Он пришел из снов...

Ты рядом, и сердце не так уж болит. Ты взглянул мне в глаза - и я таю... Ты дарил мне тепло объятий своих - Как же часто я их вспоминаю... Музыка-тайна поет лишь для нас, Время стрелки часов не заметит. И смешинки-морщинки в уголках твоих глаз Ярче солнца так ясно мне светят... Волохова Ирина "Призраку Оперы..."

Прошло немного времени. На пятки неуклонно наступал Новый Год, и моя мама решила завести знакомство с Эриком. Не то, чтобы я была в особом восторге... Маму просто стало интересовать, почему я еще ни разу не позвала ее, чтобы отметить новоселье в тесном семейном кругу. Ну, стоило мне с дуру ляпнуть, что семейный круг расширился... Мама, не слушая моих пререкательств, сообщила, что прибудет в тот же вечер. Эрика я, конечно, предупредила. Кэт с Раулем перемигнулись: - Вот смеху то будет... Ангелина взвизгнула: - Бабушка приедет! А мне предстоял вечер мучений, ночь объяснений сначала с мамой, а потом уже и с Эриком, и жесткая мигрень на утро, к которой я уже морально готовилась. Остается лишь выжить сегодня. Подумаешь, раз плюнуть задачка то, ага... От досады хотелось захныкать в голос и свернуться в клубочек на руках у дражайшего Призрака. А так - все со мной в порядке! Знакомство прошло, в целом, неплохо, пока я не рыкнула на маму пару раз за некоторые ее вопросы. К примеру, последний ее вопрос, который стал для меня планкой окончательного взрыва, звучал так: "Есть ли у тебя постоянная работа, Эрик?" Призрак, конечно, скрежетнул зубами, и вцепился в ни в чем не повинную столешницу так, что на мягком дереве остался заметный отпечаток. Благо я вовремя вмешалась, иначе они бы поубивали друг друга. Я вывела маму из столовой, попутно слушая, как за нашими спинами Кэт успокаивает Эрика: - Не огорчайся, Эрик. Крис сейчас все разрулит. Разрулю, ага, конечно... Я дотащила маму до дальней комнаты второго этажа. Надеюсь, отсюда не будет слышно наших ругательств. - Мам, скажи, что ты наделала сейчас? - я впилась в нее взглядом, который раз в жизни подмечая, на сколько мы с ней разные. - А что было? - вскинула брови она, - Я увидела лишь то, что ты выбрала себе такого, на которого, с его то внешностью, никто не позарится. Мало того - он еще и неуравновешен. Далее, подумав про себя: "Бла-бла-бла...", я банально отключила слух, как делала всю жизнь с моей мамой. Иначе, очень возможно, что я стала бы моральной уродкой, делающей все исключительно по маминой указке, и это было бы худшее уродство, чем недуг Эрика, который мы практически исправили - у него стала медленно, но верно, отрастать правая бровь. Но кое-где на щеке и виске все же остались шрамы от той злосчастной кислоты его отца. Наконец, дождавшись, когда мама моя иссякнет, и доводов не останется, я присела в кресло и указала ей на кресло напротив. Мы находились в нашем с Эриком рабочем кабинете. На столе лежали ноты, хаотически разбросанные, и в этом хаосе свой порядок находил только Эрик и не терпел, когда я складывала их в отдельные стопочки. Рядом с рабочим столом возвышался мольберт, им мы пользовались по очереди или по вдохновению. Мама скептически рассматривала наш творческий беспорядок, пока не встретилась со мной глазами. Могу себе представить, КАК я смотрю на нее сейчас. - Посмотри вон туда, - я указала на картину, висевшую над дверью. Мама предсказуемо ахнула. На портрете стояли мы - я и Ангелина. Этот портрет чем-то напоминал мне Романовых, наверно в такой