Я подарю тебе чудо запросто ....

Проснувшись, я осмотрелась вокруг. Первым, что бросилось мне в глаза, были семейные фотографии на стенах. Это могло значить только одно: я дома и в данный момент нахожусь в своей комнате. На моём сонном лице появилась довольная улыбка. Опустив взгляд, я увидела руки, которые крепко обнимали меня. Я не могла сдержать радости, ещё шире улыбнувшись, я изо всех сил прижала их к себе. Тим что-то недовольно пробубнил и отвернулся к стене, плотнее укрываясь пледом. Я осторожно поднялась и присела на диване. Он продолжал спать, слегка приоткрыв рот и тихо похрапывая. Я аккуратно подобралась к нему и поцеловала в щёку, которая уже слегка заросла щетиной, что придавало Тиму серьезности. Мой поцелуй не прервал его сон, что было неудивительно — мы не спали почти всю ночь. Решив дать ему еще немного подремать, я тихо направилась на кухню, с которой доносился запах моего любимого утреннего кофе, заботливо сваренного мамой. Зайдя на кухню, я увидела, что она сидела за кухонным столом, перебирая какие-то документы. Услышав меня, мама подняла свои глаза и пристально посмотрела в моё лицо, по её взгляду было понятно, что её что-то беспокоит. Когда я подошла к плите, она тяжело вздохнула и заговорила: — Я заходила в твою комнату, ты ничего не хочешь мне рассказать? Мама видела нас спящими вместе. Ночью у меня не осталось даже сил, чтобы подумать о том, что она с лёгкостью может зайти в комнату, и мне придется объяснять ей это странное происшествие. Застыв с туркой в руке, я пыталась быстро придумать оправдание, но как назло мне это не удалось. Сделав вид, будто ничего страшного не произошло, я налила себе кофе и села напротив. Она неотрывно смотрела на меня в ожидании ответа. Я подняла чашку трясущимися руками и, стараясь казаться как можно спокойнее, сказала: — Наверное, ничего не хочу, — я не могла выдержать её взгляда и опустила глаза, нервно попивая свой кофе. — Даша, ты вообще понимаешь, что творишь? Он друг твоего жениха, а ты спишь с ним как ни в чём не бывало? — Мама, прекрати, ты многого не знаешь и, надеюсь, не узнаешь. Я люблю Тима, а он любит меня. — Дочка, что ты говоришь? — вытаращив на меня глаза и закрывая рот дрожащей рукой, еле выговорила она. — Правду, мама, я говорю правду. Ты — единственный человек, который знает теперь о нас, — еле сдерживая слезы, произнесла я. Мне так хотелось поддержки с её стороны, но я не была уверена, что она сможет меня понять. — Лёша не догадывается? — слегка неуверенно мама взяла меня за руку. Я не смогла сдержаться и, закрыв руками лицо, начала рыдать. Мама поняла меня. Она поверила в мои слова и внимательно слушала, что я скажу дальше. В выражении лица была лишь безграничная любовь и нежность, она не осуждала меня. Вытерев горячие слёзы и собравшись с мыслями, я вновь заговорила: — Надеюсь, что нет. Я так запуталась. Не вижу выхода из этого всего. Не хочу я быть с ним, мам, не хочу, понимаешь? — Зачем тогда ты с ним? Что тебя держит? — Я боюсь его, если я его оставлю, он может что-то сделать нашей семье. Услышав шаги в коридоре, я поняла, что Тимур проснулся. Быстро приложив палец ко рту, тем самым давая понять маме, что не нужно ничего ему говорить, я вытерла слёзы, застывшие в глазах, и слабо улыбнулась. Тимур зашел на кухню и взглянул на нас. — Доброе утро, Тимур, кофе будешь? — мама, не растерявшись, направилась наливать ему кофе из турки. — Спасибо, не откажусь, — сказал он, сопровождая ответ одобрительным кивком головы. — Почему не разбудила? — повернувшись ко мне, спросил он. — Ты так крепко спал, что мне было жалко тебя будить, — слегка улыбнувшись, я посмотрела на него. Он сел рядом и осторожно взял меня за