Узник

Кровь капает с моих дрожащих рук, Зарезанной невесты рядом тело. На лестничной площадке дробный стук Шагов полиции. И шьют мне дело. Зарезал девять девушек маньяк. Моя любимая десятой стала. Мимо ушей слова: "Это не я!" Вся братия ищеек пропускала. Я не могу назвать судом тот фарс, Когда итог все знали изначально, Когда в конце процесса адвокат В глаза смотрел мне с лживою печалью. Я непричастен был, и знали все, Что обрекли невинного на муки. Но тем не менее я все же "сел". Был отдан новый узник на поруки Тюремного начальника. И всё ж Надежда слабая ещё теплилась, Что все поймут, что роковой тот нож Рука иная в плоть всех жертв вонзила. *** Но вот прошли уж два десятка лет, А я всё в той же стылой "одиночке". Надежды нет, как и здоровья нет - Откашливаю бронхи по кусочкам. Тюремный врач меня не посещал, В итоге "посетила" пневмония. Отчаявшись, я голос рвал, кричал... И вот конец. Истаял взаперти я. Рассохшиеся нары - смертный одр, И саван погребальный - одеяло, А Смерть, открыв в забвение проход, Над Жизнью угасающей стояла. Плевать всем на конвульсии мои, И хрип предсмертный мой никто не слышал. Но даже если тело взаперти, Душа уже парит над старой крышей.