Рапсодия листьев

Лилиана сидела у костра, что развели на вершине одной из гор Алтая, и пила чай с тимьяном. Александр, как всегда, рассказывал истории. На этот раз он решил поведать сказку о шамане, что обратился в духа оленя и вечно предостерегал путников этих гор. Я обняла руками ноги и с упоением слушала дивную историю. Она была пропитана мистикой – то, что мне сейчас необходимо. Огонь потрескивал в своей темнице, сделанной из камня, жадно пытаясь выбраться наружу и поглотить людей, что его создали. Я дышала горным воздухом и наслаждалась этим благим вечером. Мои, ещё мокрые волосы, неприятно липли к шее, но мне это даже нравилось. Нравилось чувствовать себя чистой, хотя и приходилось мыться в ледяных ручьях. Пробыв у костра ещё какое-то время, группа туристов решила отойти ко сну. Забравшись в палатку я закуталась в свой спальный мешок и меня тут же окутал приятный, липкий сон. Посреди ночи меня разбудил знакомый звук. Выйдя из своего убежища, в ночной кофте и коротких шортах, я сжалась от холода этой ночи. Ещё полная, луна выглянула из-за туч и я поняла, что время настало. Отойдя от лагеря и пройдя сквозь кустарник низкорослых берёз, я очутилась у подножья небольшой горы. На остром камне сидела белая птица, моя знакомая, полярная сова. –Доброй ночи, достопочтенная сова,–я согнулась в низком реверансе, как меня учили на уроках этикета. Полярная птица выпучила глаза и прыснула приглушённым смехом. Покрутив головой в разные стороны, с легким прищуром, она решила поведать мне очередной "секрет". – Пойдём,–кивнула сова, и легко вспорхнув, полетела вверх, в сторону горы. Ничуть не удивившись, я беспрекословно повиновалась приказу. Кроссовки ловко прыгали по камням, руки уверенно перебирали уступы – я поднималась в гору. Поднявшись на самый верх я отдышалась и оглянулась по сторонам. Пятно лагеря осталось далеко позади. Это конечная остановка. Завтра мы соберём наши вещи, и отправимся обратно в путь. Наше восхождение закончилось, но моё – только начиналось. – Все хорошо? –поинтересовался белый проводник. Я ухмыльнулась и последовала за ней дальше. Она вела меня по узкой тропинке, что текла к противоположному подножью горы. Спускаясь вниз, я поскользнулась на влажном камне и кубарём скатившись по неудобной тропе, плюхнулась на кудрявый мох, что устилал небольшое плато. Подлетев и осмотрев меня, сова осуждающе покачала головой. Отряхнувшись, я окинула взором место, куда меня привёл мой личный гид. Плато было усеяно мхом, его окружали со всех сторон хребты гор, отчего создавалось впечатление, что я нахожусь в чаше с мистическим напитком. Пройдя через мшистую поляну я уперлась в небольшое озеро. Его воды из-за глины, что растворялась в местных родниках, приобрели молочно-голубой цвет. Подобная красота меня ничуть не удивила, ведь за долгое путешествие по этим горам я успела насмотреться на подобные озёра. Подлетев поближе, моя спутница приземлилась слево от меня. –Пора,–сказала птица. – Что, "пора"?–я непонимающе посмотрела на неё. – Назови её имя, глупая,–прохихикала мудрая сова. Я вспомнила события в мрачной башне, что приключились со мной три дня назад, и шепнула в тихую ночь. – Прозерпина... Из земли, шелестя лепестками цветов, поднялся черный дым. Он клубился, завивался, подобно дорогой ткани, уплотнялся, и вскоре моему обозрению предстала женская тень. Черный дым создал красивое лицо, вьющиеся волосы, легкое тело, которое ниже пояса переходило в полы черного платья. Лоскуты дымки спадали с него, растекаясь по мху узорчатым шлейфом. –Здравствуй, Лилиана,–промолвила тень мелодичным голосом. –Меня зовут Прозерпина. И когда-то давно я была ведьмой. Я сочла тебя достойной и решила передать тебе своё могущество. Я заворожённо смотрела на чёрную даму, не в силах понять, что я чувствую. Страх, недоверие, возможно легкие нотки безумия? – Если ты была ведьмой давно, почему я понимаю твои слова?