POV Вайолет.
У вас бывало так, что вы вот-вот придёте к разгадке тайны, которая может поменять всю вашу жизнь? Вы уже схватились за ту самую ниточку, которая приведёт вас к нужным ответам, но этот чёртов клубок падает на землю и укатывается от вас прочь, не оставляя ни следов, ничего, он просто уходит и не обещает вернутся. Часы в комнате тикали, лишь нагнетая и без того напряжённую атмосферу. Стояла гробовая тишина, никто не смел сказать ни единого слова. Эрика попивала вино, предварительно купленное в баре, Мэтт покуривал сигарету, стоя у открытого окна. Тейт мерил шагами комнату, а я просто сидела на диване в комнате Стоун и наблюдала за происходящем. Не успела Эрика привести Макензи в участок, как той прострелил голову мотоциклист, которого никто не смог поймать. Хвалённые и далеко не в меру упитанные дежурные не то, что не догнали его на своих двоих, они даже не удосужились проверить полон ли бензобак и застряли ещё через несколько метров от участка. Всё, что происходило, наводило лишь на мысль о том, что пора бы нам уже сдаться и перестать искать неуловимого преступника, который не только имел хорошие связи, да и выполнял свою работу чисто, безо всяких проблем. Его не могли поймать уже три месяца, уже три грёбаных месяца он убивает людей, и каждое убийство сходит ему с рук. От это мысли становится тошно. Что ему вообще нужно? Чего он хочет добиться этими убийствами? К чему создавать подобный сайт? Что он хочет этим сказать? Кому он хочет что-то доказать? Он ведёт игру, правил которой мы не знаем, он выигрывает раз за разом оставляя нас не с чем, он просто дурачит нас, а мы не перестаём идти у него на поводу. — Что тебе сказали в том здании? Где была заперта Вайолет, — спросила Эрика. — Здание взорвалось через четыре часа после того, как мы спасли Вай и Макензи, — устало ответил Лэнгдон. — А материалы? Кому оно принадлежало? Отпечатки пальцев с пистолета? — спрашивал Мэтт. — Всё исчезло, будто этого здания и вовсе не было, — сложив руки на груди, сказал блондин. — Пора бы уже признать, что его не поймать. Это невозможно, нужно закрывать дело, — выдохнула я. — И позволить людям умирать? Он не остановится, — злился Тейт. — А рассказать людям о том, что это за сайт? Не пробовал? — иронично произнесла Эрика. — Какой смысл? Люди так хотят сделать из себя идеал, что не поверят нам. Самовнушение сильнее закона, — ответила я. Сидеть на месте и ничего не делать было бессмысленно. Люди умирали, а мы ничего не могли поделать. Знаете, что самое худшее в том, что люди погибают? То, что ты не можешь им помочь, ты обречён видеть страдания родствеников и близких, которые потеряли дорогого человека или кормильцу, благодаря которому семья вообще выживала. Я и представить себе не могу, что каждый раз чувствует Тейт, когда от него уходят плачущие люди, которые потеряли семью. Даже самый бесчувственный человек проникнется их горем, которое разрывает изнутри. Только, мы не знаем, что становится с людьми, когда они покидают участок. Кто-то кончает с собой, кто-то замыкается в себе. В любом случае, их жизнь больше не та, которая была раньше. — Может быть сделать заказ? Ловить на живца? — предложила я. — Кто согласиться пойти на верную смерть? — усмехнулся Мэтт. Рука машинально подалась вверх, оглядевшись, я увидела Эрику, чья рука тоже была поднята вверх. Встав со своего места, Лэнгдон схватил меня за руку и тут же вытащил в коридор, перед этим заперев дверь, а позже затащил в свой кабинет. — Ты издеваешься? — с ходу спросил он. — Тейт, это выход. Если попробовать… — начала я. — Я не хочу даже слышать об этом, — сквозь зубы процедил он. — Ты не о чём не хочешь слышать. Я вообще сомневаюсь, что ты умеешь слушать кого-то кроме себя, — развела руками я. — Ты собираешься пойти на верную смерть, конечно, я не хочу об этом слышать, — шипел тот. — Не драматизируй! В прошлые разы всё выходило плачевно, потому что мы не были к этому готовы. Нам просто нужно детально продумать наш план и всё будет хорошо, — пыталась я. — Нет, ты не будешь в этом участвовать! — ответил Лэнгдон. — Тебе совершенно не жалко тех, кто почти каждый день приходит к тебе? Тебе не жалко тех, кто лишается родных и близких? Неужели тебе нет дела до того, сколько ещё таких людей придут к тебе за вещами своих родных? — вторила я. — Я потерял столько дорогих мне людей, что если что-то случится с тобой, я не выдержу. Риск слишком велик, — говорил блондин.***