руку. Его горячие губы нежно коснулись моего виска. — Я помню, как ты поцеловала меня, — сказал он шёпотом мне в ухо. Я смущённо отвернулась к стене и, посмотрев на висевшие у самого потолка часы, занервничала. Время было уже почти десять утра, и Лёша вот-вот должен был приехать. Как смотреть ему в глаза, что говорить? Солгать? Или сказать правду, и будь что будет? Нет, я не могу так поступить, сначала я должна удостовериться, что моей семье не будет угрожать опасность. Нужно понять, кто виноват в ситуации с отцом, кто-то третий или папа сам свернул с верного пути. — Тимур, ты не знаешь, когда дадут свидание? — мама поставила чашку перед ним и, расположившись напротив, выжидающе посмотрела на нас. — Думаю, в ближайшие пару дней, не всё так просто, как кажется. Я попросил своего дядю взяться за это дело, он у меня хороший адвокат, надеюсь, что в скором времени вы увидите его дома. — Спасибо! — мама расстроилась, это было видно по её лицу. С папой они никогда не расставались на долгий срок: в командировки всегда ездили вместе, были не разлей вода. Я всегда хотела себе такого же мужа, как мой отец. Папа был ласков, внимателен, в трудную минуту он всегда был рядом с нами, стараясь поддержать и помочь. Работал он всегда много, одним словом — трудоголик, про таких еще говорят: «Всё в семью». Звонок мобильного телефона Тимура заставил меня вздрогнуть. Достав телефон, он долго смотрел на дисплей и не брал трубку. Входящий был от Риты. Бедная девушка! Она просто сошла с ума от своей любви, она готова терпеть всё что угодно: оскорбления, унижения, полное равнодушие — всё, лишь бы быть рядом с ним. Раньше я бы не поняла, как ради любви, пусть даже такой сильной, можно пойти на необдуманные поступки, но после всего произошедшего ночью я поняла, что это вполне возможно. Только ненормальная смогла бы полюбить друга своего жениха, переспать с ним, зная, что это не останется незамеченным из-за потерянной невинности, и плюнуть на все. Да, я побила все рекорды сумасшествия в мире! Долго не решаясь, он все же ответил на звонок, заранее извинившись перед нами. Не выходя с кухни, он нажал на принятие вызова. — Слушаю тебя. На том конце послышались истеричные вопли. Было не разобрать, что она говорила, но судя по тону, она как всегда обвиняла его во всех смертных грехах. И неужели ей никогда не надоест? — Не кричи, если не приехал, значит, не смог. Рита все не унималась. Уже было отчетливо слышно, что она выкрикивала в трубку. Разговор был о какой-то девушке, а если конкретно, то она спросила: «Ты что, опять ночуешь у этой шлюхи?» После этих слов Тимур сконфуженно посмотрел на меня и маму и, извинившись ещё раз, вышел. Укол ревности кольнул меня. Хотя чему было удивляться, я же сама видела в его квартире другую девушку. И сама же недавно была в такой же роли. Зная, что он в отношениях, и что у него есть беременная или уже не беременная девушка, переспала с ним. Чем я лучше этих шлюх? Предала пусть и нелюбимого жениха, все время утверждая, что я не такая, как все, что я не смогу так поступить. Смогла же, и даже ни капли не жалею о случившемся. — Даш, он тоже не свободен? — спросил мама, выдернув меня из моих невесёлых мыслей. — Не знаю, как это точно сказать, тебе, наверное, не понять нынешние отношения, — уклончиво ответила я. — Даш, вы с огнем играете, — договорив, мама посмотрела мне за спину, её глаза округлились от изумления. Я поняла, что Тимур все слышал. Надеюсь, он не настолько глуп, чтобы впутывать сюда маму, и не начнет сейчас выяснять отношения. -Извините меня, но могу ли я оставить вас на пару часов, настоятельно попросив не покидать квартиру. Я съезжу по делам и вернусь. Точнее мы вместе