Бантик на Искре

Хеней возненавидела лабораторию Шоквейва с первого же клика нахождения её здесь. А сейчас ненавидела вдвойне. Потому что на полу снова валялась чья-то объеденная конечность. Кибертронского происхождения. Фем подавила в себе желание стравить энергон и маленькими шажочками приблизилась к чужой детали. Кривясь от отвращения и шугаясь каждого шороха, она внимательнее рассмотрела чужой манипулятор, а это оказался именно он. На оранжевой броне трафаретом отпечатались следы чужих дент. Из трубок, предназначенных для антифриза, медленно стекали густые капли, смешиваясь с энергоном и другими жидкостями, которое имеют место быть в организме кибертронца. Три фаланги из четырёх напоминали палочки, ибо остались от них только более прочные основания с ошмётками сервоприводов. Последняя валялась неподалёку, представляя из себя не самое приятное зрелище, ибо все сочленения были выгнуты в противоположную сторону от стандартной. Хеней передёрнулась и прижала манипулятор ко рту, отшатываясь в сторону. Она стала жадно хватать вентсистемами воздух, пытаясь этим самым успокоить дрожь во всем корпусе. Идея о том, чтобы разделиться показалась ей сейчас крайне неосмотрительной. Но, вообще, они с Шоквейвом и не делились, просто он отлучился в другой отсек, а она случайно услышала шорох и увидела то, что увидела… Впервые, ей захотелось к Шоквейву, потому что она не могла себе представить мучения более страшного, чем быть разодранной на кусочки. Недалеко раздался шорох, и фем едва удержалась от визга, подпрыгнув на месте. Частоту учёного она нашла на удивление быстро и с невероятной, сколь помнила себя, скоростью отослала короткое текстовое сообщение, изложив суть дела. Ответа не последовало. Фем медленно подошла спиной к стенке и беспомощно заозиралась по сторонам. Куда идти, она не знала. Оставаться на месте было тоже страшно, поэтому испуганная до дрожи Хеней короткими перебежками направилась туда, откуда пришла. Мимо мелькали серые однотонные стены, свет фиолетовых люминесцентных ламп стал привычным и уже не резал оптику. Но это не успокаивало, а только нагнетало обстановку и волнение в Искре автоботки. Хеней добежала до заветной двери и беспомощно щёлкнула бронёй на манипуляторе. Увы, но это было всё, на что оказалась она способна, после того, как Шоквейв заблокировал трансформацию оружия. Наружная винтовка, так любимая автоботкой, была изъята, как и остальное оружие, не присоединённое к её корпусу. Фем плавно нажала на кнопку, открывающую дверь и впала в состояние ступора. Потому что это оказался не тот отсек, где она была раньше. Хеней затравлено осмотрела место, в котором оказалась, и сделала пару коротких шагов, дабы оказаться внутри. Быстрый взгляд влево едва не выбил несчастную в стазис. На стене, на непонятном штыке висел кибертронец. Вернее, грудной отсек, манипулятор по локоть и наполовину съеденная голова. Из под шлема красивыми стремительными стрелами выбивались искры, оставляя золотистые отблески на струйках энергона. Нижняя челюсть изуродованного меха была частично оторвана и сейчас висела на нескольких проводах. Нет, это Хеней сначала не заметила, что челюсть была не чуть ли оторвана, а оторвана… и привязана на местах, в которые крепилась, пустыми энергоновыми магистралями, завязанными в кокетливые бантики. От этого автоботку переклинило. Хотелось не смотреть дальше, но взгляд всё равно цеплялся за вывернутую наизнанку в прямом смысле слова камеру Искры, которая сама висела ниже, но в этот раз, словно убийца хотел сделать подарок, перевязана целой охапкой цветных тоненьких проводочков. Каждая из пар была завязана в бантик. Хеней поклялась, что теперь ни разу в своём активе не завяжет бантик. Вообще. Если, конечно, доживёт. Взгляд снова приклеился к изуродованному бедняге. Аккумуляторы держались на честном слове, энергонные баки, смятые и погрызанные - все в вязком топливе, Хеней снова еле сдержала топливо внутри себя. Гидравлика телепалась мишурой с окантовкой из радужной смеси внутренних жидкостей. Фем втянула в себя воздух и буквально поползла к выходу, боясь лишний раз дёрнуться и посмотреть не туда. Оставаться в этом отсеке она больше не желала ни клика. В процессоре продолжал стоять тот кибертронец с чёрными линзами, полными пустоты и отчаянья. Хеней держала один манипулятор на груди, другим постоянно касалась стены, словно ища в ней хоть какую-то