же позе стояла императрица Александра, держа свою дочь Анастасию за руку. Сфантазировал наш деятельный Призрак убойно. - Это нарисовал Эрик. А вот партитура оперной арии, - я взяла со стола нотный лист, - Ее написал Эрик. Загляни в глаза Ангелины - счастье в них сотворил Эрик. Он богат не деньгами и не психической уравновешенностью, хотя с тобой он был сейчас очень вежлив. Будь я на его месте, то давно бы уже на тебя прикрикнула. И разбила бы, как минимум, тарелку. Его внешность тебя не касается. Да, согласна - он где-то тиран и деспот... - я замолчала, положив нотный лист на место. Мама фыркнула. - Я расскажу тебе историю, мама. Историю о маленьком мальчике... Спустя половину часа, мама с заплаканными глазами извинялась перед Эриком. Призрак недоуменно смотрел то на меня, то на нее, не понимая, что происходит. Я лишь пожала плечами. Уложив раскапризничавшуюся дочь, мы с Эриком тихо прикрыли дверь в детскую. - Ты скажешь мне, о чем говорила с Софией Дмитриевной? Почему ее настрой ко мне так резко изменился? Я кивнула. - Давай по рюмашке выпьем, и я тебе все расскажу. Мне нужно было расслабить нервы, и коньяк сейчас казался самым быстрым и действенным лекарством. Грамм по пятьдесят на нос, и спать. Эрик усадил меня за стол в столовой, достал рюмочки, разлил коньяк, мы чокнулись... - Я рассказала ей, что с тобой произошло. Рассказала о том, из-за чего ты попал в цирк, как сбежал, как жил в театре. Рассказала ей о том, какая у тебя поломанная душа... Такая же, как у меня, как у нее самой... Конечно пришлось опустить некоторые детали. Сам понимаешь, лишние вопросы нам не нужны. - Понятно, спасибо. - Эрик подпер голову рукой, в глазах у него притаилась глубокая печаль, - Что теперь будем делать? - Не знаю, - честно солгала я. В голове уже родился план, - Может... Может праздник себе устроим? Кучу гостей позовем? Эрик с минуту задумчиво смотрел в одну точку, потом вдруг оживился: - Маскарад! "Восемь кактусов мне в зад! - подумала я в рифму и сделала вид, что улыбаюсь Эрику в ответ, а не над собственной глупостью. - Действуем дальше..." - Когда? - В Новогоднюю Ночь, - Эрик хитро прищурился на кружащиеся за окном снежинки. - На Новый Год... - задумалась я, уже продумывая сценарий самого маскарада и конкурсов. Потом меня вдруг осенило. Вот я жирафа... - Как в Опере? Настоящий Новогодний Маскарад? Эй, а ты чего какой хитрый? Эрик улыбнулся и покачал головой: - Да так, ничего... Несколько недель прошли в подготовке праздника, заказах новых маскарадных костюмов, украшении дома, выборе подарков. Уже ближе к празднику я стала замечать, как Эрик шушукается то с Кэт и Раулем, а те наставительно что-то ему объясняют, то с моей мамой, а та показывает ему какие-то журналы. Все разузнавать не хотелось - если Эрик решил подарить мне какой-нибудь оригинальный подарок, то пусть мое удивление будет настоящим, а не наигранным. Все это время он то загадочно молчал, то улыбался своим мыслям, то закрывался в рабочем кабинете, сидел там часами непонятно зачем и напевал "No One Would Listen". Уже перед Новым Годом я уезжала на пару дней, чтобы купить главный подарок дочке - крепкого белоснежного пони. Имя он свое оправдывал - Снежок. Когда привезла его, Снежок долго фыркал на новую кормушку, пока я не насыпала туда зерна и не положила сверху яблок. Пони был доволен угощением, потому вел себя спокойно и его, наконец, можно было оставить одного. ~*~*~*~ Я стояла посреди