for you.

      В этой истории не будет до одурманивания красивых слов (если, конечно, вы не считаете правду красивой). Здесь не будет ничего, за что можно было бы зацепиться. И если вы не готовы воспринимать реальность таковой, лучше вообще не читайте это. Я серьёзно.       Я пишу это в момент полнейшего опустошения себя. Поэтому, поверьте, я — честен. Как никогда.       На моей душе сейчас так отвратительно, ты даже не представляешь. Как будто скрипят пенопластом по стеклу. Или карандашом по бумаге.       Он приравнивал любовь к смерти, говоря, что один из влюблённых обязательно обречён на страдания. Тогда я с недоверием отнёсся к его словам. Тогда мы просто общались, ни разу не видясь вживую. Тогда я не знал, что тем обречённым стану я.       Мы встретились в холодный ноябрьский вечер, чтобы смотреть кино и пить горьковатый виски. Я навсегда сохранил этот вечер в своей памяти. Уж поверьте, это был один из лучших вечеров в моей жизни. В те минуты я осознал, что могу чувствовать. Чувствовать что-то кроме печали или злости. Что-то доброе и светлое. Это, наверное, было то самое время, когда можно было умереть и не бояться этого. Я не говорю о счастье. Потому что счастье как процесс — довольно скучная штука. Тогда наступила гармония. И хотелось бесконечного продолжения этого…       Мне не хочется общаться ни с кем, кроме тебя. А выходит наоборот. Хоть я и знаю, что не найду ничего, что могу сказать тебе. Но как же я хочу тебя услышать. Я очень люблю твой голос. Чёрт возьми, в этом я никогда не врал себе. Но это невозможно. И от этого вдвойне гадко. Я пытаюсь знакомиться с людьми, но выходит слабо. Я не умею этого делать. Но причина не в том. Скорее, я просто ничего не ощущаю. Я ничего не чувствую к другим после тебя. И меня это пугает. Какие бы слова ты не говорил, поверь, это ничего не изменило. Я всё ещё люблю тебя. Я помню, как сказал тебе об этом однажды. Ночью. У тебя дома. Я знал твою реакцию: «охренеть, меня любят». Ну да. Но это всё равно отбило у меня всякое желание кому-то и когда-то признаваться в чувствах. Мне до боли нравилось разговаривать с ним, бывало, и по четыре или пять часов. И слушать, бесконечно слушать этот голос. А моя ошибка была лишь в том, что я боялся.       Ты говорил очень много сначала. И всё это рассыпалось через пару недель. Но, несмотря ни на что, я помню каждое твоё слово. Я помню каждый день, проведённый вместе. Пусть эти дни и имели печальный (для меня) финал, мне было так круто с тобой. Это не передаваемо никакими словами. Вот бы сейчас послушать вместе «hollow crown». Я хочу просто держать тебя за руку. И чтобы молчание не было неловким. Я не романтик, но хочу гулять по крышам. Или лежать в траве и смотреть на звёзды. С тобой. Мне так стыдно за всё это. Мне стыдно и в то же время я так много ещё не сказал. Ты прости меня, пожалуйста. Я знаю, что всё это в прошлом. И не получилось бы ничего.       Когда тебе кто-то нравится, ты боишься сказать что-нибудь не то. Выглядишь жалко и смешно. А когда влюбляешься — вовсе — боишься и глаза поднять. Становишься дураком. Потому что боишься упустить, казалось бы, своего человека. А в итоге упускаешь. Потому что не осмелился сделать больше.       А я так и не научился смотреть людям прямо в глаза.