Мята

И снова утро. Нет, не хочу! Не хочу, чтобы новые дни начинались! Когда я устало зашёл в ванную комнату, СынХён монотонно натирал свои зубы до жемчужного блеска. Увидев меня в зеркало, он оживился, сплюнул зубную пасту в раковину и прополоскал рот. – Сегодня мы должны будем обедать с моими родителями, – нерешительно заговорил альфа. – И там будет ЧжуХо, – закончил он совсем тихо. Я не удержался и скривился. – Ну, ладно, – выдавил я из себя замогильным голосом. Теперь уже СынХён не выдержал, подошел ко мне и крепко прижал к себе. – Всё будет хорошо. Я был против приезда ЧжуХо и не позволю родителям вмешиваться в наши отношения. Я благодарно погладил его по спине, не произнося ни слова в ответ. СынХён очень старается всё уладить, но сам же себя загоняет в тупик. Что за идиот вбил ему в голову, что он – СынХён – единственный, кто в состоянии решить все проблемы в мире? Хотелось, чтобы так оно и было в реальности. Тогда я бы просто похныкал, покапризничал, потопал ножками, и альфа тут же всё исправил, наказал обидчиков и так далее. Но не в этот раз. Забравшись в душ, долго оттирал себя мочалкой, мазал маслом, натирал волосы шампунем. Долго чистил зубы и разглядывал отражение в зеркале. Волосы жутко отросли и щекотали шею. Так что я просто зачесал передние пряди назад, где закрепил их в небольшой хвостик резинкой, чтобы не лезли в глаза. К тому моменту как я выполз из ванной, была уже половина двенадцатого дня, и СынХён одевался для обеда. Выглядело это, конечно, не как приготовление к встрече с любимыми родителями, а как сборы на каторгу. Я решил не выпендриваться. Да и настроения не было, строить из себя непонятно кого, когда и так ясно, кем буду в глазах противоположной стороны. Я натянул на себя обычные темно-синие джинсы, светлый однотонный свитер и кроссовки на толстой подошве. СынХён с кислой миной разглядывал себя в зеркале, одетый в чёрные брюки, серый короткий свитер и ботинки на шнуровке. Волосы не были уложены, и чёлка скрывала от него существенную часть окружающего мира. – И твой младший брат тоже будет обедать со всеми? – осторожно поинтересовался я. – Нет, - СынХён вздрогнул и повернулся ко мне. – СынРи сейчас живёт в доме родителей. Его нет во дворце. – Понятно, – внутри немного полегчало. – Ты готов? – альфа кивнул в сторону двери. Я пожал плечами. Умыт, причёсан, одет, но никогда не буду настроен морально. К моменту, когда мы зашли в большую столовую, моё сердце готово было уже вскарабкаться по глотке и вылезти через рот, заходясь в припадке паники внутри. В комнате за столом сидели родители СынХёна и ещё один человек. Я надеялся, что будут Хан и Ёсин, но их здесь не оказалось. Мы поздоровались и заняли свободные места. Что-то в этом парне было знакомым, который, вероятнее всего, и есть тот самый ЧжуХо. Он скосил на меня глаза и презрительно поджал губы. Ах так, да? Я тоже умею корчить такие высокомерные рожи! До тех пор, пока прислуга расставляла на столе различные блюда, никто так и не произнес ни слова. – Ну что ж, – начал король ХёнДон, когда из комнаты исчезли лишние люди. – Думаю, для начала нужно познакомить ЧжиЁна и ЧжуХо. – Мы знакомы, – буркнул этот парень. Я изумленно приоткрыл рот. – В детстве ходили вместе в первый класс начальной школы. – О, – замялся я. – Не помню, – ЧжуХо даже перекосило. – Я некоторое время в детстве жил в деревне у родни, но на первом году младшей школы родители забрали меня в город. Я не помню всех своих знакомых из тех мест, – «невестушка» явно был задет за живое и сразу отвернулся от меня. – Вполне логично, что вы могли пересекаться. Ваши оммы потомки омег с нашей планеты, – попытался разрядить обстановку король, а то от такой удушливой атмосферы в пору бежать как можно дальше. – ЧжуХо из очень уважаемой семьи. Его с детства готовили к поступлению на государственную службу, – мне хотелось вставить «на государственную службу дворцовой матки», но я сдержался. – Так вот ЧжуХо по нашему мнению лучшая кандидатура для… – Мы поняли, отец, – процедил