Поплачь, полковник, мне в бронежилетку

- Быстро! Быстро! Быстро! - Тяжелый говнюк! - Эй ты, вставай на ноги! Кому говорю, скотина, шевели конечностями! Райан пришел в себя почти сразу. Да из него буквально на пару секунд вышибло дух, а потом сознание вернулось вместе с вымораживающей мыслью «Мне хана». Повстанцы за шиворот стащили его по железной лестнице, погнали по вонючему подъезду, охаживая прикладами по спине и ногам. Без брони удары были ощутимо болезненными. Если бы голова Скотти не была занята перспективами плена, он бы уже сходил с ума от боли в ребре, которая искрила при каждом ударе, как оголенный провод. Вывалив на улицу, повстанцы толкнули его к мусорным бакам, укрылись за ними и принялись яростно отстреливаться от парней Хариса. Кто-то орал своим, чтобы подогнали машину. Скотти, прижимая локоть к боку, лихорадочно оценил обстановку. С ним четверо, если Харис дожмет их и не подпустит броневик, то скоро у них закончатся патроны, и можно будет попытаться удрать. Пока же, оглушенный и безоружный, он ничего не мог сделать против вооруженной четверки в броне и шлемах. Оставалось лежать, привалившись плечом к мусорке и ждать. А Харис все-таки редкостный гондон. Не то чтобы у Скотти были какие-то сомнения раньше, но теперь он только убедился, что спасать его местные не собираются. Да и не собирались. Плевать они хотели на оримского идиота, который сам согласился помочь. Дом, милый дом! Старый бронированный «дефендер» лихо затормозил перед баками, отрезая Скотти от прекративших стрелять местных. Повстанцы снова подхватили его за ворот куртки, там что-то затрещало, но это не беспокоило даже Райана. Его впихнули в машину, мордой в продавленное тысячей задниц сиденье, пнули по пятке, невербально, но очень убедительно требуя подтянуть ноги. Поверх крыши внедорожника кто-то продолжал стрелять. Потом все четверо повстанцев залезли в машину, стало темно и чудовищно тесно, сложенного в три погибели Скотти лихорадило от боли в боку. Он страстно мечтал, чтобы вот сейчас, в этот самый миг проклятый «дефендер» подорвался на мине. Или кто-нибудь добрый шмальнул по нему из гранатомета. Только не плен, господи! Машину мотало по узким улочкам, по бортам дробно пробегали автоматные очереди. После трех поворотов броневик встал как вкопанный, повстанцы снова высыпали наружу, с криками и матами принялись палить. Двое выволокли Райана из машины, заломили руки, нарочно до предела, чтобы завыл от боли, и потащили в какой-то дом. - Двигай, двигай! – орали они, их догоняли остальные. Скотти привели в подвал, отпустили, толкнув в спину, снайпер свалился прямо под ноги кому-то в новехоньких - муха не сидела - десантных ботинках. И тут же этим ботинком получил в челюсть. - Сука Харисова, две машины спалил, урод! Зубы клацнули. Рот тут же наполнился соленым. Скотти ощупал зубы языком, они каким-то чудом оказались целыми. - Слушайте, - Райан поднял взгляд на возвышающихся над ним повстанцев, - у меня документы в кармане куртки. Посмотрите. Круговой удар ногой в голову он успел смягчить рукой, но снова свалился и получил пару пинков по многострадальным ребрам. Один из повстанцев – блядь, он с ними уже полчаса мотается, но так и не различает громил между собой, какие-то клоны в одинаковой спецухе – наклонился и вытащил из нагрудного кармана рацию, пакет с удостоверением и командировочные. Рассмотрел и присвистнул: - Ты погляди! – удостоверение пошло по рукам. - Разведуправление Оримы! Вот это гость к нам пожаловал! - Говори, сука, - обладатель новых ботинок наклонился к Забияке, - чего ори тут забыли? Зафига опять лезете в наши дела? Дуло пистолета ткнулось холодом в адамово яблоко. - Нигде нам ваши дела не уперлись, - Скотти облизнул соленые губы, - у вас тут суморф завелся, меня отправили зачистить. - И ты спутал наших людей с суморфом? – вкрадчиво