prophecy

я спою тебе, братец, песню. одну из тех, что клянут матроны, сплевывая всю желчь. я пою тебе, милый братец, не для потех, а тебя, неразумного, чтобы предостеречь. дай же руку, братец, давай скорей, кони бьют копытом уж близ ворот, я отмечу линию твоих дней, разгадаю то, что еще грядет. эта песня плещет у ног водой, липнет к нёбу кровью из теплых жил, прогревает спиртом сырой зимой, ставит страх и боль с честью на ножи. эту песню пела лесная тварь (или ведьма, как только не зови, когда льется ненависть через край, а душонка жаждет твоей любви). ветры гонят листья, река черна, вышиваю красным твою беду, не поможет, странник, твоя сестра, ей глаза другим делом отведу. я зашлю чуму в ее светлый дом и посею смерть на ее земле, не позволю вспомнить ей о другом, о веселом страннике на коне. так и пела ведьма, вшивая смерть в мертво-белый древний ее рушник, распаляла печь, где тебе гореть, где заглушат стены последний крик. уже страшно, братец? тогда смотри: не седлай коней, не съезжай с тропы, не сходи с крыльца, братец. не сходи! и оставь ребяческие мечты. оставайся дома, останься здесь, не буди ты лихо, покуда спит! - И глупа же, милая, твоя песнь. Я вернусь вот-вот, время пролетит. за холодными склонами диких гор, там, где небо целует речную гладь, тебе, братец, вынесут приговор и воронам бросят тебя склевать. там, в сырой земле, за озерным льдом, полыхает бесовский маков цвет. там ты вспомнишь, милый, наш отчий дом. и придет на ум каждый мой куплет.