СынХён, холодно сверля взглядом родителя. На мгновение мне стало даже жаль ХёнДона, но потом я вспомнил, зачем мы здесь собрались, и жалости не осталось. Раньше мне казалось, что отец СынХёна симпатизирует мне, но теперь видно, что он в первую очередь король, которому важно благополучие королевской семьи, а не семейное счастье. Я не мог его за это осуждать, но было противно от всего происходящего. – Я уже озвучивал тебе свою позицию, – СынХён продолжил. – Вопреки моему несогласию ты всё равно вызвал во дворец ЧжуХо. – Ну знаешь ли, – разозлился тут же мужчина. Король похоже был сам сильно измотан непреклонностью сына. – Сколько можно повторять одно и тоже. Ты должен и точка! – для выразительности ХёнДон стукнул кулаком по столу. – Я не согласен! – громко воскликнул альфа. ЧжуХо поджал губы и бросил на него злой взгляд. – ЧжиЁн, кажется, я вчера настоятельно намекал тебе поговорить с моим сыном о вашем будущем, – строго обратился ко мне ЮнХван. – Мы не то что бы поговорили, – растерялся я, до этого момента не вмешивающийся в разгорающийся спор. – Ты меня разочаровал, ЧжиЁн, – процедил ЮнХван. – Омма! – прикрикнул вскочивший СынХён. – И ты, отец, прекратите этот цирк! Вы не должны так себя вести перед ЧжиЁном, как будто бы он старая мебель, которую вы решили заменить. Он только начал приходить в себя, а вы уже тащите во дворец непонятно кого! – Это я-то непонятно кто? – взвизгнул ЧжуХо. Я сидел с широко открытым ртом и круглыми глазами, надеясь, что СынХёна не занесёт окончательно. – Заткнись! Тебя не спрашивали! – рыкнул по-альфийски на того принц. ЧжуХо вжал голову в плечи, насупился и прикрыл варежку. Я не смог удержаться и усмехнулся, этот парень ещё не знает, какая сволочь живёт внутри элитной тушки альфы. – СынХён! Не позорь родителей! – воскликнул король. – Всё уже решено, ты обязан подчиниться! Никто лучше меня не понимает твою ситуацию, и я меньше всего хотел бы, чтобы ЧжиЁн проходил через подобное. В конце концов, он сын моего верного давнего друга. Но ты больше не имеешь права самодурствовать и пренебрегать традициями! Совет и старшая аристократия настроены против тебя сейчас, ты должен вернуть их уважение! На этом спор закончен! Своё общее с ЧжиЁном будущее обсудите наедине, а теперь давайте обедать! – ХёнДон весь покраснел от негодования и, пыхтя, опустился на стул. СынХён тоже замолчал и плюхнулся рядом со мной, пустым взглядом уставившись в тарелку с куском запечённой рыбы. – Я уже всё решил, относительно нашего будущего, – тихо проговорил я, набираясь мужества, чтобы не опустить голову под взглядами всех присутствующих. – ЧжиЁн, ты вообще о чем? – обомлел СынХён. – Давай решим это вместе, – добавил он тише. – СынХён женится на этом вашем кандидате, а я вернусь в город. Но того факта, что он выбрал меня его омегой, а я признал в нём альфу, вы изменить не можете, поэтому не смейте вмешиваться в наши отношения! – закончил я, с вызовом глядя на их застывшие лица. – Ты что несешь! – проговорил СынХён, бледнея на глазах. – Твои родители правы. Не подчинишься, тебя свергнут, – спокойно ответил я. – На этом я, пожалуй, покину вашу компанию. Поскольку я не член семьи, то лучше пообедаю в более приятной обстановке. До свидания! – я быстро встал и практически вылетел в коридор. Пусть этим королям будет стыдно, если их вообще учили тому, как испытывать муки совести. Вот только этот тупой альфа выбежал за мной. – ЧжиЁн, что ты там наговорил? – зашипел на меня, больно сжимая пальцами запястье. – Мы это не обсуждали, и я не согласен! – Рот закрыл и послушал меня! – я рыкнул на него и выдернул руку из болезненной хватки. – Ты правитель, так? Так! Вот и будь достойным королём! Ты хочешь устроить революцию? Ведь может погибнуть множество людей. Мой отец служит у тебя в подчинении и тоже может пострадать! И твою семью убьют в первую очередь, если будет переворот! Детей я тебе дать не могу, поэтому нужно успокоить знать другим способом. Женишься на этом, как его там, и всего-то. Но, блядь, только