Красная комната - троица Вудворд.

Не редактировано) Влад открыл дверь в кабинет и жестом пригласил братьев войти. — Ждите здесь. Я сейчас вернусь, — приказал он и закрыл за ними дверь. Оставшись одни, Риони и Нил подошли к диванчику, и Рио, забравшись в угол, потянул младшего на себя, устраивая его между своих раздвинутых ног. Он по хозяйски положил ладони на ягодицы брата, а Нил, усмехнувшись, обхватил его за шею и впился в губы. Открывшуюся через некоторое время дверь, близнецы нагло проигнорировали, продолжая увлеченно целоваться. — Разве я разрешал вам лизаться? — вернувшийся Влад подошел к парням. Те, лениво отстранившись от губ друг друга, повернули к нему головы. Старший, нависнув над ними, поочередно посмотрел в глаза каждому из братьев. — Нет, но ты и не запрещал, — Нил смело смотрел в ответ. — Значит теперь, запрещаю, — юный хозяин расплылся в улыбке. — Вы оба плохо себя вели, вас никто не просил вмешиваться в чужую судьбу. — Но ведь все хорошо… у них, и уверен, будет еще лучше, а новых шлюх мы найдем. И ты ведь сам согласился с нами, — Риони тоже решил отстаивать свое мнение. — Конечно. Согласился. А все потому, что все уже было сделано, — кивнул Влад. — Но наказания вам все равно не избежать. И оно, начнется прямо сейчас. Раздевайтесь! Ну же, я жду! Нил и Рио переглянулись и поднявшись с дивана, стали раздеваться. Само собой раздеваться они начали откровенно, чувственно, медленно, и даже с легкими стонами. Влад, смотря на эту небольшую хитрость братьев, лишь ухмыльнулся, но не стал мешать, все же его приказ исполнялся, а то, что происходило это так пошло — даже интереснее. Последив за представлением, юный шеф подошел к шкафу с игрушками и достал две анальные пробки с пушистыми кончиками и крем-смазку с разогревающим эффектом. Вернувшись к братьям, он отдал все это им. — Надеюсь, ненужно объяснять, что с этим делать? — ухмыльнулся он. — Так может это сделаешь ты, а то я не знаю какой хвостик выбрать, — трагично вздохнул Нили и, опершись руками о диван, повилял задницей. Влад закатил глаза, схватил ту анальную пробку, которая первая попалась под руку, а именно, что была в руке Рио и, смазав ее кремом, безжалостно вставил в анус младшего. Нил громко вскрикнул. Теперь его попу украшал белый заячий хвостик. — Я сам! — Рио забрал смазку, благоразумно решив, что уж лучше самому вводить игрушку, и смазав ею вторую пробочку, приставил ее к своему проходу и надавил. Мышцы приняли анальный стимулятор, и теперь, зад Риони украшал длинный пушистый хвост, похожий на лисий. — А что, ушки не прилагаются? — Нил кокетливо стрельнул глазками на старшего брата и облизнулся. — Так уж и быть, специально для тебя, — Влад достал из шкафа заячьи ушки и надел их на голову младшего. — Ну и тебе заодно, — ушки лисы Влад отдал Рио. — А теперь становитесь в центре комнаты и по очереди возбудите друг друга ртом. Сначала Рио, — приказал Влад и, оттолкнувшись руками, уселся задницей на стол. Младшие сделали несколько шагов к центру кабинета. Риони стал на колени перед Нилом, приобнял пальчиками полувозбужденную плоть, облизал губы, для лучшего скольжения, и, взяв в рот, стал посасывать. Младший закатил в удовольствии глаза, когда Ри обхватив свободной рукой его яички, стал перебирать их пальчиками, иногда чуть сжимая. Он умело орудуя языком, ласкал вздувшиеся венки, а дыханием раздразнивал кожу чувственной пульсирующей головки. Подобные ласки приводили член младшего в боевое состояние очень быстро, ведь только родные братья знали его тело лучше чем кто-либо, не считая, конечно же, самого Нила, и они могли даже заставить кончить его и без прикосновения к члену. — Теперь ты, Нил, — приказал Влад. Нил опустился на колени, а Риони наоборот поднялся. Член Рио и так уже стоял, его завело то, как он вылизывал пенис Нила. Но стоило язычку младшего пройтись вдоль ствола, а потом втянуть поочереди в рот яички, и член Рио дрогнув, еще сильнее прижался к животу, а сам парень заскулил от переполняющих ярких эмоций. Нил на это довольно мурлыкнул, от чего Риони сладостно застонал на весь кабинет. — Достаточно, — старший спрыгнул со стола и подошел к братьям. Он хитро прищурился, потянул Нила вверх, заставляя подняться на ноги и, достав из кармана двойное эрекционное кольцо-восьмерку, надел его на члены парней. — Мм… как интересно, — протянул Нил, усмехнувшись. — А будет еще интереснее, — не остался в долгу Влад, усмехнувшись в ответ. Он подошел к дивану, собрал вещи братьев, спрятал их в столе с документами и, сев в кресло, занялся разбором бумаг. — Эмс… Влад, а дальше то, что? — спросил Риони. Смазка с разогревающим эффектом, от недавних движений, дала жар, и парень попытался уменьшить ее действие повиливая попой. Хотя прекрасно понимал, что это не только не поможет, но и сильнее распалит желание. А зная Влада, он не сомневался, что смазка была выбрана с самым сильным эффектом. — Стойте, — казалось бы, равнодушно пожал плечами Влад. — Но сюда же могут войти. — Несколько минут назад тебя это не смущало, — что-то записывая, совсем уж отрешенно произнес юный владелец клуба. — И конечно сюда войдут, один из новых клиентов снова изъявил желание побывать в нашем клубе, и сейчас приедет выбирать шлюху — или шлюх. — А мы так и будем стоять, возбужденные? — Нил накрутил прядь волос среднего брата на свой палец. Его тело так ярко реагировало на действие разогревающей смазки, Нил переминался с ноги на ногу и оттопыривал задницу, в пределах в которых позволяло ему эрекционное кольцо, соединяющее его с братом. — Нили, милый, ты и так знаешь ответ, так что не задавай очевидных вопросов и, наслаждайся, я знаю, тебе понравится. Можете делать все, что пожелаете, но только на этом месте и только не снимая кольцо-фиксатор и не вынимая пробочки, ах да, и ни каких поцелуев в губы. — Да ты издеваешься? — возмутился Рио. — Наши члены связаны фиксатором, тело внутри пылает, и ты позволяешь нам якобы делать все, что хотим? — Ну да, — кивнул Влад. — Что тебе не нравится? И потом, ты как никто должен радоваться — твой бзик рядом, — улыбнулся он, с задором сверкнув глазами. — Ты это о том, что Ри на мне помешан? — спросил Нил, усмехнулся взглянув на Рио, и вновь повернул голову к Владу. — Это я о том, что Ри в тебя… — но договорить Владу не удалось. В кабинет постучали. — Открыто, — произнес он, обращая все свое внимание на дверь. «Что?» — немой вопрос в глазах младшего