–пришёл в мне в голову логичный вопрос. – Одев кулон, ты сплела мою душу со своей. Я принадлежу твоему телу так же, как и ты. Мне ведомо все, что ведомо тебе, даже твой язык, на котором я с лёгкостью говорю,–объяснила Прозерпина. Я замялась, не зная, что спросить дальше. Зато у Прозерпины был четкий план действий. – Скорее, время на исходе. Нам нужно успеть все, до того, как полнолуние кончиться,– загадочно начала ведьма. –Успеть что?– поинтересовалась Лиля. – Передать тебе мою силу, конечно!– радостно воскликнула тень. – Подойди к озеру и ещё раз назови моё имя. Тогда я смогу получить власть над твоим телом и исполнить ритуал. Не бойся, больше я не смогу управлять твоими движениями, ибо твой новый дар мне этого не позволит. – А разве ты не передала её мне, тогда, в башне?–продолжала сыпать вопросами златовласая девушка. – Тогда я даровала тебе свою душу, так что этот кулон тебе больше не нужен, при желании можешь снять его. Хватит вопросов, после ритуала способность говорить со мной у тебя останется, так что я расскажу тебе, все, что пожелаешь,–настаивала Прозерпина. Тяжело выдохнув я взошла на камень, что находился у края, залитого луной, озера и прошептала: – Прозерпина. Я почувствовала легкую вялость, а потом и вовсе обмякла, расслабив все мышцы. Однако мои глаза так и смотрели на водную гладь с гордо выпрямившегося тела. Теперь моим телом управляла моя вторая душа. Ветер омыл лицо Прозерпины и губы исказились в усмешке. Она потянулась, расправляя затёкшие руки. Легко присев на колени, она провела рукой по молочно-голубому зеркалу горного озера. – Помоги мне,– прошептала древняя ведьма. Прозерпина затянула унылую песнь на давно забытом языке. Но Лилиане было ведомо то, что ведомо Древней, и она понимала каждое слово. - Я все хожу одна по лесной одинокой тропе, Мои печали растаяли по цветущей весне. Я все блуждаю одна и вдруг, как во сне. Услыхала нечто странное, впереди на тропе. Светлой зарницей капали небеса, Сквозь деревьев кроны раздаются их голоса. Хохочут, танцуют под светом медовым, Казались они мне чудом садовым, - она пела усердно, вытягивая каждую ноту. Темп песни начал нарастать и она встала на ноги. Пошатываясь из стороны в сторону, она напевала ритмичный мотив, отбивая такт розовым кроссовком. - И нету сил устоять перед ними, Ступаю я мхами, песней гонима. Я встречаю судьбу у края долины, Под грай колоколен прекрасной малины. Под Солнцем танцуя, зелено блестели, Бубенцы запястий бронзово звенели. Далеко, где-то в чаще, раздаётся рожок. Зовут меня нимфы, играючи, в свой лесной уголок. И на зов помчались в сизые туманы, На оленях бледных, белых как сметана. На исходе лета, в сумерках долины. Я судьбу встречаю в зарослях малины. Там во тьме чащобы, там, где света нету, Увидала деву, в белое одету. Нимфы испугались, нимфы разбежались. Только я да дева под луной остались. Волосы взметнулись- дева повернулась. Под волшебным взором все вокруг проснулось. И блестели влажно камни ожерелий. Голос - словно лиры ласково звенели. На плечах её сумрак лежал-серебристый венок. И шиповник украсил корону у её ног. Когда, мимо зарослей, ко мне движешься ты. Твои волосы пахнут нежнее, чем эти цветы,- закрыв глаза, она глубоко вдохнула ночной воздух, он был холоден, от чего по телу побежали