Самозванка

Про­лог За­та­ив ды­ха­ние, она на цы­поч­ках пе­рес­ту­пи­ла по­рог пог­ру­жен­ной во ть­му ком­на­ты. Плот­ные што­ры бы­ли за­дер­ну­ты, и она ос­та­ви­ла при­от­кры­той дверь в ко­ри­дор, что­бы не­на­ро­ком не на­ле­теть на ме­бель и не заг­ре­меть. Она еще ни­ког­да не бы­ла в его спаль­не. В спаль­не че­ло­ве­ка, ко­то­рый бу­до­ра­жил ее во­об­ра­же­ние, а сер­дце зас­тав­лял бить­ся в су­мас­шед­шем рит­ме от вос­тор­га и стра­ха од­нов­ре­мен­но. Вот и сей­час ей ка­за­лось, что стук ее сер­дца по­до­бен бою ба­ра­ба­на и ог­лу­ши­тель­ным гро­хо­том на­пол­ня­ет не толь­ко ком­на­ту, но и весь дом. И как бы в под­твер­жде­ние ее ощу­ще­ний спя­щий на кро­ва­ти че­ло­век за­во­ро­чал­ся и не­ожи­дан­но сел, прик­ры­вая гла­за от све­та, про­ни­ка­юще­го в спаль­ню из ко­ри­до­ра. В сле­ду­ющее мгно­ве­ние, уз­нав ноч­ную гостью, он спрыг­нул с пос­те­ли и пред­стал пе­ред ней. Впер­вые уви­дев поч­ти пол­ностью об­на­жен­но­го муж­чи­ну, да еще муж­чи­ну сво­ей меч­ты, она так рас­те­ря­лась, что в от­вет на впол­не ре­зон­ный воп­рос, что она здесь де­ла­ет, толь­ко и смог­ла про­ле­пе­тать: — Я... я не знаю... Мне хо­те­лось те­бя ви­деть. По­ни­ма­юще ус­мех­нув­шись, он приб­ли­зил­ся к ней, на хо­ду на­де­вая ха­лат и за­вя­зы­вая по­яс. В се­рых про­ни­ца­тель­ных гла­зах блес­нул не­хо­ро­ший ого­нек. Она не на шут­ку ис­пу­га­лась. За­тея, пред­став­ляв­ша­яся нес­лож­ной, но бес­ко­неч­но соб­лаз­ни­тель­ной, на де­ле обер­ну­лась опас­ной аван­тю­рой от­кро­вен­но пре­до­су­ди­тель­но­го тол­ка. Юная осо­ба, пух­лень­кая, ес­ли не ска­зать боль­ше, в по­луп­роз­рач­ной ноч­ной ру­баш­ке, с ко­кет­ли­во рас­пу­щен­ны­ми по пле­чам чер­ны­ми во­ло­са­ми, под­ве­ден­ны­ми яр­ко-го­лу­бы­ми те­ня­ми ве­ка­ми и при­зыв­но нак­ра­шен­ны­ми гу­ба­ми, пре­ры­вис­то ды­ша, ус­та­ви­лась на мо­ло­до­го муж­чи­ну. Цель ви­зи­та вряд ли вве­ла бы ко­го-ли­бо в заб­луж­де­ние, тем бо­лее че­ло­ве­ка про­ни­ца­тель­но­го, рас­чет­ли­во­го и от­нюдь не сен­ти­мен­таль­но­го, ка­ким был хо­зя­ин спаль­ни. То ли же­лая по­за­ба­вить­ся, то ли на­ме­ре­ва­ясь про­учить на­ив­ную ду­роч­ку, ви­ди­мо, во­зом­нив­шую се­бя оболь­сти­тель­ни­цей, рав­ной Кле­опат­ре, он спер­ва паль­цем стер с ее рта по­ма­ду, а по­том... Все даль­ней­шее про­мель­кну­ло как в ту­ма­не. Толь­ко спус­тя ка­кое-то вре­мя она смог­ла вос­ста­но­вить в па­мя­ти ход со­бы­тий и... ужас­ну­лась... А по­ка же она вне­зап­но ощу­ти­ла, как он с жад­ностью при­ник к ее гу­бам, стис­нув в объ­яти­ях, и по­чувс­тво­ва­ла, как не­из­вес­тное ей до­се­ле вож­де­ле­ние сла­дос­тной ис­то­мой на­пол­ня­ет каж­дую кле­точ­ку ее те­ла. Ког­да он от­пус­тил ее, она, по­лу­жи­вая