На улице лил проливной дождь и дул ветер. Люди с зонтами, которые так усиленно пытался отнять ветер, бегали туда-сюда, пытаясь найти укрытие от бушующей погоды. Я же помешивала маленькой ложкой чай, сахар в котором уже скорее всего сто раз успел раствориться, но я продолжала разглядывать погоду и салфетницы. Как только обозлённая я вышла из участка, я не знала куда деться. Дома была мама с только выписанным из больницы папой, а больше идти мне было некуда. Моя подруга осталась в участке, с парнем я рассталась на громкой ноте ссоры, а моя новая знакомая лежит под слоем земли с дыркой в затылке. Обилием друзей я никогда не могла похвастаться, как, собственно, и наличием парня. Я считалась изгоем из-за чрезмерной прямолинейности и фраз, которые не очень-то вдохновляли моих одноклассников и просто школьников. Поэтому все одинадцать лет учёбы я была изгоем, но, когда я переехала сюда, я поняла, что не все люди плохо воспринимают критику. — Вот ты где, — послышалось у входа. — Я думала, пьёшь без меня, уже обидеться хотела, — смеялась Стоун, садясь напротив. — Ага, — буркнула я. — Из-за чего ты и Тейт поругались? — спросила она, зовя официанта. — А ты угадай, — саркастически ответила я. — Я сделаю заказ, Вай. Это решено, — сказала Стоун. — Почему он так печётся обо мне? У меня нет ни миллионов, я не дочь президента. Почему именно я? — подняла голову я. — Знаешь, что случилось с его родителями? — спросила та. — Нет, — покачала головой я. — Его мать изнасиловали и убили, тогда нам было по шестнадцать лет. Когда Тейту стукнуло восемнадцать его отец покончил с собой. У него не осталось никого, лишь я и Мэтт, — в глазах девушки стояли слёзы, но она сдерживала их. — Когда я и Мэтт перешли в его школу, с нами никто не общался. Одиночество — вот то, что объединило нас, сделало сильнее. Его родители заменили нам мёртвую мать и отца, которому плевать на нас. Со временем мы заменили ему семью. Скажи, у тебя было много друзей? — склонив голову набок, спросила она. — Ни одного, — ответила я. — В тебе мы увидели человека, который знает какого это, когда некому тебя поддержать, когда некому выплакаться в жилетку. Тейт нашёл в тебе родственную душу. Он хочет дать тебе ту заботу, которой у тебя никогда не было. А ты с непривычки отталкиваешь его, когда он желает тебе лишь хорошего. Твоя реакция понятна, но, Вайолет, пойми и ты его. Он не обижается на тебя, чтобы ты не натворила, он всеми силами старается не обижаться, когда ему чертовски как обидно, цени это, — развела руками та. Когда же заказ Эрики был уже у неё в руках, она принялась обедать, я же продолжала помешивать чай и наблюдать за прохожими на улице. Такими одинокими, у них нет никого, абсолютно никого.***
Стоя у двери, я никак не решалась постучать, рука то поднималась, то опускалась. Я никак не могла осмелиться позвонить в дверь, не то, что постучать. Из квартиры доносился звук телевизора. Даже странно, что я его слышала, в моих ушах отчётливо был слышен стук моего сердца, которое, скорее всего, скоро вырвется наружу. На свой страх и риск я постучала в дверь, которая тут же открылась. На пороге стоял Тейт, разглядывающий меня. Отойдя назад, он пропустил меня внутрь, после чего закрыл дверь на щеколду и с вопросительным выражением лица уставился на меня. — Привет, — тихо сказала я. — Пытаешься завязать разговор? Похвально. Неужели Эрика вставила тебе мозги на место? — вопросительно приподняв одну бровь, спросил он. — А ещё она сказала мне, что ты отправляешь её на верную гибель, — скрестив руки на груди, ответила я, более уверенно. — Для неё это не верная гибель, в отличии от тебя, — пожал плечами он, обходя меня и идя в гостинную. — А чем я отличаюсь от неё? — спросила я. — Мне и года не хватит, чтобы перечислить, — с нахальной улыбкой ответил блондин. — Тогда начнём. Я не так много пью, — начала я, на что тут же получила смех юноши. — Ну да, пьёт она меньше, а кто как-то так сильно напился, что не помнил с кем провёл ночь? — с заметной иронией в голосе произнёс он. — Иди к чёрту, — буркнула я. — Ты сама ко мне пришла. Зачем, кстати говоря? — поиграл бровями он. Вдохнув побольше воздуха, я развернулась и быстрыми шагами направилась в сторону Тейта. Напав на него с поцелуем, я сомкнула руки на затылке и буквально повисла на его шее.