, развязывая тому руки и нежно растирая запястья, и начал покрывать поцелуями каждый сантиметр, каждый синяк и метку, которые наливались красными и синими оттенками на теле младшего. — С Днем рождения, малыш. Прости меня, — и продолжает зацеловывать парнишку от макушки и почти до самых пят. До заднички так уж точно. — Я люблю тебя, котик.***
Ву недовольно пыхтел, пытаясь смешать непонятную жижу в тарелке. Сам он полностью весь был покрыт мукой и чем-то ещё. На кухне был настоящий погром, и он крыл своего начальника отборным матом, потому что, если бы не он и его дополнительная работа, Ифань бы сейчас не торчал на кухне, пытаясь отмолить свои грехи перед маленьким дьяволом и состряпать праздничный торт. А ведь Лу ещё не видел их разгромленную кухню, которую старшему потом придётся отмывать. От осознания этого, Крис снова взвыл и продолжил мучиться с тем, что впоследствии должно стать чем-то под названием торт. Через полтора часа из кухни выглянула светлая макушка, припорошенная мукой, и, выцепив Ханя взглядом, Ву направился к нему со стаканом молока и куском торта, украшенного сливками и вишенкой. Всё так, как любит олень. Любой каприз, лишь бы угодить ему. Фань замер, когда Лу поднёс кусочек сладости к губам и начал жевать. Гримасы на лице парня сменялись ежесекундно, и Ву растерялся. — Да уж, трахаешься ты лучше, чем готовишь, — фыркнул Лу, выплёвывая кусочек скорлупки, попавшийся ему в бисквите. И Крис не понимал даже, радоваться ему или огорчаться. Вот такой вот праздничек.