от об­ру­шив­ше­го­ся на нее шква­ла эмо­ций, еле слыш­но про­из­нес­ла: — Ты... ты ме­ня лю­бишь? Жес­ткий, през­ри­тель­ный сме­шок в мгно­ве­ние ока вер­нул ее из ска­зоч­ной стра­ны не­зем­но­го бла­женс­тва на греш­ную зем­лю. — Люб­лю?! Те­бя?! Да за ко­го ты ме­ня при­ни­ма­ешь? Комья мер­злой зем­ли глу­хо уда­ри­лись о крыш­ку гро­ба. Пос­лед­ние скор­бя­щие ра­зош­лись. Со­ра ос­та­лась у мо­ги­лы од­на. Бен Род­жер. Ее дед. Че­ло­век, ко­то­рый сло­мал жизнь сво­ей до­че­ри, а по­том вдруг по­же­лал по­ви­дать­ся с единс­твен­ной внуч­кой, ко­то­рую до это­го знать не знал... Для че­го? Что­бы она прос­ти­ла уми­ра­юще­го ста­ри­ка, и он смог бы отой­ти в луч­ший мир со спо­кой­ной со­вестью?.. Зло­ве­щая тень упа­ла на све­же­за­сы­пан­ную мо­ги­лу. Со­ра вздрог­ну­ла и нап­ряг­лась. Да­же не обо­ра­чи­ва­ясь, она зна­ла, что это Бек­хен, Бен Бек­хен, пре­ус­пе­ва­ющий биз­нес­мен, за чь­ими рис­ко­ван­ны­ми пред­при­яти­ями Со­ра сле­ди­ла с дру­го­го кон­ца зем­ли. Внут­рен­не по­доб­рав­шись, она по­вер­ну­лась к не­му. Его вы­ра­зи­тель­ное ли­цо бы­ло су­ро­вым, взгляд — прон­зи­тель­ным и жес­тким. — Про­шу про­ще­ния, а вы кто? Го­лос был хо­ло­ден, точ­но смер­зший­ся снег, ко­то­рый еще не рас­та­ял в ни­зи­нах под сла­бень­ким мар­тов­ским сол­нцем. И Сора да­же по­ежи­лась, ус­лы­шав его. — Ты что, не уз­нал ме­ня, Бек­хен? Свою единс­твен­ную дво­юрод­ную сес­тру? В то­не де­вуш­ки не бы­ло и на­ме­ка на родс­твен­ную теп­ло­ту, а толь­ко горь­кий сар­казм. В свое вре­мя Бек­хен, ко­то­рый на са­мом де­ле при­хо­дил­ся ей дво­юрод­ным дя­дей, а не бра­том, ис­пор­тил жизнь Ми­ры не мень­ше, чем де­душ­ка Род­жер, и ус­ко­рил ее тра­ги­чес­кий ко­нец. Он из­ме­нил­ся в ли­це, что Со­ра от­ме­ти­ла не без удо­воль­ствия. При­вес­ти в за­ме­ша­тель­ство Бен Бек­хе­на, ко­то­рый те­перь, пос­ле кон­чи­ны сво­его дя­ди, вста­нет во гла­ве круп­ней­ше­го в стра­не стро­итель­но­го кон­цер­на, — тут есть чем гор­дить­ся! — Джан­со­ра?! Сей­час бу­ду­щий маг­нат выг­ля­дел не­важ­но, но все рав­но дер­жал­ся с дос­то­инс­твом, ко­то­рое гра­ни­чи­ло с над­мен­ностью и про­ис­хо­ди­ло от из­лиш­ней уве­рен­нос­ти в се­бе. Чер­но­во­ло­сый, в длин­ном чер­ном паль­то по­верх тем­но­го кос­тю­ма, Бек­хен на­по­ми­нал Со­ре во­ро­на, вь­юще­го­ся над бес­по­мощ­ной жер­твой. Ей да­же ста­ло нем­нож­ко не по се­бе. А ведь он лишь слег­ка хму­рил­ся, гля­дя на нее свер­ху вниз. — Джан­со­ра?! — не­до­вер­чи­во пов­то­рил он. И де­вуш­ке сде­ла­лось сов­сем уж не­у­ют­но под его прис­таль­ным, слов­но бу­ра­вя­щим взгля­дом. Она от­ве­ла гла­за. Как убе­дить его в том, что она Джан­со­ра, ес­ли да­же она са­ма до кон­ца в это не