вернемся. Я сразу же повернулась к нему, он смотрел на меня в упор, облокотившись боком на дверной косяк и наклонив голову. — Он вылетает и скоро будет в городе. Я съезжу за ним и привезу. Я все так же, не отрываясь, смотрела ему в глаза. «Тим, миленький, пожалуйста, не уезжай! Услышь то, что я не могу тебе сказать, почувствуй, не оставляй меня с ним. Я не хочу. Я не могу. Он уничтожит меня.» — Подумала я, а вслух произнесла: — Хорошо — отвернувшись, я опустила голову на стол. Вот так закончились наши с ним дни. Пусть они принесли нам не только радость, любовь, наслаждение, но и боль, потери и недопонимание, но они были наши. Не сказав больше ни слова, он обулся и быстро вышел из квартиры. Я подошла к окну. Снег падал крупными хлопьями, покрывая землю белым одеялом. Раньше стоило выпасть такому количеству снега, мы сразу бежали строить снеговиков с моими подружками. Это было так волшебно. Затем мы разукрашивали получившиеся «шедевры» в разные цвета, придумывали образы. Тогда жизнь казалась совсем другой, она была необыкновенной сказкой, в которой все мои мечты исполнялись, и не было горя и слёз. Сейчас же я стою, смотрю в замёрзшее, покрытое серым льдом, окно и не знаю, как дальше жить. — Знала бы ты, как мне больно. — Сказала я, не повернувшись. — Я понимаю, Даш, ну, давай что-то придумаем? Почему вы не расскажете все Алексею вместе с Тимуром? Объясните, что насильно мил не будешь, кто знает, может быть, он поймёт? — Тимур думает, что я выбрала Лешу лишь из-за того, что он может помочь папе. Что у него больше денег и возможностей. И вообще он, скорее всего, считает меня самой последней тварью, но все равно продолжает любить. — Какие же вы глупые, а я то дура уши развесила, вот думаю: Даша наша хоть хорошо устроится, человек хороший, свой бизнес, серьезный, а тут вот все как. Ну хочешь, я сама с ним поговорю? — ласково сказала мама и взяла меня за руку. — Нет, мам! Слышишь? Не лезь в это дело, я сама разберусь. — А я что? Так и должна смотреть, как ты страдаешь? У меня же сердце кровью обливается. — Думай о том, как отца вытаскивать, если я сейчас расставлю все точки над i, то, скорее всего, он перекроет нам кислород. Нам нужно продумать, как решить все без его участия. — Я поеду в офис завтра и постараюсь всё разузнать, может, там нам дадут хоть какие-то ответы. Я обняла маму и, прижавшись к ней, начала потихоньку раскачиваться. — Правильно, мне, наверное, придется уехать с ним сегодня, пожалуйста, будь осторожна, хорошо? — проговорила я и поцеловала маму в макушку. — Хорошо. Не имея желания больше что-либо обсуждать, я ушла в свою комнату. В ней еще сохранился его запах. Сев на диван, я взяла в руки подушку и обняла её, она хранила воспоминание о нем. Нет, так не может больше продолжаться, я не вынесу этого, нужно как можно скорее что-то решать! Плохое предчувствие никак не покидало меня, я старалась гнать эти мысли прочь, но мне это не удавалось. Услышав звонок своего мобильного, я побежала в прихожую. Нашла я его не сразу. Телефон упал и завалился за боковую стенку комода. Пропущенный был с незнакомого номера, немного посомневавшись, я все же перезвонила. — Алло. — Раздался в трубке мужской голос. — Здравствуйте, Вы звонили мне? — проговорила я, слегка смущаясь. — Да, Дарья, здравствуйте, меня зовут Иван Дмитриевич, я адвокат вашего отца. — Ответили мне достаточно серьёзным официальным тоном. — Мне бы хотелось попросить Вас привезти мне все документы, которые остались у вас для ознакомления. Желательно, чтобы на некоторых из них были подписи моего подзащитного, чтобы провести почерковедческую экспертизу. — Хорошо, а куда подъехать? И когда? — Я назначу Вам с мамой встречу, мне