попробуй с ним потрахаться, и я тебя кастрирую! Пусть его искусственно оплодотворят или типа того. Усёк? – СынХён ошарашено кивнул, вытаращившись на меня, как маленький ребёнок на бушующего родителя. – Вам же не надо играть в семью, просто обществу нужен наследник! Вот и дай им то, что они хотят! Будь мужиком и прими ответственность за свой народ! – я стоял перед ним «руки в боки» и грозно сверлил глазами снизу вверх. – А теперь дуй назад и веди себя хорошо, а мне пора сделать новую прическу! Я развернулся и размашисто зашагал в сторону крыла, где располагался отдел красоты, оставив окаменевшего и очумевшего от моего монолога СынХёна в одиночестве, а сам прилагал не малые усилия, чтобы не разреветься. Ещё вообще-то жутко хотелось есть, но стало так обидно и тошно от всего, что сидеть за столом с этими людьми и ковыряться в наивкуснейших блюдах не было никакого желания. Так что я хлебал кофе и жевал бутерброд, пока Мастер Шин безжалостно стриг мои волосы на затылке. ЁнСок бережно массировал мою ступню после обработки ногтей, постоянно грустно вздыхая. – Как ты мог согласиться на свадьбу? – не утерпел он, заливаясь слезами и кидаясь на меня с объятиями. – Ты такой безжалостный! – А что я могу сделать? – заорал я на него. – Отвали, ЁнСок! Отстань, говорю! – я пытался отпихнуть его от себя, но руки предательски ослабли, а губы задрожали. Мне сейчас очень хотелось человеческого тепла. Как никогда на свете. Простой дружеской поддержки, когда я только что принял самое страшное в своей жизни решение, перечёркивающее своё право на собственное счастье. – Я ничего не могу сделать. Я же просто Квон ЧжиЁн, а не волшебник! – я всхлипнул и разревелся в унисон ЁнСоку, прижимаясь щекой к его мокрому лицу. – А ну заткнулись оба, вы мешаете мне работать! – басовито закричал Мастер Шин, и ЁнСока ветром сдуло обратно на пол, завершать массаж. А мою голову безапелляционно вернули в то положение, которое у неё было минуту назад. – Не двигайся! Нашу идиллию в салоне нарушил весь такой внезапный ЧжуХо. Хорошо, что я успел вытереть слезы. Персонал моментально перекосило от его прихода. Видимо, его тут категорически не жаловали. Он уселся в кресло рядом со мной, пока Мастер Шин продолжал колдовать над моими волосами. – Хм, Мастер Шин, а меня вы никогда не стригли, – пропел ЧжуХо. – Это потому, что я уделяю свое время только особенным людям, – отбрил его парикмахер. Парня передёрнуло от неудовольствия. – После свадьбы я вас уволю! – Мастер только хмыкнул. – Не уволишь! – возмутился я. – У постельных пассий нет права слова в этом дворце, – презрительно прочавкал этот выскочка. – Ого! – охнул ЁнСок. – Вот как? – я вырвал свою голову из рук Мастера. Внимательно вглядываясь в лицо нежеланного визитера. ЧжуХо тоже развернулся ко мне лицом, и минуту мы мутузили друг друга глазами в полной тишине. – Я пришёл сюда поговорить с тобой, ЧжиЁн. Выйдем на минутку, – он потянул меня за руку в коридор. – Скоро я поженюсь с твоим парнем, который ещё и самый главный альфа в этом мире. И не вздумай стоять у меня на пути! Я никому не позволю помешать мне занять трон! Особенно такому никчёмному существу, как ты, – моя челюсть медленно текла вниз от возмущения. – И особенно не вздумай снова залететь от СынХёна. Я тут слышал, что ты подхватил какую-то дрянь, и любой стресс может спровоцировать выкидыш, так что я обязательно воспользуюсь всеми средствами, но не дам тебе меня сместить! Запомнил? Я тебя заживо похороню, если вылезешь из своей дыры! – он выплюнул последнее слово и быстро исчез из моего поля зрения. Я продолжал пялиться ему в след, не найдя ответных слов. Что это только что было? Он это серьезно? Но в душе сразу стало неспокойно. Если этот парень так хочет получить своё место под солнцем, мне не улыбается словить нож в спину. Говорят, что за черной полосой всегда следует белая полоса, но, похоже, я свернул не туда. Я поёжился и вернулся в салон. Сейчас с людьми было особенно спокойнее. Мастер Шин продолжил с того, на чем его прервали. В