мурашки, но её это не особо заботило. Глаза вновь открылись. –Балат-Ашаль'онорэ! –вскричала ведьма в ночь. И завела новую песнь. - Смотри же, идёт господа леса. Так буду как птицы, я буду петь. Никто не видит её, как странно. Сияние лика - больно смотреть! - нога начала отбивать такт чаще. Ветер поднялся, с силой колыхая её кофту с изображением мишек-панд. Мох и цветы зашуршали, воды озера начали плескать на скалы, создавая подобие первобытной музыки. Прозерпина сорвалась с места и закружилась в диком танце. -Те, кто не с нею, что ж ты печален, Она же танцует прекраснее всех! Все видят кровь на корнях развалин. А я вижу идущую и слышу свой смех! Я вижу она поднимает руки! Наряд её зелен, шаги легки. Ой, не безумен, я слышу звуки. И флейт и свирелей. Я вижу венки. Ложатся на бедную землю нашу Томные тени её цветов. Смотрю ей в глаза, и она смеется. И купалом травы смыкают кров, - стремительно перебирая ногами, она производила четкие пассы руками, без конца с её губ срывались слова древней песни. Она поднимала силу, она поднимала силу самой природы! Воды змеями поползли к её ногам, они объяли её высоким водяным коконом. Вода, казалось, плясала вокруг неё, плясала вместе с ней. Крик беркутов послышался с горы, добавляя её песне ещё больше оттенков. Левый глаз вспыхнул изумрудным цветом. Ведьма плясала в потоках воды, визжа, как первобытное животное. Она в очередной раз топнула ногой, и из земли вырвались плети пурпурной розы. Гибкие ветви извивались, дергались в такт песни. Алые лепестки сорвались с растений и закружились в вальсе вокруг Прозерпины. - Пришла ко мне ты не с проста, тебя я знаю! Отныне замолкнет в лесу зовущий рог. Я отыскала то, чего желаю. Быть первой-награда, последней- тяжелый рок. И тут, во мраке, тишь, легонько ветвь качая. Чего же ты не спишь под запах молочая? И я исполню то, чего ты пожелаешь, Так взгляд свой подними, о чем же ты мечтаешь? И отвечаю не тая, что жажду я цветенья. Что жажду я красы, достойной вознесенья. Хочу тебе подобной быть, в ночи луной блистать! И вольным вороном, среди лесных друзей, порхать! -а она плясала, сотрясая ногами землю, казалось, что под её ногой и камни пришли в движение! - Прекрасна я, слова иные - ложь. И это мой удел, краса-это моё. И не отнимешь той красы, её не заберёшь. Но поделиться ей могу, коль жаждешь ты её! - раздался женский голос отовсюду сразу, такой мелодичный и чистый, от впивался в душу, заставляя внимать каждому ее слову. На зов Прозерпины отвечала сама природа. Прекрасен лес в обличии своём. Душа твоя крепка, как камень. Но вот нашла коса на пламень, Погребена теперь ты в нем. С вершины крон упали звезды Медовою рекой. И повязали двух существ - Навеки мы с тобой. Теперь прекрасна ты, Прекрасней нет на свете. И в унисон поют с тобой цветы, Играя в лунном свете. На плечах твоих сумрак лежит- серебристый венок. И багрянец заката раскрасил следы твоих ног. И луна молодая плывет, улыбаясь тебе. Теперь идёшь не одна по лесной одинокой тропе! - продолжал прекрасный голос грохотать над мшистой поляной, сотрясая горы. В очередной раз завопив, как дикий зверь, ведьма камнем бросилась в озеро. Закончив ритуал, древняя ведьма потеряла силу, позволив Лилиане снова завладеть своим телом. Вновь обретя способность двигаться я начала шустро перебирать руками, стремясь выплыть из глубин озера, но толщи вод сжались и не позволяли мне этого сделать. Пробив насквозь слой жидкости, мне в лицо ударил луч лунного света. Из моей груди, оплетая меня, поползли зеленые побеги, они тускло переливались салатовым светом. Сила побегов набирала