нужно будет побеседовать с вами. Как насчет вечера? Скажем, в восемнадцать ноль-ноль? — Да, мы приедем, скажите адрес. - У меня появилась надежда, что есть шанс что-то разузнать, и вопросов станет меньше. — Я вышлю Вам его смс. — Иван Дмитриевич? — Да. — А когда мы сможем увидеться с папой? — у меня снова наворачивались слезы. — Я не могу точно Вам сказать ничего конкретного. Приезжайте, и мы поговорим обо всем. — Хорошо, спасибо. — До встречи. - Всё тем же официально-равнодушным голосом сказал адвокат и положил трубку. Найдя маму в спальне, я увидела, как она пересматривала фотографии. Слезы стекали по её щекам, я молча стояла и наблюдала. Бедная моя мамочка. Мне было так жаль её в эту секунду, что в груди защемило сердце. Она будто прочитала мои мысли. Робко улыбнувшись и подняв глаза, она протянула мне фотографию и тихо сказала: — Даш, ты помнишь, как мы ездили в горы? Папа тогда поймал большую рыбу, а ты плакала и просила, чтобы мы отпустили её? Когда мама замолчала, по её покрасневшей щеке скатилась одинокая слеза. -Помню, мамочка, пожалуйста, давай не будем думать о плохом. Сейчас звонил адвокат и назначил нам встречу сегодня вечером. Иван Дмитриевич попросил собрать все документы, которые остались дома. Я уверена, что он поможет нам! В глазах мамы появилось оживление. — Да, конечно, я сейчас все соберу, — сказала мама. Быстро поднявшись с дивана, она отправилась к сейфу. Вбив пароль, открыла его и забрала документы, лежавшие в тёмно-синей папке и тщательно запечатанные в файлы. После этого мама решила сразу же принять душ и начать собираться. Зайдя на кухню, я в нерешительности остановилась. Сомнения одолевали меня, но я все же набрала номер Тимура. После двух гудков звонок был сброшен. Это сначала насторожило меня, но, подумав, я нашла этому логическое объяснение. Он уже был с Лешей и не мог ответить на мой звонок. Подходил к концу третий час ожидания. До встречи с адвокатом осталось совсем немного, а ребята ещё не приехали. Я пожала плечами. Это всё начинало казаться до ужаса странным. Я набрала номер Лёши, но мой звонок также был сброшен. Мной завладела паника, не было сомнений, что случилось что-то ужасное! Если бы всё было в порядке, кто-нибудь из них обязательно бы ответил. Я бродила по квартире из комнаты в комнату, не находя себе места ещё около получаса. Наконец, в квартире прозвучал долгожданный звонок. Я почти бегом преодолела расстояние до двери и, распахнув её, закрыла рот рукой, чтобы не закричать. На пороге стоял Тим в грязной разорванной одежде. Губы была разбита, а из носа текла тонкая ярко-алая струйка крови. Отодвинув меня в сторону, он прошёл в коридор и, облокотившись на стену, посмотрел на меня. — Закрой дверь, малыш, а то мы так всех соседей распугаем. - Произнеся последнее слово, он усмехнулся. Я послушно закрыла дверь, обдумывая увиденное. Что произошло? Почему он один? И в таком виде? Ни на один из этих вопросов у меня не находилось логичного ответа. Я посмотрела в его лицо, оно ничего не выражало. — Что произошло, Тимур? Где Леша? — спросила я, еле выговаривая слова. — Я ему все рассказал. — Он посмотрел на меня в ожидании моей реакции. У меня на тот момент было куча эмоций: радость, страх, боль, переживание. руки похолодели, а сердце бешено забилось в груди. Мне не хватало воздуха. — А он что? — все, что и смогла выговорить я ему в ответ. — Как видишь, — он снова усмехнулся и, скорчившись от боли, прислонил кулак к разбитой губе. Его руки были перепачканы землёй и кровью. Костяшки были разбиты. — Ты что, убил его? — спросила я. Мои ноги уже подкашивались, и я понимала, что ещё чуть-чуть, и я просто-напросто упаду в обморок. Тим снова не сдержал