А что если?

— Вы меня ослушались!       Королева медленно приближалась к четырём девушкам, стоящим на коленях. Вокруг неё нарастала тёмная и тяжёлая аура, которая обрушивалась на воинов потоками, стараясь раздавить и унизить. Она накаливала воздух в своём тронном зале, плавя такой необходимый для дыхания воздух. Корона мерцала яркими ледяными искрами и придавала женщине устрашающее величие и присущую женственность. — Я велела не приближаться к ним!       Её величество выставила перед собой ладонь, разведя в напряжении пальцы и девушек волной отбросило на несколько метров назад. Уши неприятно заложило, а тела словно сломались разом, причинив неимоверную боль, фактически нефизическим существам. — Моя Королева, — попытался вмешаться Мрак.       Она его даже не слушала, не обращала внимания. Сейчас все мысли были занята наказанием. — Это мои игрушки!       Разряд тёмной молнии пробил девушек до кончиков пальцев. Заставил изогнуться в невыносимой муке юные тела и медленно сдавливал горло электрическим спазмом. — Ваше Величество, что произошло? — Мрак хотел успокоить свою Королеву и разобраться в том, что сейчас происходит. — Я не ощущаю души девчонки! А это может быть только по одной причине.       Сила Королевы мучительно выжигала кислород в лёгких, заставляя девушек переживать внутренние ожоги и нехватку воздуха. — Значит, что она мертва. А мне была нужна её душа. — Но мы не… — прохрипела блондинка в оправдание. — Молчать!       И новый приступ жара понёсся по телам. Кровь начинала нагреваться и температура медленно, но уверенно возрастала. Боль была неимоверной, нечеловеческой, будто по венам текла раскалённая лава. Эти ощущения не несли физический характер, не наносили увечий или ран, а значит, издеваться так можно бесконечно.       В глазах Королевы застыла мертвенная жестокость, холод желания убить пугал даже преданного Мрака. Крики девушек наполняли даже бездонные сосуды, теребя бесчувственные сердца и задевая струны обледенелых душ. Ненависть сейчас брала верх, среди всех доступных чувств и разрывала женщину на куски.       Зрачок её расширился до краев радужки, открывая всю черноту и пустоту, сокрытую внутри неё.       Отчаяние неожиданным криком вырвалось из горла Мрака: — Мелания, перестань!       Такой фамильярности он не допускал, не смел обращаться к ней по имени, не смел смотреть прямо в глаза. Сейчас мужчина понимал, что она может испепелить остаток человечности внутри себя и не мог допустить этого. Королева опешила, впервые за столько лет услышав своё имя, а не обращение преклонения. Глаза начали принимать нормальные пропорции, а душа в раз выдохнула, будто поняла, что не всё потеряно, что надежда ещё есть. — Масато, — одними губами прошептала Королева.       Мраку хватило мгновения, чтобы поймать заветное имя на её устах, его имя.       Мелания резко ослабела от нахлынувших мыслей и воспоминаний, и начала терять сознание, словно в замедленной съёмке оседая на холодный пол. Мрак одним лёгким движением поймал свою Королеву и опустился на колени, удобно уложив её в своих руках.       «Моя Милания». Он впервые за долгое время улыбался чувству, зарождающемуся внутри него, был рад ощущать то липкое и тёплое ощущение, наполняющее его клетки заветным, живым электричеством. Он провёл тыльной стороной ладони по мраморной коже и легко коснулся большим пальцем нижней губы, скользнув по ней, и запустил в роскошные волосы свои худые бледные руки. Губы, они всегда манили его, так хотелось сорвать этот холод с них, а сейчас она просто не сможет его убить за эту мысль, хотя он был готов умереть за этот поцелуй.       Яркий свет от взрыва не угасал, но и не резал глаза. Мамору, Тайки и Ятен пораженно всматривались в холодную белизну, отчаянно прокручивая в голове всё, что произошло пару минут назад.       