рост, и они оплетали каждый сантиметр моего тела. Когда я полностью была оплетена, они сжались, заставляя меня выдохнуть последние остатки воздуха из легких. На зелени начали распускаться бутоны лиловых орхидей, они обрамляли меня прекрасным узором. В моей голове раздался звук, самый прекрасный звук, который я когда-либо слышала. Это была песнь, песнь листьев. Цветы лопнули, осыпая меня фиолетовой пылью, она впитывалась в меня. Повторяя их, зеленые побеги начали вдавливаться в ткани моего тела, исчезая глубоко под кожей. Меня охватило изумрудное свечение, а потом резко затухло. Я потеряла сознание. *** Открыв глаза я увидела ночное небо и ярко-красную луну. Казалось, что её попросту окрасили кровью, моей кровью. Я приподнялась и принялась кашлять, выталкивая воду из легких, и подняла голову на мшистый луг. Все поле было усыпано, неожиданно выросшими, белесыми цветами с желтыми тычинками. Свет луны, лаская из, придавал лепестками розовый оттенок. Я ужаснулась подобной красоте, но справившись с дурманом, встала на ноги. В уши ударила музыка. Она была так ярка, многогранна, мелодична! Словно тысячи оркестров, миллионы хоров звучали у меня в голове. В мою честь пел горный цветок. Мне пел гимны эдельвейс... – Очнулась?– прозвучал в голове знакомый голос. –Да. Что это было?!– вскрикнула Лилиана слегка надорвавшимся голосом. – Чтобы получить дар, всегда нужно что-то отдать,– мягко пояснила в моей голове Прозерпина. –Ты отдала свою жизнь. – Я, что, умерла? – Да... Нет, не совсем. Ты отдала жизнь природе, а она вернула тебя, наделив силой, моей силой. Вытяни руку. Представь своё любимое растение и произнеси:" Расти.",–замялся голос. – Кхм, кхм. Расти?– больше вопросительно, нежели утвердительно произнесла Лиля. Повинуясь ей, из земли, разрывая почву, вознеслись к небу кусты сочной ежевики. – Ничего себе!– изумилась ведьма. – И это далеко не вершина того, что тебе подвластно,–явно обескураженная подобным успехом, подметила Прозерпина. Я ухмыльнулась, сжимая кулак, и направилась обратно к лагерю по, залитому алой луной, полю эдельвейса. За моим плечом порхала белая сова. Перебравшись через гору, я стояла у края палаточного городка. –На этом все, больше мы с тобой не увидимся,– как-то опечалено произнесла птица. – Но, на удивление, мне было приятно познакомиться с тобой. Удачи в новых начинаниях, быть может мы еще встретимся, в другой жизни,–сова по-доброму улыбнулась и вспорхнула в ночное небо. –Как твое имя?–вслед крикнула девушка. – Аврора,– раздался напоследок голос. – Мое имя Аврора. Я грустно смотрела на белое пятно, улетающее за горизонт. "Мы обязательно встретимся" - подумала я про себя. *** Высушив себя, я сидела у костра с чашкой тёплого чая со своей новой подругой –Прозерпиной. Мы болтали о магии и своих жизнях целую ночь. Она поведала мне, что мир поменялся, что мне нужно быть осторожной. В этой эпохе появились люди, люди совершенно не обладающие даром, они собрались в кланы и назвали себя охотниками. Их целью было выслеживание и устранение ведьм, для чего колдуны древности наделили их способностью чувствовать природную магию. По приезде в Москву мне было велено найти местный клан ведьм, она назвала его ковеном. Я должна была стать его частью, чтобы получить защиту. Но я не унывала, ведь Прозерпина пообещала, что не оставит меня и я смогу вызвать её в любой момент. Когда наступило утро, и алая луна скрылась за горизонтом, группа туристов направилась обратно к подножью Алтайской горы. Моё небольшое приключение осталось позади, но я чувствовала, что меня ждёт новое, более грандиозное.