так и застыл, и он перевел взгляд на Риони. Тот в свою очередь, взгляд отвел. Тем временем дверь открылась и в кабинет уверенно вошел красивый элегантный мужчина, с яркими зелеными глазами. Насыщенный блонд его длинных волос, своими кончиками, касался идеально белого пиджака и насыщенно-черного воротника шелковой рубашки. — Вечер добрый, — поприветствовал мужчина. — Добрый. Какие люди и без охраны, — издевательски ухмыльнулся Вудворд старший. — Вы прекрасно знаете, юный Вудворд, что моя охрана всегда со мной, и они за дверью, вам это прекрасно видно на мониторе, — фыркнул мужчина, кивая на компьютер. После чего он с интересом перевел взгляд на статую «Лиса и Кролик», и изумленно выгнул бровь. Статуя сделала тоже самое. Причем дважды. Ведь подобные этому клиенту люди, не остаются незамеченными. — Прошу. Проходите, — сделал пригласительный жест рукой Влад. — Не обращайте внимания, мои братья немного провинились, — пояснил он, улыбнувшись. Близнецы фыркнули. Зеленоглазый хмыкнул, усмехнулся, обошел парней, и расслабленно сел в одно из мягких кресел. Уже в третий раз этот человек посещает клуб, и с ним нужно было быть очень учтивым. Несмотря на то, что в прошлый раз он успел довести до нервного срыва одного из работников, Владу приходилось лебезить перед ним. Габриэль Александер Ривера — важная шишка в городе. И Майкл Клармон не смог бы ничем помочь в этой ситуации, и так воюя за рынок с корпорацией «Ривера Прайм Индастриз». А помощь Дейла Симарса… так это вообще отдельный разговор. Влад прекрасно знал о бизнес терках между этими тремя, и, именно поэтому, и не мог отказать господину Ривера в просьбе: обслужить его по высшему разряду. — Еще раз простите, за то, что случилось в прошлый раз, но у меня и моих бизнес-партнеров особые пристрастия. Надеюсь с тем молодым человеком сейчас все нормально, — казалось, господин Ривера и правда переживает. Вот только Влад в этом, очень сомневался. — Не волнуйтесь, все хорошо. Я предоставил ему оплачиваемый отпуск, и он вернется через пару недель. Но, боюсь в сессии с Вами, Габриэль, он уже не будет участвовать, — Влад нарочно назвал его именно по имени. — Я люблю разнообразие, и редко выбираю одних и тех же мальчиков. А постоянного раба я пока не собираюсь заводить, — словно не обратив внимание на скрытое недовольство Влада, пояснил Габриэль. Да, господин Ривера был не просто любителем БДСМ практик, он был полноценным тематиком, но не смотря на всю ответственность, перед выбранными им нижними, он иногда переходил грань вседозволенности, которую переходить — это все равно, что показать себя недостойным носить имя Мастера. Но, что удивительно, ему все сходило с рук. К тому же, была еще одна особенность: мужчина проводил сессии без договоренности о стоп-слове, что удваивало риск и, с его стороны, в особенности, требовало дополнительной степени ответственности и контроля. Двадцатилетний Мартин, работающий именно в этом клубе немногим больше двух лет, впал в сабдроп* почти сразу, после того, как Ривера и его партнеры покинули комнату. Скорее всего нервный срыв, вплоть до нежелания участвовать в сессиях, стал следствием очень жесткой сессии и недостаточной ласки от Дома после. Владу пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить юношу не спешить в своих решениях, и под предлогом отдыха, позволить успокоиться и все хорошо обдумать. Сам же Ривера не считал, что сабдроп обусловлен чаще всего непрофессионализмом верхнего партнёра или психологическими проблемами нижнего. Хотя и такое бывает. Он считал, что, чем интенсивнее было погружение в сессию, а погружать в сессию он уж точно умел; чем глубже сабспейс*, в который удалось войти; чем жестче воздействие с его стороны, которое нижний смог воспринять; чем напряженнее взаимодействие между партнерами и острее выражение их эмоций, — тем выше вероятность срыва в сабдроп и тем тяжелее будут симптомы. А в том, что Мартин полностью погрузился в сессию и, ощутил всю прелесть жесткого воздействия с его стороны, Габриэль не сомневался. — Но в любом случае я правда рад, что с ним все хорошо, — продолжал блондин. — А сегодня, я бы хотел попробовать что-нибудь необычное. Мне нужен такой саб, который смог бы выдержать мои развлечения, при этом, меня интересует создание как можно более юное. Я слышал, что в вашем заведении есть подобный цветочек, — улыбнулся он. — Да, вы правы, этот цветочек — Анжи. Он и правда юно выглядит в свои шестнадцать. В теме он чуть меньше года. В силу своего возраста, само собой, у него было не так много связей с новыми Домами, но его наставник Криспин Каррере прекрасно обучил мальчика. И играя с ним, вы можете получить массу удовольствия, он хорошо переносит боль, — кивнул Влад. Боссу отдавать парня совсем не хотелось, но он был единственный, кто хорошо переносил сильную физическую боль и психологически так же был более устойчив. Еще бы, с такой историей… Влад прекрасно помнил это побитое создание, которое он чуть не сбил по дороге в клуб год назад. Парень кинулся под колеса его автомобиля, и только чудом Владу удалось затормозить вовремя. Перед ним все еще стоял образ ярких, но испуганных зеленых глаз. Познакомившись с этим чудом, Влад узнал, что его который год бьет пьющий отчим, и главное, парень получает от этого странное мазохистическое удовольствие, но пугали мальчика не собственные чувства и ощущения, а то, что тот попытался его изнасиловать. И только чудом ему удалось сбежать. Влад не мог не помочь, и предложил Анжи альтернативу всему этому. Он рассказал про клуб и БДСМ, про возможность жить по-другому, ведь БДСМ это не только секс. И Анжи согласился попробовать. И удивительно — втянулся. Как оказалось в последствии, его наставнику Криспину удалось раскрыть в нем еще и острое желание подчиняться. Свою невинность Анжи отдал своему учителю. Хотя мог этого и не делать, его не обязывали на интим, только на игру. Но Анж не на миг не пожалел о своем решении, даже посчитал подобное правильным — отдать ее: властному, уверенному мужчине, мужчине, который научил его получать удовольствие: от одного прикосновения, взгляда, жеста, приказа, было в этом что-то символичное и притягательное. А Влад, именно после этой встречи с Анжи, и решил полноценно тематизировать клуб. Что на данный момент происходило частично, ибо терять клиентов не находящихся в теме, пока тоже не стоило. — Вот и отлично. Я хочу его. Конечно же, я