Сейя сидел на мокром асфальте с остекленевшими глазами, в которых крутился эпизод последних мгновений. Она его поцеловала, сама поцеловала и тогда душа его вырвалась наружу, он словно научился дышать иначе, сердцем. А потом он почувствовал резкую боль от сжавшихся рук и невнятный, неожиданный бросок в сторону. Дальше всё было словно в тумане, будто время распалось на гранулы и старается в мелочах показать ему произошедшее. Десять шаров сливаются в один, концентрированный, мощный, разрушительный объект, ударяющий точно в грудь. Сейя видит, как тело девушки выгибается дугой в спине от полученного импульса. Слышит хриплый и влажный от крови выдох. Глаза расширяются в немом испуге, и одновременном облегчении, а потом тело Ши выгибается грудью наружу. Волосы западают назад, глаза сбрасывают прощальную, болезненную слезу и закрываются. Брюнет беззвучно вскрикивает, вытягивая вперёд руку и вспышка света от взрыва, заслоняет стеной тело девушки. В пустой тишине раздаётся глухой звук падающего тела. И это быстрыми кадрами царапает ему грудь и боль старательно выламывает рёбра, пытаясь выбраться наружу. — Не-е-е-ет!       Горловой звук отчаяния, сорвавший связки, выбрасывает кровь в рот, наполняя его металлическим привкусом, сердце колотится бешеным загнанным зверем и Коу бросается с места к ней.       Удар.       Парень плюхается в паре метров в огромную дождевую лужу, с опалённым плечом, и резкой болью в предплечье. Он срывает с себя плащ, припекающийся к обожженной ране, и встаёт на ноги.       Рывок.       Свет опрокидывает его, впечатывая в стену. Кровь снова даёт выплеск в горло, лишь усиливая вязкий вкус. Грудная клетка будто сдавлена, словно он сейчас набросился на движущийся автобус. Дыхание рваное, короткое и резкое.       Бросок.       Барьер встречает его, немного прогибаясь, будто играя и издеваясь, и в очередной раз отбрасывает в стену. По тёмным волосам с затылка стекает тонкая, вязкая и алая струйка. Мир пошатнулся и раздвоился, звуки гулкими ударами отдавали в ушах, а горло горело и жгло.       И он снова встаёт и делает вдох, чтобы хватило воздуха, чтобы прорваться к ней, но братья, выйдя из ступора, заламывают ему руки, склоняя на колени, и удерживают от очередной пустой попытки. — Хватит. — Я должен! — Нам её не спасти, — грустно заметил Ятен. — Перестань, ей не помочь. Она свой выбор сделала.       Непонятно откуда взявшаяся сила помогает Сейе освободить руку и ударить брата. Губа слегка окрашивается в месте разрыва. Ятен недолго думая, снова хватает за руки брата и не обращая внимания на щиплющую рану, пытается удержать его. — Ятен прав. И ты это понимаешь, — Тайки спокойно разжал свои ладони и Сейя рухнул беспомощно на шершавый асфальт. — Но ведь она, — дыхание прерывалось всхлипами, — она спасла меня. На её месте должен быть я!       Брюнет ударил в глубину лужи руками, окатив своё лицо прохладной, но грязной водой. — А я ей так и не сказал! — Я люблю тебя! — связки растянулись, горло неприятно пересохло.       Казалось, что крик издавала сама душа, его душа. Голос был слаб, надломлен и обречен. Горечью резко пропитался воздух вокруг и дышать стало ощутимо тяжелее.       Сейя снова ударил кулаками в мокрое пятно и уткнулся лицом в свои руки. — Что это? — Мамору до этого молчавший, пытливо всматривался в столп света.       Он спокойно подошел к нему и вытянул руку, едва коснувшись, стена часто замигала и медленно угасла, обнажив четыре мужские фигуры, стоявшие вокруг мирно спящей Шиори.       Фигуры были облачены в боевые тонкие доспехи, плащи надёжно прикрывали сильные спины. Лица спокойны, но сосредоточены, а глаза мирно прикрыты. — Быть этого не может, Вы же погибли. Кунсайт, Зойсайт, Нефрит, Джедайт…