смех. Он что с ума сошёл? Что здесь смешного? Вышедшая в коридор мама быстро подбежала к нему. — Господи, сынок, что случилось? Тебе надо срочно переодеться, принять душ и обработать все раны! — мама взяла руку Тима в свою и осмотрела его кисть. — Тут же до заражения недалеко. А ты что стоишь, как вкопанная? Иди и как можно скорее найди для него что-нибудь из вещей отца. Я все слышала, видела и понимала. Но никак не могла прийти в себя. Словно тело принадлежало мне, а я не могла им управлять. На рефлексе я последовала указанием мамы и нашла в их шкафу одежду для Тима. Положив её на диван, села рядом и, смотря в одну точку пустыми глазами, думала: « Что же теперь будет? Он же не даст нам спокойно жить! Что будет с отцом?» — Даш, Даша? — я повернула голову в сторону двери и увидела маму. Она протягивала мне мой телефон. — Тебе сообщение пришло. Её слова доносились до меня эхом. Страх, что сидел во мне, полностью поглотил меня, и я не могла ни на чем сосредоточится. — Посмотри, от кого, - попросила я, вернув свой взгляд в ту же точку. — Это от Леши. Услышав его имя, я вздрогнула, словно в меня ударила молния. Мои руки затряслись, а ноги отказались слушаться. — Где Тимур? — повернувшись снова к ней, встревоженно спросила я. — В ванной. — Она непонимающе смотрела на меня. — Прочти сообщение, мам. Сжав руки в кулаки, я ждала своего приговора. Почему-то я была уверена, что это сообщение содержит полный список ужасов, которые ждут меня в дальнейшем. — Я у подъезда. Выйди. Одна. - Прочитала мама и снова посмотрела на меня. Это был мой шанс. Либо сейчас мы объяснимся, и весь этот кошмар закончится, либо это будет мой час пик, и он просто увезёт меня. Второй вариант больше походил на бред сумасшедшего, но пережив то, что пережила я с ним, меня уже ничего не удивит. Встав с дивана, я на ватных ногах пошла в сторону выхода из комнаты. Остановившись в проеме и поравнявшись с мамой, я тихо, как можно более невозмутимо сказала: — Не говори Тиму, куда я пошла, отвлеки его чем-нибудь. Он не должен выходить, если его побьют ещё раз, то я этого просто не перенесу! — Хорошо! — с одобрением кивнула мама. — Даш, будь, пожалуйста, осторожна, я буду смотреть в окно и, если что-то произойдёт, позову помощь. Ничего не ответив, я подошла к входной двери, обулась, накинула на себя лёгкую серую куртку с глубоким капюшоном и вышла. Спускаясь в лифте, я молилась. Молилась, чтобы он всё понял, чтобы ушёл и отпустил. Когда лифт подъезжал к первому этажу, меня осенило. только сейчас я вспомнила, что мои вещи остались у него в квартире, а ключи от неё и машины остались дома, в сумке. Я нажала на стоп, лифт остановился, я нажала кнопку верхнего этажа. Меня трясло от волнения. Тихо зайдя в квартиру и присев на корточки, я взяла свою сумку. Быстро закончив с поиском ключей, я хлопнув дверью побежала вниз пешком, стараясь отсрочить роковой момент. Выскочив на улицу, я увидела Лешу. Он стоял возле машины. Его одежда, как и одежда Тимура, была вся разорвана и загрязнена. На лице были кровоподтеки. Подойдя ближе, но сохранив между нами приличное расстояние, я остановилась. Мне было стыдно смотреть ему в глаза. Опустив их вниз, я молчала. — Я все знаю. — заговорил он. — Я приехал для того, чтобы услышать от тебя объяснения, так скажем, из первых уст. Посмотри на меня, Даша. Я подняла на него смущённые глаза. Он стоял и смотрел на меня виноватым взглядом. Это было очень странно. — Что ты хочешь от меня услышать? — я нервничала, теребила молнию на куртке и переминалась с ноги на ногу. — Я хочу, чтобы ты мне сказала все. Ничего не скрывая. Я слышал его версию, теперь хочу слышать твою. - Договорив, он сплюнул кровь. Увидев это, я