итоге мои волосы были коротко пострижены, выровнена челка, слегка побрито по бокам. К офигенной прическе бесплатно прилагалась кислая рожа и страдальческие покрасневшие глаза. Я вяло попрощался со всеми. Мне нужно было ещё раз поговорить с СынХёном. И лучше бы улететь в город прямо сегодня. Не хочу больше находиться в этом месте. За то время, что я брёл в пока ещё нашу с СынХёном спальню, моя голова продолжала набирать в себя больше и больше мыслей о том, как стоит дальше действовать, что стоит всегда говорить СынХёну. Только при всём этом совершенно не хотелось ни первого, ни второго. Почему вообще я оказался в таком болоте? Я больше не находил в себе сил обвинять во всех своих проблемах СынХёна, хотя, чёрт возьми, это он и виноват, но… С какого-то момента не хотелось. Если бы мог, то открутил время назад. Вернулся бы туда, где ещё не случилось ни стимулятора, ни первого случайного выкидыша. Я устало запнулся о бугорок на ковре и едва не грохнулся носом вниз. Попрыгав на одной ноге, размахивая руками, я всё же нашел равновесие и облегчённо встал на обе ноги. – Господин ЧжиЁн, вас-то я и искал, – возник из ниоткуда старик-доктор. Сегодня просто день внезапных появлений, что ж такое-то?! – А я не болею же, – под ложечкой засосало от ожидания всего самого плохого в такой день. – Только не говорите мне ничего негативного! – Что вы, дитя! – доктор подхватил меня под локоть и куда-то повёл. – Как же на вас удручающе действует эта атмосфера, что вы весь на нервах. А ведь вам нельзя нервничать, вы же знаете. – Теперь можно, внутри меня детей больше нет, – просипел я в ответ. – И не будет, если не возьмете себя в руки, – строго прокрякал старик. – Доктор, давайте без шуток, не хочу ничего об этом слушать. Особенно про мнимые надежды! – я резко затормозил, не позволяя себя увести ещё дальше в сторону больничного крыла. – Пойдемте, ЧжиЁн! Я хочу поговорить с вами о ваших перспективах и здоровье, – он потянул меня, но я не сдвинулся с места. – Не капризничайте, вас должно это порадовать! Я слышал, что сейчас происходит в замке, и считаю это крайне поспешным решением и несправедливым по отношению к вам с СынХёном, – любопытство взяло меня за живое и потащило вслед за доктором. Я слабо верил в его энтузиазм, но ничего не мог поделать со своей слабой натурой. От старика Ко я выполз с ещё более квадратной головой. И умудрился не заметить, как добрался до спальни и при этом врезался в стоящего на пороге СынХёна. – Ой, – я потёр ушибленный нос. – Ты где ходишь? – взбесился он. – Знаешь, сколько уже времени? В салоне тебя не было, Ёсин тебя не видел, в обеденной комнате тоже не было, и здесь ты не появлялся целый день! – альфа навис надо мной тигром, готовым рвать и метать. – Я… просто гулял, – я виновато пожал плечами и развёл руки в стороны. – Извини. Зато смотри, как меня круто постригли! – я попытался невозмутимо улыбнуться, тыча пальцев в свои волосы. – ЧжиЁн, что вообще с тобой? – СынХён продолжал беситься. – Ты ведёшь себя так, как будто тебе плевать, что сейчас происходит! Ты понимаешь, что в этот момент мои родители планируют мою дальнейшую жизнь с кем-то другим? – Прости, – я опустил глаза в пол. – Просто я не хочу обсуждать то, что невозможно исправить. Ты ведь не можешь вскочить в корабль и увезти меня на другую планету, бросив свою семью, подданных и престол. Это вовсе не потому, что мне всё равно, – я продолжал блуждать глазами по ковру. СынХён притянул меня к себе, обнимая и зарываясь носом в волосы. Я положил свои руки на его спину, сжимая пальцами свитер и встал на носочки. – То ты слишком взвинчен из-за пустяков, то так спокоен, когда всё слишком тяжело. Я хотел бы хоть частично понимать, как ты воспринимаешь мир вокруг себя, – СынХён говорил совершенно безжизненным голосом, от которого у меня наворачивались слёзы на глаза, но я не хочу плакать перед ним. Если мы оба расклеимся, то разве нам не будет от этого ещё тяжелее пережить всё, что ожидает нас в ближайшем будущем. – Тебе правда не всё