буду развлекаться не один. Со мной еще будет мой друг, — оглянулся на все еще стоявших близнецов блондин. Влад намек мужчины нагло проигнорировал, кого-кого, а братьев он точно не собирался отдавать. — Тогда, могу предложить еще и Микаэля, — отвлекая мужчину от своих братьев улыбнулся юный босс. Рио тем временем медленно поглаживал пальцами шею Нила, а тот млел от этой ласки, но при этом украдкой, с задумчивым интересом, рассматривал Габриэля. Риони склонился ближе к уху брата, и тихо, чтобы слышал только Нил, прошептал: — Даже и не думай, он тебе не по зубам. Нил также склонился к уху Риони, и шепнул: — Я не о том думал. Он никого тебе не напоминает? Ри отрицательно качнул головой. — Он похож на статую внизу, — прошептал Нил. Риони в удивлении округлил глаза. — Серьезно? — практически одними губами спросил он. — А ты сам посмотри, — таким же макаром ответил Нил, и кивнул в сторону мужчины. Ри пристальнее оглядел Ривера. И черт возьми, мужчина действительно был похож на каменное изваяние внизу. Похож настолько, что можно было решить, что статуя просто ожила. — Вот интересно, насколько у него большой? — вдруг задумчиво прошептал Нил. Рио усмехнулся, но себя на мысли все же поймал, да, он тоже хотел бы это узнать. Хотя, если судить по тому, что он успел заметить по выпирающим брюкам мужчины, то, прилично большой. — Полагаюсь на ваш вкус, юный Вудворд, — в ответ на предложенного мальчика, усмехнулся Габриэль. — Ему семнадцать, он очень симпатичный юноша, — отзеркалил усмешку Влад. — Думаю, он вам тоже понравится. У него, так же как и у Анжи, высокий болевой порог, но несмотря на подобный факт, я настоятельно прошу соблюдать все правила тематических отношений, — попросил Вудворд. — Предложить еще кого-нибудь? — будничным тоном поинтересовался он. — Нет. Двоих будет достаточно, — кивнул блондин, чуть дернув уголком губ. — Тогда прошу, господин Ривера, пройдемте со мной. Я все устрою, — поднялся со своего места Вудворд. Из кабинета первым вышел Габриэль, затем Влад, но перед тем как закрыть дверь, он шикнул на братьев: — Будьте няшками, и как только я вернусь, вас будет ждать награда, — близнецы фыркнули и отвернулись, но как только дверь закрылась — захихикали. Недовольство было наигранным. Влад провел Габриэля и его друга, который пока Габриэль разговаривал с ним, выпивал и наслаждался атмосферой клуба, в одну из комнат, не забыв по пути приказать официанту прихватить напитки и позвать Анжи и Микаэля. Когда клиенты и шлюхи оказались в комнате, а охрана господина Ривера заняла свой пост по обе стороны от двери, Влад повесил бейдж, говорящий, что комната занята, и направился назад в кабинет. Казалось, сексуальная хрипотца голоса Габриэля, до сих пор отдается приятной пульсацией в его голове. Но это была всего лишь уловка, таким образом мужчина тянул на себя внимание. Прекрасно располагая к себе голосом и показной вежливостью, он оставлял неизгладимый след в душе, заставляя собеседника, считать его интересным, загадочным, привлекательным и даже желанным. Но Влада не мог позволить обмануться один неоспоримый факт: этот человек — сущий дьявол. Дьявол, прячущийся за прекрасной личиной. И сейчас, молодой босс молился лишь об одном, чтобы Анжи и Микаэль не пострадали от действий этого дьявола. *** Габриэль оценил юмор Фортуны. Если Микаэль выглядел как ангел; голубоглазый, светловолосый, даже где-то женственный. То хрупкий Анжи, был похож на него самого. Словно точная уменьшенная фарфоровая копия, только в ребенке: не столь длинные блондинистые волосы, такие же как у него, только сглаженные юностью черты лица, немного припухлые, но тонкие губы, прямой носик, взгляд зеленых глаз — ясный, горящий, смелый. Сходилось все, вплоть до цепкого блеска в этих самих глазах. А вот Анжи, Фортуну готов был сейчас просто расцеловать. Перед ним — Бог! Тридцатидвухлетний Габриэль Александер Ривера! Да, он знал кто это. Во-первых, господин Ривера часто светился в телевизоре. Во-вторых, он видел его здесь позавчера. Попробуй такого не заметь. И в-третьих, Анжи до ужаса мечтал хотя бы прикоснуться к нему. А сейчас, на данный момент, его мечты становились явью. Он, просто поедал глазами господина Ривера, не веря своему счастью. — Весьма мило. Не находишь? — тем временем обратился к своему напарнику Габриэль, снимая пиджак и аккуратно вешая его на спинку кресла. — Действительно, милашки, — согласился молодой брюнет. — Мы повеселимся на славу, — сняв, и повесив свой пиджак на тоже кресло, ослабил галстук он. После чего мужчина провел рукой по короткому ежику своих темных, практически смоляных волос и, сделав шаг ближе к шлюхам, в упор посмотрел на них своими раскосыми глазами. В нем явно была не только американская, но и азиатская кровь, что подтвердило и имя. — Само собой, Дайсуке, — улыбнулся Габриэль, так же ослабляя свой галстук. Дайсукэ Рейн: был наполовину японец — по матери, наполовину американец — по отцу. Внешностью и телосложением он больше пошел в отца, но и от матери ему достались азиатские черты: красивые темные глаза и густые черные волосы. — Меня зовут Микаэль, — первым представился голубоглазый, хоть Влад и сказал господину Ривера, кто есть кто, он решил, что будет нелишним обратить на себя внимание еще раз. — Какие будут пожелания? — спросил и, при этом, немного несмело взглянул на молодого брюнета. — Я Анжи. Чего бы вы хотели? — подхватил Анж, он же наоборот не мог отвести любопытного взгляда от Габриэля, ему хотелось рассмотреть его всего, не говоря уже о прикосновениях. — Сначала опусти глаза, мальчик, я не разрешал смотреть столь пристально, — подошел ближе Габриэль, тон был требующим, и показался Анжи таким сексуально-манящим, что не исполнить приказ было просто не возможно. — То, что вам нужно делать, мы сами скажем, — усмехнулся Дайсукэ, поняв, кого из двоих парней выбрал Ривера, и подхватив острый подбородок Микаэля, повертел его голову туда сюда, рассматривая его как жеребца при покупке. И, похоже, ему понравилось то, что он рассмотрел. Габриэль с пониманием переглянулся с другом и, расстегнув рубашку, произнес: — Мне понравился твой взгляд, Анжи, — и сразу поясняя: — Но это вовсе не значит, что я позволю так легко смотреть в мои глаза. Как максимум, я позволю это сделать тебе самому безнаказанно, только если в твоем взгляде будет страх или покорность, ну или если я просто потребую твоего взгляда. Но Анжи не слушал, на