Fire Meet Gasoline

      - Хейли, давай быстрее! – подгоняла меня Триша. – Нам нужно как следует разогреться.       Я улыбнулась ей и быстрым шагом направилась в раздевалку. Я забыла бинты и масло. Мой настрой был только на победу и золото. Для меня было бы поражением получить серебро. Меня выдрессировали. Как собачку на выполнение того или иного упражнения. Моя мышечная память была включена на все тысячу процентов, стоило мне только появиться у нужного снаряда. Ты легко запоминаешь то, что нужно, когда тебя бьют кнутом.       Дойдя до раздевалки, я услышала прерывистое дыхание, скрип скамеек, удары о шкафчики. Я просунула свою голову через дверь и увидела то, что лучше бы не видела никогда в жизни.       Крис ДеФрэнк прижал своим обрюзгшим телом мою маму к шкафчику, проникая своим мерзким языком в ее рот. Моя мать страстно отвечала на его поцелуи и трогала его член через штаны. Было сразу ясно, что если мама сейчас не даст ему войти, он кончит прямо в штаны.       Он начал целовать ее шею, сжимая огромными ладонями ее небольшую грудь. Хриплый стон вышел из маминого рта. Она закинула голову, блаженствуя и наслаждаясь каждым его движением. Ее затуманенный страстью взгляд, скользнул к ширинке. Она расстегнула его брюки, спустила их и плавки, и стала дрочить его член. ДеФрэнк потерял рассудок, и чуть было не задыхался. Член пульсировал в маминых руках. В ответ на ее ласки, он запустил свои пальцы в ее трусики. Они дрожали от волны возбуждения.       Закончив прелюдии, мама стянула с себя юбку с трусиками и повернулась к нему попкой, выпячивая ее. Он пару раз шлепнул ее, подрачивая свой член. Затем его головка уперлась в мамину киску. Еще немного и он вошел в нее, испуская стон блаженства.       Сначала он брал ее в среднем темпе. Его длинный член входил в маму до упора, мама на каждое его движение издавала протяжные стоны. Мама начала ласкать свой клитор, наверное, поняв, что скоро Крис кончит.       Он двигался в ней быстро, яростно, стискивая зубы, перекрывая свой животный рык. Мама наоборот же: кричала, двигалась в такт его движениям, тем самым заводив его еще больше.       Они кончили почти одновременно, как и я вместе с ними. Мои трусики стали влажными стоило увидеть такую порнографию прямо перед чемпионатом. Я мастурбировала, закусывала губы, пыталась себя не выдать. Слишком возбужденная я была, чтобы отказываться от оргазма.       Когда моя эйфория улеглась, я ощутила жуткое отвращение к себе, к маме, к Крису, к ситуации. Я поняла, что моя семья разрушена. Моя мама шлюха. Мой отец никчемный слабак. А я… А я подросток, в котором бушуют гормоны.       Я убежала в туалет. Бежала со слезами на глазах, не сдерживая всхлипы. По пути я вытирала свои руки о штаны, которые были в моей влаге. Мои пальцы пахли моей киской, пахли возбуждением и сексом. Я ненавидела себя.       Я влетела в первую кабинку, закрылась села на унитаз и заорала, что есть силы. Все. Я полностью надломилась. Мои эмоции вылились. Я больше ничего не могла сделать. Я посмотрела снова на свои руки и заревела еще громче от омерзения к себе.       - Да за что ты так со мной, Господи? – проорала я, как тут в мою кабинку постучалась какая-то девушка.       - Уходи! Прочь! Оставь меня! – не дожидаясь ее слов, сразу прокричала я. Я услышала поспешные шаги и захлопнулась дверь. Я вышла, дрожа. Мои ноги меня не слушались. Мне было очень плохо, что хотелось провалиться сквозь землю. Я снова закричала. Мой крик был больше похож на писк маленького грызуна, которого схватил орел. Я почувствовала себя разбитой и уничтоженной. Я вдруг поняла, почему Крис ДеФрэнк так тренировал меня долго и упорно. Он хотел получить мою маму. Сукин сын! Гори в аду!       Я вымыла руки с мылом, чтобы избавиться от следов мастурбации. Вымыла лицо, чтобы успокоить красноту и снять опухлость. Мое состояние выдавало меня.       - Нахер весь этот чемпионат! Нахер все! – Я кинула в зеркало мыльницу и разбила стекло. Я посмотрелась в него и выбежала из туалета.       Мне навстречу бежала растрепанная мама, сзади нее плелся Крис, поправляя футболку, моя команда и прочие. Они окружили меня. Я почувствовала клаустрофобию, почувствовала давление на всю меня. Я была такой маленькой по сравнению со всеми ними. Каждый спрашивал, что случилось, почему я красная, почему дрожу. Триша смотрела на меня со слезами в глазах.       Они закружились у меня перед глазами, и я закрыла уши, напрягла остатки голоса и проорала так громко, как могла:       - Оставьте меня в покое! Я ухожу!       Они опешили, отошли от меня немного, затихли. Я быстро растолкала их и зашла в раздевалку. Я взяла свой рюкзак и побежала прочь от этого ужасного мира, который меня сломал и уничтожил.       Триша побежала вслед за мной, умоляя остаться. Я не могла. Я сдалась.       - Тоесть Крис разрушил твою семью? – еще раз спросил Викерман.       - А Вы еще и глухой, - съязвила я, сдерживая комок слез. – Да, он так и сделал. Он забрал у меня все. Начиная от семьи до золота чемпионата мира.       Я шмыгнула носом, пару капель слез предательски упали на леотард. Мне больно было снова это вспоминать. Мне было больно возвращаться в этот мир, в который, между прочим, меня втянули насильно, не оставив право выбора. Как обычно.       - Мама знает? – осторожно спросил тренер, сокращая расстояние между мной и собой.       - Она не знает, что я их застала, - я вытерла слезы. – Меня предали все. Крис, мама, отец, а теперь и Вы. Никто не спросил, что нужно мне и что я хочу. Меня выдрессировали, чтобы иметь власть надо мной. Я собачка, дающая лапу за лакомство. Больше так обращаться с собой я не позволю.       Я посмотрела на Берта, развернулась и ушла, не дав ему возможность обнять меня. Он хотел. В его объятиях было что-то обнадеживающее, теплое, отцовское, родное. Но я сказала себе, что он мне не нужен.       - Не повторяй ошибок! Вернись! Хейли! – кричал он мне вслед. – Черт! – ругнулся он, когда я закрыла за собой дверь.       Я вышла на улицу, где меня встретило яркое солнце. Я облокотилась о стенку, сползла вниз и зарыдала. У меня ни на что уже не было сил. Я устала бороться. Устала доказывать всем непонятно что. Я устала быть преданной и обманутой. Гори все огнем!       Спалить бы все! Иметь бы только бензин и спички! Сжечь это здание со всей ненавистью, проблемами, людьми, которые мне сделали больно. Прости, Господи, меня и моих обидчиков. Никому я зла все-таки не желаю.