равно? – Вообще-то мне плевать. Ты главное не забывай пополнять мою банковскую карточку. Окей? – альфа весь напрягся под моими ладонями. – Я пошутил, – пробурчал я и похлопал его по спине. – Мне не всё равно. – Не шути так, – просипел СынХён. – Я же седею, помни об этом, – я не выдержал и горько расплакался. Не знаю, сколько мы так простояли на пороге комнаты в обнимку. СынХён продолжал меня держать, целуя во все открытые участки кожи, пока я плакал навзрыд как самый последний дурак. – Отвезёшь меня сегодня домой? – с трудом выговорил я, икая после рыданий, весь красный и заплаканный. – Не хочу здесь оставаться. – Хорошо, – кивнул он. – Поедем прямо сейчас. Мы летели обратно в город в полном молчании. Я кутался в свитер. Хотя на улице было лето, в кабине кондиционеры шпарили ещё активнее, чем в самом замке, который всегда был неплохо проморожен холодным воздухом. Я жался к СынХёну, надеясь погреться об его тело, но альфа был на редкость невнимательным. Он всё время смотрел в окно и не обращал внимания на мои попытки стребовать с него обнимашки. В усадьбе я плюхнулся на постель, чувствуя себя трупом, ни больше ни меньше. СынХён лёг рядом, целуя меня в ухо. – Сейчас нам быстро приготовят ужин. Потом ложись сразу спать, я вижу, как ты измотан, – проговорил он. – Ты останешься со мной? – Конечно, но завтра всё равно уйду на работу. В последнее время я и так усердно прогуливал, – он улыбнулся, принимая положение сидя и начав стаскивать с меня обувь. – А как мы будем жить потом? – тихо спросил я. – Что? – он сначала не понял, но сразу виновато отвел глаза. – Ты об этом. Я не хочу жить также, как мои родители. Они живут в одном доме и делают вид, что они семья, хотя сами тайком бегают по своим пассиям. Я буду жить с тобой, но на мероприятиях придётся всё же играть роль семьянина. – Не так плохо, правда ведь?! – я вымученно улыбнулся. – Самое главное, не трахайся с ним! Иначе я от тебя уйду. – Не смешно, ЧжиЁн, – СынХён встряхнул головой. – Глаза б мои его не видели. Где они только откопали этот кусок дерьма? – А я и не шучу! – серьезно ответил я. – Изменишь мне, я тебя брошу, – СынХён дёрнулся и посмотрел мне в глаза, словно ощупывая меня изнутри, пытаясь понять – вру или нет. – Я никогда не променяю тебя на кого-то другого! – взбесился он. – Разве ты ещё этого не понял?! Я делал для тебя всё! – Я простой парень, а ты правитель государства. В любой момент всё может измениться, мы уже сейчас не можем полностью быть вместе. У нас нет гарантий… – я попытался встать, но альфа повалил меня обратно на кровать и уселся сверху, не дав договорить. – Ещё раз что-нибудь вякнешь в подобном духе, и я запру тебя в какой-нибудь башне! – прорычал он, наклоняясь ко мне и врываясь в мой рот рваным властным поцелуем. Что-то подобное я уже слышал от него. И ведь он действительно может устроить такую подлость. Наверное, мы просто оба сейчас слишком на взводе, раз лезет всякая дрянь в голову. Пожалуй, я бы даже очень хотел, чтобы он не позволил мне уйти, если вдруг обстоятельства будут категорически против нас. А пока, всё, на что я способен, – пытаться сохранять спокойствие и бороться до конца. Чёрт, Квон ЧжиЁн, когда ты стал таким – пора бы мне получить свою награду «Омега года». Я пощупал пальцами парочку розовых таблеток и безжалостно смахнул их с ладони в туалет, спустив сразу воду. Как только мы вернулись в усадьбу в городе, СынХён вручил мне несколько упаковок противозачаточных, и даже слушать меня не стал, долго монотонно бубня про моё здоровье. Я плохо помнил свой нервный срыв после последнего выкидыша, но зато вот он запомнил надолго. Пообещав исправно пить таблетки, я продолжал выбрасывать их в унитаз каждый день, и регулярно проверять себя всякими тестами на беременность, старательно пряча неиспользованные тесты по укромным местам от альфы, а используемые уничтожая на месте. Но время шло, а полоска оставалась одной. Моя вера, что всё ещё можно исправить, таяла каждое утро. Иногда я проверял себя два раза в день, не