данный момент его мысли витали вокруг большого шрама на груди блондина. Явно серьезный старый ожог. Откуда это? Что могло произойти? Что подарило его, и придало мужчине такой ужасный и одновременно прекрасный вид? По шраму хотелось провести пальцами, ощутить его рваные контуры — рельефы, коснуться губами и… — Ты понял, что я только что сказал? — этот вопрос вырвал Анжи из его странной фантазии, а его замершая рука так и осталась в воздухе, в нескольких сантиметрах от поврежденной когда-то кожи мужчины. Ривера взглянул на то, что так заинтересовало его юного саба, и хмыкнул: — Нравится? — Да, То есть нет. То есть… я считаю, что раны это очень больно, а шрамы это очень страшно, но он придает вам еще больше сексуальности, — быстро поспешил пояснить Анжи, краснея на глазах. Габриэль расхохотался. — Интересно, — фыркнул он. — Раны — это и правда больно, но страшно — это не шрамы, страшно — не забывать: видеть напоминание того, что случилось, каждый божий день, и не иметь возможности хоть что-то изменить. Вот, что действительно страшно. Но закроем эту тему, это не то, что я могу рассказывать кому попало. На это его «кому попало», стало обидно. Хотя чего Анж хотел? Он и правда никто, просто шлюха. — Хочу сразу предупредить: я провожу сессии без использования стоп-слов, поэтому, у вас есть возможность отказаться, но если вы достаточно смелые, чтобы полностью довериться нам и нашим умениям… — Габриэль сделал паузу, в которую обычно попадались все нижние и соглашались. Так произошло и сейчас… — Я остаюсь, — первым согласился Анжи. — Я тоже, — подхватил Микаэль. — Тогда раздевайтесь, и становитесь на колени, — потребовал Габриэль. И когда парни разделись и, став на колени, завели руки за спину, он поинтересовался у них: — Вы могли отказаться и уйти, но вы остались. Так ответьте нам, зачем вы здесь? — Чтобы служить Вам, — произнес Анжи. — Чтобы подчиняться Вам, — ответил Микаэль. — Хорошо. Тогда, Микаэль, принеси мне два кожаных кольца на пенис с разделителем мошонки, и два набора вибро-зажимов на соски, а также захвати электро-гель. Анжи, возьми кожаные ошейники с поводками и кляпы с каучуковыми шариками. Микаэль и Анжи поднялись, подошли к стойке с девайсами и, взяв все, что потребовал блондин, вернулись назад. Габриэль сначала одел ошейник на Анжи, потом на Микаэля, и так же, поступил и с кляпами. Дайсукэ, забрал гель, растер его часть в ладони и нанес его на сосочки парней, после чего закрепил вибро-зажимы. Микаэль и Анжи застонали от сильного сжатия на сосках и ощутили немедленную легкую, но постепенно нарастающую пульсацию, растекающуюся от места сосредоточения вниз к паху. Каждый из мужчин обхватил член выбранного им мальчика и властно сжал в ладони. Анжи даже дернулся навстречу руке Габриэля, настолько ему нравилось то, что он сейчас чувствовал, а уверенные движения ладони, быстро заставили его член подняться и прижаться к животу. — Какой чувствительный, — усмехнулся Ривера. Он потянул поводок вверх, и Анжи пришлось поднять голову и посмотреть на мужчину, он попытался смотреть покорно, что впрочем, выходило легко. — Восхитительно, именно этот взгляд я желаю сейчас видеть, — продолжал усмехаться Габриэль. А вот Микаэлю, привыкшему, что с ним обычно не нежничают, было слегка не по себе от неспешной ласки брюнета, и поэтому, возбуждение нарастало постепенно. В какой-то момент ему стало нравиться, и за свою расслабленность он поплатился. Мужчина сильнее сжал в ладони его ствол. Микаэль громко заскулил сквозь кляп. Дайсукэ усмехнулся и отпустил член. Оттянув яички он закрепил их одним из ремешков, а вторая часть бандажа, широкой кожей оного, плотно обхватила основание пениса. — Вниз! — приказал Дайсукэ и Микаэль покорно опустился, выставляя выше свою задницу. Брюнет сильно шлепнул ладонью по одной из ягодиц, оставляя на ней полыхающий след от своей пятерни. — Мне нравится твоя кожа, на ней так отчетливо будут проступать и держаться следы, — довольно произнес Дайсуке. Габриэль в это время тоже сковал член и яички Анжи разделителем и, взяв прут из ротанга, сильно взмахнул им в воздухе, оценивая, как тот поет. Использовать этот девайс мужчина очень любил, ведь в отличие от большинства инструментов телесного наказания, боль, чувствуемая жертвой, становится ярче с каждым ударом, а причинять боль Габриэль любил, любил наблюдать за тем, как яркие следы вздувшихся рубцов, немедленно формируются на хорошеньких задницах, краснеют, не сразу, а постепенно — в течении полуминуты, и в последствии, эти покраснения так красиво смотрятся на упругой коже ягодиц. — Вылижи мои туфли! — приказал Ривера, указав прутом на свою белоснежную обувь, и Анж, не задумавшись ни на мгновение, склонился и приник к ногам Топа. Мокрый язычок прошелся вверх по белой коже и, оставив блестящую дорожку, коснулся штанины. Габриэль положил прут аккурат меж ягодиц саба и сделал утяжку вниз, а после вверх. Анжи застонал и интенсивнее, а точнее в темп, что задавал блондин ротангом, стал вылизывать туфли. Микаэля в это время Дайсукэ изводил по другому, он оплетал его тело ворсистой бечевкой, он как человек непосредственно относящийся к Японии, прекрасно владел Шибари, эта техника связывания у него была отработана идеально. Брюнет только оплетал, но не связывал. Это искусство могло служить не только основой крепкого плена, но и в какой-то мере декорацией — с последствиями. Когда туфли господина Ривера были полностью вылизаны, юных сабов подвели к колоде для порки и наклонили через нее. Габриэль зафиксировал левую руку Анжи у одной опоры, а Дайсукэ, правую руку Микаэля, у другой. Их свободные руки Габриэль скрепил вместе стяжкой. Взяв анальные втулки и, смазав их интимным маслом, мужчины вставили их в анус своих сабов. Габриэль играючи провел прутом по одной ягодице Анжи, а Дайсуке, взял паддл* и легонько похлопал им по попе Микаэля. Ривера позволил сначала действовать Дайсукэ, чтобы хорошо разогреть, ягодицы парней, а после, и он собирался разукрасить их более жесткими ударами. Чтобы было интереснее и они могли насладиться игрой: всхлипами, вскриками и мольбами мальчиков, Габриэль освободил ротики от кляпов. После, он присел рядом со светлыми головками, снял с руки дорогущие часы, положил их на темно-красный ковер, и произнес: — Я даю Дайсукэ ровно пять минут, на то, чтобы он отшлепал вас. Следите за секундной стрелкой. Ты, Микаэль, называешь любой цвет каждый раз