ве­рит? — Да, — с тру­дом вы­да­ви­ла она. Муж­чи­на в чер­ном про­дол­жал за­дум­чи­во рас­смат­ри­вать ее нас­то­ро­жен­ным, хо­лод­ным взгля­дом, за­тем шаг­нул к ней. Спо­кой­ная си­ла уве­рен­но­го в се­бе че­ло­ве­ка, ко­то­рую Со­ра ощу­ща­ла бук­валь­но фи­зи­чес­ки, ед­ва не зас­та­ви­ла ее от­шат­нуть­ся. Ес­ли бы не мо­ги­ла у нее за спи­ной, она бы от­сту­пи­ла. — Ка­кая при­ят­ная не­ожи­дан­ность! Хо­тя, дол­жен приз­нать, я бы в жиз­ни те­бя не уз­нал. Де­вуш­ка де­лан­но рас­сме­ялась. Ес­тес­твен­но, не уз­нал бы, по­ду­ма­ла она, но вслух ска­за­ла: — Я все-та­ки пов­зрос­ле­ла... нем­нож­ко... — Нем­нож­ко?! — вос­клик­нул Бек­хен. — Да ты не­уз­на­ва­емо из­ме­ни­лась! Все пра­виль­но. А что еще она ожи­да­ла от не­го ус­лы­шать? Это бы­ло бы слиш­ком боль­шим ве­зе­ни­ем, ес­ли бы он уг­ля­дел, хоть ка­кое-то сходс­тво меж­ду ней те­пе­реш­ней и той не­ук­лю­жей де­воч­кой-под­рос­тком. Со­ра, од­на­ко, не ста­ла ни­че­го го­во­рить. Она лишь по­жа­ла пле­ча­ми и от­вер­ну­лась. Под прис­таль­ным взгля­дом Бек­хе­на Со­ра чувс­тво­ва­ла се­бя чу­жой. Нез­ва­ной гость­ей, втор­гшей­ся в дом, где ее не жда­ли. Впро­чем, она и бы­ла здесь чу­жой. — Я ви­дел те­бя ре­бен­ком, дос­та­точ­но пух­лым, ес­ли не ска­зать тол­стым. Пос­лед­нее за­ме­ча­ние, как буд­то бы да­ло ему пра­во оце­ни­ва­юще ог­ля­деть строй­ную де­вичью фи­гур­ку. Его по-муж­ски от­кро­вен­ный, пусть да­же по-преж­не­му по­доз­ри­тель­ный взгляд имел яв­ный сек­су­аль­ный под­текст. Со­ра сму­ти­лась. В ней опять про­бу­ди­лись те чувс­тва, ко­то­рые зас­тав­ля­ли ее не­ког­да сго­рать со сты­да. — Эта­кая не­ук­лю­жая сем­над­ца­ти­лет­няя тол­стуш­ка в оч­ках. — С тех пор прош­ло де­сять лет. — Ее го­лос дрог­нул, и Бек­хен не мог это­го не за­ме­тить. — Я уже пе­ре­рос­ла под­рос­тко­вую пух­лость. И дав­но не но­шу оч­ки. — И еще, нас­коль­ко я пом­ню, ты бы­ла брю­нет­кой, — за­ме­тил Бек­хен, и Со­ре по­ка­за­лось, что у нее на ще­ке дер­нул­ся нерв. Опять же ни­че­го уди­ви­тель­но­го. Бы­ло бы стран­но, ес­ли бы он это­го не за­ме­тил. Ког­да во­ло­сы Со­ры на­ча­ли се­деть, она че­го толь­ко не пе­реп­ро­бо­ва­ла. Сна­ча­ла кра­си­ла их на нес­коль­ко то­нов свет­лее. По­том, от­ча­яв­шись, ко­рот­ко пос­триг­лась, од­но вре­мя да­же ста­ла но­сить па­рик. А лет в двад­цать пять плю­ну­ла на нее и опять от­рас­ти­ла во­ло­сы, так что те­перь они бы­ли у нее по пле­чи и на­ту­раль­но­го цве­та — пе­пель­но-се­реб­рис­то­го. В со­че­та­нии с чер­ны­ми бро­вя­ми и прон­зи­тель­но-чер­ны­ми гла­за­ми от­све­чи­ва­ющая се­реб­ром гри­ва смот­ре­лась очень да­же стиль­но. — За ис­клю­че­ни­ем те­бя, в ми­ре нет со­вер­шенс­тва, Бек­хен, — за­яви­ла она, на­ро­чи­то