спросил, видимо, их главный. - Вы людей пытали, - мрачно проговорил Райан, не ожидая ничего хорошего от разговора. Этих бандосов можно понять, он нанес им урон, расстрелял немало бойцов. - Это наши дела! – дуло с такой силой воткнулось в горло, что стало невозможно дышать. Скотти дернул головой, пытаясь вдохнуть. Получил рукоятью по башке и, как припадочная барышня, во второй раз потерял сознание. Очнулся от гадкого ощущения, что плечевые суставы вывернуты наизнанку. Тело вытянулось, повисло на скованных и уже онемевших руках. Запаниковав, Райан дернулся, сверху что-то лязгнуло. Кто-то ругнулся, послышались шаги. Усилием воли заставив себя держать глаза закрытыми, Скотти мысленно «осмотрел» тело. Больше всего он боялся, что недосчитается какой-нибудь его части. Но, кроме ребра, ничего особо не беспокоило, синяки и кровоподтеки – ерунда, о такой мелочи не стоило и переживать. - Чё дергаешься, урод? – толкнул его один из повстанцев. Скотти открыл глаза и посмотрел на него. От своих собратьев по освободительному, блядь, движению он отличался только нелепой, скошенной влево нижней челюстью. Интересно, ему в драке ее свернули или с детства такой был? - Все наши мечтают встретиться с тобой, ори, - зловеще произнес косомордый, - и я буду первый. Боишься, тварь? Забияка фыркнул. Не признаваться же, что на самом деле боится. - Боииишься! Я видел, как ты рванул к окну. Но не надейся, что сдохнешь быстро, - повстанец потрепал его по щеке и повел рукой вниз, по животу к паху. Скотти инстинктивно дернул руками, чтобы прикрыться, но руки были скованы перекинутыми через трубу отопления наручниками. Косомордый заржал, шаря у него между ног. Извращенец херов! - Ты педрила, что ли, мужика там щупать? – спросил Скотти. - Это ты педрила! – рявкнул ему в лицо косомордый. – Только пидоры из снайперки по людям палят. Сука, из укрытия! Даже раненых добивал, урод! Он отвлекся от яиц Скотти и от души дал ему по морде. Забияку качнуло на трубе. В этот миг он окончательно осознал, что рассчитывать не на что. Повстанцы в любом случае убьют его, а перед этим будут долго и изощренно мучить. Скотти оттолкнулся спиной от стены и от души всадил ботинком в солнечное сплетение повстанца. Тот отлетел и рухнул с громким треском в кучу каких-то коробок и деревянных ящиков, Скотти бешено задергался, пытаясь сломать трубу, через которую были перекинуты его наручники, или выдернуть руку из кандалов. Вообще-то у него узкая кость и будь побольше времени, он бы сумел протиснуть руку, ну, или, в крайнем случае, сломал, чтобы пролезла через отверстие. А так только ободрал запястья. Косомордый выбрался из завала разъяренный еще больше, чем раньше. Отряхнул коротко стриженную башку от каких-то опилок, выкатил глаза и, взревев что-то нечленораздельное, бросился на Скотти, впечатывая снайпера в стену. Труба загудела, руки рвануло болью. - Отставить! – заорал кто-то одним прыжком миновавший лестницу. Главарь в новых ботинках приблизился к Скотти, косомордый, напоследок намяв ему ребра, неохотно отступил от болтающегося на трубе пленника. - Надеюсь, ты ничего ему не сломал, Бэкс? - Не боись, этот дрищ крепкий, на всех хватит, - ухмыльнулся Бэкс. - Я спросил, не покалечил ли ты его? А, стрелок? – неожиданно спросил пришедший у Райана. – Тебя же не пытали тут? Косомордый за спиной своего главного скривил страшную рожу и показал ему кулак. Скотти мотнул головой. Он не понимал, что происходит, считать ли это передышкой перед основным этапом пыток или он понадобился инсургентам для чего-то еще. Спасения он не ждал. Харис не произвел впечатления добросердечного и совестливого чувака, если Скотти не стали отбивать, когда повстанцы только тащили его в машину, то теперь этот рыжий гад точно не станет класть людей ради чужака. Сам подставился, сам дурак. Еще и задание полковника завалил. Значит, дурак