когда стрелка показывает на шестерку. Анжи, ты называешь цвет каждый раз когда стрелка будет указывать на двенадцать. Цвета не должны повторяться вообще. Черный, белый и серый не говорить, приставки «темно-» и «светло-» не употреблять. Как итог я должен услышать от вас одиннадцать цветов. Шесть от тебя, — Габриэль просунул пальцы под ошейник и, потянув вверх, посмотрел в глаза Анжи, — и пять от тебя, — тоже самое проделав и с Микаэлем. — Одна ошибка — лишняя минута. Ясно? — Да, — кивнул Анжи, улавливая довольный блеск в зеленых омутах мужчины. — Да, — ответил Микаэль, прекрасно понимая на что соглашается. — Замечательно. А теперь начнем, — поднимаясь на ноги, улыбнулся блондин. Дайсукэ поудобнее перехватил паддл. — Желтый, — первым произнес Анжи, открывая начало игры. Дайсукэ нанес первый удар по левой ягодице Микаэля, гулкий звук разнесся по помещению вместе с охом парня. Следующий шлепок лопатки по второй ягодице, и новый громкий вздох. Дайсукэ занес руку для следующего удара теперь досталось попе Анжи: одна ягодица, другая ягодица; один ойк-вскрик, второй ойк-вскрик. С каждым последующим ударом, стоны, ойки и вздохи мальчиков становились все громче, а ягодицы все краснее. До следующего цвета Дайсукэ сделал ровно шестнадцать шлепков — четыре по каждой ягодице. — Красный, — поспешно выкрикнул Микаэль и застонал, так как паддл опустился на его ягодицу как раз в этот момент. Еще около шестнадцати шлепков девайсом, по сочным бугоркам. И Анжи произнес следующий цвет: — Оранжевый, — парень ощутил как лопатка опустилась на обе ягодицы сразу. Дайсуке стал наносить удары опуская паддл ровнее, и вся его удлиненная площадь, теперь, обхватывала обе половинки. — Синий, — через положенные тридцать секунд назвал цвет Микаэль, понимая, что постоянно смотреть на часы, а точнее на мелкую плывущую стрелку, очень неудобно для глаз. Да и шея тоже затекла. — Фиолетовый, — у Анжи глаза тоже стали уставать и он немного приподнял голову, пытаясь украдкой посмотреть на Габриэля. — Голову вниз! — от этого голоса и тона Анжи кончил бы, если б мог — ремешок у основания члена Габриэль затянул крепко. Но все же, за то мгновение, Анж успел увидеть, что мужчина сидит в кресле напротив: его ноги расставлены в стороны, галстук и рубашка сняты, а штаны прилично вздымаются в стратегическом месте. На миг, или это лишь так показалось, Анжи представил как ему приказывают освободить плоть, и взять в рот большой член по основание. Образ сидящего в кресле блондина так четко осел в его голове, плюс дополненный фантазией минета, ярко вспыхнувшей в голове — поглотил его полностью. Следующий цвет — зеленый, произнесенный Микаэлем, буквально вырвал Анжи из забытья. Шлепки становились все более ощутимыми, кожа ягодиц сильно покалывала и пекла, это жгучее ощущение, кажется, впитывалось с каждым ударом вглубь. Парни ерзали на колоде после каждого прикосновения деревянного девайса к их полыхающим попам. И надрывно вскрикивали, ярче ощущая втулочки внутри. Габриэль чувствовал как тянет в паху от каждого такого вскрика, вид вздрагивающих, ерзающих мальчиков заставлял его сердце разгонять кровь с удвоенной силой. Эстет в нем точно никогда не умрет — считал он, наслаждающийся именно самим процессом созерцания и наказания, как со своей стороны, так и с чужой. Он коснулся члена через ткань штанов и постарался дышать равномерно, чтобы чуть снизить возбуждение. — Салатовый, — застонал Анжи, он продолжал называть разбавленные цвета. Дайсукэ ускорился, и теперь шлепков в минуту стало выходить больше двадцати. Он стал шлепать по нижней части ягодиц, кожа там была намного чувствительнее, да и после, следы обычно остаются на дольше. Брюнет также был уже прилично возбужден, но упорно продолжал наносить удары, стараясь игнорировать желание. — Голубой, — произнес Микаэль, и поморгал, пытаясь сбросить усталость с глаз. — Стратегия? Как мило, — хрипло засмеялся Габриэль, заметив особую последовательность произношения цветов, и Дайсукэ подхватил эту волну веселости, так же засмеявшись. Смех Габриэля такой красивый, бархатный, слегка хрипловатый, звенел в голове Анжи как что-то волшебное. Даже после того как мужчина замолчал, Анжи ощущал его отклик. Он чуть не пропустил свою очередь говорить. — Бирюзовый, — все же успел назвать Анж. Дыхательная зарядка помогла Габриэлю уменьшить желание, но каждый стон мальчиков, вновь и вновь его постепенно возвращал назад. В какой-то мере это даже нравилось блондину, и он знал, контролировать свое тело, это важное умение любого Доминанта. Стоило маленькой стрелке начать приближаться к шестерке и Микаэль стал перебирать в голове цвета которые уже были, чтобы найти новый, и это стало его ошибкой, в нужное мгновение память дала сбой и Микаэль всхлипнул: — Фиолетовый, — забыв, что его уже называл Анжи. — Был. Плюс минута, плюс два цвета, — с наслаждением ухмыльнулся Габриэль. А Дайсукэ развел ягодицы Микаэля пальцами свободной руки и шлепнул посередине. Парень не ожидавший подобного шлепка лопаткой, слишком громко вскрикнул. Тоже Дайсукэ проделал и с Анжи, получив не менее громкий стон. И дальнейшие шлепки девайсом пошли в подобном ключе: молодой мужчина разводил ягодицы, усмехался, любуясь на край втулочки, торчащей из попки, и шлепал. Его член упирался в ширинку и с каждым движением становился тверже, а желание запустить руку в штаны и обхватить ствол ощущалось все ярче, но брюнет все равно не спешил пока этого делать. — Розовый, — назвал Анжи следующий цвет. И вдруг понял, что, что-то изменилось, шлепки стали покалывать по другому, он вспомнил, что видел как Дайсукэ брал этот девайс — вторая сторона паддла была ребристой. Теперь, по ощущениям, шлепки ложились как бы полосами. — Коричневый, — произнес Микаэль, надеясь, что Анж не допустит ошибку. И тот оправдал ожидание, и вовремя произнес: — Лиловый. Больше ударов не последовало, Дайсукэ отложил паддл и нежно провел по красноте ягодиц ладонью, сначала он погладил попу Анжи, а потом и попу Микаэля, задержавшись чуть дольше. Исчезнувшее было возбуждение мальчиков, вновь вернулось, но они прекрасно осознавали — это ненадолго, ведь все еще впереди. Они знали как жалит ротанговый прут, не знали они только одного, какая богатая фантазия у господина Ривера. Хотя, можно было и догадаться, что все будет не настолько просто и больно, будет непросто и очень больно. Габриэль поднялся, подошел ближе, забрал