неб­реж­но ог­ля­дев его ху­дое по­ро­дис­тое ли­цо с жес­тки­ми вы­ра­зи­тель­ны­ми чер­та­ми. В двад­цать шесть лет Бек­хен яв­лял со­бой об­раз­чик муж­ской кра­со­ты и на го­ло­ве у не­го не бы­ло ни еди­но­го се­до­го во­лос­ка! — А за­чем ты сю­да за­яви­лась? — Ты мне сам на­пи­сал: «При­ез­жай!». — Да не­уже­ли? Со­ра на мгно­ве­ние за­мер­ла, за­тем от­вер­ну­лась и за­ша­га­ла прочь, бро­сив че­рез пле­чо: — А что, ты не пом­нишь? — Лад­но, до­пус­тим. Но я от­пра­вил пись­мо пол­то­ра ме­ся­ца на­зад. Очень жаль, что ты не смог­ла при­ехать, по­ка дя­дя был еще жив! — Его през­ри­тель­ный тон, буд­то но­жом уда­рил ей в спи­ну. — Хо­тя за­чем бы­ло то­ро­пить­ся... Ты же, на­вер­ное, пред­по­ла­га­ла, что он и так упо­мя­нет те­бя в за­ве­ща­нии? Со­ра рез­ко ос­та­но­ви­лась и обер­ну­лась. Взгляд ее не вы­ра­жал ни­ка­ких эмо­ций. Чес­тно ска­зать, ей да­же в го­ло­ву не при­хо­ди­ло, что по­кой­ный Бен Род­жер, один из са­мых бо­га­тых лю­дей в стра­не, хоть что-то ос­та­вит сво­ей единс­твен­ной внуч­ке... — Ты на это на­де­ялась, да? Су­дя по об­ви­ня­юще­му то­ну, Бек­хен был на сто про­цен­тов уве­рен, что Со­ра при­еха­ла имен­но из-за нас­ледс­тва. — Нет, — спо­кой­но про­го­во­ри­ла она. — Да лад­но... Со­ра! — Склад­ка меж­ду бро­вя­ми и ма­лень­кая за­мин­ка, ко­то­рую сде­лал Бек­хен, преж­де чем про­из­нес­ти ее имя, яс­но да­ва­ли по­нять, что он все еще сом­не­ва­ет­ся в том, что она имен­но та, за ко­го се­бя вы­да­ет. — За­чем ты тог­да прим­ча­лась сю­да с дру­го­го кон­ца све­та имен­но се­год­ня, в день по­хо­рон, ког­да дол­жны ог­ла­сить за­ве­ща­ние? И не пы­тай­ся ме­ня убе­дить, что в те­бе вдруг про­бу­ди­лись неж­ные чувс­тва лю­бя­щей внуч­ки к лю­би­мо­му де­ду, ина­че ты при­еха­ла бы сра­зу же, как толь­ко уз­на­ла о его бо­лез­ни. Ну, что ему ска­зать? Что она сов­сем не­дав­но пе­ре­еха­ла на дру­гую квар­ти­ру, и пись­мо шло по но­во­му ад­ре­су боль­ше ме­ся­ца? Что Бен Род­жер не ис­пы­ты­вал ни­ка­ких родс­твен­ных чувств к сво­ей внуч­ке, и она к не­му то­же? Что за двад­цать семь лет они не встре­ча­лись ни ра­зу? Со­ра очень сом­не­ва­лась, что Бек­хен бу­дет слу­шать ее оп­рав­да­ния. А по­че­му она все же яви­лась на по­хо­ро­ны чу­жо­го, в сущ­нос­ти, че­ло­ве­ка, это­го то­же не объ­яс­нишь так прос­то. Со­ра и са­ма тол­ком не зна­ла, что ее сю­да при­ве­ло. Быть мо­жет, же­ла­ние рас­счи­тать­ся за нес­пра­вед­ли­вость, до­пу­щен­ную ког­да-то по от­но­ше­нию к Ми­ре (это имя ма­те­ри Со­ры) и ее все­ми от­вер­гну­то­му ре­бен­ку. Впро­чем, Со­ра дав­но пе­рес­та­ла отож­дест­влять се­бя с тем ре­бен­ком. Или, мо­жет быть, она, Хан Со­ра, жен­щи­на са­мос­то­ятель­ная и уже не стра­да­ющая от