понятно на что надеясь. Наверное, я просто пытался не сойти с ума от накатывающего чувства безысходности. Дни проносились так быстро, постепенно отбирая у меня всё. Во дворце активно готовились к первой попытке искусственного оплодотворения. Уже даже дату назначили. У меня скрежетали зубы, каждый раз, когда я проходил мимо электронного календаря. И даже начали планировать свадьбу. Когда Ёсин прибежал ко мне с этой новостью, я застыл посреди комнаты минут на пять. СынХён вечером виновато, и краснея от неловкости, сообщил мне, что по всем анализам и медицинским показаниям ЧжуХо идеальный «носитель». Чем ближе приближалась эта дата, тем больше я будто бы немел всем телом и глоткой. Я не мог разговаривать с СынХёном о чем-то постороннем, как это было весной на свиданиях. Все мои слова и мысли носились вокруг одной большой проблемы. Всё о чём я мог думать, отдалялось от меня с каждым днём. Я устал. Я хотел быть сильным и пока обнимал СынХёна по ночам, действительно верил, что я офигеть какой супермен. Но потом он уходил, и я оставался в звенящей тишиной пустой спальне. Зарываясь по макушку в свертках ватмана, модных журналах и дорогих тряпках, я терял последние остатки уверенности в том, что у нас с СынХёном есть шанс спастись. Полоска по-прежнему была одна. А поцелуи всё более нервозными и редкими. Последним гвоздем стало то, что СынХён на весь остаток времени до Даты уезжал. Нет, не во дворец. Но к черту на задворки, следить за внедрением новых технологий в каком-то там секторе. Я даже не знал, где он находится. Почти на четыре месяца. У меня нервно задёргался уголок губ, когда СынХён сообщил мне о своём отъезде. Моя награда «омега года» треснула в фундаменте и осыпалась каменной крошкой после того, как я психанул и залепил пощёчину альфе. Вязкая нуга обиды и раздражения перекатывалась в животе, поднимаясь по кровеносным сосудам и залепляя мои глаза, уши и тормозя процесс анализа мозгом реальности. После отъезда СынХёна время встало, но продолжало неумолимо сокращать расстоянием между мной и пропастью. Последняя ссора оседала с каждым новым утром слой за слоем, отравляя своим ядовитым никотином мои легкие. Я перестал верить. Перестал ждать появление второй полоски. Не звонил СынХёну. Зато получил высший бал по всем экзаменам и выиграл конкурс на лучшую осеннюю коллекцию. Моя апатия усиливалась к вечеру, поэтому в это время суток я старался больше погружаться в учёбу. Меньше думаешь – меньше страдаешь. Вытряхивая сумку в поисках завалившегося куда-то любимого карандаша, я наткнулся на не распакованный тест. Сколько уже времени прошло с тех пор, как я последний раз проверялся? СынХён был в командировке уже пару недель. Мне было за ненадобностью, вроде как. Я не чувствовал себя ни плохо, ни хорошо. Я чувствовал себя никак. Отбросив коробочку с тестом подальше от себя на стол, я вернулся к конспектам. Но как я ни пытался сосредоточиться на учёбе, глаза постоянно спрыгивали со строчек в тетради на помятый продолговатый прямоугольник. Я почесал подбородок, подхватил коробочку и спустился вниз. Я пробовал разные тесты – с быстрым результатом, электронные, и даже старого образца, но они все были бесполезны. Этот был из устаревших моделей. Нужно было подождать около двух-трёх минут. Я сел на унитаз и закурил, гипнотизируя палочку теста глазами. Вот одна полоска. Я разочарованно выдохнул, прокручивая палочку в пальцах. Посмотрел ещё раз, и полосок оказалось две. Вскочив от неожиданности на ноги, я закашлял от попавшего не в то горло сигаретного дыма, быстро туша сигарету об эмаль раковины. Я потёр свои глаза ладонью. Потом на всякий случай потёр пальцем тест. Полоска никуда не делась. Сделав глубокий вдох, я постарался успокоиться и не радоваться раньше времени. Это лишь простой тест для определения результатов в домашних условиях. Я выбежал в комнату, сгребая брошенный на кровать смартфон и быстро набирая сообщение доктору Ко. «У меня по последнему экзамену высший балл. Когда вы приедете в гости?» Ответ пришел мгновенно. «ЧжиЁн, я завтра буду в городе по делам. Загляну к вам на чашку хорошего чая». Время тянулось. Как ириска, прилипшая к зубам. Сейчас я был не против всё ускорить. Носить в себе огромный секрет и никому не говорить, особенно самым близким людям, – это грызло меня изнутри. Но я отлично помнил слова повёрнутого на королевском статусе ЧжуХо. Поэтому во дворец ехать я отказался сразу. Раз в два дня я тайком добирался до городского офиса доктора Ко в больнице, где он проверял моё общее состояние. Почему-то я поддался интуиции и настоял на не разглашении своей четвёртой беременности. Как и предсказывал старик, самочувствие было значительно лучше. Мои гены планетарской расы удивительно стойко боролись с вирусом. Я ни черта не понимаю в генетике, но по словам старика угрозой для организма сейчас являются лишь гены Диамонда, которые я унаследовал от отца и частично от оммы. Первая беременность после заражения вирусом проходила кошмарно – меня тошнило, болело всё тело. Во второй раз токсикоз был минимальным, но иммунная система пыталась вытравить активировавшийся вирус высокой температурой. В третий раз уже шёл пятый месяц, и ребёнок был всё ещё внутри меня. Кому как вариант доктор отверг сразу же, это свело бы шансы иммунной системы бороться с вирусом к нулю, из-за чего я боялся каждого случайного недомогания. СынХён скоро должен вернуться, возможно, тогда мне станет спокойнее. От части из-за его отсутствия я скрывал свою беременность, чтобы максимально обезопасить себя и ребёнка. Я вздохнул и повернулся боком перед зеркалом. Как был тощим, таким и остался, только живот немного округлился. Я опустил просторную толстовку, прикрывая живот. – Не подведи меня, продержись ещё немного, а то у оммочки поедет крыша! Этот мир, конечно, не такой уж и прекрасный, зато аппа будет тебя баловать, он у тебя классный! – я погладил живот через толстовку, потом накинул парку и натянул шапку. Пора было под видом похода в магазин, сбегать на обследование. Я ещё раз осмотрел себя в зеркало и, оставшись довольным, развернулся в сторону дверей. – Ай! – непроизвольно вырвалось у меня из-за лёгкого толчка внутри живота. Я застыл на месте. Воу, кажется, ребёнок только что пошевелился первый раз. Нифига себе! Я смутился и сделал неуверенный шаг в сторону дверей. Чёрт, как жаль, что СынХёна рядом нет. В этот момент я услышал свистящий нарастающий шум, и одну из оконных ниш снесло под чистую. От лёгкой ударной волны я шлепнулся на задницу, закрывая глаза из-за поднявшейся пыли. Когда я прокашлялся и смог открыть глаза, то посреди комнаты увидел высокий силуэт незнакомого Диамонда, одетого во всё чёрное, рядом с ним было несколько планетарских вооруженных альф. Мужчина посмотрел в мою сторону и крикнул этим парням, чтобы они схватили меня. Сердце в груди заходило ходуном, но внутренний инстинкт подбросил меня обратно на ноги, и первому подбежавшему я зазвездил ногой по яйцам. А на второго скинул висящее на стене большое зеркало. До выхода из комнаты мне точно не успеть добежать, путь перегораживал этот Диамонд. Единственный вариант – бежать в гардеробную. Я едва успел заскочить внутрь и запереться. Быстро кинулся в глубину помещения, опрокидывая за собой вешалки, чтобы до меня, в случае чего, было сложнее добраться. В конце длинной комнаты было окно, но им редко пользовались и ручку заело. Она никак не хотела проворачиваться. Дверь в гардеробную разломали в считанные минуты. А чертово окно никак не открывалось. Я в панике схватил небольшой стул и швырнул его в окно. Стекло зазвенело, осыпаясь осколками. Намотав на руку какой-то свитер, я счистил осколки, чтобы не пораниться, но в этот момент меня дёрнули за капюшон назад, повалив на спину и скрутив руки. Я кричал, пинался, кусал обидчиков, пока меня волокли в общую комнату. Встряхнув, поставили на ноги перед Диамондом. Страх затопил изнутри и сковал всё тело. Мужчина зажал мне нос мокрой тряпкой, и это было последним, что я запомнил перед тем, как провалился в темноту.