часы и, одевая и обратно на руку, произнес: — Я думаю, вы понимаете, что теперь самое интересное, — усмехнулся. Дайсукэ передал Габриэлю песочные часы и тот поставил их на ковер. Можно было конечно оставить свои часы, и приказать так же следить за временем, но мужчина решил, что портить глаза мальчикам не стоит. Достав из кармана штанов несколько леденцов, он с двух снял обертку, а остальные положил на ковер, рядом с песочными часами. После чего, заставив взять конфеты в рот и держать их зубами, объяснил: — Ронять и раскусывать нельзя. Песок закончился, сразу перевернули. Если конфету уронили или раскусили — плюс лишняя минута. Всего времени я беру три минуты, — Ривера вновь взял ротанговый прут и пропустив его сквозь пальцы, обошел сабов. Он облизал губы рассматривая пульсирующие ягодицы, после чего погладил разгоряченную кожу: как одного, так и второго мальчика. Возбуждение снова захватило его естество, но предвкушение последующего пересилило. Анжи покраснел от одной мысли, что Габриэль видит его отшлепанный зад, ему захотелось завести руку назад и прикрыться, но в силу обстоятельств он не мог этого сделать. Оставалось лишь поерзать на колоде, что он и сделал. Дайсукэ сел в то кресло, в котором до этого сидел Габриэль, и произнес: — Начинаем. Парни перевернули часы. Несколько секунд ничего не происходило. Анж напрягся. И вдруг прут опустился на его задницу, от неожиданности и интенсивности, он громко вскрикнул и часто задышал через нос. Невольные слезы замерли в уголках глаз. Габриэль пальцами прошелся по вздувшейся коже. Через несколько секунд эта полоса начнет краснеть и оставит яркий след. Блондин усмехнулся. Он сделал шаг в сторону и опустил прут на зад Микаэля. Мальчик издал восхитительный скулящий звук, но леденец пока ему удалось удержать. Габриэль так же прошелся пальцами по выпуклости от прута и на его ягодицах, чуть зацепляя нить бечевки, проходящей у основания ноги. Немного придя в себя, Микаэль приподнял голову и взглянул на брюнета. Мужчина, сидя в кресле, массировал свой член через ткань штанов. Ироничный взгляд которым тот одарил его, заставил Микаэля покраснеть и спрятать глаза, вновь опустив голову. Дайсукэ усмехнулся, поднялся, подошел ближе и, склонившись, произнес прямо на ушко Микаэлю: — Через несколько минут, я тебя так буду драть, что ты будешь захлебываться в мольбах и криках, чтобы тебе позволили кончить… Тем временем Габриэль успел вновь нанести новую полоску на ягодицы Анжи, первая полоса уже покраснела и на фоне, покрасневшей от паддла кожи, отчетливо выделялась, а новая, только что нанесенная, пока была вздувшейся и белой. Микаэль же чуть не выронил леденец, когда слова Дайсукэ совпали с новым укусом ротанга. Его скулеж разнесся по комнате и слезы хлынули из глаз. Дайсукэ засмеялся и отстранился. Немногим позже он вернулся обратно в кресло. Анж перевернул песочные часы. Он чувствовал как места, где прут его приголубил, пылают и очень щиплет, а втулка внутри тела распирает, и когда мышцы сжимаются, после укусов ротанга, чувствуется дискомфорт от наполненности. Ко всему прочему, еще и сдавленные прищепками онемевшие соски стали пульсировать, от посылаемых электроимпульсов, еще ярче, ритм этой пульсации четко совпадал с биением сердца и не позволял возбуждению полностью пропасть. — Развели шире ноги! — потребовал Габриэль и, как только приказ был исполнен, он скрепил ноги парней стяжкой, так же, как и ранее руки, и вновь нанес на попу Анжи новый рисунок прутом. Всхлип такой терпкий, такой надрывный, так приятно ласкает слух… Габриэль был доволен. Теперь он стал пороть ротангом чаще. Мужчина прекрасно умел держать ритм, соблюдать интенсивность и яркость ударов, он рисовал полосы равномерно, так, чтобы вздувающиеся рубцы не пересекались и не появились кровавые раны. В конце третьей минуты, Анжи не выдержал и упустил леденец, вскрикивая от укуса прута. — Лишняя минута, — произнес Дайсукэ, брюнет развернул новый леденец и заставил Анжи его взять в рот и сжать зубами. Габриэль в это время полностью положил всю ладонь на попу Анжи, от чего тот томно заскулил, это прикосновение подарило ему что-то невероятное. Словно неожиданная вспышка накрыла. Анж ощутил как мужчина прошелся теплыми пальцами ниже и, подхватив оставшуюся снаружи часть втулки, извлек игрушку, после чего нанес новый рисунок на его многострадальную задницу. Так же Габриэль извлек втулку и из ануса Микаэля, после чего, тоже нанес новую, ослепляющую вспышкой сознание жалящую боль. Всю последующую минуту, и Анжи и Микаэль вздрагивали от каждого прикосновения прута и стонали сжимая в зубах конфеты, но держались до последней песчинки в часах. И только когда время было окончено, смогли выдохнуть спокойно. Дайсукэ поднялся с кресла и присев рядом с головками мальчиков, вытянул ладонь с салфеткой, сначала перед губами Анжи. Парень прекрасно понимал, что от него требует мужчина, и выплюнул леденец, который в конце просто рассасывал. Микаэль также выплюнул конфету в поднесенную салфетку. Габриэль в это время любовался на свое творение, на фактически равномерные красные полосы по всей площади алеющих ягодиц, по ним хотелось пройтись языком, чтобы раздразнить и без того пострадавшую кожу. И он не смог отказать себе в подобном желании. Склонившись, Габриэль размашисто прошелся языком по ягодице Анжи, смачивая ее своей слюной. Анж от этого действия задохнулся, резко вздохнул и застонал так пошло, как только мог, а когда с его второй ягодицей проделали тоже самое, всхлипнул, и повел задом в немой просьбе продолжать эту сладкую пытку боли и наслаждения. Габриэль усмехнулся и сильно шлепнул ладонью по непослушной попе. Анжи успел закусить губу, но это не помогло, скулящий стон все же вырвался, радуя Габриэля. Когда мужчины освободили их конечности и позволили подняться с колоды, парни ощутили всю прелесть последствий подобной порки, каждое движение отдавалось покалывающей болью и вспышками жалило некоторые участки, где особенно сильно опускался прут на чувстительную кожу. А Анж, считал, что во всем этом есть что-то магическое, это осознание того кто и как причинил боль, и он не мог надышаться, насытиться этим чувством, он был взбудоражен до дрожи, каждое прикосновение Ривера к его телу, заставляло его реагировать — тянуться к руке коснувшейся его и всхлипывать: не то от боли, не то от наслаждения. Брюнет переглянулся с Габриэлем. — Помоему, кое-кто