то­го, что ря­дом с ней нет ни­ко­го из род­ных и близ­ких, при­еха­ла сю­да по­то­му, что ког­да-то ей очень хо­те­лось, что­бы и у нее то­же бы­ла семья. И не прос­то лю­бая семья, с го­речью уточ­ни­ла она про се­бя. Ей хо­те­лось, что­бы ее при­ня­ли имен­но в этой семье, за жизнью ко­то­рой она так прис­таль­но наб­лю­да­ла из да­ле­кой Ка­на­ды с упорс­твом, гра­ни­ча­щим с одер­жи­мостью... Она да­же спе­ци­аль­но вы­пи­сы­ва­ла Ко­рей­ские га­зе­ты... А ког­да на прош­лой не­де­ле об­на­ру­жи­ла в ящи­ке пись­мо, на­чи­нав­ше­еся со слов «Моя до­ро­гая Джан­со­ра», у нее все пе­ре­вер­ну­лось внут­ри — она да­же не по­доз­ре­ва­ла, что ее дет­ские ус­трем­ле­ния, ка­за­лось, дав­но за­бы­тые, мо­гут про­бу­дить­ся в ее ду­ше с та­кой си­лой. У нее бы­ли при­чи­ны при­ехать сю­да. Но ес­ли бы Бен Бек­хен уз­нал о них... Де­вуш­ка не­воль­но по­ежи­лась, пред­ста­вив, ка­ких бы га­дос­тей он ей на­го­во­рил. — Те­бе бы­ло пле­вать на не­го, — про­дол­жал с осуж­де­ни­ем Бек­хен. — Ина­че ты прим­ча­лась бы сра­зу же, как толь­ко по­лу­чи­ла мое пись­мо. Или ты ду­ма­ешь, я ра­ди собс­твен­но­го удо­воль­ствия нап­ря­гал­ся, ра­зыс­ки­вая твой ад­рес? Да будь моя во­ля... Он вдруг за­мол­чал. Толь­ко сей­час Со­ра за­ме­ти­ла, ка­кое осу­нув­ше­еся у не­го ли­цо. Спра­вед­ли­вос­ти ра­ди сле­до­ва­ло приз­нать, что он дей­стви­тель­но ис­крен­не го­ре­вал о смер­ти дя­ди. Од­на­ко при этом не пы­тал­ся скрыть то гад­ли­вое от­вра­ще­ние, ко­то­рое вы­зы­ва­ла в нем Со­ра. Это ужас­но ее бе­си­ло. — Ну и что бы ты сде­лал, Бек­хен? — спро­си­ла она не без вы­зо­ва, но и с неп­рик­ры­той го­речью в го­ло­се. — Прог­нал бы ме­ня по­даль­ше по­га­ной мет­лой? По при­ме­ру сво­его дя­ди, ко­то­рый выш­выр­нул Ми­ру из до­ма? В се­рых гла­зах Бек­хе­на вспых­ну­ло пла­мя ярос­ти, а по­том взгляд его сде­лал­ся твер­дым, как ал­маз. — Ми­ра? — пе­рес­про­сил он с на­жи­мом. Со­ра сде­ла­ла глу­бо­кий вдох, ста­ра­ясь не об­ра­щать вни­ма­ния на его де­лан­ное не­до­уме­ние. Он, ко­неч­но же, за­ме­тил, что она не наз­ва­ла Ми­ру ма­мой. — Ей ис­пол­ни­лось все­го де­вят­над­цать, ког­да она за­бе­ре­ме­не­ла. Мы с ней бы­ли ско­рее как сес­тры. Ты что, за­был, как она сму­ща­лась, ког­да я зва­ла ее ма­мой? Да и са­ма не лю­би­ла рас­прос­тра­нять­ся о том, что я ее дочь. — За­то те­бя, я смот­рю, ни­чем не сму­тить, — не без из­дев­ки за­ме­тил он. Кровь при­ли­ла к ли­цу Со­ры. По­че­му он та­кой злой? До сих пор не мо­жет прос­тить Ми­ре ее но­ро­вис­тый дер­зкий ха­рак­тер? Или прос­то про­ве­ря­ет ее, ста­ра­ясь пой­мать на ка­кой-ни­будь не­увяз­ке?.. Она ед­ва по­да­ви­ла в се­бе же­ла­ние раз­вер­нуть­ся и убе­жать. — Я при­еха­ла лишь по­то­му, что