Дочь мафии и что из этого выйдет

— Что вы делаете? — девушка неистово закричала на молодого мужчину, который бил мальчика лет 10 кнутом.- Он вам не животное. — А тебе какое дело? Иди куда шла, и не мешай мне проводить воспитательные работы, — мужчина продолжил быть мальчика, попадая то на руки, то на живот. При этом мальчик ни разу не вскрикнул или пискнул от боли. Но девушка не обратила на это никакого внимания. Ее заботило только одно: этот мужчина бил маленького мальчика, на котором уже и живого места не осталось. — Может хватит уже, а? Он уже весь побитый. На нем живого места нет! Но кнут все также поднимался и со свистом рассекал кожу мальчика. Уже было видно, что мальчик вот-вот расплачется, ему уже невыносимо больно. И девушка решилась на отчаянный поступок. — Что ты делаешь, дура? -девушка подставилась под удар кнута, который рассек ей кожу руки в опасной близости от вен. — Блять! Сука! Как больно. А-а-а-а, пацан, как ты мог терпеть такие удары. Один удар и я в нокауте. Бля-я-я, как жжется. Ай, за что? — мужчина повторно ударил ее кнутом, так же не жалея сил. — Будешь знать, как материться. Я не потерплю матов в моем присутствии. Тем более в присутствии несовершеннолетнего! — он с таким укором посмотрел на девушку, что ей захотелось исчезнуть. У него слишком пронзительный взгляд. Аж до костей пробирает. — Ладно-ладно, я поняла. Больше не буду ругаться в вашем присутствии, — она покорно склонила голову и направилась мимо мужчины, во двор дома. Вся эта баталия происходила недалеко от крыльца дома, прямо на идеально подстриженном газоне. Дом выделялся на фоне других домов: он был двухэтажным с большой площадью под газон, с балконом, бассейном и с шикарной клумбой перед домом, и все это было ограждено красивым высоким забором. До мужчины не сразу дошло, что она делает. — Ты куда это собралась? Это частная собственность. — Я? Я иду по важному делу. Так что не мешайте. Надеюсь это же не ваш дом? А то это будет ужасно, — пацан, наблюдавший за ним, понял, что его не замечают, и по-тихому слинял. — Нет, я не владелец. Но не позволю так бесцеремонно себя вести, — он схватил девушку чуть выше локтя и с силой сжал руку. — Ай, что вы себе позволяете? Мне больно.Отпустите! А то я закричу. Мужчина поволок брыкающуюся девушку вон со двора. — Помогите! Насилуют! Караул! Режут! Убивают! -девушка орала и при этом хорошо так топталась на ботинках «насильника и убийцы». На этот ор, а это был именно он, сбежались все жители дома: повар, уборщица, дети и какие-то мужчины. Девушка остановилась глазами на одном, который выделялся среди всех. Он выглядел не как другие- слишком высокомерно аки босс. Он был одет более неформально, по-домашнему, в отличии от других мужчин. И она была права, когда мужчина сказал всем возвращаться к своим обязанностям, все до одного послушались. На лужайке остались всего три человека: главный, девушка и ее «насильник». Главный окинул девушку оценивающим взглядом и остановился на ее руках, которые были исполосованы кнутом. — Маркус, за что ты так девочку? -спросил этот главный Маркуса. Девушка мимо воли подумала, что это имя ему подходит. Оно подчеркивает его оригинальность, чувствуется, что он иностранец, у него даже представление о наказании какое-то экзотичное. Ибо какой идиот будет наказывать мальчика кнутом в десять часов утра в воскресенье утром, когда все спят и отдыхают?! По одежде было ясно, что эта возня на улице разбудила главного. Маркус это только понял и побледнел. — Она сама полезла под кнут, защищая Рома. А потом еще пару ударов схлопотала, когда материлась. Вы же знаете, я не потерплю грубой ругани, тем более от девушки, еще и несовершеннолетней! — Эй, чего это сразу несовершеннолетняя? Мне может быть уже 21 есть, — девушка от негодования аж притопнула. — Если было 21, то этой ситуации не было б, — раздраженно огрызнулся незнакомец. Видно, он зол из-за того, что его подняли не свет ни заря.- Зачем ты сюда пришла? Что тебе нужно? — Ну-у, — как-то смущенно протянула девушка, — вы же хозяин и владелец этого дома, да? — мужчина одобрительно кивнул. — Раз так, то выходит, что вы — мой отец, - по окончанию девушка, не зная почему так засмущалась, что опустила глаза. А названый папаша подавился воздухом, запутался в ногах и чуть было не упал, если бы не Маркус. Его толь что разбудили и говорят, что он — отец. Маркус тоже был в шоке, но не в таком как его шеф. Конечно, это не ему, Маркусу, сообщает незнакомая девчонка, что она его дочь. Сколько он знает шефа, у него вообще детей и тем более на стороне. А тут раз — и дочь лет 15, как снег на голову. Тут не только потеряешь землю под ногами, но и сознание. — Д-дочь? Какая дочь? У меня вообще нет детей, -папаша более менее пришел в себя и теперь мог ровно стоять без помощи Маркуса. Девушка