опору. В следующий отсек, на который она наткнулась, заходить уже не хотелось. И прежде, чем туда направиться, фем около полуджоора раздумывала о последствиях. Масла в огонь добавляла разыгравшаяся фантазия. Но желание где-нибудь спрятаться и не высовываться было превыше, поэтому дрожащим манипулятором вжимая сиреневый шестиугольник, фем хотела оказаться, наконец, в покое. Без маньяков, Шоквейвов, психов и сумасшедших экспериментов с возможностью к телепатии. Как только дверь во внутрь закрылась, с наружи раздались шаги… А вот теперь стало по-настоящему страшно. Хеней быстро заклацала по сенсорной панели, набирая код для блокировки двери. Казалось, что дрожь передалась от самой фем всем предметам интерьера. Словно почувствовав чужой страх тот, кто был снаружи, медленным движением проскрежетал когтями по другой стороне двери. Раздалось два тихих стука – Хеней чудом сохранила хотя бы вид спокойствия. Но оставаться на месте она не собиралась, поэтому стала бесшумно перемешаться по очередной лаборатории, в которую попала, в поисках укрытия. Системы самосохранения заставляли автоботку хоть как-то соображать. Снова раздался стук. Два. Хеней подавила вскрик и затравлено осмотрелась. Даже не смотря на свой маленький размер, она никак не могла найти укромное местечко - почти всё было на виду. Снаружи послышались непонятные щелчки. Два клика фембот анализировала звук, пока не пришла к выводу, что кто-то снаружи пытается взломать код. Время текло энергоном по её магистралям, так же быстро. Хеней дрожащими манипуляторами стала обследовать один из двух шкафчиков в отсеке. Быстро переставляя колбы, перехватывая их, когда они из-за неосторожности падали, она очищала себе место куда могла бы спрятаться. Фем недоверчиво, но с невероятной надеждой осмотрела потихоньку освобождающееся пространство. Колбочки, датапады, инструменты, да даже набор стилусов и чертежи, написанные от манипулятора, на завёрнутом в трубочку непонятном материале в быстром темпе аккуратно убирались. За дверью появился непонятный гул. Фем сложилась буквой «зю» на небольшой полочке и потянула на себя дверцу, отрешаясь от внешнего мира. Эм-поля она заглушила ещё в тот момент, когда увидела конечность, а вот сенсоры оставила работающими. Где-то там раздался, как поняла Хеней, взрыв. Неожиданно перед оптикой замельтешили показания о присутствии Шоквейва. Фем слегка расслабилась и собиралась вылезти, но пришедший её опередил. - Здравствуй, - Хеней всё время казалось, что вакалайзер учёного не способен на эмоциональную краску речи, однако сейчас она поняла, как ошиблась. Учёный нарочито растянул гласные в слове, чтобы создать иллюзию того, что улыбается. Фем от шока не сразу всмотрелась в десептикона. Однако сильно об этом пожалела в следующий миг. Шоквейв с ног до антенн был в энергоне. И судя по всему – чужом. Фем наконец медленно перевела взгляд на чужой манипулятор закричала от ужаса. Обвязанный в бантики энергоновыми магистралями, сервопривод медленно покачивался в когтистой ладони. Мир резко потемнел на какое-то время, и проанализировать случившееся Хеней смогла только оказавшись прикованной к платформе. Жутко гудела голова. В стороне сидел в невероятной для своего склада характера позе Шоквейв: нога на ноге, манипулятор кокетливо гладит антеннку, линза жутковато мерцает в мечтательном взгляде. От этого итак израненная психика Хеней дала срыв: фем истерично засмеялась, даже не осознавая, что по щекам катятся капли омывателя, а губы изогнулись в страшном оскале. Она что-то бормотала про сумасшедших маньяков, оффлайновые симуляции, Праймусовскую месть за предательство автоботов и о существовании Юникроновского ада. Шоквейв ощущал себя в кои-то веки великолепно. А ещё он чувствовал! Эти краски мира, собственную радость и наслаждение от вида поехавшей процессором автоботки. Жаль, что у него нет фейсплейта, что бы выразить своё веселье, но никто не отменял эм-поле, которое сейчас отражало всю гамму эмоций. Неожиданно появившиеся желания что-то делать не только логичное, но и для себя не могли не оказать влияния на действия Шоквейва, поэтому пока автоботка уже чуть ли не выла, он одним движением сорвал сразу несколько бронепластин с чужого корпуса. Весь смех вмиг прекратился, сменившись болезненным хрипом. Хеней снова начала кричать непонятную даже ей самой чушь, иногда срываясь на стоны. На какой-то клик учёный понял, что так… неинтересно. Поэтому аккуратно отодвинулся в сторону и принялся выжидать своего времени. Вышла из состояния аффекта автоботка нескоро, она несколько раз умудрилась выпасть в недолгий онлайн и закатить ещё пару истерик, пока не успокоилась. Именно этого ждал Шоквейв. Медленно приблизившись к платформе, учёный, словно снова улыбался, нараспев произнёс: - Давай завяжем бантик! Хеней не смогла выдавить из себя и слова. Вакалайзер осип от криков. Хотя ужас, отобразившийся на её фейсплейте в полной мере показал всё, что она чувствовала. Шоквейв снова с маниакальным удовольствием маньяка принялся отрывать пластины от своей жертвы, наслаждаясь каждой гримассой боли на чужой лицевой пластине. Пластины гнулись в его мощном манипуляторе, и ощущение власти сносило остатки самоконтроля напрочь. Хотя был ли он, этот самоконтроль? Медленно, невероятно медленно он оголял внутренности своей пленницы. Клики наслаждения растягивались, отзываясь приятной пульсацией где-то в области искры, и Шоквейв внутренне продолжал улыбаться. Хеней изредка издавала хрипы. Взгляд потемневшего окуляра учёного плавно скользил по энергоновым магистралям, проводам, топливным бакам, особенно долго задерживаясь на камере Искры. Сервоприводы, сочленения, опоры… всё это осматривал Шоквейв, продолжая давить электромагнитным полем на Хеней. Когти проходились с садистской нежностью по всем система, оставляя за собой неглубокие борозды. Однако это было… скучно. Больше всего десептикона манила камера Искры, словно ком безграничной энергии. Правда, Искра в какой-то степени таковой и была. Учёный заглянул прямо в окуляры автоботки, с удовлетворением находя там безграничный ужас и страх. Когти скользили по оболочке. Зеленовато-голубой свет оптики снайпера смешивался с бордовым огнём десептиконского окуляра. От камеры Искры аккуратным движением была оторвана первая энергоновая магистраль. Капли отражали блеск оптики, приобретая невероятные оттенки, словно волшебная пыльца. Хеней открывала и закрывала рот в ужасе, пытаясь отвести взгляд с чужого фейсплейта. Серый металл, словно резал, отрывал тонкую проводку, собирая на себя уколы электричества, что бы потом невпопад скинуть удвоенный заряд на какую-нибудь часть внутренностей. Прозрачные капли омывателя серебром прокладывали дорожки на миловидном фейсплейте с дрожащими губами. Шоквейв внутренне улыбался. Корпус Хеней вздрагивал от жгучих искр. Лёгкими движениями манипулятор аккуратно завязывает пучок проводки на камере Искры в узел, а за тем в красивый бантик, обливающийся искрами, энергоном, антифризом и прочими жидкостями. Хеней слишком поздно понимает, что Шоквейв как-то уже умудрился перебить ей нейроствол, но она в сознании. Хотя чувствует, что либо её убьёт болевой шок, либо учёный. Но в процессоре стучит другой вопрос: почему ещё не в стазисе? Поле десептикона рваными всплесками продолжает давить, добивая морально. Перед окулярами всё расплывается в фиолетово-красное марево. Корпус скован ощущениями. Неприятными. Жуткими. Всё сбоит, сообщения об ошибках, повреждениях и прочем не обрабатываются, мощностей уже не хватает. Неимоверно страшно. Учёный всё ещё продолжает внутренне усмехаться. Раздался крик… *** Шоквейв держит манипулятор на шлеме. Скорее на автомате, пытаясь прикрыть несуществующую рану. Нет, она как раз-таки существует, но не такая, чтобы останавливать энергон. Взгляд тяжёл. Бешенства нет – его никогда не было. Только понятия о правильном и неправильно, логичном – нелогичном. И произошедшее около двух циклов, если не больше – логично. Только от этого не легче. Неправильно то, что он не смог такого предполагать. Итог: несколько разрушенных отсеков, четыре деактива подопытных, потеря некоторых образцов, незначительного количества других ресурсов. Кстати об экспериментах, десептикон задумчиво окинул взглядом ютившуюся у его ног ящерку - первый предакончик. Во время "срыва" ЭМ-поля учёного буквально привили своё желание маленькой неразумной зверушке, которая всё это время бегала за ним и оставляла следы укусов на деактивах, не гнушаясь иногда даже съедать детали. Виноват в этом всё также он, Шоквейв. Учёный отвлёкся от перелопачивания собственных процессорных данных и мельком глянул на автоботку, погружённую в стазис. Он недооценил телепатическое вмешательство в собственный процессор. А перед окулярами продолжал висеть бантик на камере Искры…