ты мне на­пи­сал, — су­хо за­ме­ти­ла Со­ра, не да­вая его сар­каз­му и впол­не оче­вид­ной по­доз­ри­тель­нос­ти вы­бить се­бя из ко­леи. — А за­чем, кста­ти? Те­бя что, дед поп­ро­сил ра­зыс­кать ме­ня? — Нет. Вы­хо­дит, он за­нял­ся по­ис­ка­ми про­пав­шей до­че­ри сво­ей по­кой­ной ку­зи­ны ис­клю­чи­тель­но по собс­твен­ной ини­ци­ати­ве. Это не мог­ло не нас­то­ра­жи­вать. За­чем ему бы­ло тра­тить на это си­лы? — Род­жер сам ни­ког­да бы не приз­нал­ся, но я по­нял, что он хо­чет уви­деть­ся со сво­ей единс­твен­ной внуч­кой. А что до ме­ня... — Он опять оки­нул де­вуш­ку все тем же ос­кор­би­тель­ным, по-муж­ски от­кро­вен­ным и хищ­ным взгля­дом, и его гу­бы скри­ви­лись в зло­ве­щей ух­мыл­ке. — Мне, мо­жет, бы­ло лю­бо­пыт­но пос­мот­реть, во что прев­ра­ти­лась доч­ка Ми­ры. Та де­ви­ца-под­рос­ток, ко­то­рую я за­пом­нил, на­во­ди­ла на са­мые уны­лые мыс­ли... Я был поч­ти уве­рен, что она вла­чит жал­кое су­щес­тво­ва­ние в ка­ких-ни­будь тру­що­бах. Со­ра сжа­ла ку­ла­ки, так что ног­ти вон­зи­лись в ла­до­ни. Вот зна­чит, ка­ко­го он мне­ния о ней... — Мне и в го­ло­ву не при­хо­ди­ло, что она пе­ре­едет в Ка­на­ду и сме­нит фа­ми­лию... как буд­то от ко­го-то скры­ва­ет­ся и не хо­чет, что­бы ее наш­ли. Мо­жет, так оно и бы­ло, с раз­дра­же­ни­ем по­ду­ма­ла Со­ра. Яз­ви­тель­ный тон Бек­хе­на так бе­сил ее, что она да­же не сра­зу за­ме­ти­ла, что он го­во­рит о ней в треть­ем ли­це. — Она? — встре­пе­ну­лась Со­ра. — Ты имел в ви­ду ме­ня? — Ну ко­неч­но, — про­тя­нул он елей­но-при­тор­ным го­ло­сом, но взгляд его ос­та­вал­ся по-преж­не­му жес­тким. Как вид­но, по­яв­ле­ние дво­юрод­ной пле­мян­ни­цы на по­хо­ро­нах Бе­на Род­же­ра пот­ряс­ло Бек­хе­на боль­ше, чем он хо­тел по­ка­зать. Чес­тно го­во­ря, Со­ра не ожи­да­ла, что он вос­при­мет это так бо­лез­нен­но. — Я три ме­ся­ца пот­ра­тил на по­ис­ки. Вос­поль­зо­вав­шись ус­лу­га­ми — и весь­ма не­де­ше­вы­ми — бю­ро по по­ис­ку про­пав­ших лю­дей, он об­на­ру­жил не­кую связь меж­ду Бен Джа­нсо­рой и сот­руд­ни­цей ван­ку­вер­ско­го те­ле­ви­де­ния Хан Сорой и по­вел по­иск в нуж­ном нап­рав­ле­нии. — Выс­ший балл за сме­кал­ку и во­лю к по­бе­де, Бек­хен. — Де­вуш­ку бил оз­ноб, и вов­се не по­то­му, что на ули­це бы­ло мо­роз­но. — Но ты всег­да был упор­ным и об­сто­ятель­ным. Он ус­мех­нул­ся. — А от­ку­да ты зна­ешь, ка­кой я всег­да? Мы с то­бой ви­де­лись толь­ко раз. Он что, опять ее про­ве­ря­ет? Со­ра вып­ря­ми­лась в пол­ный рост, рас­пра­вив пле­чи. Но все рав­но ря­дом с Бек­хе­ном она ка­за­лась се­бе ма­ляв­кой. — Два ра­за! — рез­ко поп­ра­ви­ла она. — В пер­вый раз мы об­ща­лись поч­ти не­де­лю. И по­том еще че­рез год... пос­ле смер­ти Ми­ры, ког­да ты