вдвойне. - Отстегни его, Бэкс, - велел главный. - С какого это? - Делай, что говорю! Косомордый сплюнул, подошел к Скотти вплотную, с ненавистью глядя в глаза. Быстро оглянулся и, воспользовавшись тем, что главный на них не смотрит, еще раз двинул под ребра. Как Забияка ни напрягал пресс, от удара у него выбило дух и сперло дыхание. Так что, когда Бэкс отстегнул его, не сумел устоять на ногах и упал на четвереньки, кашляя и пытаясь протолкнуть воздух в легкие. Бэкс занес ногу. - Харэ уже, - остановил его главный, - веди его наверх. Скотти вздернули на ноги и придали ускорение в сторону лестницы. Куда и зачем, он не понимал. Не понимал и Бэкс, поэтому то и дело пихал и толкал его, стараясь сделать побольнее. Но впереди забрезжил свет, и все еще немного оглушенный Забияка понял, что не слышит больше стрельбы. Только гомон повстанцев и гул работающих моторов их боевой техники. Небо сильно посветлело, кое-где серая масса туч истончилась, и в просветы было видно ярко-синее небо. Закрытые тремя БМПэхами, под прикрытием автоматчиков, повстанцы ожесточенно спорили. О нем, о Скотти. При этом зыркали так, что снайпер понимал – от смерти его отделяет один шаг. Когда один из спорящих резко повернулся и направил на него дуло штурмовой винтовки, Скотти вздрогнул и только усилием воли не зажмурился. Все-таки лучше, когда тебя уложит снайпер – хлоп, и ты труп. И ни стыда, ни сожаления. - …наших братьев! Лоусон, не смей! - Семнадцать наших братьев будут кормить червей из-за этого… этого… - Мертвых не вернешь. Зато наши бойцы вернутся. - Ладно. - Ладно. Лоусон так и не опустил винтовку, смотрел с прищуром, словно хотел расстрелять взглядом. Главный в ботинках проговорил что-то по рации - Райан не разобрал - дал отмашку, и отряд двинулся вперед по улице. Его конвоировали, окружив со всех сторон, поэтому озадаченный Скотти не дергался, шел, как смирная овечка на заклание. Группа Хариса во главе с ним самим встречала в конце переулка возле разбитой витрины какой-то кофейни. Все мрачные, оружие наготове, из тупика слева на повстанцев таращилась крупнокалиберная пушка какой-то самоходки. - Стоять, - скомандовал Харис, - покажите снайпера. - Сначала покажите наших. Солдаты Хариса выволокли из кафе пятерых парней. Заломив пленникам руки за спину, вытащили вперед, жестко потянув за волосы, подняли лица. Главный в ботинках кивнул, его люди расступились, и Скотти увидел стоящего рядом с капитаном Харисом Жана Веньяра. У него глаза на лоб полезли. От радости и еще чего-то нераспознаваемого стало жарко, и на глаза навернулась предательская влага. Но Скотти решил, что это от ветра, дующего в лицо. Полковник! Не бросил его, придурка, прилетел, чтобы выручить. Господи! - Сержант Скотти, бегом сюда! - рявкнул Веньяр, и Забияка рванул, даже не оглянувшись. Пусть даже его расстреляют в спину. Хер им, собакам! Несколько десятков шагов, и он у своих. Ряды сомкнулись, закрывая его незащищенную спину, повстанцы не стреляли, занятые своими пленными, которых отпустил Харис. - Пятерых бандитов отдали, - проворчал кто-то. - Поговори мне, - раздался голос Веньяра, а Скотти и не знал, что его начальство умеет быть настолько суровым, - сами кашу заварили, засранцы! Мой парень не пятерых стоит, а целой сотни, - вот тут снова скрутило душу, и захотелось завыть. Забияку обняли, отодвинули, чтобы разглядеть разбитое лицо, снова обняли и, наконец, они с Жаном так и остались стоять рядом. Рука полковника лежала на шее Скотти и прижимала так крепко, что они с командиром едва не касались друг друга одинаково небритыми щеками. - Ну, давай отбой, ори! – заорал главный повстанец. Веньяр смотрел, щурясь, и молчал. Потом медленно, в полной тишине, вытащил передатчик и поднес к губам. - Отставить! – сказал он. На него таращились с облегчением. Только стоящий ближе всех Райан видел, что Веньяр не