Исцеление

Концерт послезавтра. И мне остался один день, чтобы прийти в себя. Особое меню, максимум внимания со стороны людей. Ребята в курсе, но история не обсуждается. Сегодня я сильнее чувствую чью-либо любовь. И мне безумно приятно, но вспоминая о болевых ощущениях, я вновь перестаю радоваться жизни. Такие случаи повествуют о том, что у меня всё-таки довольно тяжёлая работа, организм разговаривает со мной на повышенных тонах. Я хочу лечь спать пораньше. Пижаму оставив в прошлом, то есть во вчера, я выпил свою жидкость для мытья окон, прикидывающуюся медицинским препаратом, и залез под одеяло. Привыкаю к темноте, чувствую, как постель согревается. Урчащее одиночество пристроилось на груди и уже выпустило свои коготки, переминая моё сердце. Спокойной ноч… дверь в номер тихонько сдвигается с места, жёлтая расщелина становится шире и успевает показать короткий трейлер теневого кино. Я решил поблагодарить судьбу позже. Я решил не спрашивать, как он добыл карточку и позже тоже не узнавать. Койю пришпорил коня у моей постели, скинул халат на седло и юркнул под одеяло. Моей руки дотронулось нечто личное и пушистое. Почему-то я подумал о китайской хохлатой собачке. Вот они, исцеляющие губы, настраивающие на лечебный сеанс. Жаждущее невообразимого тело трётся гладким и горячим покровом о мой, и я слышу, как трещит электричество в определённых местах. Извиняюсь за то, что не способен пока на многое, но он успокаивает. Ему вовсе не надо. Чего? Чего не надо? Моей активности сейчас. Мне снится сон. Точно. Безумно осязательный, реальный как мир Миядзаки. Койю ставит размашистые поцелуи на теле. Один над правым соском, другие чуть ниже сажает на веточки рёбер. На животе стая шебутных африканских птах, от которых даже слоны закрываются ушами. А я и вовсе теряю связь с внешним миром. Язык расписывает ствол, завивает спиралью красную рождественскую полоску. Представляю непослушного малыша с надутыми губками, который подходит к ели и припадает к бело-красной сахарной тросточке. Меня бросает в жар, когда Койю заканчивает с леденцом и приступает к мороженому. Если рыба-ёж оставила в моём животе свою копию, то ей не повезло. Колючки расцветают, повсюду лебяжий пух и весна. Льды и шершавые от наста снега растаяли. Койю, мы перезимовали. Последний Ледниковый период сошёл на нет. И всё благодаря не солнцу, а твоему язычку. - Иди сюда наверх. Я обхватываю ладонями лицо невероятно живой куклы, приподнимая по бокам волосы. Похож на принцессу Лею? Нет, на кого-то другого. На моего любимого, может быть. - А ты опытный парень, я посмотрю. Чувствую большими пальцами, как полыхают щёки. Он ложится на правое плечо, отворачивается. Роковая леди. Потом он обращает лицо с грустными глазами, такими же как голос, ко мне. - Нужно уходить. - Жаль. - Пусть концерт будет особенным. - Ты только за это беспокоишься? - Нет, Юу, ну что ты. Мне положено капризничать. - Ты ведь не бросишь теперь больного, мне нужен тщательный уход. - Не боишься, что я заставлю вести здоровый образ жизни? - Что-то, действительно, пора поменять в моём укладе. Слышу улыбку. - Пока. Койю облачается в халатик и спешит покинуть комнату соблазнов. Дверь показывает теневой трейлер в обратной перемотке. Со мой остался конь. Плохой собеседник, но зато нескучно. Он жуёт простыню, а я медленно тону в лебяжьем пухе.