при­ехал про­сить... нет, не про­сить, а тре­бо­вать, что­бы я вер­ну­лась до­мой! Бек­хен слег­ка при­под­нял бровь, как буд­то не­ожи­дан­ная вспыш­ка Со­ры его по­за­ба­ви­ла. — Но ты на­от­рез от­ка­за­лась. И сбе­жа­ла на дру­гой ко­нец све­та. — Под его прон­зи­тель­ным взгля­дом Со­ра чувс­тво­ва­ла се­бя бу­каш­кой, на­са­жен­ной на бу­лав­ку. — Те­бе то­же выс­ший балл за хо­ро­шую па­мять, Со­ра. Или ты прос­то та­кая же об­сто­ятель­ная и упор­ная, как твой по­кор­ный слу­га? Она с тру­дом сглот­ну­ла, нас­то­ро­жен­но гля­дя на Бек­хе­на. Гос­по­ди Бо­же! Не по­за­ви­ду­ешь то­му, кто во­зом­нит о се­бе слиш­ком мно­го и по­пы­та­ет­ся выс­та­вить ду­ра­ком это­го че­ло­ве­ка. Та­кой убь­ет и не за­ме­тит. — Что-то я не по­ня­ла... — Со­ра пог­луб­же вздох­ну­ла и ре­ши­лась: — Ты дей­стви­тель­но сом­не­ва­ешь­ся в том, что я дочь Ми­ры? Ли­цо его вдруг по­су­ро­ве­ло. — Ты не пер­вая, кто пре­тен­ду­ет на мес­то про­пав­шей и вновь объ­явив­шей­ся внуч­ки Род­же­ра. У нас тут це­лая оче­редь пре­тен­ден­ток. А как толь­ко в га­зе­тах был опуб­ли­ко­ван нек­ро­лог, сю­да еще на­бе­жа­ло ре­пор­те­ров не­ме­ре­но. Бла­го­да­ря мо­ей ми­лой ку­зи­не, ко­то­рая слов­но за­да­лась целью от­ра­вить жизнь сво­ему от­цу и де­ла­ла все, что­бы ему до­са­дить, да­же с со­бой по­кон­чи­ла, на­ши внут­ри­се­мей­ные де­ла ста­ли об­щес­твен­ным дос­то­яни­ем. — То есть ты ду­ма­ешь, буд­то я то­же из этих лжев­ну­чек? — вы­дох­ну­ла Со­ра, неп­ри­ят­но за­де­тая еще и тем, как ци­нич­но и гру­бо он отоз­вал­ся о Ми­ре. — А те­бе не при­хо­ди­ло в го­ло­ву, что моя ма­ма все про те­бя рас­ска­за­ла. — Она по­мол­ча­ла и до­ба­ви­ла дрог­нув­шим го­ло­сом: — И про те­бя, и про Род­же­ра. — Твоя ма­ма? Ми­ра? — Его губы скривились в недоброй ухмылке. — Уж не знаю, что она тебе рассказывала... и зачем, но не сомневаюсь, что говорила она только гадости. У моей милой сестрицы был просто талант поливать грязью нашу семью и измышлять о нас всякие непотребства. Даже о родном отце. Хотя, когда нет других талантов... Она была просто ничтожество, лживая тварь! Сора невольно попятилась — столько злобы было в его словах. Чего он добивался? Чтобы она возмутилась и с жаром бросилась на защиту матери? Может, он рассудил, что если она действительно дочь Миры, то поведет себя именно так? — Это твое личное мнение, Бекхен. Ты можешь думать, что хочешь. — Сора сама удивилась тому, как спокойно звучит ее голос. — Мира была независимой женщиной, да и что ей еще оставалось, когда приходилось растить ребенка одной? И у меня никогда не было причин сомневаться в том, что она говорит мне правду. — Неужели? — Бекхен даже фыркнул. — Мы с тобой говорим об одном и том же человеке?