вздрогнула. Это все из-за меня. Я виновата, что они подрались, что теперь они могут остаться врагами. — Леш, — начала я неуверенно. - Я люблю его, я никогда тебя не любила, да, ты можешь считать меня полной эгоисткой, тварью, никчемным человеком, но я действительно люблю его. — Застегнув куртку под горло, я надела капюшон, мне казалась, что так я в большей безопасности. — Ты нервничаешь, почему? — прищурив глаза, он пристально посмотрел на меня. Я молчала, никак не могла подобрать слов, чтобы продолжить. Я смотрела по сторонам, разговор не клеился. — Ладно я понял, любишь - люби, мне ты теперь точно не нужна, я хочу тебя оповестить. К аресту твоего отца я не имею никакого отношения. - Он достал из пачки сигарету и закурил, я никогда не могла подумать, что он курит. При мне он не делал этого ни разу. - Я не буду тебе помогать, у тебя теперь есть помощник, и да, кстати. Скажи ему, чтобы завтра явился в офис. - Резко развернувшись, он нервно пошел к водительской двери. — Леш! — окрикнула его я. Он замер, не решаясь на меня посмотреть. Я обошла машину и, остановившись рядом, взяла его руку и вложила в неё ключи. — Возвращаю. — Сжав ключи в его кулаке, я сделала шаг назад. - Пришли мне, пожалуйста, вещи с водителем, или как я смогу их забрать? Леша поднял на меня взгляд. В его глазах теперь была видна боль. Он казался невероятно несчастным и потерянным. Окликнув его, я дала ему какую-то надежду, которую затем сразу же уничтожила. Сжав кулак с такой силой, что его рука побелела, он наотмашь ударил по двери машины, оставив на неё глубокую вмятину. — Почему он, Даша? Почему? — он начал двигаться на меня, а я тем временем попятилась назад. Нет, только не это, только не снова, пожалуйста! — Тебе было плохо со мной? — он продолжал идти на меня — Леш, не надо, прошу тебя, уезжай. — Может, мне обломать ваш кайфовый мирок? А, Даша? — он менялся на глазах, из адекватного человека он в миг превратился в устрашающего Алексея. Его лицо было перекошено ненавистью. Когда он почти дотронулся до меня, появился Тим. Он закрыл меня своей спиной и, оттолкнув Лешу, сказал. — Я что, плохо объясняю, Лех? Это моя девушка, слышишь, моя! Оставь её в покое, она давно сделала выбор, а ты шантажировал её самым святым — родителями. Как тебе в голову такое пришло? Дослушав, Леша злорадно засмеялся. Его оскал был похож на оскал зверя, который вот-вот набросится на нас. — А я недооценил тебя, Тим, думал, ты — лопух, который только и может, что девок в койки таскать, хотя… А что ты сделал с ней? Да то же, что и всегда: в койку затащил. Ты как был глупцом, так им и остался. Что ты можешь дать ей? — проговорил он, тыкая пальцем Тиму в грудь. — Убери от меня свои руки. — Тим ударил Алексея по руке. — Что я могу ей дать? Любовь, потому что я действительно её люблю, а что бы ей дал ты? Ты постоянно прогибал её под себя. Ты даже вне офиса босс. Ты ломал её принципы, не считался с её желаниями, шантажом удерживал её около себя, что ты добился этим? — Это уже не твое собачье дело, Тим, она мне после тебя не нужна, пользованное в жены не берем. Кстати, ты там удостоверился? Точно первый был? — сказал Леша усмехнувшись. - А то, может, десятком уже пользованная. Дальше все происходило очень быстро. Тим ударил Лешу по лицу, и тот упал на спину. Быстро сев на него сверху, мой защитник успел сделать несколько ударов, но парень вывернулся, и вот он уже сидел на Тиме и бил его по лицу. Я, подскочив, схватила Алексея за руку. Он со всей силы швырнул меня в сторону и, отлетев на машину, я сильно стукнулась головой. В глаза пошли полосы, и я уже ничего не могла разглядеть. Последнее, что я помню, это два облика, которые двигались на меня.