капеллы и сжимала в руках крохотную фотографию. Мой новый Друг сказал, что придет сюда снова, чтобы увидеться со мной. Он большой и носит маску, как будто всегда хочет на маскарад. Может, ему нравятся маскарады? Мне нравятся. Когда я пряталась здесь от других девочек, которые дразнили меня, он пришел, сказал, чтобы я не плакала, и подарил вкусную конфету. Он сказал, что другие девочки не получат конфет потому, что они плохо себя вели и обидели меня. А еще я рассказала ему страшную тайну, что я не хочу быть балериной. Скрипнула решетка. Друг смотрел на меня и улыбался. - Здравствуйте, мсье! - Привет, кудряшка! Мы сели у окна. Я протянула Другу фотографию. - Это мой папа. Он живет на небе, как Ангелы. Друг достал из кармана рамку и вставил фотографию. Красиво. - Так, ведь, правда лучше? - Да. - Расскажи про своего папу. - Он знает много историй и играет на скрипке. Он обещал, что когда улетит на небо, пошлет ко мне Ангела Музыки, чтобы мне не было страшно. Я жду, а Ангела нету... Друг погладил меня по голове: - Но, ведь, если твой папа тебе пообещал, значит так и будет! Может Ангел где-то задержался... Ты же знаешь, что экипаж должен менять уставших лошадей на новых. - А ангелы красивые? - Не знаю, кудряшка. Их никто никогда не видел. Но многие их слышали. А голоса у них прекраснее самой красивой музыки. - Значит, голос у Ангела Музыки будет самым-пресамым красивым? Друг засмеялся и кивнул: - Самым-пресамым! - А как тебя зовут? - Все называют меня по разному... Но ты можешь называть меня Эриком! - Мсье Эрик, если я не хочу быть балериной, то кем я тогда буду? - Я скажу Ангелу Музыки, чтобы он научил тебя петь. И тогда ты будешь петь на сцене... ~*~*~*~ Я резко подскочила на кровати. На будильнике значилось 7:48. Рядом на кровати сел Эрик и обнял меня за плечи. Совсем, как во сне. - Тебе опять кошмар приснился? - Нет. Сон был очень хороший. - О чем он? Я вздохнула: - Э-э... Ты помнишь, как стал для Кристины Ангелом Музыки? - Д-да, а что? - Об этом и был сон. О тебе и маленькой Кристине. Эрик задумчиво потер подбородок. - Ты снова была в теле Кристины? - Да... Вдруг сердце в груди рухнуло вниз, а на лице Призрака отразилось мое беспокойство. - Ангелина! - в один голос воскликнули мы и поскакали стадом обезумевших слонов в детскую. Вопреки нашим опасениям, Ангелок спала, прикрыв ладошкой нос. Мы тихо ретировались из комнаты, прикрыв за собой дверь. Я прислонилась спиной к стене и положила руку на сердце. Вид у Призрака был такой же, как и у меня, и назывался он - "отлегло". - Я уж перепугался... - покачал головой Эрик и, с чувством, тихо выругался на французском. - Ага, - кивнула я, - Тридцать первое декабря. Утро, мать его... Подготовка к приему гостей шла полным ходом. Столы расставлены, между ними снуют официанты с сервировочными тележками. Я расставляла в центр каждого стола по букету и визитки с именами, поминутно заглядывая в карту расположения гостей. Две женщины, украшавшие зал, закончили со всяческими гирляндами и "дождем". Теперь они наряжали большую ель, которую мы с Эриком сами ездили выбирать в ближайшем лесничестве. Чтобы дочь мне не мешала, мама и Эрик увели ее на улицу показывать подарок. Надеюсь, мама проследит, чтобы Ангелина не забралась Снежку на холку раньше времени. Я поправила Эрику высоченный воротник-стойку темно-синей мантии. Король Гоблинов из нашего Призрака получился - хоть сейчас на выставку. Я взяла Эрика под