Прыжок в бездну

POV Оливер       Кажется, что все это — сон. Такое никогда не должно было произойти на самом деле. Никогда. Ни за что… Но вот я стою, в моих бледных, дрожащих от ужаса руках, нож, а голова низко опущена. Слезы свободно стекают по щекам, губы немного подрагивают.       «Другого выхода нет… Ты знал, что это должно было произойти, но с упорством, достойным лучшего применения, продолжал оттягивать неизбежное. Прекрати себя жалеть и надеяться, что всё в очередной раз обойдётся. Прекращай верить в сказки и просто сделай это, черт тебя побери!»        Голос в голове всё не умолкал. Он требовал войти в комнату, так сильно ненавидимого нами обоими, отчима и перерезать тому глотку! Я и сам не понимаю, хочу я этого или нет, но зато я точно знаю — ОН всегда прав! Он был прав, когда сказал, что отчим убьёт мою мать, сестру, а потом… А потом избавится и от меня. Я сначала ему не верил, не хотел верить, а потом было уже поздно. Их изуродованные трупы нашли в тупике недалеко от дома. Этот урод думал, что я ничего не узнаю… А я бы и не узнал…       ОН был со мной с давних пор. Сколько я себя помню. Всегда. Я когда-то пытался избавится от него, но тщетно, потом привык и уже не представлял без него свою жизнь. Иногда он навещал меня, обычно это было ночью. Когда гас свет, уступая место ночному мраку, из самого тёмного угла в моей комнате выходило моё зеркальное отражение. Он садился на край моей кровати и, не мигая, смотрел на меня своими неестественно яркими аметистовыми глазами. Это было единственное наше различие; мои глаза были янтарного цвета, как у матери. Когда мне было больно, или плохо, он так же молча гладил меня по голове, успокаивая.       Вынырнув из воспоминаний, я поудобнее перехватил нож и тихонько толкнул дверь, ведущую в спальню отчима, молясь Риане*, чтобы та не скрипнула. Пронесло. Из недр комнаты до меня донёсся оглушительный храп. Судорожно сглотнув, я, крадучись, проскользнул внутрь и двинулся по направлению к кровати. Через полминуты я застыл над отчимом, занеся нож, но не решаясь нанести удар. Я просто не мог убить живого человека! Пусть и такого отвратительного…       «Почему?» — тихо раздалось в моей голове, заставив вздрогнуть.       «Не знаю, я просто не могу. Пусть он свинья и убийца…, но я просто не могу убить живого человека. Тем более таким подлым способом. Прости.» — Я почувствовал как по щекам снова потекли солёные капли, а горло сдавило судорогой.       «Тебе не за что извиняться», — неожиданно тепло прозвучал голос моего невидимого собеседника. — «Я слишком многого от тебя ждал, забыв про то, что ты ещё ребёнок. Я помогу тебе»       «Но как ты можешь мне помочь?» — несмотря на мой скептический настрой, голосу всё-таки удалось меня немного успокоить. По крайней мере, дышать стало гораздо легче.       «Очень просто. Только не сопротивляйся.»       Я хотел было спросить, что он имеет ввиду, но вдруг почувствовал, что моё тело мне больше не подчиняется, хотелось вырваться, закричать, но я старался давить эти желания в зародыше, помня слова двойника. Я смотрел, как нож в моих руках, словно в замедленной съёмке, вспарывает горло ненавистного человека, как мои руки по локоть окрашиваются тёплой кровью, фонтанирующей из горла уже трупа, чувствовал тёплые капли на своём лице, и это были отнюдь не слёзы. В воздухе разлился отвратительный сладковато-приторный запах с примесью железа. Запах крови.       «Меня зовут Томас. Запомни это, если что — зови. А сейчас, потерпи ещё немного, скоро всё кончится, обещаю.»       Оставив нож в горле отчима, Томас приволок из сарая бочку масла для ламп, прорубил в крышке с помощью топора большую дыру и ковшиком разлил масло по всему дому, стараясь не попасть на себя. Он сжёг его. Сжёг наш дом. Вот и всё, мне теперь некуда идти, разве что милостыню просить.       «Не кисни. Мы выживем, слышишь? У тебя есть я! Вместе точно не пропадём.» — раздался в голове голос. — «Быстрее, пошли отсюда, я сейчас тебя отпущу и ты быстро-быстро побежишь как можно дальше отсюда, туда, где тебя никто не знает.»       И я побежал. Как можно дальше. Как можно быстрее. Без оглядки. Томас прав, если кто-нибудь меня сейчас увидит — мне конец. По законам Империи — смерть за смерть, не взирая на возраст. Исключение составляют богачи и другие влиятельные личности. Объяснять почему, я думаю, не стоит. Вскоре в боку закололо, дыхание сбилось, ноги стали ватными, но я продолжал бежать, бежать, бежать… Перед глазами заплясали чёрные мушки. Не знаю, сколько мне ещё удалось пробежать, но вскоре я просто упал и больше не смог подняться. Всё на что меня хватило — это доползти до какого-то куста, надёжно скрывшего меня от чужих глаз.       Почему? Почему это всё происходит именно со мной? За что? По щекам вновь потекли слёзы. Я, наверное, за всю жизнь столько не плакал как за сегодня. Плевать. Перед глазами вдруг пронеслось воспоминание. Вот я сижу на стуле и реву над разбитой коленкой, а мама, присев на корточки, мажет её какой-то мазью. Она тогда ещё спросила: «Ну, что же ты плачешь, ты же мужчина, а мужчины не плачут. Ну?» Меня как током прошибло. Всё! Хватит себя жалеть! Я больше не буду плакать, слышишь, мама, не буду! Я теперь всегда буду улыбаться! Ты будешь смотреть на меня с неба и радоваться, потому что я буду улыбаться для тебя!       — Томас, — после рыданий мой голос звучал как-то глухо и хрипло, — ты же меня не бросишь? Я же не останусь один? — после всего пережитого, одиночество для меня было страшнее всего на свете.       «Не-а! Размечтался, никуда ты от меня не денешься, мелкий! Даже и не думай! Я буду доставать тебя ве-ечно…» — и рассмеялся, как будто я сказал какую-то глупость.       — Спасибо тебе, Том. Ты мой самый лучший друг. — я почувствовал, как ледяной ком в душе тает. Мне вдруг нестерпимо захотелось смеяться.       «Спи уже, насекомыш, нам завтра ещё топать и топать. Отдохни до темноты, так меньше вероятность что нас заметят.»       — Может лучше днём? Ночью темно. — произнёс я, уже засыпая.       «Тогда пора-бы тебе уже привыкать к темноте. Спокойной ночи, Оливер.»       — Спокойной ночи, Том.