тебя хочет, — одними губами произнес Дайсуке. Габриэль на это лишь усмехнулся и, обкрутив поводок Анжи вокруг руки, заставил того придвинуться вплотную к нему. Он прошелся глазами по обнаженной груди, и резким рывком снял одну из прищепок. Вскрик и гримаса боли на лице — это так красиво… а вздымающаяся грудь, так и притягивает взгляд. Пальцы скользят от живота вверх к второму соску, дразня, проходятся по ореолу, указательный и средний берут его в свой плен и, сжав под прищепкой, дергают вверх, скидывая этот предмет. Всхлип… Онемевшие, припухшие сосочки пульсируют, Анжи вытягивает шею, чтобы не так давил ошейник, глаза мечутся в поисках куда посмотреть, чтобы не встретиться с глазами блондина, но та подавляющая волю аура, что исходит от этого человека, заставляет нарушать все действия и подчиняться его воле — воле Мастера, на интуитивном уровне. Взгляд Габриэля за его спину, и вдруг Анжи чувствует как между его ног скользит что-то холодное и мокрое, и только позже, он понимает, Микаэлю приказали вылизать его. — Только хорошо старайся, сучка, — тихо прошептал Дайсукэ на ухо Микаэлю, пока тот скользил языком выше к промежности Анжи. И парень старался, он вылизал каждую складочку ануса, глубоко проник внутрь, лаская там, и двинулся выше, проходясь по копчику. А Анжи только сильнее дрожал от всего этого. — А теперь иди сюда, — Дайсуке потянул Микаэля за собой за поводок — к стене, заставил его стать на колени, скрепил руки наручниками и, подняв их над головой, зацепил наручники за крюк. От этой позы нити бечевки натянулись и сильнее впились в кожу. Габриэль проследил за этим действием друга, прекрасно зная, что теперь Микаэлю придется поработать своим хорошеньким ротиком. А вот у самого Габриэля были иные планы, насчет своего саба. Хоть он и был предельно возбужден, что сейчас наверняка отчетливо чувствует Анж прижатый к нему. Но трахать его он пока не собирался, по-крайней мере своим требующим внимания членом. Наслаждаясь болезненно-тянущим чувством в паху и видом разгоряченного юного тела, блондин подвел Анжи к «коню», на вершине которого крепился искусственный член. Треугольная конструкция могла менять угол наклона, либо расширяясь, либо сужаясь. Габриэль, приказав Анжи стоять на коленях рядом и смотреть в пол, прикрепил фаллоимитатор к вершине, перед этим надев на него презерватив, и сменил наклон «коня», подстраивая его под саба. После чего подняв Анжи с колен, он наклонил его, удерживая одной рукой и, пройдясь по поротой заднице, вставил в анус пальцы, грубо растягивая эластичные стеночки. Анж заскулил и завозился в крепкой хватке. — Не ерзай! — приказал Габриэль и, вынув пальцы, со всей силой шлепнул по заднице. — А то без смазки усажу на него. Анж замер в ожидании, и взглянул в сторону где находился Микаэль. Парень стоял на коленях в сперме своего сегодняшнего господина, а тот, что-то шептал ему на ухо. Потом мужчина отстранился, заткнул рот Микаэля кляпом с черным каучуковым шариком, что до этого все еще висел на шее парня, и сняв наручники с крюка, потянул его к кровати. — Что, желаешь посмотреть как дерут твоего напарника? — усмехнулся Ривера. — Нет. — Я тоже думаю, не стоит. У меня есть мысль получше, — сняв с края «коня» повязку на глаза, он надел ее на Анжи. — Ты должен будешь слушать лишь мой голос, и все, что я тебе буду говорить, — объяснил Габриэль. — Сейчас для тебя это основная задача, — страстным хриплым шепотом, добавил он. А дальше для Анжи, голос этого Мастера стал сосредоточением всего, и каждый приказ исполнялся по воле бархатного тембра, проникающего в сознание до последней сексуальной нотки. — Переступи, — потребовал Ривера, и Анжи, пытаясь переступить, почувствовал как его зависшую в воздухе ногу, обхватили за лодыжку, и помогли перекинуть через «коня», что это была именно эта секс мебель Анжи не сомневался, особенно почувствовав как его насаживают на скользкий от смазки, одетый в силикон искусственный член. Наполненность до упора, и слышится шепот: — Двигайся. Хочу видеть как твоя задница обхватывает игрушку и скользит по ней. Но не смей помогать себе руками. И Анжи старается приподняться выше, но из-за того, что он и так стоит на коленях, а фаллоимитатор в этом положении вставлен почти до предела, то, чтобы приподняться, ему приходится прижимать ноги к бокам «коня», что он и начинает делать. — Умница. А теперь открой рот. Да, вот так… Анжи вдруг ощутил терпкий манящий запах желания, губ коснулась влажная плоть и заскользила по ним. Парень облизнулся, слизывая с губ терпкий солоноватый вкус. Все обострилось, особенно слух. Анж слышит как где-то на кровати стонет сквозь кляп Микаэль, слышит хлюпающие звуки и гулкие шлепки. Не нужно иметь большую фантазию, чтобы понять, что происходит. Но все это отходит на второй план, когда требовательное и властное: — Соси! — звенит где-то над ухом. Анжи ухватился рукой за угол «коня» и протянул свободную руку вперед, но хлесткое: — Не смей! — заставило повиноваться. Опустив и вторую руку к краю «коня» Анж покорно заглотил такую желанную плоть Габриэля. Подразнив язычком крупную головку и засосав твердый ствол, он продолжил двигаться, все быстрее приподнимаясь и насаживаясь на фаллоимитатор, теперь это делать было немного легче, хоть и приходилось свой вес переносить на руки. Габриэль запустил пальцы в светлые волосы, и надавил, показывая, что желает, чтобы Анжи взял глубже. И он берет, насколько позволяет возможность обхватить большой член, а после, язык прижимается к напряженному стволу и скользит вверх, губы плотно обхватившие ствол добираются до головки и с пошлым чпоком выпускают плоть. Розовый язычок приходится по тонким, но не менее аппетитным губам, слизывая белесые капли. Этот минет для Анжи становится чем-то невероятным. В миг — когда Габриэль кончает, все теряет смысл, все, кроме рыка этого мужчины и липких капель, скользящих по коже. Яркая вспышка ослепляет — с него сняли повязку, но сейчас это было и не важно, он уже находился в дымке, проваливался куда-то, и оставалась лишь вера, что Мастер рядом, он подхватит его. А когда ему позволили кончить и стон сорвался с его губ, Анжи совсем потерял чувство реальности. Дымка в голове — дымка в глазах, и радость затопившая сознание. — Анжи, ты как? Как себя чувствуешь? Все нормально? — словно сквозь вату слышится манящий голос. — Да, Мастер, — кивнул Анжи, и не было сомнений как назвать