нажимал кнопку связи. Что это была за театральщина, Скотти спросит его потом. Если, конечно, командир захочет рассказать после того, как перетряхнет все мозги за нарушение приказа и потерю снайперской винтовки. О, блядь! Две вооруженные группы стояли враг против врага, готовые в любой миг начать стрельбу. - Живой? – быстро спросил полковник, еще сильнее притягивая Скотти к себе. - Да что со мной сделается? - криво усмехнулся тот разбитыми губами. Щека внутри снова закровила, наполняя рот соленым. - Ладно, - тихо ответил Веньяр и добавил, - я боялся не успеть. - Вы ж экстрасенс, командир, все знаете. - Ну ты загнул – все! Знал бы все, не отправил бы тебя одного в эту жо… Остаток фразы потонул в треске вертолетных винтов, от которого Скотти прошило крупной дрожью. Этот звук живо напомнил Заккар 73-его, когда их подло расстреливал оримский «шершень». - Обманул, сука! – заорал главарь повстанцев, таращась в небо. Никто еще ничего не понял, а Скотти, сам на миг став ясновидящим, рванул к кофейне, увлекая за собой начальство. Характерный звук выпускаемых ракет невозможно было спутать ни с чем. - Ложись! Он бросил непослушное тело в дверной проем, откатился в угол, закрывая голову руками. Рядом приземлился полковник, и тут же раздался страшный грохот. Барабанные перепонки, казалось, взорвались. Сверху падали обломки кирпича, осколки, сыпалась какая-то труха. Дышать приходилось галимой пылью. - Сэр, - позвал Скотти и не услышал собственного голоса. Потрогал уши, поднес пальцы к глазам – крови нет, значит, ничего непоправимого, слух восстановится. Веньяр рядом заворочался, перекатился, подтянул к себе винтовку и только потом встал на четвереньки. - Надо уходить, - проорал Скотти, снова не слыша себя. Командир тряхнул головой, короткие волосы все серые от пыли. Одной рукой он прижал к груди винтовку, другой – Забияку и поднялся на ноги. Райан огляделся – за пустым оконным проемом зияла черная воронка в асфальте, валялись трупы, живых не было видно, все попрятались. Чуть погодя выяснилось, что слуха он лишился не полностью, по крайней мере, стрекот заходящих на второй круг вертушек донесся вполне отчетливо. - Туда, - потянул его Веньяр. А кто он такой, чтобы спорить с полковником? Значит, руки в ноги и бежать к соседнему зданию. А потом перебежками – к следующему. Снова засвистело, когда они находились в квартале от зоны поражения. Оба запыхались. Скотти был весь мокрый, как мышь, от холода и усталости все тело болело еще сильнее. Веньяр тоже хватал ртом воздух, привалившись спиной к стене. Не молодой он уже, его полковник. Скотти хотелось прижаться к нему, то ли чтобы согреться и привалиться к чему-то куда более мягкому, чем ледяная кирпичная стена, то ли от острого чувства благодарности, что командир не бросил его тут умирать. Скотти очень хорошо понимал, что с ним было бы, не появись командир так вовремя. - Надо где-то укрыться, - выдохнул Веньяр, и Забияка снова обрадовался – он хоть и плохо, но расслышал слова командира. - Вон там, - указал он на жилой дом с рядом магазинчиков на первом этаже. Сейчас они все, конечно, были заброшены – жильцы оставили этот квартал из-за постоянных стычек повстанцев и регулярных войск. Если кто и остался, то только маргиналы, которым некуда податься, и мародеры, еще надеющиеся тут чем-то поживиться. Вертушка застрекотала тише – удалялась от их лежбища. Выстрелов и голосов слышно не было, ну, или контуженный Скотти их не слышал. Жан встал и потянул его за руку. Райан поднялся, пересиливая себя. Кажется, он отдал бы все на свете за две вещи – глоток воды и тихое место, где можно выспаться. Командир окинул внимательным взглядом качающегося подчиненного, тяжко вздохнул и просунул руку у него под плечом, крепко обняв за талию. Вот так и восторжествовала справедливость, не все же Скотти таскать на себе пальковника.