тяжело вздохнула, понимая, что ей придется, как малому ребенку, все рассказывать, разжевывать и в рот положить. — Ладно, слушайте, но не перебивайте. Меня зовут Мария, но можно просто Мара. Мне в марте исполнилось 16. Меня растила мать, отца никогда не знала и не видела. Мама никогда о нем не говорила, а я и не спрашивала. Но иногда она говорила, что он… — Стоп, хватит. Не здесь, — он перебил девушку и, схватив ее за запястье, повел в дом, оставив Маркуса гадать почему босс так странно себя повел. Он у него работает больше 10 лет — значит заслуживает доверия. Но у босса Маркуса были на то веские причины. Эта девочка не врет, а раз так, то всякое возможно. Мало ли какая-то шлюха забеременела, а теперь через ребенка деньги требует. Этот разговор не для посторонних. Не то чтобы он не доверял Маркусу, на улице полно посторонних глаз и ушей. Он торопливо повел девочку в свой кабинет. Все сказанное в кабинете, остается в кабинете. Как только они вошли во второй дом, как любит его называть мужчина, девушка ахнула от восхищения. Мужчина с гордостью осмотрел свои владения. А тут было чем гордиться: два стеллажа с книгами до потолка с обеих сторон кабинета, черный кожаный диван справа возле стены, по середине дубовый стол, позади которого огромное окно, а перед столом два кожаных кресла и еще куча мелочей, таких как различные цветы, персиковый ковер и многое другое. Наконец мужчина сел за свой стол, усадив предварительно девушку в одно из кресел. — Продолжай, -сказал, нет, приказал мужчина властным тоном. Но Мара не могла не нагрубить: — Вы не кричите на меня. Я вам не прислуга. — Ты хуже. Возможно моя дочь, — вымученно пробормотал мужчина.- Хорошо, проехали. Продолжай. — На чем мы там остановились? А точно. Моя мама говорила, что ты, -она мазнула по нему взглядом и увидела его не терплющую фамильярности физиономию, исправилась, — вы бросили ее, когда уже было поздно делать аборт. А если бы и нет, бабушка не позволила б. Она еще говорила, что вы до сих пор думаете, что она родила мальчика. Но мама родила девочку, хотя врачи до последнего говорили, что будет мальчик. И 7 марта 2000 года родилась я. Все, — Мара наконец выдохнула с облегчением. Наконец рассказала, хотя ей показалось, что она толком ничего не рассказала. 16 лет по сравнению с этим рассказом — жалкий вступ из многотомного романа. Мужчина по окончанию рассказа ушел в себя, не обращая внимания на возню девушки возле книг. Она поняла, что это надолго, решила посмотреть на то, как выглядит ее мечта — стена, полностью забитая книгами. Ее зоркий глаз увидел Мольера, Данте, Мора, Диккенса, Бронте, Гюго, Чехова, Пушкина, Хемингуэя, даже «Красного Дракона» Харриса. Она с нежностью провела указательным пальцем по корешку книги. Это была только одна стена. Повернувшись к противоположной стене, девушка еле сдержала крик счастья-здесь были все известные ей бестселлеры: все части Перси Джексона, Дивергента, Голодных игр, Орудия смерти и кроме этого множество детективов разных авторов. Мара поняла, что не смотря на скверный характер (возможно он такой, потому что его рано разбудили) он неплохой человек. Книги говорят о человеке больше чем он сам. А такая коллекция книг не может быть у плохого человека. Девушка даже уверена на 100%, что это только малая часть книг, что есть в доме. — Что, нравится? — Мара от неожиданности вздрогнула и выронила книгу Ренсома Риггза «Город Пустых. Побег из Дома странных детей».- Ух ты, какая пугливая. Напомни еще раз когда ты родилась? — 7 марта 2000 года, а что? — Мара с любопытством посмотрела на мужчину, возможно ее отца. — 7 марта 2000 год… та-а-а-к, минус 9 месяцев…- что-то бурчал почти папа.- Ага, никакая ты мне не дочь. Я в июне не с кем ни-ни. Я был в Африке целых две недели. Если ты не темнокожая — прошу на выход, — он прям аж светился от радости. Он не отец, не отец. Ему всего то 20 с чем-то, ну ладно 35. Он слишком молод для семейной жизни, причем с таким образом жизни и работой. Маре стало очень обидно. Она чуть аж не плакала. Она уныло поплелась на выход из кабинета, но тут она вспомнила, что мама говорила, она родилась недоношенная, на месяц раньше. — Стой! Я вспомнила! Ура! — девушка уже танцевала свой победный танец. Если виляние попой и дрыганье ногами и руками можно считать за танец. — Говори, хватит биться в конвульсиях, — нетерпеливо прикрикнул почти папа. Девушка аж подпрыгнула на месте. — Хор-р-р-ошо. Я совсем забыла сказать, я родилась недоношенной на целый месяц, на месяц раньше. Ну, что вы вспоминаете с кем вы там тили-тили трали-вали? Я вам помогу. Моя мама ростом с меня, темные волосы, карие глаза, пухлые губы, а зовут ее…- он опять ее перебил. -…Оксана, -как в трансе прошептал мужчина. -Да-да, правильно. 10 очков Гриффиндору. Значит вы мой… -Отец.