локоть и повернулась к зеркалу. Оно отражало... нет, не нас. Оно отражало главных героев моего любимого фильма - Короля Гоблинов Джарета и Сару. Я наклонилась, чтобы поправить складки платья. Эрик удивленно смотрел сам на себя. - Что, Эрик? Что-то не так? - Ты знаешь... - он глубоко вздохнул, - Я... смотрю на себя и самого себя не вижу. Я больше не вижу уродства в себе и могу спокойно говорить об этом сейчас. Когда я в последний раз смотрел на себя в зеркало и не ужасался? Это было... так давно... - Очень давно. Примерно четыре века назад, - хихикнула я и чмокнула его в щеку. - Целых четыре века, - Эрик от чего-то смущенно опустил глаза и улыбнулся; потом вновь взглянул в зеркало, обхватив меня за плечи, - Посмотри на меня, Кристин, посмотри... Ты сотворила меня таким, какой я сейчас. - Это грим, Эрик, - не удержавшись, прыснула я. Он надулся. - Опять ты смеешься... - Я пытаюсь обратить все в шутку, чтобы ты не был печальным. - Ты всегда все для меня делаешь. Это несправедливо. Я, ведь, тоже должен сделать что-то для тебя... - Эрик, прекрати. Я делаю то, что мне нравится. А мне нравится с тобой возиться, так что не переживай. - Хорошо, - он наконец улыбнулся, - Уговорила. Я взглянула на часы. - Наш выход... Я и догадываться не могла, что мои домочадцы еще большие тихушники, чем думалось. Решили мне сюрприз замутить. Когда мы спустились по лестнице на небольшую площадку, игравшую роль возвышенной сцены, Эрик взял микрофон. Он говорил, что приготовил речь. До боя курантов оставались считанные минуты. - Дорогие гости! Мы сегодня собрались здесь, чтобы украсить это празднество Нового Года общением и настроением друг для друга. Мы все неоднократно обменялись поздравлениями и подарками. Но есть еще один повод, по которому я затеял это большое торжество и собрал вас всех сегодня. Я пока не подарил главный подарок, сделать который так стремился. - за столиками в этот момент оживленно зашептались. Я ловила в толпе гостей пристальные, хитрые взгляды и лукавые улыбки. Все знали что-то, что до последнего скрывалось в тайне от меня. Эрик взял меня за руку, обращая на себя мое внимание, и... ОПУСТИЛСЯ НА КОЛЕНО! В это мгновение мой мозг был взорван. Вот она - разгадка... Сейчас я была точным воплощением хрестоматийной Кристины - глаза сделались, как блюдца, челюсть отвисла до пола. Эрик говорил мне что-то, но все заволокло пеленой, а уши заложило. Я не понимала ни слова из сказанного им. Вспомнив, что нас сверлит взглядами толпень моих родственников и друзей, наспех стала собирать расплющенные мозги в кучу. И как раз вовремя - Эрик задал главный вопрос, протягивая мне ладонь, на которой бриллиантом переливалось тонкое золотое кольцо, украдкой сверкающее из синей бархатной коробочки: - Согласна ли ты провести со мной все дни и ночи жизни, пока мы не превратимся в ангелов и, взявшись за руки, не улетим на небеса? Отмерев через несколько секунд, я ловко вытащила кольцо из коробочки и быстро одела на палец. Краем глаза заметив недоуменные взляды, взяла микрофон. - Если ты у меня и так Ангел Музыки, зачем нам все усложнять? - холл взорвался смехом, пока Призрак поднимался, улыбаясь до ушей, - С Новым Годом, Эрик! Поцелуй пришелся на первый удар курантов. Нас захлестнуло волной аплодисментов и поздравлений. Эрик обнимал меня, а я, ослепленная нежностью и светом сафитов, смотрела в толпу зрителей, но не видела их. Моего уха коснулся шепот: - Я люблю тебя...