мужчину, именно — Мастер, не иначе. Сейчас все существо парня было радо этой заботе со стороны блондина, который помог ему встать с «коня». И крайне бережно, так показалось Анжи, придерживал его за талию. Габриэль, придерживая Анжи, усмехался, он явно и не сомневался в своих умениях, мало кто не кайфовал участвуя в сессии с ним. Он скользнул рукой ниже и властно погладил паренька по попе. «Да, заживать будет долго», — подумал он. — «Что ж, эта сессия прошла так, как того хотел Вудворд — без эксцессов». Микаэль получил свой кайф, он, хорошо оттраханный брюнетом, распластано лежал на кровати и тяжело дышал, ощущая себя обессиленным. Дайсукэ сидя у его тушки лениво развязывал плетения бечевки и усмехался. *** — И что это было? — поинтересовался Нил. — Ты о чем? — включил дуру Риони. Нил терпеливо пояснил: — Я о том, что же не договорил Влад. Что ты в меня — «что?», — Ри вновь отвел глаза и закусил губу. — Неужели так сложно сказать? — не выдержал младший, повысив голос. Рио продолжал молчать. — Что, язык проглотил? — Что я в тебя влюблен, вот что Влад не договорил! — вдруг резко выкрикнул Риони, вскидывая голову. — Но я не просто влюблен, я… я до безумия тебя люблю, не только как брата, не только как любовника, ты мое личное наваждение, я хочу быть с тобой всегда, не хочу никому отдавать. Хочу, чтобы ты был только моим, — уже тише произнес он последние слова. — Ри, — Нил поднял руку и провел пальцами по щеке брата, тот потерся о теплую кожу. Младший улыбнулся. — Мы все одиноки в этом мире порока и разврата. Мы обречены и становимся слишком черствыми. Находиться на грани между миром любви и нашим миром практически невозможно. Так почему ты решил, что у нас может получиться переступить эту черту? — Потому что, я люблю тебя? — с надеждой предположил Риони. — А как же Влад, ты о нем подумал? — поинтересовался Нил. — Да. Мы же никуда не уходим, и всегда позволим ему быть с нами. Да и разве ты не заметил? Я ни с кем кроме Влада и тебя не трахался в последнее время, либо все вместе с клиентом, либо я и Влад, но сам я не могу и не хочу больше принимать мужчин. — Это твое решение? А если я откажусь, что тогда? — Я не знаю, — судорожный вздох. Нил покачал головой. — Я люблю тебя, братик. И мне нужно время все обдумать. — Хорошо, — кивнул Рио. — И, Нил, я больше не могу. Возбуждение слишком болезненное, эта смазка еще… — Тихо-тихо, Влад сейчас вернется, — младший поцеловал взмокший лоб брата. — Тогда поцелуй меня… в губы, мне станет легче. — Влад ведь запретил. И тут камеры. — Я знаю, плевать. Иначе я не выдержу. Пожалуйста, — умоляюще протянул Ри. Да и разве мог Нил отказать, его возбуждение тоже отдавалось болезненной пульсацией, а это могло отвлечь от боли. Вернувшийся Влад, застал целующихся парней, но ничего не сказал, только подошел ближе и снял фиксатор. Парни кончили с болезненным стоном, вцепившись в друг друга. — Простите, мои милые, — произнес Влад, оттесняя братьев к диванчику и аккуратно извлекая пробочки из их дырочек. — Вообще простите, в последнее время я был сам не свой. Все из-за появления этого дьявола — Ривере. — Дьявола? Ты о чем? — спросил Нил, гладя по голове Рио, который уткнулся в его плечо. — Вы не знаете, мало кто в курсе, какой на самом деле этот Ривере. Но я был предупрежден, хотя дело не только в предупреждении. В последнее свое посещение Габриэль довел до нервного срыва Мартина, точнее Мартин впал в сабдроп, но сути это не меняет. Я уверен это всего лишь начало. Я сделал все возможное, чтобы об этом случае не узнали в клубе, если бы узнали пошли бы сплетни, а нам это не нужно. И последние дни я был слишком нервным, именно из-за этого, — пояснил Вудворд. — Значит от него вполне можно ждать проблем? — тихо спросил Рио. — Именно этого я и боюсь, — сознался Влад. — А как сам Мартин? — поинтересовался Нил. — Я дал ему отпуск. Надеюсь через пару недель он все-таки вернется. — Откуда ты узнал о том, что Ривера как ты выразился Дьявол? — полюбопытствовал Нил. — От Дейла Симарса. И это не я выразился, это Симарс так его назвал. А знаете в чем прикол? Дейл и Габриэль вместе развлекались, как говорится рука об руку трахали все что можно и нельзя, как можно и как нельзя. Только позже Габриэль сильнее углубился в БДСМ практику, но от этого мягче не стал. И это тоже сказал сам Дейл. Сейчас у них свои разборки связанные с бизнесом. Но то, что еще поведал относительно Габриэля Дейл, просто не укладывается в голове, после подобного Дейл кажется белым и пушистым. — И что же это? — Несколько лет назад, у него был двадцатидвухлетний сессионный саб. Со временем парень передал себя в полное безраздельное пользование, своему Мастеру, и позволил снять все ограничения — став рабом. Был ли парень психологически слаб изначально или Ривера смог сломить даже сильного человека, не столь и важно. Итог это не изменило. Юноша оказался в клинике для психически неуравновешенных. С очень серьезным сдвигом и помешательстве на своем господине. — Тогда нам остается надеяться, что ничего подобного не произойдет. Все же Ривера сам говорил, что постоянного заводить не собирается, но если что-то изменится, мы справимся с этим, — кивнул Нил. — Справимся, обязательно, — согласился Рио. — Надеюсь, — вздохнул Влад. — Так, а что произошло между вами? Риони скромно улыбнулся, а Нил усмехнулся и вздохнул. — О… да кто-то наконец сознался, — засмеялся Влад. — Кого-то просто вынудили сознаться, — хихикнул Нил. — Даже так? И что собираетесь с этим делать? — Посмотрим, — улыбнулся Ри. — Нил обещал все обдумать. — Да я пообещал, — кивнул Нил. — - Несмотря ни на что — мы братья, а значит все равно будем вместе. А остальное в любом случае решится. Влад усмехнулся. Что ж, по крайней мере Риони высказался, и это уже успокаивало. *Сабдроп — возникающее у нижнего сразу или через некоторое время после сессии преходящее состояние физической изможденности и плохое самочувствие, а также состояние нравственной подавленности, депрессии, тоски, тревоги, нервного срыва, иными словами, глубокого психологического дискомфорта. *Сабспейс — эйфорическое трансовое состояние, возникающее у нижнего в результате каких-либо тематических действий. *Паддл, пэддл (англ. рaddle — «весло, лопатка»), шлёпалка — инструмент в виде вытянутой пластины с рукоятью. Паддл — достаточно тяжелый девайс для порки, удар от него оставляет «горячее» ощущение. Можно сравнить с поркой ладонью.